Революция в моём сердце

— Ну и бред... Что я несу?       Тяжелый вздох и звук скомканного листа после. Секунда — листок оказывается в мусорном ведре. Точнее, возле него. Горы мятой бумаги валялись и в ведре, и рядом с ведром, и на столе, и в целом казалось скоро заполнят всю комнату. Стол освещала тусклая настольная лампа, где уже перегорала лампочка, отчего иногда она мигала и получала возмущенный вздох со стороны того, кто сидел за столом.        Тихий стук по открытой двери, и в комнату, не дождавшись ответа вошла девушка. Она знала, что ей никто не ответит, а постучала лишь ради вежливости. Маленькая рука коснулась предплечья парня и он дернулся. — А? Чего тебе... — Аль-Хайтам облегченно выдохнул и стащил наушники. Он выглядел довольно уставшим, бледным, и видимо держался на одном кофе уже несколько дней. — Долго мученика изображать будешь? Я конечно просила тебя дописать быстрее, но это не значит что нужно не спать несколько дней.        Очередной вздох смешанный с раздражением и он повернулся к ней, положив локоть на спинку стула, — Сама сказала, дедлайн. Я стараюсь уложиться, у меня нет больше свободного времени, только ночью могу писать в тишине.        На самом деле он мог писать в любое время, ведь носил наушники постоянно, снимая, разве что, чтобы сходить в душ. Но он был занят другими делами, а придумывать оправдания Хайтам попросту не умел. — Тц. Если бы ты не занимался ерундой весь прошлый месяц а писал, то успел бы все сделать еще неделю назад, — Девушка закатила глаза и скрестила руки на груди, — Поменьше бы порошком увлекался, тогда бы не пропадал в отходняках по несколько дней.        Не успел Хайтам открыть рот как она швырнула что-то на стол. Он вопросительно приподнял бровь но не глянул что это было, продолжая сверлить ее взглядом. — Что это? — Я не собираюсь отчитывать тебя, должен сам знать что и как делается. Я не твоя мама, а твой агент. Учись различать эти вещи, — Она устало вздохнула и будто скрывая раздражение бросила напоследок, прежде чем покинуть комнату, — Письмо. Какой-то фанат написывает мне уже неделю. Но даже за такой короткий промежуток времени... Писем, отосланных им, хватит чтобы заклеить все обои в твоей комнате. Почитай и желательно ответь, мне надоело выкидывать эту макулатуру.        Хайтам проследил за ней и слегка удивленно хмыкнул, когда она закрыла за собой дверь. Нилу никогда не была особо добра к нему, хотя для всех окружающих являлась просто божьим одуванчиком. Он взял в руки чашку чтобы выпить кофе но заглянув внутрь обнаружил лишь пустое дно. Тихое "мда" и она тихо встала на место рядом с другими чашками, которые стояли там уже несколько дней. Рядом с ними лежала аккуратная стопка бумаги, уже исписанная текстом. Сказать честно, готово было меньше половины, хотя срок, отведенный ему на написание рукописи заканчивался через пару дней. Обведя комнату взглядом, Хайтам кинул ручку куда-то на стол и встал. Комната была неубрана, впрочем, у него не было времени на такую ерунду. Отодвинув ногой какую-то одежду с пола он прошел к балкону. Выйдя на воздух он мог бы слегка взбодриться, но его усталое лицо ни капли не изменилось, он лишь потянулся к карману и достал оттуда пакетик с разноцветным порошком. Если бы не оформление можно было бы подумать что это просто детская конфета, но... — Чёрт возьми... — Хайтам злобно сжал зубы и закинул в рот почти все содержимое пакетика. Несколько тяжелых вздохов и его хватка на перилах ослабла. Он знал, что завтра ему на работу, знал, что мэр наверняка не одобрит его состояние, но ему было плевать. В голове крутился комок навязчивых мыслей, от которых не было спасения, и все думали что парень просто интроверт, раз носит наушники большую часть времени, но никто не догадывался что он заглушал не голоса людей, а голоса в своей голове.

***

       Утром прозвенел противный будильник, оглушая парня громкостью. Он даже в состоянии кайфа не отключил наушники, и теперь заплатил за это головной болью с самого утра. Не то чтобы ему было лучше от отходняка, но выбора не было. Недавно его назначили помощником мэра, от чего Хайтаму было совсем не радостно. Скорее ни горячо, ни холодно. Очередная работа, совмещенная с работой писателя. Вдвойне больше денег, и больше его ничего не смущало. Почти. — Господи у меня мозги сейчас вытекут... Ух... — Он поднялся и сел, поставив ноги на пол. Несколько секунд он пялился перед собой, чтобы сфокусировать расплывшееся зрение на одной точке, и этой точкой был стол. Хайтам заметил вчерашнее письмо и вздохнул. Он так и не прикоснулся к нему с момента как Нилу бросила его, к тому же он затерялся среди бумаг на столе. Хотя нельзя было сказать что письмо было незаметным, и именно это удивило его. — Что тут у нас... Фанат значит. Кто в наше то время посылает письма? Почему бы не написать на электронную почту или хотя бы позвонить? Хотя... Если бы он вместо отправки писем названивал без остановки, я полагаю Нилу бы пришла после первых 10 звонков, хах... — Он тихо посмеялся и взял письмо со стола, попутно сбрасывая бумагу на пол. Конверт был необычным сам по себе, кроваво-красного цвета, но завидев печать Хайтам округлил глаза и застыл. — Печать? Это... Что за бред. Мне что, вампир писал? Господи... — Не особо церемонясь с оформлением он просто оторвал полоску бумаги сверху и вытряхнул оттуда бумажку. Кинув конверт куда-то к прочему хламу на пол он быстро пробежался глазами по тексту и с каждой новой строкой его глаза расширялись все сильнее. — ... "Я разочарован. Твой главный фанат...К". — Он поднял взгляд от письма и уставился на дверь. — И это все?... Он так неистово слал письма чтобы просто...Раскритиковать меня? Настойчивый, и наверняка очень упертый баран.        Он кинул письмо на стол и быстро написав ответное письмо стал одеваться. Он подумал что раз уж отправитель был таким древним по манере, то он будет соответствовать. Аль-Хайтама нельзя было назвать человеком который любил формальный дресс-код, скорее наоборот. Он ненавидел костюмы, узкие пиджаки, стягивающие плечи и сковывающие движения, а для галстуков можно было отвести отдельную категорию "удавок", на которой ему иногда хотелось повеситься. Но увы, новая работа требовала особой одежды, отчего ему приходилось это терпеть. Громко хлопнув дверью он вышел в подъезд и стал быстро спускаться, попутно настраивая наушники. Да, даже по пути на работу он слушал музыку, точнее лучше было бы сказать он не мог бы слушать уличный шум, который включал в себя... — Подайте...Кх...Кхах...Подайте на хлеб... — Какой-то тощий попрошайка сидел прямо у подъезда и махал перед Хайтамом жестяной банкой, где громко звенело две монетки.        Хайтам конечно же его не услышал, но увидев перед собой грязную руку в ободранных лохмотьях с отвращением сморщил нос и ускорил шаг, проходя мимо. Бедняк не сдавался и пополз следом за ним, цепляясь за край штанины. — Чего игнорируешь, ирод?! Я же вижу как богато ты одет, да небось чиноша какой-то, а пару монет жалко, тьфу... — Он плюнул ему вслед и злобно бурча вернулся на свое место, продолжив попрошайничать.        Хайтам шел по улице, игнорируя мусор под ногами. Его раздражали попрошайки, но он понимал что они не виновны в том, что оказались в таком положении. Если бы он был чуть добрее, то возможно, даже посочувствовал бы им. Буквально каждые пару метров под окнами домов сидели бродяги и нищие, мужчины и женщины, а иногда даже дети... Худые, больные и почти все в рваной одежде. В таких обстоятельствах костюм на Хайтаме сжимал его сильнее, практически выдавливая воздух. Ему было противно больше не от них, а от себя, ведь он жил почти как они, в том же городе, в таком же полуразвалившемся доме-общежитии, и ел еду не особо богатую. Разве что должность занимал высокую, да книжки выпускал, от чего был чуть известнее. И даже несмотря на это он умудрялся быть угрюмым и жаловаться...        Сжав зубы он прошел мимо последней улицы "бедного" района и повернув за угол оказался на площади. Здесь все было иначе, ведь здесь ездили более богатые автомобили, ходили более богатые люди и в целом здесь было чуть чище чем позади него. Вкинув письмо в руки работника почты он быстро прошел мимо чтобы к нему не успели обратиться с вопросами. Музыка закончилась как раз когда он поставил ногу на первую ступеньку мэрии. Сняв наушники он уставился на огромное здание перед собой, и махнув головой вошел внутрь.

***

      "Дорогой Аль Ахмар, ты бездарность. Да, ты прочитал то что прочитал. Я даже не знаю с чего начать, смешно правда? Так много злости плещется внутри а я не представляю с какого слова начать вываливать это все на тебя. Ты был другим. Как я погляжу должность в мэрии абсолютно стерла твое собственное мнение. Как жаль... Раньше ты так выделялся среди других, поражал меня искусством своего пера, да пусть даже обычной шариковой ручки... А сейчас? Серая масса. Невпечатлительно.        Почему раньше ты презирал все что происходит вокруг, а сейчас замолчал будто это...Устраивает тебя? Видимо линзы твоих очков закрыли многотысячные купюры и ты больше не видишь бедняков и бездомных, валяющихся под домами? А что насчет рабочих которые пашут круглые сутки ради того чтобы ты питался дорогой едой и пил дорогое вино? Да, тебе определенно плевать.       Я читал твои книги с самого первого тома, можно сказать наткнулся случайно и выкупил самый первый том с твоим автографом...Хах, как тупо было неизвестному автору оставлять автограф на первой книжке. Что если бы ты никогда не стал известным? Видимо ты уже тогда был слишком зазнавшимся. Продолжая подсасывать мэру ты потерял большую долю читателей, я же терпел до конца... Но моё терпение лопнуло. Твоё лицо на рекламе отвращает меня, так и охота плюнуть в твою гадкую рожу. У тебя есть такой инструмент в руках, письмо...Так много тех, кто поддерживали твою точку зрения и вот что ты сделал. Что ж, ты сделал свой выбор, осталось только посмотреть как это обернется против тебя.       Я разочарован. Твой главный фанат. К."