Паноптикум

… В красных зрачках отражается мир людей, едва различимый с высоты мира Шинигами. Выпученные глаза лениво бродят по оживленным улицам, разглядывают, как родители ведут детей в школу, как прогуливаются влюбленные пары, как жёны провожают мужей на работу. Рюк сравнивает мир людей со своим родным и хмыкает. Шинигами не одарены такой весёлой жизнью, для них лишь вымершие и пустынные поля, да редкие развлечения в виде игр в карты. Зато за миром внизу очень интересно наблюдать, а ещё интереснее ходить там и смотреть на бурные приключения непутёвых созданий. Им почему-то достался такой красивый и разнообразный мир и даже яблоки у них, и те сочные и яркие. Бог смерти оглядывается на местную яблоню, на которой тоскливо покачивается пара гнилых плодов. Они очень похожи на самих шинигами, такие же сморщенные и прогнившие от скуки и безделья. Рюк тихо хихикает, берет тетрадь и вписывает ложное правило, только что пришедшее на ум. Наконец извечная скука начинает разгоняться азартом... Тетрадь, кружась, спускается с небес. Освещаемая солнцем, она становится частью тихого дня Японии. Рюк подпрыгивает в предвкушении, увлечённо следя за тем, как она падает на газон возле обычной школы. Сейчас идут уроки, двор пуст. Но, кажется, кто-то из мира людей уже успел её заприметить. Две пары внимательных глаз скучающих школьников вглядываются в происходящее во дворе через отсвечивающие окна кабинетов. Но юноше приходится отвлечься на вопрос учителя, а юная девушка из старших классов продолжает заинтересованно разглядывать чёрный предмет, лежащий на школьном газоне. За звонком на перемену следует стройный звук отодвигаемых стульев. Только в одном кабинете все остаются на местах. Старый учитель задерживает учеников, объясняя домашнее задание. Лучший ученик класса нетерпеливо ёрзает и раздражённо записывает материал. Все его мысли тянутся к странному предмету, свалившемуся с неба средь бела дня. Когда Ягами Лайту удаётся наконец выйти на школьный двор, трава лишь невинно поблёскивает, не скрывая на себе ни намека на заинтересовавший школьника предмет. Бог смерти посмеивается с высоты небес. Какая жалость, что этот смышленый парень не успел забрать тетрадь. — - — — Ещё немного и я правда вернусь на работу в ФБР! Наоми почти бежит по солнечному парку, ещё теша надежду успеть на распродажу привозных свежих овощей. Новая роль молодой жены до сих пор не села на неё как надо. То и дело, тут и там, ошибка, сожаление, несогласие. Её уже почти что муж уговорил Наоми оставить бурную жизнь агента ФБР и направить силы на создание семьи. Они обсудили всё и пришли к согласию быстро, подозрительно быстро для обычно не спешащей с решениями Наоми. В один момент утро перестало начинаться с быстрых сборов на работу, в один момент исчезли головоломки преступлений, и, стоило ей уйти, о ней начали забывать, будто и не было тех блестяще раскрытых ею дел. Теперь с утра она готовила завтрак и собирала обед для жениха, следила за чистотой дома и старалась быть идеальной хозяйкой и невестой. Свыкалась со сводом новых запретов и обязанностей, представляла их будущих детей и планировала дальнейшую совместную жизнь. И в бесконечном колесе домашних дел иногда ностальгировала о прошлом. Чуть-чуть жалела. Совсем слегка. Остались считаные минуты. Наоми переходит на резвый бег, только ловить теперь нужно не преступника а ускользающие огурцы и морковь для ужина. Вдох, выдох. Вдох… Быстро мелькают зеленые кроны деревьев, листья просвечивающие на солнце, пустые скамьи и дорожки, лёгкий ветер овевает лицо. За деревом стоит девушка в школьной форме и изучает обложку тетради. Если приглядеться, кривые буквы складываются в надпись на английском — DEATH NOTE. Что-то в этом настораживает и выработанное чутьё приказывает Наоми перейти на тихий шаг. Школьница оглядывается по сторонам и Наоми скорее инстинктивно встаёт вне поля зрения школьницы. Она, прикрывая обложку пальцами, переворачивает тетрадь и читает что-то на обороте. После прячет тетрадь в сумку и быстрым шагом уходит из безлюдного парка. Наоми ещё долго смотрит вслед, борясь с неизвестно откуда рождающейся тревогой и сомнением. — Тетрадь смерти, — медленно, пробуя на вкус каждый звук, произносит она. Звучит неожиданно пугающе, а во рту скапливается неприятно горькая слюна, такая, что хочется выплюнуть. Наоми одёргивает себя и поворачивает назад. Она всё равно уже опоздала. Знала, что опоздает с того момента как выбежала из дома. Так что тянуло её сюда? Ощущение ловушки, обмана придаёт миру вокруг оттенок не реалистичности. Летняя обувь шуршит по гравию, походка медленная и потерянная. Девушка бредёт, смотря себе под ноги. Тело обдаёт холодом каждый раз как мысли возвращаются к школьнице с тетрадью. Было в этом что-то преступное, запретное, и до ужаса леденящее. Наоми знает, пусть признавать слегка неприятно, что решение покинуть ФБР было принято не только во имя семьи. Она узнает это чувство. Страх. Вовлеченность во что-то ненормальное, запретное, служебная обязанность залезть в самые грязные пороки человечества и разобрать их, голыми руками разложить и докопаться до правды. Той правды, что не принесёт ни облегчения, ни счастья, лишь холодную и жестокую справедливость. Она ёжится, вскидывает голову и придаёт шагу уверенность и спокойствие. Она уже не на службе, и то, что она застала только что — не преступление. Абсурдность мыслей вызывает усмешку. Слишком громкую и наигранную чтобы быть правдивой. Но ей правда пора оставить это. Пагубная привычка принимать обычную жизнь граждан за злодеяние. Сейчас она выйдет на оживленную улицу, встряхнёт головой и избавится от тяготящих мыслей. А после пойдёт в ближайший к дому супермаркет купить овощей на ужин для любимого жениха. Рей возвращается домой раньше обычного. Наоми приветствует вернувшегося и вглядывается в его усталое лицо. Первые месяцы их отношений Наоми до сих пор помнит как лучшие. Яркое, будоражащее чувство влюблённости, взаимный интерес, период старательных ухаживаний… Спустя годы всё заменила обычная рутина семейной жизни. Мужчина, казавшийся ей ангелом сошедшим с небес, оказался обычным человеком, со своими недостатками и трудными сторонами. — На работе всё хорошо? — вопрос сопровождается тихим стуком чашек с чаем о круглый стол. — Всё в порядке, скоро… - голос тонет в шуме включаемого телевизора. Наоми привыкла смотреть выпуск вечерних новостей, чтобы не отпускать на совсем связь с реальным миром. Диктор сообщает о событиях прошедшего дня: — За прошедшие несколько часов в тюрьмах Японии скончались от сердечного приступа семь преступников. Ранее проблем со здоровьем у заключённых не наблюдалось… Наоми резким движением опускает чашку на стол, пара капель горячего чая летят на деревянную поверхность. — Я давно просил тебя прекратить включать новости каждый вечер, тебе незачем знать о событиях всей Японии. Рей жмёт на кнопку выключения, внезапная тишина отдаётся звоном в ушах девушки. Голова кажется изумительно пустой, но мысли проносятся молниеносно, бушующей толпой. Снова и снова школьница прячущаяся за деревом, тетрадь с надписью DEATH NOTE, внезапные смерти преступников… — Да, Рей, ты прав… Мне стоит отказаться от этой привычки… — горячий чай обжигает горло. — Конечно, извини… Она смотрит прямо в ему глаза и произносит с улыбкой: — Теперь мне нет смысла этого знать, я ведь больше не агент ФБР.