Идиоты спасут мир

— Она меня ненавидит, — жалуется Миша, проходя в гостиную и замечая в темноте под столом два горящих глаза. — Это не правда. Просто ты в тот раз ее корм сожрал, вот она и отомстила, — смеётся Князь и садится на корточки, гладя животное по голове. Масюся — так Андрей называет свою кошку, а настоящей клички Горшок никогда не слышал — выходит из-под стола, надменно глядя на Мишу, и тот не удержавшись показывает ей язык. Красная полоса на щеке испуганно чешется, и Миша отфыркивается. Князь отходит к окну, собираясь покормить рыбок в аквариуме, а Горшок опускается на колени рядом с кошкой. Миша может поклясться, что стоит хозяину отвернуться, как ее морда превращается в абсолютный образец долбоебизма, способный посоревноваться с его собственным выражением лица. У Масюси были прекрасные голубые глаза, и, когда она не тупила, Миша замечал поразительное их сходство с Андреевскими. — Он меня, между прочим, тоже любит, — шепчет Горшок, с опаской косясь на Князя. Кошка делает вид, что нихуя не понимает. — меня самого это не радует, но нам придется как-то задружится. Или Андрей будет расстроен, — давит Миша на чувство вины. Кошка лишь коротко мяукает и Горшок решает, что она ухмыляется. — А вот и нет, — спорит он, — это меня Андрей сильнее любит. Мясюся молчит, и ничто в ее глазах не отражает умственной активности. Миша пытается снова. — Ну чо мир или нет, е-мое? — если она так фуняет из-за курицы под сливочным соусом, то Горшок считает ее отвратительно мелочной. Кошка отворачивается, игнорируя вопрос, а затем поднимается на лапы и подходит к Андрею. Обернувшись, она бросает на Мишу хитрый взгляд, и трётся о князевскую ногу, ласкаясь. Горшеневские губы растягиваются в жуткой улыбке: война — значит война, глупое животное. Он не сомневается, что в результате Масюся либо начнет его уважать, либо отправится на шаурму. Миша поднимается с пола и подходит к Андрею со спины, обвивая руками и совсем по-кошачьи зарываясь носом в чужие волосы. Горшок чувствует, как Масюся царапает его ногу, но на нём толстая джинса, и в голове пробегает злорадное «лохушка». Миша жмется к Андрею сильнее, одновременно пытаясь отпихнуть кошку ногой. Она как-то странно изворачивается, и он случайно придавливает ее к князевской щиколотке. Масюся верещит, привлекая всеобщее внимание, и Миша сразу прячет ногу за другой, строя самое невинное и ошарашенное лицо. «Кошка — шизоидная, ходит орет, как резаная» — говорят глаза, а рот участливо спрашивает, все ли хорошо. Весь вечер они прожигают друг друга взглядами каждый раз, когда Андрей не видит.

***

Если бы у Андрея был кот вместо кошки, Миша предложил бы его кастрировать. Но есть только Масюся — вредная и злая, шипящая на него при любом удобном случае и впивающаяся когтями, стоит босым ногам соприкоснуться с полом. Миша матерится, строит ей козни и всячески старается сплавить из комнаты. Андрей бесит не меньше, считая, что Горшок, как представитель гомосапиенс, должен быть умнее и настаивать на мире, а не подливать масла в огонь. Но обе стороны хотят лишь крови. Конфликт разгорается с поразительной скоростью: Миша почти не расстается с мазями и пластырями, а Масюся по несколько часов в день просиживает в туалете, запертая там Горшком. В день, когда вражда достигает своего апогея, Андрей притаскивает в дом собаку — противную и мелкую чихуахуа. Масюся злобно скребётся в лотке, разбрасывая по полу наполнитель, а Горшок курит, задумчиво размазывая по лицу кровь, сочащуюся из свежей раны. Князь заходит в квартиру, надеясь, что все ее обитатели хотя бы живы, а собака заливается писклявым лаем. Враги выползают в прихожую встречать своего любимого и заодно посмотреть, что за мерзкая тварь издает эти звуки. — Мать просила присмотреть, пока они с отцом будут в санатории, — поясняет Андрей, наблюдая недовольные ебала Горшка и кошки, — его зовут Валера. Валера на руках у Князя припадочно дёргается, извиваясь всем телом. — Он ужасен, — медленно тянет Миша, а Масюся издает рыгающий звук. — И тем не менее, — спокойно говорит Андрей, — он будет жить с нами две недели. И я прошу, чтобы вы оба были к нему добры. Он все-таки наш гость. Князь ставит Валеру на пол, и тот начинает вращаться вокруг своей оси, истошно тявкая. На секунду Миша встречается глазами с Масюсей и видит в них отражение собственных мыслей. Молча осудив Андрея за такую свинью, каждый расходится по своим углам. — Еб твою мать, Миша, — ругается Князь, когда Горшок отступает в залитую светом кухню. В темноте он не заметил его боевой раны. Начинается долгое чтение морали и обработка царапины. А после Андрей собирает семейный совет и чихвостит их обоих на глазах у Валеры.

***

Довольно быстро Князь понимает, что чихуахуа не так бесполезна, как показалось на первый взгляд. Стоит ей появится в поле зрения Миши и Масюси, как ссора тут же прекращается, и они уже выступают единым фронтом. Андрей боится, как бы у собаки не появилась психологическая травма от такого натиска, но чем дольше он наблюдает за Валерой, тем больше убеждается, что тот непробиваемо туп для этого. В первую неделю пытки Валерой они празднуют один день без ссор, и Мишины раны потихоньку начинают заживать.

***

— Хватит носиться, ебаный энерджайзер! Миша делает прыжок вперёд, больно ударяясь животом о пол, но наконец хватает убегающего Валеру. Масюся садится рядом, победно скалясь. — Поймал придурошного! — вопит Горшок на всю квартиру. Он поворачивает извивающуюся собаку мордой к кошке, и та шипит и ощетинивается, пугая Валеру до чёртиков. Миша видит, как на ковре расползается пятно, и матерится сквозь зубы. — Тупой неандерталец, — Горшок с Масюсей обмениваются раздраженными взглядами, — а теперь долбонавт садится на изоляцию. Миша поднимается с пола и в сопровождении кошки запирает Валеру в туалете. Он будет сидеть там до прихода Князя — то есть всего лишь полчаса. Убирать за собакой никто не собирается: пусть Андрей придет и увидит этот позор. Миша вытягивается на кровати, и Масюся умильно сворачивается у него в ногах. Терпеть Валеру остаётся ещё несколько дней, и после они наконец избавятся от вечно беснующегося мешка с какашками.

***

Вернувшись домой, Андрей находит в туалете размотанный рулон туалетной бумаги и погребённого под ним Валеру. В комнате неприятно воняет мочой, но Князь не обращает на это внимания, потому что Миша и Масюся спят на одной кровати в абсолютной гармонии. Валеру отправляют домой только через неделю, и к тому времени заклятые враги уже души друг в друге не чают.