Сладостный сон, обернувшийся ужасом былых веков

Первое, что я понял, когда открыл глаза это то, что темно. Я поднялся с чего-то холодного и осторожно провел рукой перед собой, чтобы убедиться, что не ослеп. Единственная мысль проносилась в моей голове-где я сейчас и что происходит?. Холодно. Уперевшись правой рукой во что-то холодное и каменистое я понял, что это пещера. Облегчённо выдохнув, мне ничего не оставалось, как пойти вперёд и начать свой путь в неизвестность ,и если раньше я бы с радостью пошагал вперёд, то сейчас меня пугала это темнота на столько, что мое божественное нутро все сжимается, а по телу бежит волна мурашек, пробирающих до костей. Я не знаю, сколько бродил по пещере, может минуты, может часы, а может и вовсе дни, но внезапно яркий солнечный свет ослепил мои глаза, и я интуитивно прикрыл их руками. Привыкнув к теплым лучам, я разомкнул свои веки и остолбенел. Передо мной предстала удивительная картина. Я стоял в дверном проёме комнаты, которая некогда была моей спальней. Все было чисто и прибрано, не так, как когда я покидал ее в последний раз. Не было крови, кувшинов из-под вина и разбросанных вещей. Не было всего, что напоминало бы мне о тех страшных днях, когда я вершил самосуд над людьми. Солнечный свет озарял лик девушки, которая сидела на моем ложе и держала в руках младенца, который тянул к ней маленькие ручки. После, она повернулась в сторону, где я стоял. Лицо девушки посетила счастливая улыбка, а ее голос заставил мою душу покинуть тело. -Анубис, смотри, твой папа пришел. Я застыл. Сквозь меня прошел человек, полностью повторяющий меня. Да что там повторяющий, я точно видел себя. Тот "я" присел рядом с Нефтидой и взял Анубиса на руки, улыбаясь и целуя мягко жену. Боль. Боль, которую я не чувствовал до этого момента, сковала мою грудь и та будто налилась свинцом. Стало тяжело дышать и ноги сами понесли меня прочь. Не правда. Через мгновение ока, я оказался в другой комнате. Там оказалось то, что больше всего на свете мне хотелось бы забыть. Мы со старшим братом обсуждали появление Анубиса и измену Нефтиды. Я выпил вина и начался кошмар. Колени сами собой подкосились, и я рухнул на пол. Голова начала болеть. Веки опустились и вокруг меня снова воцарилась темнота, в голову лезли ужасные воспоминания: предательство старшего брата, измена жены и ненависть всего Египта, а также и Исиды, обращённая на меня. Я накрыл свою голову руками, с силой сжимая волосы на ней. Сквозь весь этот ужас начались слышаться голоса. Голоса, которые проклинали меня и желали мучительной смерти. Сквозь всю эту уже адскую головную боль и северную ситуацию, мне послышался чей-то оклик. Тепло. Пронеслось в голове и я начал открывать свои глаза. Все было как обычно. Комната, озаренная слабым светом свечи. У балкона стояла софа, на которой племянник любил читать различные бумаги, которые передавала ему мать. Возле кровати стоял небольшой столик с зеркалом и различными предметами, необходимыми для поддержания божественной красоты. И ложе, на котором я лежал не один. Гор обеспокоенно смотрел на меня, приподнявшись на одном локте. Его небесно голубые глаза смотрели на меня с каким-то беспокойством. Он осторожно протянул свою широкую ладонь, которая в следующее мгновение легла на мою разгоряченную слезами щеку. -Дядя.. Он звал ласково, мягко, как никто до этого меня не звал. Я осторожно убрал его руку и поднялся с кровати, накинув на себя ночной шелковый халат, который Гор любезно одолжил у матери, под предлогом того, что эту ночь он проведет с прекрасной девой. Птенец проводил меня взглядом, а я в то время вышел на балкон, смотря куда-то в даль. Весь Египет погрузился в безмятежный сон. Песок, некогда прогретый обжигающим солнцем, уже остыл и обдавал все сущее приятной прохладой, наступившей ночи. Когда-то эти земли принадлежали мне, а сейчас -Гору. Он хороший царь, мне нечего возразить. Тем более этот трон его по праву, но до сего момента и наверное никогда далее, я не смогу понять одного... -Гор, скажи, зачем ты так обращаешься со мной? Разве можно считать меня достойным твоей милости? Я стоял к нему спиной, но даже тогда смог понять, что полубожество смотрит на меня с удивлением и готовиться подойти . И вот же черт, мое чутье не обмануло. Через пару секунд я почувствовал, как Гор поднялся и начал неспешно одеваться, а после для начала осторожно присел на край ложа. -Дядя, к чему такой вопрос? -Когда я открыл глаза, то заметил твой взгляд, наполненный беспокойством и каким-то неведомым страхом. Такой взгляд устремляют лишь на тех, кто важен душе и сердцу. Ты врешь матери, отвлекаешься от дел и в конце концов не женишься. А всему одна причина и вина-я. Неужели ты не чувствуешь ко мне отвращения? Ненависти? Неужели у тебя нет желания мстить, как у твоей матери? Я убил твоего отца, причинил столько боли Исиде и проклял твоего старшего брата. Я отнял у тебя законное право на трон.Неужели ты не хочешь убить меня или избавиться, как вся эннеада..да что там эннеада, весь Египет? Ком подкатил к горлу. Слова сами вырывались из меня. Тот сон побудил у меня не самые приятные воспоминания и чувства предательства, ненужности и одиночества -Я-бог зла. Мне и умереть будет мало, чтобы Маат убрала меня из списка грешников. -Дядя, я ... И снова эти слова, пропитанные состраданием и жалостью. Ненавижу . -Заткнись! Меньше всего я сейчас хочу слушать твои утешительные речи! Ты- глупое дитя и только! Ты ничего не понимаешь! Я не хочу, чтобы меня жалели и считали богом, достойного такого позорного чувства как жалость или сострадание! -Дядя, я и не хотел жалеть вас, просто... Сейчас я был искренне рад тому, что стоял к Гору спиной. Мои щеки неистово пылали под водопадом слез. Я так жалок. Меня лишили статуса, силы, трона, семьи и любви. Меня лишили всего! Я-бог войны и пустыни вынужден оставаться в покоях племянника, чтобы у него не было проблем, если меня увидят, то Гора могут сочтить предателем Египта. За спиной я расслышал шаги, а после крепкие руки птенца развернули меня и крепко прижали к чужому телу. Бог неба был спокойным, в отличии от своей матери. Его грудь была широкой и такой теплой. Чужая ладонь осторожно и успокаивающее гладила меня по волосам, иногда приподнимая и невесомо целуя красные пряди. Я слегка прикрыл глаза и крепче прижался к столь желанному теплу и телу. Я позволил себе то, что не позволил никогда...я позволил себе быть слабым в руках этого юноши. -Всемогущая Ра..какой же я жалкий.. Немного затихнув, можно было услышать сердцебиение Гора. Оно было ровным. Это подействовало на меня как успокоительное и вскоре слезы перестали литься из моих глаз. Племянник поднял меня на руки так, словно я и вовсе ничего не весил, а после отнес на кровать и потушил свечу. Кровать немного скрипнула и прогнулась, когда бог устроился рядом со мной. Гор расположил меня под своим боком и бережно накрыл одеялом, прижимая к себе и зарываясь носом в мою макушку. Мое тело расслабились, хоть голова и мыслила неясно. Но следующие слова Гора поразили меня в самое сердце. -Да, Сет, твоим злодеяниям нет оправданий, но есть причина, по которой ты вынужден был так поступить. После той ужасной ночи второго испытания, когда ты ушел из моих покой, ко мне явилась богиня Сехмет и рассказала всю правду. Мой отец поступил так, как не подобает поступать богу и поэтому его смерть была заслужена. Ты не должен был переживать все, что произошло позже, лишь из-за неразделённой любви моей матушки. А по поводу Анубиса..я был слишком мало с ним знаком и поэтому промолчу. Также я уничтожу каждого, кто причинял и причинит тебе боль. Сет -бог пустыни войны, а не бог зла. Ты не отнимал у меня власть и она вовсе мне и не нужна. Если когда-нибудь мне предстоит выбрать: ты или власть, то я естественно выберу тебя, поэтому прошу, перестань себя за это корить. Боль. Снова боль и то странное чувство, которое появилось после того, как Гор признался, что знал. Знал. Он знал, что я уже осквернен и Гор не первый мужчина, с которым я делил ложе. Это юноша не посчитал меня грязным или недостойным, а даже наоборот, считал чистым и неповинным во всем, что со мной произошло. Пусть это было не так, но то неприятное чувство в груди полностью было перекрыто теплом и вопиющей радостью, которую я не хотел показывать. Этот не смышлёный юнец первый, кто сказал мне подобное. Первый, кто не винил меня во всех бедах и окружал своим теплом, после всего содеянного. Это также был первый раз, когда Гор назвал меня по имени. -Д..дядя, вы снова..плачете? Я улыбнулся, слегка рассмеявшись и целуя этого птенца в щеку, утирая новую дорожку жемчужных слез. -Нет, дубина. Его слегка усталое лицо озарила яркая улыбка, а после Гор снова прижал меня к себе -А вот это мой дядя. -Заткнись. Ложись отдыхать, у тебя завтра очень много дел. Сейчас мне не на что жаловаться, ведь со мной есть человек, который готов вытащить меня из того сладостного сна, обернувшегося ужасом былых веков и дать луч надежды на новое счастье.