Научишь себя смотреть?

       Что тебе, Мерлин, вокруг кожи сатин и шёлк, в нём стоит пред тобой – вот ты её нашёл. Что дальше? Попытаешься завладеть, магией, зельем к себе завлечь? Станешь огнём по её рукам, будешь лить воду к её ногам, на утро обещанный будет дар в виде твоего прекраснейшего лица. Но что, если она – не та? Ты и сам не принц, чтобы ждать принцессу – изящную, гибкую, точно ветвь ивовая, ты б себе в глаза заглянуть осмелился, если б требовал что-то от неё чудовищем? Или думаешь – магия здесь спасёт, острым отблеском света украсит жабью кожу? Что ж тогда принцессы всего королевства, не ищут кого-то на тебя похожего, не становятся в ряд подзывая тебя под венец, обещая заклятию твоему конец? Тебя дважды прокляли – сначала уродством внешним, надевая на тело шкуру мелкого гнома, изменяя в глазах друзей и знакомых. Но хуже этого – пелена на глаза и уши, чтобы истины свет не сумел нарушить твоего упрямства, гордыни и малодушья, чтоб ты сам себе не дал чары разрушить – а уж это теперь для тебя похуже. Чтоб и дальше искал прекрасную незнакомку, рьяно вглядываясь в черты лица, про себя выбирая – не эта, не та, не та... Чтоб и дальше был занят поиском идеальной и безупречной, сам себе удлиняя муку навечно – уж тогда б ты её к себе привязал, полюбить заставил за блеск в глазах, обещал бы горы золота и хрусталя – верно, так ты тогда сказал? А стоит пред тобой девчонка – и принцессой не назовёшь, и всё смотрит на тебя по-доброму. Мимо такой в толпе пройдёшь, плечами пожмёшь, не подумав что эта – достойная. Не пытается что-то в тебе разглядеть, сквозь уродства шкурку проникнуть, полюбить настоящего чтобы – навек, по-змеиному сбросить проклятья дефект, – и в ответ тобой овладеть. Она любит такого – как есть. Она любит тебя – сейчас и здесь. Так что да, Мерлин, давай, выбирай: будешь и дальше свой лик терпеть? или все же научишь себя смотреть?