— Итак, готовы ли вы, Ким Доён, взять в законные супруги Ли Тэёна?
— Да.
Голос альфы, стоящего напротив, звучит твёрдо и решительно, тёмные глаза с короткими ресницами взволнованно и довольно поблёскивают, верхние зубы едва заметно покусывают нижнюю губу. Он выглядит безупречно: чёрные волосы зачёсаны наверх и идеально уложены, так что ни один волосок не выбьется из этой закреплённой гелем укладки, на шее красуется тёмно-синий галстук-бабочка, в тон точно такому же тёмно-синему костюму-тройке — его собственноручно пошил на прошлой недели владелец расположенного в конце главной улицы ателье Мун Тэиль и благодаря таланту Тэиля, костюм был скроен идеально и теперь прекрасно сидел на широких плечах Кима.
Всё было идеально: солнечный погожий денёк, нарядные улыбчивые гости, заполнившие помещение небольшой, но просторной церкви, ожидающий после официальной церемонии трёхэтажный свадебный торт с горой засахаренных фиалок и сливок.
— Готовы ли вы, Ли Тэён, взять в мужья Ким Доёна?
Омега отводит взгляд от красивого сияющего лица жениха, без пяти минут супруга, и переводит его на священника Со, высокого мужчину с редкими ореховыми волосами, зачёсанными назад. Тот смотрит по-отечески тепло, но когда пауза затягивается, слегка приподнимает брови и округляет глаза.
— Я понимаю, ты нервничаешь, Тэён, но все же ждут, — понизив голос, выдаёт со снисходительным смешком и ободряюще улыбается Доёну, который теряется и мрачнеет от неловко повисшего молчания и начинает нервно теребить крошечную золотую пуговицу на рукаве сидящего на нём как с иголочки костюма. Его феромон с примесью можжевельника усиливается, слегка щекочет ноздри, но омега никак не реагирует.
— Ну же, просто скажи «да», сын мой, на репетиции же всё было гладко, — мягко подталкивает к ответу омегу священник Со, тоже понемногу начиная нервничать и не понимая, почему же молодой омега молчит, как воды в рот набрав.
Собравшиеся гости, до сих пор в недоумении молчавшие, начинают шушукаться и шептаться между собой, но Тэён слышит их приглушённые голоса будто сквозь густой туман. Да, на репетиции всё было хорошо, как и надо, как и положено. А сейчас его словно парализовало, лишь громко стучит в груди сердце, отдаваясь эхом в ушах. Просто скажи да, вот же перед тобой твой жених, Ким Доён, главный редактор в местной газете, уважаемый в городе человек, парень с отличными манерами и безукоризненно белоснежной улыбкой. Он ухаживал за тобой, простым парнем, что подрабатывал в местном пабе и в свободное время рисовал масляными красками картины, почти две недели, а потом вы встречались целых четыре месяца, прежде чем он красиво сделал предложение в самом дорогом ресторанчике вашего городка в самом сердце Канзаса, так в чём же дело, Ли Тэён?
— Нет.
В церкви воцаряется гробовая тишина. Гости сидят на скамьях, не шевелясь. Глаза священника Со Ёнхо почти вылезают из орбит. Улыбка Ким Доёна медленно сползает с лица и выглядит он так, словно только что съел лимон.
— Мы, верно, ослышались? — шепчет краем рта священник, выдавливая из себя слабое подобие улыбки.
— Нет, всё верно, святой отец. Свадьба отменяется.
Омега чувствует, как пелена тумана спадает, и он вдруг осознаёт всё чётко и ясно. Слышит, как изумлённо гомонят шокированные гости, скользит взглядом по онемевшему священнику Со, затем сталкивается взглядом с тёмными глазами Кима.
— Ты ведёшь себя глупо, Тэён, это такое ребячество. Гости здесь, многие приехали издалека ради этого события, всё оплачено и организовано, — говорит альфа холодно. Тэён лишь качает головой в ответ, разворачивается на каблуках и на ходу снимая свою белоснежную бабочку, срывается на бег по залитому солнцем проходу между скамьями, к распахнутым дверям церкви.
— Чёрт побери, святой отец, остановите же его! — рычит Доён, устремляясь следом.
— Не ругайтесь в церкви, сын мой, — строго бросает священник, следуя за ним мимо повскакивавщих на ноги гостей. — Что я могу сделать, если ваш жених бросил вас прямо у алтаря?..
Тэён несётся вниз по ступенькам и подбегая к припаркованному на противоположной стороне улицы автомобилю с открытым верхом, в мгновение ока запрыгивает внутрь, выбрасывает в сторону наконец снятую с шеи бабочку и, выдыхает резко, обращаясь к водителю:
— Поехали, живее!
Гости толпятся у ступенек церкви, всплёскивая руками и возбуждённо обсуждая несостоявшуюся свадьбу главного редактора Ким Доёна и простого бармена Ли Тэёна. Доён замирает посреди улицы и уязвлённо кричит вслед уносящемуся кабриолету:
— Ну и иди ты к чёрту, Тэён, ты ещё пожалеешь, что упустил такого альфу как я! Я столько потратил на эту чёртову свадьбу… катись ты на все четыре стороны!
Священник Со подходит к нему, мягко касаясь рукой его предплечья и качая головой:
— На всё воля Господа нашего. Лучше одуматься вовремя, чем сломать себе жизнь неудачным браком… Пойдёмте, нечего тут толпится…
Сердце молотом бухает в груди, ветер свистит в ушах, двигатель гранатово-красной Chevrolet Impala ревёт, и машина легко и уверенно несётся вперёд по дороге. Тэён приглаживает огненно-рыжую чёлку и невидящим взглядом смотрит прямо перед собой через лобовое стекло, постепенно чувствуя, как сердцебиение успокаивается, и странное, но приятное и окрыляющее чувство свободы щекочет где-то под ложечкой.
— Неудачный денёк, верно? — раздаётся спокойный, низкий голос с водительского сидения, и омега наконец, словно очнувшись ото сна, поворачивается к молодому парню за рулём. На том простой летний пиджак оттенка корицы, густые каштановые волосы в лёгком беспорядке, крупные ладони привычным жестом покоятся на кожаной обивке руля. В нос ударяет мужественно-терпкий запах альфы: древесно-мускусный с нотками костра.
Голова омеги слегка кружится, он откидывается на сиденье и прикрывает глаза. Он только что сбежал с собственной свадьбы. Запрыгнул в машину к незнакомцу. И теперь даже понятия не имеет, куда они вообще направляются. Церквушка давно скрылась за поворотом, мимо проносятся одинаковые кирпичные, теснящиеся близко друг к другу, домишки, значит, они пока ещё не выехали за черту города.
— Думаю, что неудачным он был бы, если бы я связал свою жизнь узами брака с тем альфой, — негромко отвечает.
— Я так и понял, — хмыкает водитель, искоса оглядывая парадный, белоснежный как пломбир костюм омеги. — Ну, что ты сбежал с собственной церемонии бракосочетания. Смело. И безрассудно.
— От чего же безрассудно? — вскидывается Тэён, расстёгивая верхние пуговицы тугого ворота своей свадебной рубашки — солнце палит всё сильнее, взобравшись на самую вершину небосклона. — Я чуть было не совершил ошибку…
— Разумнее было бы отменить свадьбу хотя бы за пару дней, — невозмутимо отвечает незнакомец, расслабленно ведя Chevrolet.
Тэён закусывает губу, не зная, что и сказать, и раздражённо фыркает:
— Он это переживёт. В нашем городке полно омег, кто мечтает о таком женихе, уверен, он быстро найдёт мне замену. Ким Доён обаятелен и умеет получать всё, что хочет…
— И ты тоже попал под его чары, так? Что ж, ошибки молодости, понимаю, — альфа слегка сбрасывает скорость и достаёт из бардачка банку пепси, ловко открывая зубами и делая большой глоток. — Но одного он не получил. Тебя в свои законные мужья.
Тэён не то усмехается, не то фыркает в ответ на эти слова и щурясь на солнце, слегка улыбается.
— Ты немного чокнутый, — незнакомец поддаёт газу и держа одну руку на руле, снова отпивает пепси, так что газировка липкой струйкой стекает по подбородку.
— Может быть. И может быть, не немного. Кстати… может ты уже наконец скажешь, куда мы едем и как тебя зовут?
— Ты наконец-то спросил. Я бы на твоём месте спросил бы об этом в первую очередь… что ж, моё имя Чон Джэхён, я еду в Сиэттл на свадьбу своего младшего брата Джено. Работаю в редакции одного непопулярного журнала в Луизиане, но мечтаю однажды написать книгу. Всегда хотел быть писателем.
— Я догадался, что ты не местный, у тебя отчётливый южный акцент, — мягко бросает омега, стягивая с себя белоснежный пиджак и кидая его на заднее сиденье, оставаясь в одной белой рубашке. — Значит… мы едем на свадьбу? Иронично. А ещё ты тоже редактор, как и тот альфа, от которого я…
-… сбежал из-под венца? Удивительное совпадение, — ухмыляется Джэхён, наконец отставляя прохладный напиток и укладывая обе руки на руль. — В чём ещё мы похожи с твоим бывшим? Он тоже мечтает писать книги, любит хорошо прожаренные телячьи отбивные и пирог с абрикосами, сидеть в саду по вечерам и любоваться прекрасными кустами роз и закатами, слушать джазовые пластинки и Элвиса Пресли и возиться с автомобилем в гараже? А может, у него тоже есть младший брат?
Тэён на мгновение отрывает взгляд от мелькающих за окном магазинчиков и кафе под парусиновыми навесами и встречается с аметистовыми глазами альфы. Тот расслабленно переводит взгляд обратно на дорогу, уголки его губ весело приподняты.
Тэён усмехается в ответ:
— Нет, Доён никогда не говорил, что хотел стать писателем, он терпеть не может абрикосы и Элвиса Пресли и ни разу не замарал рук в машинном масле. Он обожает идеальный порядок, красивый интерьер, приличные рестораны и аккуратно отглаженные пиджаки. Ах да, и братьев у него нет, он единственный ребёнок в семье.
Омега слегка ёрзает на сиденье, с внезапной ясностью осознавая, что Доён и его любовь к красивым ресторанам и безукоризненному порядку в доме остались в прошлом, без всяких сожалений. Снова в груди щекочет это странное и тёплое чувство свободы и облегчения, и он широко улыбается бьющему в лицо озорному ветру.
— Я бы тоже сбежал от человека, который помешан на порядке и терпеть не может Элвиса Пресли, — с серьёзным лицом выдаёт Джэхён, сворачивая на соседнюю улицу и поддавая газа. Тэён коротко смеётся и спустя мгновение, отвечает задумчиво:
— Я желаю ему лишь счастья. Но мы не были созданы друг для друга. Потребовалось время, чтобы это понять и сделать правильный выбор. Ты имеешь полное право считать меня сумасшедшим, если я осознал это только стоя перед священником, готовясь произнести клятву и бросил его вот так, прямо у алтаря на глазах его родни и приглашённых гостей. Но я не был бы по-настоящему счастлив с Ким Доёном.
— Ты поступил по велению сердца, — просто произносит Джэхён и через паузу добавляет: — Но запрыгнуть в машину к случайному парню и ехать с ним бог знает куда, это и правда немного сумасбродно.
— Следи лучше за дорогой, — фыркает Тэён, прикрываясь ладонью от слепящих лучей солнца. — Меня в этом городке ничто больше не держит, так что я волен отправиться куда вздумается. Никогда прежде не выезжал за пределы штата.
— У тебя нет родителей здесь? — осторожно интересуется альфа.
— Они умерли в автокатастрофе, когда я был маленьким, — слегка передёргивает плечами Тэён и опирается локтем о лакированную дверцу автомобиля, поудобнее устраиваясь на сиденье. — Об этой неудавшейся свадьбе городишко вроде этого, где все друг друга знают и сплетничают каждый день за чашкой крепкого кофе, будет судачить ещё долго… так что отправиться куда глаза глядят — лучшее решение. Закурить не найдётся?
Джэхён открывает бардачок и шарит ладонью — Тэён смотрит и замечает, что она у него крупная и кожа выглядит загрубелой, покрыта загаром, а пальцы длинные и красивые, несмотря на грязь под ногтями. Сразу видно его страсть копаться в саду и проводить время в гараже в компании железных драндулетов. Он мысленно усмехается, поскольку его собственные руки в свою очередь часто покрыты с трудом отмывающейся краской.
— Я не курю, но тебе повезло, что мой приятель забыл здесь свои Marlboro, когда я последний раз подвозил его, прежде чем отправиться в путь.
— Я курю редко, но сейчас очень захотелось. Вся эта свадьба… утром я и подумать не мог, что всё обернётся так, но это был самообман, — омега тянется к протянутой пачке, достаёт тонкую сигарету, благодарно кивает на протянутую следом зажигалку и затягивается. — Последний месяц наших отношений где-то в глубине души я чувствовал, что это больше не приносит той радости, что в начале, но закрывал на это глаза, убеждал себя, что выйти замуж за него будет правильным.
— Его родители настаивали на браке?..
— Нет, это не тот случай, когда омегу принуждают к браку, ничего такого. Но знаешь, Джэхён, всё-таки мы не любили друг друга по-настоящему… если ты понимаешь, о чём я. Всё началось с флирта в пабе, где я работал, и переросло во всю эту игру, но это была не любовь. Увлечение, серьёзная симпатия, взаимный интерес, хороший секс, но не любовь. Теперь я наконец-то свободен, — он с шумом затягивается снова и, не глядя на собеседника, выпускает облако бледно-сизого сигаретного дыма в сторону, где его тут же подхватывает ветер. — Ты ведь тоже хочешь чувствовать любовь? Чтобы от неё за спиной раскрывались крылья, чтобы тебя переполняло настоящее счастье от того, что любимый человек рядом, хотеть провести с ним каждый день, встречать каждый рассвет и провожать каждый заход солнца? Смотреть ему в глаза и видеть в них покой и родной дом? — Тэён сам удивляется неожиданному порыву откровения, смотрит в боковое зеркало шевроле, сжимая худыми пальцами сигарету, и чувствует на себе быстро скользнувший взгляд Чона, который впрочем, тут же перемещается на окружённую телеграфными столбами с обеих сторон дорогу.
— Да. Без любви не имеет смысла. Не хочу притворства. Хочу растить розы и готовить для любимого человека, хочу быть причиной его улыбки, держать его за руку и чувствовать, как он крепко сжимает её в ответ. Хочу находить в его глазах нежность и вдохновение, заботиться о нём днём, а ночью не выпускать из объятий.
— А ты романтик, — поддразнивающе хмыкает Тэён спустя короткий миг. — Должно быть, все писатели такие.
— Я не писатель, разве что в моих мечтах, — смеётся Джэхён, ероша одной рукой густую шевелюру, уже и так беспорядочно растрёпанную лихим ветром.
— Но ведь однажды им станешь, — с внезапной серьёзностью говорит омега, зажимает сигарету в зубах и закатывает рукава рубашки. — Кстати, до меня только сейчас дошло, что я не представился. А ты даже не спросил!
— Мысленно я окрестил тебя Сбежавший жених, — улыбается альфа, и Тэён вдруг замечает, какие у него яркие и глубокие ямочки на щеках от этой улыбки.
Омега на секунду теряется, затем фыркает и качает головой:
— Ли Тэён. Но прозвище Сбежавший жених звучит неплохо. С эдаким привкусом… бунтарства и приключения.
— Что ж, будем знакомы, бунтарь по имени Ли Тэён, бросающий недостойных альф прямо у алтаря и запрыгивающий в машины к чужакам, — лукавые ямочки на щеках такие глубокие, что в них можно провалиться, а собственное имя с уст альфы совершенно неожиданно звучит как-то по-особенному мягко. Джэхён произносит его, будто пробуя на языке аппетитное блюдо, и оно определённо приходится ему по вкусу.
— И мне приятно познакомиться, Чон Джэхён, фанат Элвиса Пресли, абрикосового пирога и возни в гараже, — не остаётся в долгу Тэён и протягивает руку для рукопожатия. Джэхён отрывает правую руку от руля и сжимает тонкую кисть омеги с изящными пальцами в своей широкой, золотистой от солнца ладони. Она у него горячая и кожа, как предполагал Тэён, слегка грубоватая, шершавая.
— Между прочим, если бы я не возился в гараже, ты бы сейчас не ехал на этой прекрасной Chevrolet Impala 1967 года выпуска, — тянет Чон, доставая из бардачка солнечные очки бренда Ray Ban Warfarer и надевая их простым, но элегантным жестом.
— Дай угадаю, она была непригодной для езды рухлядью, но ты собственноручно отремонтировал её и теперь в ней души не чаешь? — коротко хихикает омега, слегка потягиваясь на удобном кожаном сиденье «непригодной рухляди».
Джэхён вскидывает бровь:
— Вроде того. Она принадлежала отцу, но его не стало два года назад. Сердечный приступ. Я решил вернуть её к жизни… и как видишь, мне это неплохо удалось. Я решил, что непременно должен поехать к Джено на ней. Они с Ренджуном — это ещё один мой брат, самый младший из нас троих — живут в домике у озера недалеко от Сиэттла. Последний раз я прилетал к ним год назад, а теперь вот решил отправиться в road trip. Прокатиться на этой прекрасной ласточке с ветерком, пересекая разные города, разве не здорово? Да, путь из Луизианы до Сиэттла неблизкий, но оно того стоит.
Тэён кивает, прикрывая глаза, слушая шум мотора и лепет ветра в ушах.
— Прости, что я назвал её рухлядью. Это машина твоего отца и понятное дело, она дорога тебе. Ты подарил ей вторую жизнь.
— Я не в обиде, Тэён. Она ведь и правда была старой развалюхой до этого, — слегка улыбается Чон. Ноздрей Тэёна касается древесный запах с оттенком костра, и Ли внезапно чувствует тепло в груди.
Они замолкают и некоторое время едут молча. Потом Джэхён негромко включает радио, и какая-то неизвестная группа проникновенно поёт об ушедшей любви.
— Я жутко проголодался, может остановимся где-нибудь и перекусим? Как ты понимаешь, сегодня я остался без свадебного торта, а утром мне кусок в горло не лез от волнения и всей этой предсвадебной суматохи, — признаётся Тэён, прерывая молчание и прижимая руки к плоскому животу, обтянутому рубашкой, в желудке громко и жалобно урчит, и омега смущается, невольно краснея.
— Я не знаю здешние места, я же не местный, но если верить карте, мы уже выезжаем за черту города, так что стоит поискать какое-нибудь кафе до момента, как мы покинем город, — невозмутимо отвечает Джэхён.
— Здесь за поворотом на окраине должна быть закусочная, там готовят очень вкусные куриные крылышки, — осматривается Тэён и кивает в сторону невысокого здания, где на первом этаже теснится парикмахерская, аптека и видеосалон. Машина сворачивает, и глазам предстаёт маленькая закусочная под навесом, на доске у входа мелом неаккуратным почерком выведены цены, на улице выставлены пластиковые столики и стулья, все пустуют. Омега нетерпеливо вылезает из автомобиля, Джэхён глушит двигатель и выходит следом, снимая пиджак и закидывая на плечо — становится совсем жарко.
— Будем сидеть на улице или внутри? — спрашивает, разглядывая меню на доске у входа.
Тэён быстро оценивает ситуацию:
— Думаю, внутри будет прохладнее. Столики совсем не скрывает навес, боюсь, мы сжаримся на солнцепёке и будем совсем как здешние куриные крылышки, — отзывается парень, толкая стеклянную дверь. Внутри и правда прохладно, под потолком вращается вентилятор, аппетитно пахнет жареной картошкой и хотдогами, и они занимают один из множества свободных столиков у окна, плюхаясь на кожаные красные сиденья с высокими спинками. Над столиками свисают лампы с пластиковым красным, в тон диванчикам, абажуром, пол под ногами чёрно-белый в шахматную клетку, в углу стоит музыкальный автомат. Миловидный официант, омега со светлыми волосами и молочно-белой кожей, на чьём бейдже написано «Янян», принимает заказ и вскоре ставит перед парнями бумажный стакан с картошкой фри, две порции хрустящих куриных крылышек и лимонад.
— Я всё оплачу, не волнуйся, — произносит Джэхён. — Должно быть, у тебя с собой совсем немного денег, ведь ты запрыгнул в мою машину прямо со своей несостоявшейся свадьбы…
— У меня есть немного налички с собой и к тому же кредитная карта, — протестует Ли, хлопая себя по карману брюк. — Потом устроюсь на работу в какой-нибудь бар, а может нарисую картину и продам, надеюсь, в Сиэттле оценят по достоинству мой талант.
Он весело усмехается и макает картошку в кетчуп, с наслаждением отправляет в рот и жуёт.
— Так ты художник? И всё-таки едешь со мной до Сиэттла, решено? — с интересом спрашивает Джэхён, откусывая от крылышка большой кусок. Пиджак лежит на кожаном диванчике, солнечные очки подняты на лоб, юноша остаётся в светло-серой футболке, обтягивающей широкие плечи и оголяющей крепкие мускулистые руки. Вентилятор тихо шуршит под потолком, разгоняя воздух и даря хоть немного прохлады, официант скучает за стойкой — кроме них и пожилого альфы в углу, читающего газету и с аппетитом поедающего многоэтажный сэндвич, никого из посетителей больше нет.
— Я бармен, но можешь считать меня и художником, в свободное время люблю возиться у холста. Примерно как ты со своими аккумуляторами и двигателями, — улыбается омега, закидывая в рот ещё пригоршню картошки. Прожевав, продолжает:
— Почему бы и нет. Я всегда хотел поехать в северные штаты, посмотреть как живут люди в больших городах, не всю же жизнь торчать в этой дыре, — отпивает лимонад из высокого стакана и поспешно добавляет:
— Если ты не возражаешь конечно. Возможно, ехать через всю страну в компании безрассудного Сбежавшего жениха это не то, о чём ты думал, когда планировал поездку к своим братьям.
— Об этом я совершенно точно и помыслить не мог, однако… с тобой, по крайней мере, не соскучишься.
Аметистовые глубокие глаза альфы улыбаются в ответ, а на щеках снова эти беззастенчивые ямочки. Если бы Чон Джэхён вдруг оказался каким-нибудь сбежавшим преступником и полиция просила бы его опознать, Тэён тут же бы это сделал по этим врезающимся в память ямочкам, которые просто невозможно было не запомнить как самую отличительную черту альфы. И конечно этот запах. Тонкий аромат древесины с примесью костра и мускуса, от него омеге становилось очень уютно и легко. Но к счастью, Джэхён не был маньяком-убийцей или скрывающимся от властей грабителем банков, так что надобности в опознавании его внешности не было. Тэён усмехается этим внезапным мыслям, беря крылышко обеими руками и отрывая зубами сочный кусочек, покрытый сверху хрустящей корочкой.
— Спасибо, — говорит он спустя долгую паузу, когда с крылышком покончено. — Что разрешил взбалмошному незнакомцу вроде меня поехать с тобой. Хотя мог бы сразу же вышвырнуть из машины или оставить здесь на окраине.
Альфа едва заметно качает головой, пожимает плечами:
— Пустяки. Я же говорю — теперь мне будет не скучно в дороге. До Сиэттла ещё примерно двое суток пути.
Тэён не успевает ничего ответить, потому что на столик приземляется тарелка с лимонным чизкейком, и официант подмигивает Тэёну, прежде чем удалиться.
— А ты не будешь? — спрашивает омега с ноткой удивления, отламывая кусочек десерта и слегка причмокивая от отменного вкуса на языке.
— Я не очень люблю сладкое, за исключением абрикосового пирога, так что… а ты сегодня так и не попробовал свадебный торт.
Тэён несколько мгновений смотрит на альфу, занеся ко рту вилочку с ломтиком чизкейка.
— Но я же по собственной воле сбежал из-под венца.
— Я подумал, ты любишь сладкое.
— Ты угадал, я обожаю сладости. Но… мне немного неудобно, что ты угощаешь меня вот так… мы знакомы пять минут…
— Считай, что это в честь нашего знакомства. К тому же ты был очень голоден. И знакомы мы не пять минут, а два часа и десять минут, если быть точным.
— Надо же, не знал, что ты такой дотошный, — с отрывистым смехом морщится Тэён, с аппетитом уминает остатки пирога и, допив последние капли лимонада, вскакивает на ноги.
— Поехали скорее.
— Думаешь, твой несостоявшийся муж отправился вслед за нами? — вскидывает брови альфа, скользя взглядом по переулку за окном. — Беспокоишься, что он будет удерживать тебя?..
— Нет, не думаю, что он потрудится это сделать, — поспешно отвечает Тэён. — Его гордость задета. Сейчас он, должно быть, сыпет проклятиями на мою голову, что я опозорил его перед всеми его родственничками и перед всем городом… но мне всё равно. Меня ждёт Сиэттл и долгая дорога через половину континента… поэтому мне нетерпится отправиться в путь. Спасибо за обед, в следующий раз плачу я.
Он аккуратно промокает губы салфеткой, заворачивает рукава повыше и расстёгивает рубашку ещё на одну пуговичку. Замечает мельком скользнувший по его ямке между ключицами взгляд альфы, который, впрочем, тут же перемещается на собственный пиджак. Джэхён подхватывает его, перекидывает через предплечье, и они покидают закусочную. Светловолосый официант по имени Янян дружелюбно машет им вслед и желает хорошего дня.
— Что ж, тогда в путь, — Чон устраивается на водительском сиденье шевроле, надевает обратно солнцезащитные очки и заводит двигатель. Тэён усаживается рядом, тихо ворчит, что и ему бы не помешали очки, поскольку солнце, кажется, слепит лишь сильнее, застилая округу ярким светом, и включает радио.
— Смотрю, ты чувствуешь себя как дома в моей машине, — беззлобно усмехается Джэхён, надавливая на педаль газа и выезжая на главную дорогу. — Обычно пассажиры спрашивают разрешения, прежде чем притрагиваться к радиоприёмнику…
— Прости, — омега поднимает обе руки в виноватом жесте и чувствует себя провинившемся школьником, и дело даже не в возрасте — Джэхён вряд ли намного старше. — Мне не стоило…
— Это всего лишь радио, — пожимает плечами альфа, не сводя глаз с трассы. Город остался позади, и теперь автомобиль мчится вперёд по дороге, окружённой лишь телеграфными столбами с протянутыми проводами да редеющим вдоль дороги перелеском.
Некоторое время они едут молча, лишь приглушённо бормочет радио, омега щурится на солнце и наслаждается тем, как ветер развевает его волосы, словно флаг, вздувает расстёгнутую на верхние пуговицы рубашку.
— Расскажи о своём брате, чем занимается, как встретил своего омегу? — с любопытством спрашивает, покусывая заусенец на большом пальце.
— Джено младше меня на четыре года, он твой ровесник, биолог, закончил в прошлом году магистратуру, недавно начал работу на кафедре Тихоокеанского университета Сиэттла, — на губах Джэхёна появляется гордая улыбка. — Он у меня умница, они оба. Ренджуну двадцать, он омега и учится на юриста в том же универе, где работает Джено, усердный и старательный малый. Джено встретил Джемина на одной из студенческих вечеринок, банально, не находишь? Он позвонил мне как-то вечером и с восторгом рассказывал, что повстречал «самого необыкновенного и удивительного омегу на планете», — Чон усмехается, с теплом вспоминая реакцию брата. — Очень скоро выяснилось, что они истинные и спустя год отношений мой братишка сделал предложение своему Нане. Я счастлив за него, Джемин прекрасный парень и идеально ему подходит, они любят друг друга.
— Смотри, не расплачься во время церемонии, — дружеским тоном поддразнивает омега и улыбается. — Знаешь, я рад за тех, кто находит своего истинного… такое не часто встретишь. Твоему брату очень повезло.
Они опять замолкают на некоторое время, лишь радио диджей на фоне болтает о каких-то пустяках.
— Ты не жалеешь о том, что покинул свой родной городок? — нарушает молчание Джэхён, как всегда сдержанный и расслабленно-невозмутимый. Тэён задумывается лишь на несколько долгих мгновений.
— Нет. Настало время перемен. Здесь у меня не осталось никого, по кому бы я мог скучать. Доёна я отпускаю с лёгким сердцем. Пусть он и был моим первым серьёзным бойфрэндом…
— Он твой первый парень? — стараясь звучать деликатно, интересуется Джэхён, и его взгляд, скошенный на омегу, невозможно прочесть из-за тёмных стёкол очков.
— Не самый первый, в старших классах я встречался с парочкой симпатичных альф, но это было так, просто увлечения, всерьёз я начал встречаться только с Доёном, спустя аж четыре года после окончания школы… как ты понимаешь, дело едва не закончилось свадьбой, — Тэён подносит к губам сигарету и щёлкает вытащенной из бардачка зажигалкой.
— А что? Я похож на ветреного омегу, у которого была куча любовников? — выдыхает дым со смехом, но уши слегка розовеют.
— Прости, если это был слишком личный вопрос, просто любопытно, — пожимает плечами альфа. — Нет, не похож. Но смелости с примесью сумасбродства тебе не занимать. Не каждый решится вот так сорваться с насиженного места и катить с чужаком на другой конец страны.
— А что насчёт тебя? — Ли чуть склоняет голову к плечу и снова затягивается, рассматривая альфу. — Если не хочешь, не отвечай, я не буду настаивать. У тебя есть любимый омега? Мне кажется, ты старше меня, вероятно, уже со многими успел встречаться и, вероятно, не одинок.
— Мне недавно исполнилось двадцать семь, так что я старше тебя на… четыре года…? И нет, у меня никого нет.
— Значит, твой младший брат женился первее тебя, — колко дразнит омега, облокачиваясь о дверцу с зажатой в пальцах сигаретой.
— И нет, я не встречался с многими, ты ошибаешься. Мне нравился один омега два года назад, мы начали встречаться, но он изменил мне спустя всего лишь три месяца наших отношений.
В голосе альфы проскочила натянутая струной болезненная нотка. Тэён чувствует, как что-то шевелится в груди и улыбка исчезает с его лица.
— Он был недостоин тебя, — произносит твёрдо спустя полминуты и осторожно касается прикрытого футболкой плеча старшего.
— Откуда ты знаешь? Мы ведь с тобой знакомы всего полдня. Может я сам виноват, что он изменил мне? Может, я был невнимателен к нему и вообще…
— Знаю и всё тут, — выдыхает Тэён, выбрасывая сигарету и убирая руку от плеча альфы. — Ты совсем не похож на того, кто плохо обходится с возлюбленными. И я знаю, что ты обязательно встретишь того, кого полюбишь всем сердцем и кто окажется достойным твоей любви. Этому омеге очень повезёт.
— Откуда ты…?
— Знаю и всё, — фыркает Тэён и переводит взгляд на дорогу и мелькающие вокруг деревья, легко покачивающие густой листвой.
— Расскажи, чем занимается ваша редакция, — меняет тему рыжеволосый омега, по мере возможности вытягивая длинные ноги, которым явно было слегка тесновато и которые начали затекать от продолжительной езды. — Хотя постой, дай угадаю, твой журнал называется Auto trend, Super motor или что-то в этом роде и пишет скучнейшие обзоры на старые автомобили?
— Нет, мимо, я работаю в редакции журнала по садоводству Sunset gardens.
— Это ещё скучнее, чем я предполагал, — стонет Тэён, откидывая голову назад, и через мгновение оба взрываются смехом.
— Прости, что я такой скучный, только и умею, что выращивать рододендроны и розовые кусты да возиться с амортизаторами и тормозными колодками, — отсмеявшись, спокойно произносит Джэхён.
— А я умею только малевать кистью на холсте, варить кофе и разливать пиво, — парирует Тэён, прикрываясь ладонью от слепящего июльского солнца. Вокруг мелькают крошечные домики вдали и редкие деревья, в жарком воздухе пахнет нагретым асфальтом, доносится еле заметный запах трав.
— Кажется, из нас выйдет неплохая команда, — лёгкая усмешка на чётко очерченных губах альфы, ямочки почти появляются на гладких золотисто-карамельных от загара щеках. Тэён уже собирается ответить что-нибудь шутливо-колкое, но внезапно замечает два силуэта на самой обочине дороги и кивает альфе:
— Остановимся?
Джэхён и сам замечает фигуры двух юношей, голосующих у края шоссе и сбрасывает скорость, плавно тормозя у обочины.
— Здравствуйте, вы случайно не едете в сторону Колорадо? Не подбросите до ближайшего города? — вежливым голосом произносит один из парней, одной рукой сжимая лямку большого рюкзака за спиной, второй чуть приобнимая за плечо парнишку рядом. У говорящего высокие резко проступающие скулы, тёмные волосы отросшие, спускаются на заднюю часть шеи, высокий лоб перевязан банданой, одет в футболку с логотипом AC/DC и чёрные джинсы.
— Отчего же не подвезти, залезайте, мы как раз покидаем штат и направляемся в Колорадо, — дружелюбно отвечает Чон, и Тэён кивает, улыбаясь и рассматривая внезапных попутчиков. Тот, что обратился с просьбой подвезти, альфа, совсем юный, а его спутник — симпатичный омега, вероятно, ровесник или чуть младше, на хрупких плечах чёрная футболка с надписью Metallica, на тонких ногах широкие синие джинсы, лицо круглое как шар и усыпано веснушками. За спиной у него, помимо небольшого рюкзака, гитарный чехол.
Парни благодарят с чувством и торопливо залезают на заднее сиденье, тихо шушукаясь между собой. Тэён бросает любопытный взгляд в зеркало заднего вида и замечает, как юноша в бандане, пристроив гитару на полу у ног, крепко переплетает свои пальцы с пальцами омеги.
Джэхён заводит двигатель и выруливает обратно на дорогу, нажимая на педаль газа сильнее и с ласковой усмешкой интересуется:
— Сбежали из дома, чтобы играть в рок-группе, ребята?
— Нет, мы просто хотим пожениться, — решительно отвечает юный омега с оттенком вызова в голосе (Тэён тихонько фыркает про себя — снова речь о свадьбах, какая ирония) и стискивает руку своего альфы сильнее. Вздёргивает подбородок и продолжает:
— Дело в том, что родители Марка только и делают, что пьют и ругаются между собой, они вообще не принимают наши отношения и им безразлична судьба собственного сына… а я сирота. У меня никого нет, кроме Марка. Мы хотим начать новую жизнь в Колорадо и так как мы по-настоящему любим друг друга, мы решили не ждать и обвенчаться. А чего тянуть, если мы ни капли не сомневаемся в своих чувствах?
— Вам восемнадцать то уже есть? — спрашивает Джэхён, не сводя глаз с дороги.
— Мне через месяц исполнится семнадцать, а Марку до восемнадцати осталось всего два месяца, — пылко отвечает омега. — В некоторых штатах можно жениться уже с шестнадцати, никто не может запретить нам…
— Успокойся, Донхёк, никто не запретит нам, у нас всё получится. Главное, что мы есть друг у друга, — юный альфа нежно поглаживает пухлую ладошку своего возлюбленного, и его кофейный запах усиливается, вместе с этим мягким жестом успокаивающе действуя на омегу, который, кажется, весьма встревожен, опасаясь, что старшие сейчас отвезут их до ближайшего полицейского участка и там местный шериф вернёт их назад, его самого в сиротский приют, а Марка в отчий дом, где он пустое место для собственных непутёвых родителей.
Однако Джэхён этого делать, очевидно, не собирается, спокойно ведя машину по пустынной трассе, резво проносясь мимо виднеющихся в отдалении жилых построек. Тэён искоса посматривает на него, затем мягко замечает:
— Не волнуйтесь, ребята, мы вас подбросим куда скажете. Самое главное, что вы должны быть уверены в своих чувствах, — он скользит взглядом по пейзажу и улыбается себе под нос. — Тут важно ощущать в своём сердце, что рядом человек, с которым хочется провести всю жизнь… и не обманывать себя. Поверьте, я знаю о чём говорю.
— Мы уверены. И то, что мы подростки, не меняет этого факта, — твёрдо произносит Марк, заправляя русую донхёкову прядь за ушко с такой заботой и нежностью, что бросивший в зеркало взгляд Тэён слегка смущается, будто подглядывает за чем-то очень личным. Какие они трогательные и искренние в своей привязанности друг к другу, не смотря на их дерзкий внешний вид.
— Вот именно, разве дело в возрасте? — подхватывает Донхёк, ероша и без того лохматые волосы, от чего становится похожим на распушившего пёрышки воробья. — А вы, парни, тоже едете жениться? Можно вас поздравить?
Джэхён чуть не давится остатками пепси, которую он вытащил из бардачка, чтобы промочить горло, а Тэён выдыхает короткое «ха» и хихикает, поворачиваясь к пассажирам всем корпусом:
— Не знаю, с чего вы взяли это, но ничего подобного. Он, — кивает в сторону водителя, предусмотрительно отставившего напиток в сторону и положившего обе руки на руль, — едет на свадьбу своего младшего брата в Сиэттл и оказался столь любезен, что согласился подбросить и меня.
— Но на тебе, кажется, свадебная рубашка и брюки, — прозорливо замечает неугомонный омежка, с любопытством разглядывая нарядную одежду старшего.
— Ах это… долгая история, ребятки. Я сбежал с собственной свадьбы не далее как сегодня около полудня и теперь свободен как птица, как вольный ветер… и просто еду куда меня везёт мистер Чон, на моё счастье припарковавший свой старый автомобиль прямо у ступенек церкви, где я чуть было не совершил большую ошибку…
— Автомобиль может и старый, однако развивает, как ты можешь заметить, большую скорость, и к тому же выглядит стильно и красиво, — вставляет Джэхён, указательным пальцем поправляя на носу свои Ray Ban Warfarer.
— Он души в ней не чает, — полушёпотом произносит Ли, наклоняясь ближе к попутчикам.
— Шикарная тачка, можно понять, — откликается Марк, обнимая за плечи своего омегу, который блаженно прижимается к парню, прищуривая глаза как кот и позволяя ветру трепать русую шевелюру. — А вы бы классно смотрелись вместе, — добавляет бесхитростно, укладывая подбородок на макушку Донхёка и окидывая мягким взглядом рыжеволосого омегу и широкоплечего альфу на водительском сиденье.
Тэён снова слегка смущается, невольно обращая взгляд на профиль Чона подле него. Прямой нос, открытый лоб, каштановые густые волосы, откинутые назад ветром, выступающий кадык, модные Ray Ban, гладкая равномерно загорелая кожа, привлекательный изгиб губ и лёгкая вмятинка от ямочки на повёрнутой к нему щеке, мускулистые руки держат руль так, словно он с пелёнок только и занимался тем, что водил машину.
— И всё же, вам, малыши, подошло бы создать свою рок группу, набрать каких-нибудь энтузиастов, любителей и играть где-нибудь в гараже для начала, а потом уже и в клубах например, — меняет тему Ли, кивая на гитарный чехол.
— Я не умею, это электрогитара Марка, — оживляется Донхёк. — Но он обещал научить меня сразу после того как мы поженимся… ты ведь сдержишь слово, любимый?
— Разумеется, солнце, — Марк бережно целует омегу в лоб и отвечает Тэёну: — Может быть однажды так и случится и создадим свою группу. Я пишу песни, Хёк неплохо поёт и даже немного танцует… подражает Майклу Джексону, слышали же наверно, восходящая звезда, его песни во всех чартах. В приюте Хёк тайком прятал под кроватью его пластинки.
— Хочу, чтобы на нашей свадьбе играли его песни, — категорично заявляет омега, воодушевлённо блестя чёрными бусинами глаз, и начинает напевать:
— «I said you wanna be startin' somethin'
You got to be startin' somethin'…»
Тэён улыбается, покачивая головой в такт мелодично поющему пареньку и сползает на сиденье глубже, расслабляясь и прикрывая глаза от лучей понемногу клонящегося к горизонту солнца. Марк снова отпечатывает на лбу своего омеги поцелуй, шепчет с улыбкой: «Всё, как ты захочешь, милый» и постукивает по колену костлявыми пальцами с крупными металлическими перстнями.
Джэхён информирует, что где-то уже через час они пересекут границу, разделяющую Канзас и Колорадо и подхватывает:
— «Life ain't so bad at all
If you live it off the wall»
У него неожиданно приятный медовый баритон, и Тэён невольно заслушивается, и вечереющее солнце золотит мчащуюся вперёд шевроле. Останавливаются один раз возле маленькой придорожной закусочной, где утоляют голод хотдогами, щедро политыми горчицей, и Джэхён заправляет машину на ближайшей бензоколонке.
Подростки просят их высадить на обочине недалеко от маленького населённого пункта, когда солнце уже совсем скрывается за горизонтом, и над Колорадо сгущаются плотные сизые сумерки, зажигая на тёмном небе кристаллики белых звёзд.
— Спасибо, что подвезли, — горячо благодарит Марк, помогая Донхёку вылезти из машины. — Дальше мы сами справимся…
— Будьте осторожны и берегите себя, — сердечно говорит Тэён, с теплотой оглядывая этих юношей, что улыбались им в тусклом вечернем свете и жались друг к другу. — Точно не хотите ехать с нами дальше?..
— Нет, мы пока что остановимся здесь, а там посмотрим… спасибо за тёплые слова, — голос Марка звучит твёрдо. Тэён вылезает из автомобиля следом за парнишками и коротко обнимает их по очереди.
— Береги своего омегу, Марк, — подаёт голос Джэхён, тоже выбираясь, хлопая дверцей и подойдя к маленькому альфе, протягивает руку. Тот робко улыбается и с жаром кивая, крепко жмёт в ответ. Джэхён мягко треплет Донхёка по плечу, и подростки подхватывают вещи, закидывают рюкзаки за плечи, Марк берёт гитарный чехол, и они разворачиваются в сторону мерцающих в дали огней городка.
— Будьте счастливы! — кричит вслед удаляющимся фигуркам Ли и энергично машет рукой. Марк и Донхёк оборачиваются и машут в ответ, и тонкий голос юного омеги разрезает тишину:
— Вы тоже, берегите друг друга!
Тэён чувствует себя странно от этих слов и, провожая взглядом исчезающие в сумерках надвигающейся ночи силуэты, тихо фыркает:
— Да что они себе вообразили, мы просто случайные знакомые, скажут тоже… через меньше чем двое суток мы расстанемся навсегда, ты поедешь на свадьбу брата, а я навстречу приключениям большого города…
Он качает головой, прислоняясь к капоту шевроле, но это странное чувство не покидает его. Да они с Джэхёном едва друг друга знают, просто им оказалось по пути, но… откуда вообще взялось это «но»? «Что со мной? Мы знакомы один день и скоро наши дороги разойдутся, не стоит привязываться, глупости, » пытается прогнать наваждение омега и запрокидывает голову к усеянному звёздами небу.
Джэхён молчит, прогуливаясь вдоль обочины, разминая затёкшие от долгого вождения ноги. Тэён кидает на него взгляд украдкой и негромко произносит, снова уставясь на чернильно-синий небосклон:
— Надеюсь, с малышнёй всё будет в порядке. Они такие милые. Ты веришь, что они любят друг друга по-настоящему? Что это не просто влюблённость, что так часто встречается в таком нежном возрасте?
— Верю. Всё бывает. Кто-то встречает истинную любовь и в шестнадцать. В любви нет никаких сроков и правил, — отвечает Чон, останавливаясь возле омеги, засунув руки в карманы брюк.
Тэён опускает взгляд, утыкаясь им прямо в широкую, обтянутую футболкой грудь альфы всего в каком-то в полуметре от себя — Джэхён выше ростом. Ветер колышет траву, растущую у дороги и задувает в рубашку Ли прохладным прикосновением. Это, конечно, приятно после знойного дня, однако от резко понижающейся ночью температуры тонкая кожа омеги покрывается мурашками, и он слегка ёжится, быстро отрывая взгляд от Джэхёна и уставившись на далёкие огни городка на горизонте.
— Надо остановиться на ночлег где-нибудь или ты хочешь ночевать в машине? — говорит он, цепляясь за отворот рубашки длинными пальцами и поднимая его повыше в попытке прикрыться от порывов ветра.
— Разумеется, впереди, километрах в двадцати, согласно карте, должна быть придорожная гостиница, остановимся там, — Джэхён внезапно делает шаг к омеге и отнимает его руки от рубашки, ловко застёгивает верхние пуговицы, так что Тэён от неожиданности замирает, потом с отрывистым смехом отталкивает от себя альфу, восклицая возмущённо:
— Да я не маленький и могу о себе позаботиться, что на тебя нашло?
— Возьми мой пиджак, ночью холодает, — бросает Джэхён, обходя капот и открывая дверцу с водительской стороны.
— Да мне не так уж и холодно, к тому же у меня есть мой свадебный, забыл, что ли, что путешествуешь вместе с Сбежавшим женихом? — хмыкает Тэён, закатывая глаза и запрыгивая на пассажирское сиденье рядом с Чоном. Тот включает зажигание, молча разворачивается к заднему сиденью, достаёт свой коричневый пиджак и наклоняясь к омеге, набрасывает его на покатые плечи. Спокойно нажимает на газ и выруливает на середину трассы.
— Спасибо, — тихо произносит Ли, сам удивляясь своему приглушённому голосу и серьёзному тону. Чтобы загладить неловкость, пытается прозвучать шутливо: — Да ты настоящий джентльмен, всегда так обходителен с омегами?
Джэхён пожимает плечами и не отводит глаз от освещённой фарами пустынной дороги, уходящей вдаль. Ветер дует в лицо, и Тэён думает, что альфе тоже холодно, решительно снимает пиджак с плеч, набрасывает на Чона, сам натягивает свой белоснежный свадебный и поднимает ладонь в протестующем жесте:
— И не спорь. Не хватало ещё, чтобы тебя продуло ветром и ты слёг, кто тогда поведёт эту великолепную машину? У меня конечно есть права, но не думаю, что ты согласишься уступать место за рулём отцовской машины какому-то сумасбродному омеге… и потом, свадьба твоего брата через три дня, ты нужен ему здоровым. Сам говоришь, ночами здесь холодно.
Джэхён слегка улыбается, по-прежнему глядя сквозь лобовое стекло.
— Тебе надо будет переодеться, не всё же разгуливать в костюме со своего неудачного венчания…
— Я и сам об этом думаю. Куплю что-нибудь в ближайшем городке.
— Можешь взять у меня, как остановимся в гостинице, дам тебе какой-нибудь одежды, я прихватил с собой немного, — старший неопределённо мотает головой назад в сторону багажника, затем задерживается взглядом на кутающемся в пиджак юноше.
— Конечно, она будет тебе великовата, но…
— Так неудобно, ты и так заплатил за обед, а теперь ещё и одалживаешь свою одежду… — бурчит омега и выдыхает после короткой паузы: — Спасибо.
Они замолкают, альфа включает радио, и тишину в автомобиле тут же наполняет завораживающе-бархатный голос Элвиса Пресли.
Wise men say
Only fools rush in
But I can't help falling in love with you
Джэхён делает погромче, почти беззвучно подпевая, но Тэён замечает усталость в том, как тот сжимает руль, как медленно моргает, глядя на дорогу, и младший ёрзает на сиденье, осведомляясь:
— Нам ещё долго ехать до мотеля? Ты весь день за рулём, вижу, что устал… завтра утром поведу я, даже если ты будешь возражать…
— Я в порядке, мы почти приехали, — альфа сбрасывает скорость, и впереди Тэён замечает продолговатую одноэтажную постройку со светящейся зеленоватым светом вывеской Jeffrey's motel. — Не волнуйся за меня…
— Да кто тут волнуется, — перебивает омега, всем своим видом показывая, что ему абсолютно безразлично состояние какого-то там альфы на соседнем сиденье.
В холле за высокой деревянной стойкой их встречает сонный и неприветливый администратор мотеля, крупный небритый альфа с торчащими в стороны соломенными волосами. Роняет на ладонь Джэхёна ключ, кивает в сторону длинного коридора, виляющего влево, бросает короткое: "Комната номер 23»
Джэхён вертит в пальцах ключ и вежливо пытается поймать взгляд мужчины:
— Простите, но нам бы два отдельных номера.
Тэён переминается с ноги на ногу, усмехаясь с ситуации — очевидно, администратор решил, будто они пара.
Альфа за стойкой подтверждает его догадки, хмыкая и косясь в сторону Тэёна:
— Думал, вам нужен номер для новобрачных. Держите вот тогда 27, там две смежные комнаты с общей ванной.
Суёт в руку Джэхёну другой ключ, раздражённо зевает и утыкается взглядом в какой-то журнал на столе.
— Спасибо, — всё так же учтиво благодарит Джэхён, и они с омегой направляются в конец коридора.
В номере оказываются две маленькие комнаты с тускло-коричневыми деревянными стенами, в каждой по низкой кровати и тумбочке, на которой стоит настольная лампа со светлым абажуром, в одной из комнат есть маленький телевизор, но в остальном убранство комнат оставляет желать лучшего.
— Я так устал, что нет сил даже жаловаться, — потягивается Тэён, потирая глаза кулаками. — Да и в целом я не привередлив, для остановки на одну ночь сойдёт. Какую комнату хочешь? Не то чтобы они сильно отличались…
— Мне неважно, могу переночевать там за стенкой, — пожимает плечами и делает выбор Джэхён, кивая на соседнюю дверь.
— Хорошо. Быстрее бы снять эту дурацкую рубашку, тот недружелюбный альфа с регистрационной стойки принял нас за новобрачных из-за моего прикида, — фыркая, качает головой омега, принимаясь расстёгивать пуговицы. — Эй, ты всё ещё здесь, иди давай в душ, Чон Джэхён!
Он внезапно смущается того, как Джэхён искоса наблюдал за его действиями, и поспешно отходит к окну в наполовину расстёгнутой рубашке, которая обнажила его острые ключицы и участок груди.
— Надеюсь, в этой дыре есть достаточно горячей воды и ты не используешь всю, — бросает через плечо направившемуся к двери ванной Джэхёну, стараясь спрятать неловкость. Да что происходит, с каких это пор он так стесняется?
— Не волнуйся, я и тебе оставлю. На кровати лежит чистая одежда, понимаю, что у нас разный размер, но думаю, тебе подойдёт. Или ты спишь голым?
Тэён вспыхивает до кончиков ушей и уже хватает подушку, чтобы закинуть ею в невозмутимого альфу, но опаздывает — тот уже захлопывает дверь в ванную, из-за которой, Тэён готов почти поклясться, слышится приглушённый грудной смех.
Омега подходит к краю кровати, на которой лежит аккуратно сложенная белая пижама с коротким рукавом и узором из жёлтых ананасов. Тэён хочет не то рассмеяться, не то возмутиться, но чувствует, что в груди у него что-то тепло урчит, а губы растягиваются в улыбке. Дурацкие ананасы.
Спустя несколько минут дверь ванной открывается и, чего Тэён совсем не ожидает, так это увидеть на пороге альфу в одном только полотенце, низко сидящим на бёдрах, так что тазовые косточки почти торчат над махровой тканью. Джэхён откидывает влажные волосы назад обеими руками, и на подтянутом торсе блестят мелкие капли воды. Тэён поспешно отводит взгляд и вскакивает с кровати, на которой сидел, болтая ногами; подхватывает пижаму и бормочет что-то насчёт того, что Джэхён принял душ уж очень быстро и вообще, не мог ли он найти более приличную одежду вместо этой «детской пижамы с ананасами».
— Конечно быстро, я ведь тебе берёг воду, в захолустье вроде этого у них всегда проблемы с горячей водой, — как всегда невозмутимо отвечает Чон, поправляя на бёдрах держащееся на одном только честном слове полотенце. — А мне кажется, тебе пойдёт эта пижамка, к твоим рыжим волосам…
— Ты это серьёзно? — омега замирает на пороге, оборачиваясь через плечо и на мгновение пересекаясь взглядом с альфой.
— Ну или к твоим красивым шоколадным глазам, — продолжает Джэхён и как ни в чём ни бывало разворачивается и, ступая босыми ногами по полу, скрывается в соседней комнате. Тэён закатывает глаза к потолку, под которым висит неработающий вентилятор, и наконец захлопывает дверь в ванную, где-то на задворках сознания отмечая внезапный жар, приливший к щекам и ушам и игнорируя легкий древесно-мускусный шлейф, оставленный старшим.
Струи воды расслабляют, смывая пот, дорожную пыль и усталость. «Ну и денёк сегодня… «, думает Тэён, закрыв глаза и наслаждаясь прикосновениями горячей воды к коже. Джэхён и вправду мылся крайне экономно, раз столько воды ещё осталось, пусть она и течёт из старого заржавевшего крана, сейчас Тэён был просто рад возможности помыться.
Когда вода начинает становиться прохладнее, юноша торопливо закрывает кран и уже собирается вылезти из душа, как чувствует, что что-то касается ноги и опускает взгляд.
На истошный крик бедного омеги тут же прибегает уже одетый в просторную футболку для сна и шорты Джэхён, без стеснения и без стука дёргая дверь ванной и влетая в маленькую комнату.
— Что случилось, ты в порядке?! — он быстро садится на корточки рядом с Тэёном, который жмётся в угол, закрыв лицо ладонями. Его феромон с ароматом клубники и ирисов выделяется очень сильно, с резким оттенком, заполняя пространство маленькой ванной.
— Что произошло, ты обжёгся слишком горячей водой, или может, поскользнулся и ушибся?!.. — Джэхён аккуратно касается мокрого плеча юноши, встревоженно оглядывая того на предмет каких-то либо травм, чувствует, как тот дрожит под его ладонью.
— П-паук… — выдавливает Тэён, сжимаясь в комочек ещё сильнее и подтягивая коленки ближе к груди.
— Что? — Джэхён сначала думает, что ослышался, затем смекает и быстро оглядывает плитку на полу и стене и наконец замечает маленького паука под раковиной. Он быстро отрывает кусок туалетной бумаги, подхватывает через неё паучка, привстаёт на цыпочки и приоткрыв небольшую форточку под потолком ванной комнаты, выбрасывает на улицу.
— Всё, я от него избавился, его больше нет, — говорит спокойно и мягко, снова опускается на колени перед омегой, кладёт руку на обнажённую спину, покрытую не успевшими высохнуть каплями воды, и слегка поглаживает. — Всё хорошо, не бойся.
Тэён начинает дышать глубже, отнимает ладони от лица, словно испуганная лань настороженно оглядывает комнату и выдыхает сдавленно:
— Он был на моей ноге… я ненавижу пауков больше всего на свете, жутко боюсь… это сильная фобия, я не могу контролировать это… прости, что переполошил тебя…
Он собирается встать, но тут же густо краснеет, вспоминая, что в ужасе от встречи с пауком не успел даже повязать на бёдра полотенце, не говоря уже о том, чтобы надеть пижаму, обхватывает руками колени и прижимает их ближе к груди, опуская голову.
— Я в порядке, можешь идти…
— Твой запах свидетельствует об обратном, — качает головой альфа, берёт с полки полотенце и набрасывает на плечи парня, вытирая растирающими движениями, затем переходит к голове и мягко ерошит махровой тканью потемневшие от влаги рыжие волосы. Тэён от этих действий сначала цепенеет, всё ещё не отошедший от приступа страха, а затем расслабляется и приходит в себя, окончательно краснея и пытаясь вырвать из рук Чона полотенце.
— Вот держи, дальше сам, я отвернусь и не буду смотреть, — ровным голосом говорит Джэхён, быстро поднимаясь на ноги и отворачиваясь.
Тэён делает несколько глубоких вздохов, жадно вдыхая мускусный запах альфы с нотками костра, и от этого запаха тёплая волна расслабления и облегчения мгновенно окутывает его. Он наскоро вытирается и натягивает пижаму, предоставленную ему старшим, ворчит:
— Чего ты всё ещё здесь, я уже в полном порядке, иди давай, я не могу пройти из-за тебя…
Джэхён своими широкими плечами почти загораживает выход из ванной, и омега стучит по его спине кулаками, с нервным смешком:
— Двигайся!
Джэхён слабо усмехается и, разворачиваясь, берёт парня за плечи и этот жест такой бережный и заботливый, что у Тэёна слегка спирает дыхание.
— Ты точно в порядке? Твой запах стал менее резким, но…
— Я в норме. Может уже выйдем из этой жуткой ванной? Откуда только этот чёртов паук свалился прямо на меня?.. — бормочет Тэён, слегка дуя губы, а сердце в груди бьётся часто. Должно быть от пережитой паники, а вовсе не от того, что альфа напротив крепко и вместе с тем мягко держит его за плечи, заглядывает в лицо, и его тонкий аромат вьётся вокруг приятным облаком.
— Конечно, — Чон коротко, гортанно смеётся и не отпуская омегу, вытягивает его в комнату, закрывая дверь.
Тэён всё же вырывается из хватки и плюхается на кровать, внезапно понимая, что не хочет, чтобы Джэхён уходил в соседнюю комнату. Но признаться в этом он никак не может, утыкается взглядом в потолок, бубнит:
— Теперь ты будешь смеяться надо мной. Испугался какого-то дурацкого маленького паука.
Джэхён присаживается на край кровати, матрас под его весом продавливается, его бёдра почти касаются бёдер вытянувшегося на одеяле юноши.
— С чего бы? Смеяться над чужими фобиями глупо и нетактично. Здесь нет ничего смешного.
— Правда? — Тэён чуть приподнимается на локтях, с неожиданной робостью заглядывая в спокойное лицо альфы.
— Правда. Но ты здорово напугал меня. Я уже устроился на кровати под одеялом, как вдруг услышал твой крик и чуть было не словил инфаркт.
— Я не хотел… ты должно быть уже почти заснул… Иди уже, спокойной ночи, — Тэён пытается спихнуть альфу с кровати, но тот мягко перехватывает его предплечья.
— Давай я побуду с тобой ещё немного. Всё равно сон уже ушёл, ты прогнал его своими криками, — добродушно хмыкает и забирается на кровать с ногами, места мало, но на двоих хватает.
— Забудь об этом, мне так стыдно… распустил нюни… — парень выдёргивает руки из хватки альфы и зарывается лицом в одеяло.
— Всё хорошо, Тэён, не переживай. Мы можем немного посмотреть телевизор, если хочешь?
Омега одним глазом косится на альфу и приподнимает голову, кивает. Джэхён достаёт пульт и включает, кликает по каналам: «бейсбольный матч, наверно, скучновато, посмотрим, что дальше», «смотри, тут крутят Майкла Джексона, Донхёку бы понравилось, должно быть он и впрямь большой поклонник, раз хочет эти новомодные песни играть на своей свадьбе», «так, тут у нас канал о природе, давай немного посмотрим о жизни тихо-океанских рыб, это расслабляет».
Тэён обхватывает большую подушку обеими руками, крепко прижимая к животу и укладывая сверху подбородок, смотрит на кадры мелькающих на экране разноцветных рыб среди кораллов, его глаза при этом кажутся ещё больше чем обычно. Голое колено сидящего рядом со скрещенными ногами Джэхёна слегка соприкасается через ткань свободных пижамных штанов с его собственным, лежащим поверх одеяла. Они молчат какое-то время, уставившись в экран, и тишину нарушает только размеренный баритон рассказчика за кадром, повествующем о многообразии подводного мира.
Передача заканчивается, и Джэхён нажимает на кнопку пульта, подавляя зевоту, экран гаснет.
— Думаю, пора спать. Доброй ночи, Тэён.
Он выпрямляет ноги, потирает глаза и собирается встать с кровати, как внезапно раздаётся голос Тэёна, который по-прежнему сидит в обнимку с подушкой.
— Знаешь, я мог бы сейчас лежать в постели с Доёном, обсуждать гостей и подаренные на нашу свадьбу подарки. Заниматься с ним любовью.
Джэхён замирает на долю секунды, положив руки на свои обнажённые колени.
— А вместо этого торчу с тобой в этом задрипанном мотеле на окраине шоссе в Колорадо, где вечно не хватает горячей воды, с потолка падают пауки и не работает вентилятор. В дурацкой пижаме с ананасами.
Альфа пожимает плечами, усмехаясь:
— Уж не жалеешь ли ты?..
— Нет, — ответ звучит слишком быстро. Омега отбрасывает в сторону подушку, выдыхает с тихим смешком и потирает заднюю сторону шеи. — Кто бы мог подумать.
— Иногда жизнь непредсказуема, — мягко отвечает Джэхён, и юноша чувствует, как лёгкие наполняются ароматом мускуса и древесины и летнего костра. Он на мгновение закрывает глаза, ерошит всё ещё слегка влажные волосы, ощущает тёплые волны, прилившие к щекам и на четвереньках ползёт по кровати к изголовью, чтобы отворить окно.
— Жарко, чёртов вентилятор мог бы работать… впущу немного ночной прохлады.
Тянется к ручке и приоткрывает окно, ощущает лёгкое движение сзади и как вес исчезает с матраса.
— Куда ты?
— К себе в комнату, уже поздно, у нас был утомительный день в дороге, — брови чуть изгибаются в вежливом недоумении от прозвучашего вопроса. — Или ты передумал и хочешь ту комнату вместо этой? Можем поменяться.
— Нет… конечно, иди, уже поздно.
Ветерок проникает в комнату мотеля, приятной освежающей прохладой касаясь шеи и затылка, остужая горячие щёки. Джэхён всё ещё близко, стоит у края кровати, засунув руки в карманы шорт.
— Тогда спокойной ночи.
Он разворачивается, чтобы сделать шаг в сторону соседней спальни, на это уходит доля мгновения — но этого достаточно, чтобы Тэён спрыгнул с кровати, схватил его за запястье и потянул на себя, чуть привставая на цыпочки — альфа на самом деле высокий — прижимаясь пухлыми губами к этим нежно-розовым красиво очерченным губам.
Они очень мягкие, почти как бархат, тёплые, естественный феромон альфы резко проникает в нос, ощущается на губах — от этого вкуса трепет пронзает тело омеги, щекочет в животе и груди. Чувствует, как горячая ладонь ложится на верхнюю часть спины, пальцы второй руки касаются бока, обжигают сквозь тонкую ткань пижамы, и прежде чем до Тэёна доходит, что эти нежные губы отвечают ему, омега резко разрывает поцелуй и делает шаг назад, отталкивая Джэхёна, но забывает о кровати и врезается в её край, теряет равновесие и валится спиной на помятое одеяло. Джэхён инстинктивно подаётся следом, но не успевает подхватить Ли и падает сверху, их лица разделяет лишь десяток дюймов, а широкая грудь прижимается к омежьей груди.
Сердце Тэёна бьётся слишком часто, как никогда раньше, в груди волнующий, пронизывающий трепет, приятная дрожь на кончиках пальцев и где-то под рёбрами.
Так никогда не было с Доёном.
Аметистовые глаза Джэхёна непозволительно близко, настолько близко, что омега видит, как в приглушённом свете номера переливается его радужка, как едва различимые морщинки собираются у уголков глаз, замечает, какие длинные у него ресницы.
Резко отталкивает альфу за плечи и отворачивается, прижимаясь щекой к одеялу и откашливаясь до очевидного неестественно:
— Прости, я не знаю, что на меня нашло… забудем об этом. Проваливай уже.
Джэхён всё ещё нависает над ним на вытянутых руках, и Тэён зажмуривается, почти зарываясь носом в одеяло, чтобы не смотреть на эти бицепсы и вырез футболки. Как глупо, что в самом деле на него нашло? Он же почти не знает Джэхёна… он только что расстался со своим женихом, какого чёрта кидается на этого альфу?
— Я же сказал тебе уходить. Забудем о том, что только что произошло, — резко бросает и с силой спихивает с себя альфу, забирается под одеяло, смотрит на того почти с насмешкой: — Я же чокнутый Сбежавший жених, помнишь? Творю, что вздумается. Но это ничего не значит.
Джэхён смотрит на него в ответ и по его лицу невозможно угадать, о чём он думает. Только самые кончики ушей под густыми волосами виднеются еле заметно — красные. Кивает и исчезает в дверном проёме смежной комнаты, затворяет за собой дверь.
Тэён откидывается на подушки, закрывает лицо ладонями. Он не может объяснить. Но он помнит, как мягкие губы ответили ему, как одна рука легла на область лопаток, а вторая слегка сжала бок. Отпечаток этого короткого поцелуя до сих пор пылает на его губах.
Он гасит свет, закрывает окно, взбивает подушку, сворачивается калачиком под одеялом и обнимает вторую подушку. Думает, что не сомкнёт глаз, но слишком много всего произошло за эти сутки, и сон берёт над ним верх.
Утром они завтракают слегка зачерствевшими сэндвичами с сыром и ветчиной и почти остывшим кофе в маленьком кафе, расположенном слева от холла, и торопятся покинуть Jeffrey's motel. Всё тот же хмурый администратор молча принимает ключ от номера и утыкается в бумаги, даже не попрощавшись.
— Я рад, что мы наконец двигаемся дальше, — громко заявляет Тэён, щурясь на солнце и упорно разглядывая какой-то ветвистый куст возле стоянки мотеля. С самого утра он решил вести себя как обычно, старательно притворяясь, что накануне вечером ничего не произошло. Омега не знал, как будет вести себя Джэхён, волновался, что возникнет неловкость, однако волнения оказались напрасными — альфа был как всегда невозмутим, приветствуя омегу утром у дверей в ванную как ни в чём ни бывало, отпивая невкусный кофе из маленькой белой чашки в кафе и наконец садясь в машину и заводя мотор.
— Готов поспорить, у них в каждом номере если не пауки, так тараканы, — передёргивает плечами Ли, устраиваясь на соседнем сиденье и прикладывая руку ко лбу козырьком, солнце светило ярко, несмотря на рассеянные тут и там слоистые облака.
— И всё же мы ночевали в мягких кроватях, это лучше, чем спать под открытым небом холодной ночью в машине, — качает головой Джэхён, выруливая со стоянки на широкое шоссе.
— Но с другой стороны, ночевать под звёздным небом это весьма романтично, — негромко замечает Тэён и добавляет поспешно и чуть ворчливо: — Мне бы тоже не помешали бы солнцезащитные очки…
— Возьми мои, — тут же предлагает альфа, снимая свои Ray Ban с головы и протягивая юноше.
— Нет, нет, тебе нужнее, ты же за рулём… кстати, почему ты опять за рулём, мы же договорились вроде, что сегодня поведу я…
— На полпути поведёшь ты, нет проблем.
— И ты… доверишь мне… машину отца?.. — Тэён совсем не ожидает, что альфа вот так запросто согласится и его не придётся уговаривать уступить водительское место.
Джэхён скашивает взгляд на соседнее сиденье, почти не поворачивая головы и мягко, бесхитростно отвечает:
— Да, доверю.
Тэён почти задерживает дыхание и на мгновение дольше необходимого скользит взглядом по этим красиво очерченным губам. Было бы здорово нарисовать портрет альфы в профиль. Губы такие мягкие, тёплые и нежнее самого дорогого шёлка…
Из оцепенения, вызванного воспоминаниями о вчерашнем поцелуе, омегу выводит слетевший с этих самых волнующих уст вопрос, прозвучавший с весёлой насмешкой:
— Или ты настолько ужасный водитель, что мне стоит беспокоиться?..
Тэён вздрагивает и выдыхая, смеётся:
— И не мечтай.
— Когда сядешь за руль, отдам тебе свои очки.
— Ты и так уже поделился со мной своей одеждой, — поспешно произносит парень, поправляя рукава лёгкой сиреневой рубашки с коротким рукавом, что щедро одолжил ему Джэхён. Пусть она и была великовата, но зато в свободной одежде не так жарко.
На самом альфе сегодня белая теннисная рубашка с тёмно-зелёным воротничком и полосками на коротких рукавах, что очень ему шла и придавала особого очарования. Тэён легко рисовал в воображении вид отдыхающего в загородном доме альфы, как он размахивает ракеткой и играет в бадминтон на заднем дворе, моет машину у ворот, стрижёт газон или возится с большим ласковым лабрадором, что задорно лает, виляет хвостом и приносит хозяину теннисный мяч.
Уголки его губ чуть приподнимаются, едва заметно, но достаточно заметно для того, чтобы Джэхён, поправляя указательным пальцем очки на носу, непринуждённо поинтересовался:
— Чему это ты улыбаешься?
— Да ничему, просто так, — фыркает Тэён, стараясь выглядеть безучастно и прогоняя образ улыбающегося Джэхёна, играющего с лабрадором. Он отворачивается в сторону, подставляя лицо потокам воздуха, что омывал лицо на скорости мчавшейся шевроле, пусть даже сегодня стоит совсем безветренная погода.
— Или ты думаешь о том, как классно я целуюсь?
Омега тут же вспыхивает и возмущённо кашляет, не зная, что и сказать на этот прозвучавший как гром среди ясного неба вопрос, поэтому просто переводит тему:
— Надо бы остановиться где-то на обед… я бы съел хороший бифштекс… ммм. да… надеюсь, его хорошо приготовят…
— Тэён, мы завтракали всего час назад, — смеётся альфа, и рыжеволосый юноша ненавидит его в эту минуту и мечтает стукнуть чем-нибудь, да хоть этими пресловутыми Ray Ban — ну зачем смущает настолько сильно, что он начинает запинаться и нести бред?
Он не находит ничего лучше, чем врубить погромче радио и сделать вид, что погружён в музыку — на самом деле, все его мысли были только об одном — да, занудливый редактор дурацкого журнала по садоводству Чон Джэхён офигенно целуется. Нескольких мгновений было достаточно, чтобы это понять. И чтобы хотеть повторить… так, стоп, а вот здесь пора остановиться, этот поцелуй был ошибкой и ничего не значит. Тэён не ищет новых отношений, он наслаждается свободой и мчит навстречу приключениям и огням большого города.
Спустя несколько часов они покидают Колорадо и оказываются на территории штата Вайоминг. Останавливаются на заправке, Джэхён пополняет запасы бензина, Тэён настаивает, что пришла пора ему сменить водителя.
— Ты давно водил машину?
— Ты же сказал, что доверяешь мне!
— Доверяю. Просто уточняю, вот и всё.
— Нет, не очень давно… хотя у меня и нет своего автомобиля, как-то, вскоре после нашей помолвки, Доён разрешил мне сесть за руль его мерседеса бенц… я ещё помню как включать зажигание и нажимать на педали.
Джэхён хмыкает и бросает ему ключи, которые омега ловко ловит одной рукой, улыбаясь и нетерпеливо запрыгивая на место, которое обычно занимал владелец автомобиля. Джэхён усаживается справа на пассажирском, расслабленно облокачиваясь о дверцу и ероша волосы по привычке. Тэён заводит двигатель и выруливает на шоссе, уверенно и спокойно. Разгоняется по дороге, где почти нет других машин, щёлкает пальцами, улыбаясь:
— Давай. Очки.
Джэхён усмехается и вкладывает их в тёплую омежью ладонь, на доли секунды их руки соприкасаются. Тэён быстро надевает их, не отрываясь от дороги, спрашивает, с едва заметной щепоткой кокетства и нежеланным смущением:
— Мне же идут, так?
— Идут, к твоей форме лица очень идут.
Тэён кивает в ответ, сигналит, нажимая основанием ладони на кнопку, и добавляет скорости. Он чувствует, что Джэхён украдкой наблюдает за ним, хоть и упорно делает вид, что смотрит вперёд.
Тэён держит одну руку на руле, второй вытаскивает купленную на заправке баночку сладкой газировки и цепляет зубами кольцо, чтобы открыть, как Джэхён внезапно спрашивает:
— Как он сделал тебе предложение?
Тэён вскидывает голову и чудом не проливает на брюки напиток, его и без того большие глаза округляются чуть больше.
— С чего это ты интересуешься?
— Да просто так, — пожимает плечами альфа и подставляет ладонь под руку омеги, держащую алюминиевую баночку.
— Да все в порядке, ничего не разлилось, — поспешно ворчит Тэён, отхлёбывает газировку, помещает её между их сиденьями рядом с коробкой передач и облизывает губы кончиком языка. — Это было в ресторане, самом приличном в нашем городке, после основного блюда, рёбрышек с овощами, и перед подачей десерта. Он достал тёмно-бордовую бархатную коробочку, раскрыл, поставил передо мной и попросил стать его мужем. Я согласился, и он надел кольцо мне на палец. Все присутствующие захлопали и стали что-то кричать, поздравлять… потом мы выпили шампанского, съели десерт и покинули ресторан, он держал меня за руку и я чувствовал, что он хвастается мной перед всеми собравшимися в ресторане, перед людьми на улице, перед всем городом. Мне было приятно, не скрою, ведь он был парнем, который мне нравился, да и вообще хорошей, завидной партией, это льстило. Хотя я и не совсем понимал, что во мне такого особенного, что завидный жених вроде Ким Доёна так красуется со мной подле него… я же ведь просто бармен.
— Он хвастался тобой, потому что ты красивый и удивительный омега, а не потому что ты занимаешь какую-то там должность или сын мэра или что-то в этом роде.
Тэён чувствует, как сердце ёкнуло в груди от этого комплимента и пытается отмахнуться:
— В любом случае, сам знаешь, что из этого вышло…
— На его месте я был бы просто счастлив, что такой омега как ты согласился выйти за меня.
Тэён едва успевает повернуть руль в сторону, уворачиваясь от едущего навстречу кадиллака, на что слышит взволнованный голос сбоку:
— Эй, осторожнее, будь внимательнее за рулём, не отвлекайся от дороги.
«Да как тут не отвлекаться, когда ты говоришь такое», мысленно рычит Тэён и обиженно бросает:
— Я слежу, не учи меня.
Джэхён мягко фыркает и переводит взгляд на проносящиеся мимо домишки и деревья:
— Не хочу, чтобы мы попали в аварию.
— Конечно, беспокоишься об этой груде железа, — с усмешкой откликается омега, чувствуя стук сердца в ушах.
— Я беспокоюсь в первую очередь о тебе.
Тэён замирает, практически задерживает дыхание и сильнее впивается в руль шевроле импалы.
— Всё в порядке, никто не пострадал, тебе не о чем волноваться, — медленно отвечает спустя долгую паузу, сквозь тёмные стекла искоса поглядывая на альфу рядом и радуясь, что очки прячут его взгляд. — Расслабься, — слегка улыбается и увеличивает скорость ещё чуть-чуть.
Некоторое непродолжительное время они едут молча, потом Тэён сбрасывает скорость у придорожной закусочной и плавно тормозит.
— Я проголодался, пора пообедать. Судя по их вывеске, здесь можно найти самые вкусные бургеры в округе.
— Я тоже, надеюсь реклама не врёт и здешние бургеры правда так же хороши, как об этом говорится на плакате.
Они заказывают по большому бургеру и порцию хрустящей картошки, устраиваются за маленьким столиком в тени зонта и наслаждаются отменным вкусом — вывеска не соврала.
— Пальчики оближешь, — довольно урчит омега, в подтверждение своим словам облизывая пальцы с прилипшими крошками картошки. Джэхён отводит глаза, переключаясь на проносящиеся мимо по шоссе легковые автомобили и грузовики и отпивает свой холодный кофе, согласно кивая. Тэён тянет через трубочку молочный коктейль, слегка причмокивая губами и поправляет сползающую с плеча сиреневую рубашку.
Альфа по-прежнему смотрит на дорогу, затем всё же переводит взгляд на довольного жизнью омегу и спрашивает тихо:
— Он поцеловал тебя после того как надел помолвочное кольцо тебе на палец?
Хорошо, что в этот момент Тэён не успел отхлебнуть ещё напитка, иначе бы непременно подавился.
— Что это за вопросы вообще, мистер Чон Джэхён?! — взгляд больших глаз бегает по спокойному лицу старшего, а к щекам приливает волна жара, не имеющая ничего общего с погодой. — Почему… ты вообще такое… Только в щёку, потом он просто пил шампанское и благодарил присутствующих за поздравления.
Он утыкается в высокий стакан с остатками милкшейка и крутит трубочку в пальцах, возя ею по дну стакана.
— Я не хотел тебя смутить, прости меня, — медовый голос альфы звучит виновато и вместе с тем ласково. — Мне не стоило спрашивать, это не моё дело.
Тэён слегка смягчается и даже осмеливается взглянуть в лицо старшего.
— Да какая уже разница, всё в порядке, не вижу смысла скрывать этого. Да, я ждал, что он поцелует меня по-настоящему, я был так взволнован, опьянён этим предложением… Надо было не соглашаться вообще, так было бы правильнее, ведь в глубине души я знал, что он не тот, с кем я хочу связать себя священными узами браками.
— А как бы ты хотел получить предложение руки и сердца? Представь идеальное.
Тэён с шумом допивает остатки коктейля и обнимая стакан обеими руками, отвечает медленно:
— Самое главное, чтобы его сделал человек, которого я люблю и который любит меня в ответ. А остальное…
— Ну может ты мечтаешь, чтобы это произошло на берегу моря на закате или под звёздным небом или чтобы он опустился на одно колено… или по-твоему, это старомодно?
— Это не так уж важно, и нет, становиться на одно колено вовсе не так уж и старомодно и вообще… это было бы очень романтично. Конечно, было бы здорово, если бы всё прошло в романтичной обстановке, но я не собираюсь выходить замуж в ближайшие лет десять, я ещё слишком молод, спешить некуда. Почему мы снова говорим об этом? Ты собираешься сделать какому-то омеге предложение? Ты соврал, сказав, что у тебя никого нет? — Тэён слегка поджимает губы и откидывается на высокую узкую спинку пластикового стула.
— Я не солгал тебе, сказав вчера, что ни с кем не встречаюсь, я бы не стал тебе врать, — отвечает старший и поднимается с места, запуская руку в карман и выуживая оттуда футляр. — Вот, я купил их здесь в круглосуточном магазинчике на заднем дворе закусочной, чтобы ты больше не ныл, что солнце слепит слишком ярко. Думаю, они тебе подойдут.
Тэён распахивает глаза и берёт футляр, открывает и достаёт оттуда новую модель Ray Ban Aviators — они сейчас на пике популярности.
— Мне опять неловко, что ты покупаешь мне вещи, одалживаешь одежду… спасибо хоть разрешил заплатить за обед… я не хочу чувствовать себя должным, — бормочет Тэён, сжимая в руках очки.
— Это просто подарок, Тэён, прошу, прими его.
— Спасибо, но мне все равно немного неудобно, давай я хотя бы дам тебе денег на бензин, ведь по сути ты везёшь меня за бесплатно.
— Хорошо, в следующий раз оплатишь бензин. Но не отказывайся от подарка, считай что это… на твою несостоявшуюся свадьбу, — Джэхён снимает с головы омеги свои солнечные очки, надевает их и улыбается, шагая обратно к автомобилю.
— Ты чокнутый, кто дарит подарки на сорванную свадьбу?! — стонет Тэён и заливисто смеётся, качая головой, и водрузив новенькие очки на нос, устремляется вслед за альфой. Коротко рассматривает своё отражение в боковом зеркале и удовлетворенно кивает, прыгает на водительское сиденье и включает зажигание.
— Спасибо, теперь мне не придётся одалживать у тебя твои, — одаривает альфу улыбкой и выруливает на дорогу, поддавая газу.
— Когда устанешь, только скажи, поведу я, — произносит Джэхён, включая радио, по которому снова крутят короля рок’н’ролла.
— Мне нравится вести твою машину, мистер Чон, — ухмыляется, крепче сжимая руль и закусывая губу, на что старший только с усмешкой качает головой.
Like a river flows
Surely to the sea
Darling, so it goes
Some things are meant to be.
К вечеру они покидают штат, двигаясь почти без остановок, и крупный баннер у края дороги гласит: «Добро пожаловать в Айдахо». Жара спадает, солнце клонится к горизонту. Они едут через городок в поисках какой-нибудь недорогой гостиницы для ночёвки.
— Ты не устал? — обеспокоенно интересуется Джэхён, пряча очки в бардачок и оценивающе оглядывая Тэёна, который одной рукой разминает шею.
— Я в порядке, я же уже говорил, мне нравится быть за рулём твоей машины, — отвечает с улыбкой, стараясь скрыть, что, несмотря на полученное удовольствие от поездки, всё же утомился от столь продолжительного нахождения за рулём.
— Надо сказать, ты хорошо смотришься за рулём моей красавицы, — улыбка с ямочками становится чуть шире, но взгляд аметистовых глаз всё ещё слегка взволнованный. — Смотри, вон там впереди гостиница, давай узнаем, есть ли у них свободные комнаты.
На первом этаже кирпичной трёхэтажной гостиницы расположен бар и бильярд, народу немного, несколько крупных альф гоняют шары по зелёному сукну, то и дело отпивают светлого пива из кружек, рокочуще хохочут и хлопают друг друга по плечу.
Джэхён подходит к высокому омеге, очевидно, администратору и, приветливо здороваясь, интересуется насчёт возможности остановиться на ночь. Тот кивает, лучезарно улыбается и проверяет по спискам наличие свободных номеров.
— 11 и 29 свободны, это на втором и третьем этаже соответственно. Не желаете включить завтрак? Если что-то понадобится, звоните сюда, только три цифры 586, ресепшен доступен круглосуточно, — любезно суетится администратор, опуская на ладонь Джэхёна два ключа.
Альфа благодарит и поворачивается к Тэёну:
— На каком этаже хочешь комнату?
Тот пожимает плечами и спешит заверить:
— Неважно, главное, чтобы там не было пауков, как в тот раз.
Лицо услышавшего сказанное администратора вытягивается, и он натянуто улыбается:
— Мы соблюдаем чистоту, регулярно убираемся в номерах, поверьте, о пауках и чём-то подобном и речи быть не может.
Тэён выдавливает улыбку, слегка смущаясь, и бубнит под нос: «Благодарю, это радует». Забирает у Джэхёна ключ от комнаты на третьем этаже и направляется к лестнице, альфа идёт рядом.
У выхода в коридор на втором этаже Джэхён кивает Тэёну и салютует широкой ладонью с весёлым смешком:
— Что ж, на этот раз никаких номеров для новобрачных. Оставлю вещи, приму душ, а потом, наверное, спущусь в бар, пропущу стаканчик виски с содовой. Присоединяйся, если хочешь?
Тэён неловко кивает, запустив руки в задний карман своих белых брюк и слегка покачиваясь на пятках, хмыкает:
— Да, может быть, если не усну, едва коснувшись кровати.
Взмахивает рукой и поднимается наверх, но его окликает сзади альфа:
— Ты забыл свою пижаму.
Омега смущается, забирает протянутые старшим вещи и торопливо поднимается на нужный этаж, открывает ключом номер и осматривается. Очень неплохо, картины с натюрмортом на стенах, большая аккуратно заправленная кровать, чисто и уютно — намного лучше их предыдущего места ночёвки.
— Что же не так, Ли Тэён? — вслух спрашивает у самого себя, присаживаясь на край мягкой постели. «Ты не хочешь расставаться с ним. Ты хочешь, чтобы он был рядом», подсказывает что-то внутри, и парень даже немного пугается этих мыслей.
«Да брось, вы же увидитесь завтра утром, а сейчас иди спать, ты устал в дороге». Он заходит в душ, с опаской оглядывая маленькое чистое помещение и убеждая себя, что здесь нет никаких пауков. Снимает рубашку, стягивает брюки вместе с бельём и становится под душ, открывая поток горячей воды, что постепенно смывает усталость.
Перед глазами всплывают воспоминания об альфе, что опустился перед ним на корточки, пока он дрожал на полу, охваченный приступом паники. Его успокаивающий, такой приятный запах мускуса и костра, обеспокоенный, переживающий за него взгляд и твёрдый, спокойный голос. Эти касания к обнажённой коже шершавыми и грубоватыми пальцами — такие заботливые, мягкие, желающие успокоить и прогнать страх. Он зажмуривается, проводит ладонью по мокрым волосам, зачёсывая назад, вода стекает по лицу.
Джэхён принимает быстрый душ, аккуратно раскладывает вещи, надевает футболку и лёгкий коричневый пиджак, расчёсывает волосы, наносит немного одеколона и решает спуститься вниз. «Он же придёт, так ведь?», спрашивает у своего отражения в зеркале, разглядывает лицо, проводит рукой по гладкому подбородку — побрился утром, перед тем как ехать. «Нет, наверно он пойдёт спать, устал с дороги. Выпью стаканчик и тоже пойду ложиться».
На часах половина десятого вечера, за окном сгущаются сумерки. Альфа выходит из номера, поворачивает ключ в замке и бодро спускается по ступенькам в бар. Отсутствие омеги подле себя ощущается неожиданно остро, он и предположить не мог, что так быстро привяжется к сумасбродному случайному попутчику и окажется так рад его компании, его мягким подколам, весёлой болтовне и любопытным расспросам.
— Виски с содовой, пожалуйста, — бросает кудрявому молодому бармену и оглядывается по сторонам, парочка альф всё ещё играют в бильярд, подначивая друг друга и не собираясь уступать победу, вращают в руках кий и прикладываются к бутылкам с пивом. На другом конце барной стойки сидит несколько работяг в комбинезонах, расслабленно потягивающих пиво, в остальном же тут тихо. Джэхён благодарно кивает бармену и отпивает виски, что приятно обжигает горло и прокатывается по телу тёплой волной.
Он быстро опустошает стакан и заказывает ещё, снова оглядывается на дверь. И внезапно замечает фигуру молодого стройного омеги. Только вот это совсем не тот, кого так ждал альфа.
Молодой омега с серебристыми волосами легко скользит к стойке, усаживается на соседний высокий стул и заказывает шот текилы, заправляя прядь за ухо таким естественно-изящным жестом. Джэхён сидит в полнейшем оцепенении, не в силах даже поскорее убраться отсюда и омега наконец замечает его, поворачивается, вскидывает густые брови и голос его журчит как ручеёк:
— Джэхёни? Какая встреча! Я совсем не ожидал увидеть тебя здесь, так далеко от Луизианы… что ты здесь делаешь?
Несколько мгновений альфа только молча сжимает стаканчик с остатками виски, его голова слегка кружится, а лицу жарко. Он делает усилие над собой, отрывая взгляд от красивого лица напротив, и цедит сквозь зубы:
— Здравствуй, Сяо. Признаться, и я вовсе не ожидал тебя здесь встретить.
— Ты стал только красивее, детка, — омега обнажает ряд ровных белоснежных зубов, ослепительно улыбнувшись бармену и, пригубив бокал с текилой, впивается пристальным взглядом светло-карих глаз в напряжённое лицо альфы. — Так какими судьбами?..
— Я бы хотел спросить у тебя тоже самое, — холодно отвечает Чон, залпом допивая виски. — Твой новый парень привёз тебя сюда?
Сяо на это лишь громко фыркает и опускает узкую ладонь на предплечье альфы, от чего тот слегка дёргается.
— Нет никакого нового парня, я всё ещё в отношениях с Куном. Знаю, ты сердишься на меня, но думаю мы должны забыть о прошлом… мне было хорошо с тобой, — изящная рука касается шеи, откидывает назад серебрящиеся в приглушённом свете бара волосы, пока вторая по прежнему сжимает предплечье альфы сквозь тонкую ткань пиджака. — Прости меня, я был неправ. Мне следовало расстаться с тобой, прежде чем начать встречаться с Куном, я знаю, что виноват перед тобой. Но у нас бы всё равно ничего не вышло, Джэ.
— Не называй меня так, — альфа всё-таки отдёргивает руку и порывается встать.
— Кун приехал сюда по работе и взял меня с собой, поэтому я тут, если хочешь знать. Джэ… нам стоит забыть все обиды и остаться друзьями, — парень пытается поймать взгляд Чона, но тот упорно смотрит в сторону.
— Ты изменил мне, Сяоджун, — глухо выдаёт и делает знак бармену принести ещё выпивки. Омега вздыхает, закидывает ногу на ногу и слегка оттягивает воротник обтягивающей футболки, будто ему жарко.
— Я же уже попросил прощения…
— Спустя два года, конечно, впервые с того момента, и ты думаешь, я прощу тебя? Уходи. Нам не о чем больше разговаривать.
— Джэ, ну не злись, мне правда было хорошо с тобой, просто… для меня это было несерьёзно, понимаешь? — Сяоджун наклоняется ближе к альфе, который опрокидывает в себя третий за вечер стакан виски, закусывает губу и фыркает: — Это ты уже навоображал свадьбу и четверых детей, я же просто… жил здесь и сейчас, наслаждался сексом с тобой и ничего тебе не обещал. Тебе стоит отпустить прошлое, боже, столько времени прошло, неужели ты до сих пор не можешь двигаться дальше? Я почти уверен, что после меня у тебя никого не было, так ведь?
— Я был влюблён в тебя, Сяо, я доверял тебе, — голос Джэхёна звучит резко и почти срывается. — Куну ты тоже изменяешь? Он знает об этом?
— Не забывайся, Чон Джэхён, — шипит омега, поджимая губы. — Ну так что, я прав? Ты по-прежнему одинок?
— Ты ошибаешься, у него есть любимый человек, — внезапно раздаётся сзади, и Сяоджун резко оборачивается и видит рыжеволосого омегу, что стремительно приближается к ним, останавливается возле Джэхёна и кладёт руки ему на плечи.
— Джэхёни, не представишь нас друг другу? В общем, меня зовут Тэён и я парень Чон Джэхёна.
Омега замирает на барном стуле как вкопанный и усмехается краем рта:
— Это твой друг, которого ты попросил притвориться твоим парнем? Хороший спектакль, Джэ.
— Ничего подобного, мы действительно встречаемся, и я думаю, тебе лучше уйти подобру-поздорову, — Тэён произносит это прежде чем альфа вообще успевает раскрыть рот и что-то сказать, наклоняется вперёд, накрывая его губы своими, прижимаясь крепко, целуя глубоко.
Сяоджун столбенеет, широко раскрывая глаза и качая головой, фыркает, слезает со стула и бросает бармену плату за напиток.
— Что ж, желаю удачи с новым парнем, рад, что ты не циклишься на прошлом, Джэ… а этот парень определённо подходит тебе больше чем я, — он усмехается, кокетливо поправляя чёлку. — Пока, ребята.
Омега проходит к выходу, только переливаются его светлые серебристые волосы в бликах барных огней, и исчезает в дверном проёме, оставляя после себя слабый ванильный шлейф.
Джэхён едва ли слышит сказанное им на прощание, потому что всего лишь каких-то пару секунд назад Тэён оторвался наконец от его губ и, облокотившись о стойку, отвернулся и попросил у бармена джин тоник. Чон чувствует, как сердце загнанной лошадью стучит в груди, медленно разворачивается к Тэёну, который делает вид, что изучает разнообразные бутылки на стенной полке за спиной у бармена, и тихо спрашивает:
— Зачем ты это сделал, зачем обманул его?
Омега пару мгновений не отвечает, только гладит пальцем край поставленного перед ним только что стакана, делает глоток и отвечает, всё ещё уставясь на заставленный алкоголем стеллаж:
— Просто хотел помочь тебе. Услышал как он насмехается, что ты всё ещё один. Надо же было как-то разрядить ситуацию.
— Разрядить? Но это же ложь, мы не встречаемся, я не хотел разыгрывать перед бывшим этот спектакль…
— Ты мог бы просто сказать спасибо, что из-за меня он наконец отстал от тебя, — резко отвечает омега, допивая джин тоник залпом. — Не заметил восторга на твоём лице от этой встречи. Или ты рад снова встретить того, кто сделал тебе больно, подло изменив тебе? Может ты всё ещё что-то чувствуешь к нему?
— Нет, Тэён, конечно нет… просто я не хотел впутывать тебя во всё это, — Джэхён сжимает кулаки и шумно вздыхает. — Я понимаю, что ты хотел как лучше, но я не люблю обман и притворство… Тэён…
Омега быстро вскакивает на ноги, улыбается альфе, и того пугает неестественная, чужая улыбка на его лице:
— Что ж, в любом случае это уже неважно, твой красавчик бывший убрался, так что забудь и всё. Пойду подышу воздухом и спать, был длинный день. Спокойной ночи, мистер Чон.
Огненно-рыжая макушка мелькает среди толпы спустившихся в бар постояльцев гостиницы и скрывается из виду. Джэхён коротко ругается сквозь зубы. «Я не хотел, чтобы притворством оказался наш поцелуй, неужели ты не понимаешь? Ты назвал ошибкой то, что случилось в мотеле, и теперь это снова… игра?»
Клубнично-цветочный феромон до сих пор оседает на губах, губы омеги такие нежные и целовали так жадно, плотно прижимаясь. Это не может быть притворство, не может быть ошибкой. Кого ты пытаешься обмануть, Ли Тэён?
Юноша выскакивает на улицу, торопливо сворачивая на задний двор гостиницы. «Что, чёрт возьми, я творю?! Второй раз за сутки целую его… хорош, нечего сказать». Он делает несколько глубоких вдохов, прислоняясь спиной к стене из ржаво-красного кирпича и закрывая глаза. Прохладный ветер приятно обдувает разгорячённые виски.
«Он мне нравится», внезапно думает и от этой мысли вдруг хочется плакать. «Я не мог смотреть на то, как его бывший хватает его за плечо, ловит взгляд, наклоняется ближе… нет, я должно быть и правда сумасшедший, если приревновал парня, которого едва знаю…»
Он опускается на корточки, зарывается пальцами в рыжую шевелюру. «Судя по всему, он очень любил этого омегу с серебряными волосами… я знаю это, я чувствую это, может быть, он до сих пор любит его… хотя тот поступил так низко. Как вообще кто-то мог изменить такому альфе как Джэхён?» Он раздосадованно стучит кулаком по стене, на губах горит отпечаток джэхёновых губ, перед глазами стоит его улыбка, мысленно проносятся воспоминания: чизкейк, потому что альфа догадался, что он любит сладкое и хотел сделать приятное; пиджак на плечах в попытке согреть прохладным вечером; заботливые касания на полу в ванной; его тёплое присутствие сразу после, во время просмотра телевизора; пижама с ананасами; подарок на «несостоявшуюся свадьбу» для того чтобы юноша не жаловался на слепящее солнце. Этот окутывающий теплом и куполом защиты запах мускуса, придающий альфе особой мужественности, и примешавшийся феромон с ароматом костра, непременно дарящий уют и безотказно притягивающий к себе.
«Как такое возможно? Значит ли это, что истинность встречается чаще, чем я привык думать и что он… мой
истинный?»
Тэён так глубоко погружён в свои мысли, что не замечает, как на заднем дворе появляется компания подвыпивших работяг, от них разит пивом и виски, и к этому запаху примешиваются их феромоны — Тэён тут же понимает, что они отталкивают его и даже пугают, и инстинктивно, неосознанно думает, что хочет сейчас вдохнуть мускусно-терпкий запах Чон Джэхёна, нуждается в нём слишком остро. Юноша пытается обойти компанию как можно скорее и свернуть за угол, чтобы вернуться в гостиницу, но его мгновенно замечают, преграждают дорогу и бурно реагируют:
— Эй, смотрите, какой красивый омежка!
— Парниша, не хочешь присоединиться к нам, угостим тебя пивом!
— Красавчик, иди сюда, что ты стесняешься?
— Катитесь куда подальше, — бросает Ли, вздёргивая подбородок и не оставляя попыток проскользнуть мимо компании пьянчуг. Однако один из них, особенно крупный и судя по всему, самый старший, вдруг хватает его за плечо и припечатывает к стенке, почти прижимая боком к стоящему подле них мусорному контейнеру.
— Ну что ты упрямишься, малыш, ты так нежно пахнешь, давай развлечёмся…
— Отпустите меня! Убирайтесь, пьяные морды! — рычит омега и пытается вырваться, но мужлан держит крепко.
— Ну чего ты, мы же тебя не обид…
Тэён не сразу понимает, почему тот вдруг резко замолкает, но в следующую секунду осознаёт — альфа держится за челюсть, наконец отпустив его, а рядом стоит Джэхён в своём коричневом пиджаке с закатанными рукавами и с холодной решимостью и тихой яростью смотрит на захмелевших альф. Его запах отдаёт горечью, что говорит о том, что он и правда зол.
— Убирайтесь отсюда. Считаю до трёх, два уже было.
— Эй, ты кто такой вообще?.. — старший из компании закипает, но его товарищи не хотят ввязываться в драку и тянут за собой, бормоча:
— Да оставь его, пойдем лучше в наш паб, сдался тебе этот чужой омежка… лучше не связываться…
— Пойдём отсюда, — Джэхен быстро хватает младшего за локоть и стремительно тащит за угол ко входу в гостиницу.
— Я в порядке, — бормочет омега, следуя за альфой, который останавливается только на третьем этаже у тэёнова номера и наконец отпускает руку.
— Хорошо, что я появился вовремя, — говорит Чон и его голос спокоен, а запах утратил резкий оттенок ярости, став привычным, успокаивающе-притягательным.
Тэён инстинктивно втягивает этот феромон глубже, наполняя лёгкие, и слабо улыбается:
— Спасибо за помощь. Но я правда в порядке. Пойду спать.
Альфа напротив смотрит пристально, с ясностью во взгляде — никак не скажешь, что он выпил три стакана виски за сегодняшний вечер — лицо с напускной невозмутимостью, но губы сжаты, что всё же выдаёт его беспокойство. И нечто большее.
— Тэён.
Омега хватается за ручку номера, но этот глубокий голос заставляет его замереть, от звука собственного имени по спине неожиданно бегут мурашки. Он наталкивается на взгляд аметистовых глаз — Джэхён хочет что-то сказать, но молчит.
Они смотрят друг на друга несколько секунд, затем старший наконец произносит:
— Завтра вечером мы будем на месте, остался примерно день пути. Надо выспаться, так что заходи в комнату. Спокойной ночи.
Разворачивается и шагает к лестнице, у самой лестницы через плечо бросает:
— Я был серьёзен, когда говорил, что не люблю обман и притворство. Если для тебя всё это просто игра, развлечение после того как ты бросил своего жениха, то… пожалуйста, не надо.
Тэёна будто ударяют под дых, он до боли сжимает дверную ручку, глядя, как альфа исчезает из виду, оставляя его одного в пустом гостиничном коридоре.
«Нет, как ты можешь так думать, ты мне искренне нравишься, я влюбился в тебя, идиот! И не важно, прошло ли два дня с момента как встретил тебя или пять минут, » хочет закричать, но горло сдавило, и он прислоняется к двери. «Неужели ты ничего не почувствовал, когда я целовал тебя?»
Он открывает дверь номера, ложится, не раздеваясь, на постель и зарывается носом в подушку. «Вчера в мотеле его губы отвечали мне, значит ли это, что я тоже ему нравлюсь? Он защитил меня от пьяниц, что если я небезразличен ему, как и он мне? Что если мы истинные?» Омега долго лежит без сна, то порывается спуститься вниз, распахнуть дверь номера Чона и высказать всё, что накопилось, то крепче обнимает подушку и не понимает, что ему делать, в голове кружатся и жужжат мысли, словно пчелиный рой.
«Он наверное презирает меня, только что из-под венца и уже вешаюсь ему на шею…» Ли сердится на самого себя и непрошеный ком в горле, стучит кулаком о подушку, смотрит в потолок и засыпает только около трех часов ночи, утомлённый переживаниями.
Ему снится церковь, в которой он должен был обвенчаться с Доёном, священник Со Ёнхо произносит речь, только на месте жениха стоит Джэхён, одетый в роскошный чёрный костюм и Тэён с нетерпением ждёт, когда священник спросит его, согласен ли он и уже произносит заветное «Да», как видит перед собой Доёна, а Джэхён вдруг оказывается облачённым в одежду священнослужителя, рядом с ним стоит сереброволосый стройный омега и держит Джэхёна под руку и вместе с ним поздравляет новобрачных Ким.
Он резко просыпается, осматривает залитый рассветными лучами номер и бросает взгляд на электронные часы на тумбочке у кровати — сейчас около пяти утра. Встаёт, бредёт в ванную, умывает лицо, чтобы смыть остатки странного сна, возвращается и укладывается на постель, сворачиваясь калачиком. Ещё слишком рано, они отправятся в путь попозже, нужно поспать. Тэён не хочет, чтобы между ними была неловкость во время оставшегося пути и сначала решает, что нужно вести себя так, будто ничего не произошло. Так ведь будет проще, не так ли? Лучше им обоим притвориться, что накануне алкоголь ударил в голову и вести себя как обычно. Он незаметно для самого себя засыпает и снова просыпается лишь когда на часах уже светятся цифры 9:07.
— Нет, это неправильно, он не достоин того, чтобы с ним играли, я хочу быть честным по отношению к нему и признаюсь в своих чувствах, — твёрдо заявляет омега, глядя на своё отражение в зеркале. Тот поцелуй в мотеле шёл от сердца. Вчерашний поцелуй на глазах у Сяоджуна тоже, Тэён хотел поцеловать альфу и хотел помочь ему, просто не мог слышать насмешку в голосе бывшего, тот попросту смеялся над чувствами Джэхёна.
— Я сейчас же спущусь вниз и признаюсь ему, нельзя допустить, чтобы он считал, что для меня это всё ничего не значит, — омега промокает лицо полотенцем, проводит расчёской по волосам, накидывает на голый торс рубашку — несколько мгновений жадно вдыхает слабый аромат альфы, сохранившийся на сиреневой ткани — застёгивает пуговицы и торопится вниз.
Джэхён встречает его за столиком бара, где уже заказал завтрак: картофельные оладьи и по кусочку черничного пирога. Он улыбается приветливо и говорит что-то о пасмурной погоде, а Тэён не может оторвать взгляда от надлома ямочек на гладких щеках.
— Часов через восемь-девять езды будем на месте, а завтра уже свадебный день… — говорит альфа, отламывая вилочкой ломтик оладушка и бросая взгляд за окно, где солнце еле пробивалось сквозь серые облака.
— Должно быть, Джено волнуется, — негромко замечает Тэён, усаживаясь напротив и ковыряя вилкой блинчик.
— Конечно, это же такой знаменательный день… ты же волновался накануне.
Омега быстро кивает, закидывая в рот ещё не успевший остыть кусочек. Они молчат, завтракая, и Тэён понимает, что отчаянно не хочет, чтобы отношения между ними стали неловкими. «Неужели я всё испортил своими поцелуями, он думает, что я легкомысленный… и несерьёзный, может, я даже напоминаю его бывшего?»
От этого предположения омеге становится совсем неуютно и грустно. «Мы должны поговорить, как только останемся наедине в машине, у нас будет достаточно времени, чтобы выяснить что же между нами. Я должен признаться, что он для меня намного больше, чем случайный попутчик».
Но всё идёт не так, как рассчитывал Тэён.
Он расплачивается за завтрак и поднимается наверх, чтобы собрать оставшиеся вещи, пока Джэхён идёт заправлять машину на маленькой бензоколонке рядом с гостиницей, а когда с колотящимся сердцем и твердым намерением признаться альфе в чувствах спускается и подходит к автомобилю, то замечает рядом с Чоном двух незнакомцев — рослого альфу и миловидного омегу. Он замирает как вкопанный, пока Джэхён разъясняет ситуацию, что эти двое тоже торопятся в Сиэттл, чтобы успеть привезти картины Чону — так звали омегу — к открытию выставки, и он не смог отказать им.
— Надеюсь, ты не против, что мы подбросим их до города, — спокойно произносит Джэхён. — Дело срочное, эти картины уже сегодня вечером должны быть в галерее.
Тэён вздрагивает и заторможенно кивает, едва ли соображая, что ему говорит старший. Теперь они не одни и он не сможет признаться Джэхёну, как планировал.
Все рассаживаются по местам, Чону и высокий альфа радостно благодарят в сотый раз и залезают на заднее сиденье шевроле, Тэён занимает ставшее столь привычным место спереди, Джэхён заводит машину, и они выезжают на широкое шоссе.
— Как я вам и говорил, Тэён тоже рисует, пусть пока что и только как хобби, — замечает Чон, разгоняя свою импалу, мягко вдавив педаль газа в пол.
— Это здорово! — восклицает омега, чьё милое личико с маленьким носом и пухлыми губами светлеет ещё больше. — Если хочешь, можешь показать нам свои картины, вдруг они так хороши, что мы могли бы купить у тебя парочку для галереи… ой, я не представил тебе своего мужа, Лукаса, он владелец картинной галереи в Сиэттле, как раз туда мы и направляемся. Должны успеть к вечеру, чтобы завтра открыть грандиозную выставку, если мы не успеем вовремя привезти эти картины, контракт может быть расторгнут…
Он обеспокоенно вздыхает, ковыряя нитку на своих джинсах. Сидящий рядом альфа успокаивающе хлопает его по бедру и басит:
— Не волнуйся, сама судьба послала нам мистера Чона, мы прибудем вовремя. А ты, Тэён, подумай насчёт того, что сказал Чону. Мы активно помогаем начинающим художникам, так что, если ты хочешь преуспеть в этом, обращайся к нам.
Тэён кивает и благодарит за их отзывчивость, добавляет:
— Не беспокойтесь, мы успеем, Джэхён прекрасный водитель, да и на такой машине мы просто не можем не приехать вовремя.
— Ты же говорил, что это старая развалюха, — усмехается водитель, и Тэён краснеет, бормоча:
— Я тогда не знал, что она в настолько хорошем состоянии, погорячился с выводами…
Чону хихикает с заднего сиденья и невинно интересуется:
— А вы тоже пара?
Тэён краснеет ещё сильнее, и сердце в груди бьётся учащённо. Что сбежавшие из дома подростки Марк и Донхёк, что администратор мотеля, что теперь и Лукас с Чону, буквально все кругом принимают их с Джэхёном за пару влюблённых! И омега вдруг чётко осознаёт, насколько сильно хочет, чтобы все они были правы.
— Мы просто едем в одном направлении, я согласился подвезти его, так же как и вас, — бесстрастно отвечает ему Чон, проскакивая светофор в последнюю секунду и сжимая руль чуть крепче. Тэён чувствует, как от сказанного им в груди что-то неприятно ёкает. «Как я хочу сказать тебе, что влюбился в тебя и это никакая не игра ветреного «сбежавшего жениха»…»
Но момент не подходящий, незнакомцы на заднем сиденье уже рассказывают о планируемой выставке, Чону эмоционален и говорит много, Лукас более сдержан, но тоже не молчит, время от времени смеётся низким грудным смехом и по-хозяйски гладит коленку супруга. Джэхён поддерживает беседу, выглядит как всегда расслабленным, сдержанно и дружелюбно улыбается новым знакомым, следит за дорогой.
Тэён лишь иногда поддакивает, смотрит в сторону, облокотясь о дверцу кабриолета и мечтает скорее доехать, жаждет признаться и одновременно страшится этого. Что если Джэхён просто отвергнет его? В конце концов, он едет на свадьбу к брату, а Тэёну надо освоиться в новом городе, искать работу и жильё. Значит ли это, что их пути расходятся? Он выдавливает улыбку в ответ на рассказанную Лукасом шутку, смысл которой до него не дошёл, и почти всю дорогу пребывает в своих мыслях, что совсем не похоже на него.
Они останавливаются у маленького ресторанчика недалеко от шоссе, где Лукас щедро угощает их вкуснейшим обедом, состоящим из тушёной рыбы с овощами, картофельного пирога и ванильного пудинга («Ты согласился подвезти нас, так что хочу отблагодарить, не спорь, Джэхён, моя галерея пока ещё процветает, могу себе позволить оплатить нам обед!») Сытые, они возвращаются в машину и трогаются дальше, вскоре наконец пересекая границу и оказываясь в штате Вашингтон.
Тэён достаёт из бардачка пачку сигарет, закуривает, медленно выдыхает дым, который тут же подхватывает ветер.
— Бросай, это вредно, — внезапно слышит тихий голос слева, пока супруги сзади что-то вполголоса обсуждают между собой, и Чону то и дело хихикает, будто у них с Лукасом вечный медовый месяц.
— Я же не выкуриваю пачку в день, — фыркает Тэён, не глядя на альфу. — Да и вообще, я вроде взрослый мальчик уже, сам решу, что мне делать.
— Какой же ты упрямый, притворяешься крутым, — хмыкает Джэхён, качая головой и слабо улыбаясь. — Я беспокоюсь за тебя, прости меня за это.
Кожа Тэёна покрывается мурашками от этого «прости», произнесённого так спокойно и искренне. «Ну почему ты всегда такой спокойный, невозмутимый, почему такой внимательный, нежный, надёжный?», он чуть было не кричит это вслух на всё шоссе, но Чону не даёт ему этого сделать, с интересом наклоняясь к Джэхёну с заднего сиденья, чтобы подробнее расспросить про свадьбу брата, и омега поспешно отворачивается от Чона и глубоко затягивается, а затем смотрит пару секунд на сигарету, зажатую в пальцах, и с размаху выбрасывает на обочину.
Спустя несколько часов, когда сгущаются летние сумерки, они наконец подъезжают к самой окраине Сиэттла, город впереди загорается вечерними огнями, мерцает и кипит жизнью крупнейшего населённого пункта штата, высотки устремляются в небо.
— Спасибо, ребята, дальше мы сами доберёмся, вы нас здорово выручили, — басит Лукас и крепко жмёт руку альфе. Чону тоже благодарит, лучезарно улыбаясь и часто кивая.
Его супруг смотрит на Тэёна:
— Ты как, с нами?
Чону дёргает его за рукав, шикает, как он думает, незаметно, но Тэён всё слышит:
— Между этими двумя что-то происходит, оставим их.
Омега чувствует, как краснеют уши, но признателен Чону за то, что тот предоставляет им с Джэхёном возможность остаться наедине. Он бормочет, салютуя попутчикам на прощание:
— Всё в порядке, вы дали мне свои контакты, я свяжусь с вами позже. Спасибо.
Чону и Лукас машут в ответ и бредут вниз по склону холма к виднеющейся поодаль автобусной остановке, альфа держит под мышкой футляр с картинами, Чону поддерживает того под локоть, жмётся ближе и что-то оживлённо щебечет.
— Что ж, ты можешь идти с ними, доберёшься до города, начнёшь новую жизнь, как и хотел, — Джэхён разворачивается к нему, прислонясь к капоту шевроле импалы и скрещивая на груди руки. — Конечно, будет трудно, но это же то, что ты планировал, сбежав из родного городка в центре Канзаса. Почему же не идёшь? Автобус скоро приедет.
Омега делает пару шагов навстречу альфе, между ними расстояние около метра, внизу расстилается горящий огнями большой город, в небе поблёскивают постепенно появляющиеся на вечернем, резко темнеющем небосклоне звёзды. Ветер к вечеру совсем стих, и летний воздух становится всё прохладнее, но ещё слабо пахнет теплом уходящего дня, впитывает в себя стрёкот цикад, далёкий шум городской суеты.
— Джэхён… наши пути сейчас разойдутся? Ты поедешь к брату, я в город и мы больше никогда не увидимся? Ты правда хочешь этого?
Голос омеги звучит тихим шелестом, смешиваясь с песнями цикад, а чёрные глаза смотрят прямо в глубокие аместистовые, почти не моргая.
— Я хотел поговорить с тобой ещё утром, но не было возможности… Джэхён… может быть, ты считаешь меня слишком легкомысленным и сумасбродным и странным, и наверное, я и правда такой и ты будешь абсолютно прав, считая меня чокнутым, но в одном я абсолютно серьёзен — в своих чувствах к тебе. Я и сам не понимаю, как так случилось, что ты быстро стал для меня намного больше, чем случайный попутчик, что за этот короткий срок завладел моим сердцем, но это так, я чувствую это, я знаю это в своём сердце. Я знаю, что не хочу, чтобы ты уезжал прямо сейчас. Я хочу быть рядом с тобой, как я был все эти дни нашего путешествия, — он мог бы по привычке отвести взгляд, но не делает этого. Только не сейчас. — Ты мне нравишься, Джэхён. Не уходи.
Джэхён опускает руки, выпрямляется, делает шаг вперёд, сокращая расстояние между ними.
— Знаешь, здесь на севере даже летом ночи холоднее, а ты в одной моей рубашке, замёрзнешь же.
Тэёну кажется, что он ослышался. Он не может пошевелиться, просто смотрит долгим взглядом в глаза альфе и слышит рваный стук сердца в груди. Несколько мгновений они так и стоят и смотрят друг другу в глаза, а в следующую секунду Джэхён просто опускает свои чуть грубые ладони на плечи омеги и привлекает к себе простым, но таким нежным жестом, крепко прижимает к груди, и Тэён утыкается лицом в отворот его коричневого пиджака, с головой ныряя в облако мускусно-древесного аромата и ему кажется, будто он греется у ярко пылающего холодной ночью костра.
— Ты мне тоже нравишься, Тэён. Будь ты трижды самый странный и чокнутый, ты мне нравишься. И я очень хочу, чтобы этот чокнутый, сбежавший из-под венца омега был моим… как ты думаешь, он согласится на это?
Сердце Тэёна рвётся с треском, рёбра сжимают его с силой, заставляя биться отчаянно громко, а на губах расцветает широкая улыбка. Он отрывается от широкой груди и тянется губами к губам альфы, но на полпути останавливается и возмущённо упирается кулачками в торс Чона.
— Я целовал тебя целых два раза меньше чем за три дня, тебе не кажется, что теперь твоя очередь, Чон Джэхён!
Аметистовые омуты заглядывают ему в глаза, до глубоких ямочек на щеках всего несколько сантиметров, а затем альфа касается губами пухлых клубничных губ напротив и сминает в нежнейшем поцелуе. Юноша весь трепещет в его руках, чуть привстаёт на цыпочки и жадно отвечает, сжимает в прохладных пальцах лацканы пиджака.
— Ты согласишься прийти на свадьбу к Джено в качестве моего парня? — как обычно, своим убийственно невозмутимым голосом спрашивает Джэхён, сжимая талию омеги обеими руками и опираясь поясницей о капот машины.
— Как думаешь, я понравлюсь твоим братьям? — вопросом на вопрос отвечает Ли, робко поднимаясь ладошками вверх по груди старшего и наконец обвивая его шею.
— Пусть только попробуют сказать, что ты им не нравишься.
И Тэён счастливо смеётся.
Автомобиль плавно тормозит у ворот небольшого домика, густо окружённого деревьями и освещённого развешенными кругом ярко-золотистыми лампочками. Тэён комкает краешек рубашки длинными пальцами, что выдаёт в нём волнение.
— У меня даже своих вещей нет, что они подумают? Что их старший брат привёл какого-то оборванца, жалкого бармена, который три дня назад должен был выйти за другого…
— Эй, эй, успокойся, они обязательно поймут. И ты не оборванец и не жалкий. Ты понравился мне какой есть, мне неважно, что ты обычный бармен, совсем скоро мой парень станет знаменитым художником и покажет всем свой талант, — альфа накрывает его взволнованные руки своей горячей шершавой ладонью.
— Ты так веришь в меня, — закусывает губу омега, вздыхает, и наконец его лицо освещается улыбкой. — А разве может быть иначе, когда мы истинные? Я всегда думал, что навряд ли повстречаю своего истинного, а судьба свела меня с ним прямо в день моей свадьбы.
— Когда ты свалился мне на голову, запрыгнув в мою машину, я понял, что ты тот самый, что тебя мне послали сами небеса, — ладонь сжимает омежью руку чуть сильнее. — Но, признаться, я немного боялся, что для тебя всё это ничего не значит… вдруг ты поцеловал меня, потому что хотел поскорее начать новую жизнь без Доёна и прошлого, а не потому что испытывал ко мне чувства? Как мы оба могли так ошибаться? Ведь нас с самого начала потянуло друг к другу.
— Я был такой дурак, что на мгновение решил, будто ты всё ещё что-то испытываешь к своему бывшему, что ты не хочешь, чтобы я целовал тебя… — омега закрывает лицо ладонью.
— Я был сильно влюблён в Сяоджуна в то время, но сейчас всё это уже давно не имеет значения, да, я был шокирован, встретив его в баре, но нет, мои чувства к нему уже давно завяли как осенние цветы. Вместо него в тот день в баре я ждал тебя… хотел провести время с тобой. А потом ты поцеловал меня на глазах у Сяо и я подумал, что ты просто разыграл спектакль для него, что на самом деле ты не так уж заинтересован во мне…
— Мы оба были глупцами, я в особенности, — откликается Тэён. — Ты всегда заботился обо мне, и впредь я хочу заботиться о тебе в ответ.
Джэхён в ответ лишь молча гладит его по щеке, и омега почти урчит от этого прикосновения загрубелых пальцев и аромата мускуса и древесины.
— А вот и Джено со своим женихом, и Ренджуни с ними, пойдём скорее.
Они вылезают из машины, хлопая дверцами, и навстречу им выходят трое молодых парней.
— Братишка! — черноволосый невысокий паренёк с прямым маленьким носом и тонким голосом кидается в объятия Джэхёну.
— Привет, Рен.
— Рен, ну что ты как маленький, затискаешь нашего Хёна, — смеётся парень, удивительно похожий на самоеда, его глаза превращаются в щёлочки, а сияющая улыбка напоминает джэхёнову. Его под локоть держит красивый омега с платиновыми волосами, он тоже ярко улыбается и тепло кивает новоприбывшим.
— Я его почти год не видел, соскучился, — ворчит Ренджун и с любопытством косится на замеревшего чуть поодаль Тэёна.
— Ребята, я хочу представить вам своего омегу, — спокойно говорит Джэхён, отпуская младшего брата, обходя машину и беря за руку Ли. — Знакомьтесь, это Ли Тэён, мой парень.
— Вот это подарочек на мою свадьбу, у моего старшего брата наконец-то появился любимый, — смеётся Джено, морща нос, и подойдя к старшему, крепко того обнимает, затем протягивает руку Тэёну и обменивается с ним сердечным рукопожатием. — Добро пожаловать, Тэён. Хочу сказать, тебе невероятно повезло, если мой брат выбрал тебя… ведь мой брат самый лучший, он позаботится о тебе, не сомневайся.
— Мы с ним истинные, — вполголоса роняет Джэхён, наблюдая за реакцией братьев. Ренджун прижимает руки ко рту и подпрыгивает от радости, затем бежит к Тэёну и обнимает и его, верещит: «Добро пожаловать в нашу семью, Тэён!».
Джено хлопает Джэхёна по плечу и неверяще качает головой, лучисто улыбаясь:
— Ты и словом не обмолвился, что у тебя кто-то есть…
— Я знаком с ним всего лишь около трёх дней, это долгая история, Ноно, — усмехается Джэхён, наблюдая за тем, как Джемин тепло обнимает Тэёна своими длинными худощавыми руками.
— Ты сразу понимаешь, что вот оно, твоё, родное, так ведь? — тихо спрашивает Джено, глядя на оживлённо переговаривающихся омег.
— Да, я наконец понял, что это за чувство. Никогда не отпущу его, — так же тихо отвечает Джэхён, приобнимая брата за плечо и добавляет уже громче: — Ну что, может пойдём в дом? Уже поздно, у вас с Наной большой день завтра!
— Мы подготовили тебе комнату для гостей, но мы не ждали, что ты приедешь не один, — тянет Джено, поблёскивая в темноте глазами-полумесяцами. — Придётся вам спать вместе…
Услышавший это Тэён немного смущается. Джэхён кладёт руку ему на спину:
— Если он не захочет, я могу поспать и в гостиной или вместе с Реном… ты же не против, Ренджуни? Или Тэён всё-таки предпочтёт комфортную спальню для гостей? Мы ведь уже спали в одном номере…
— Будешь спать в машине, если не замолчишь, — рычит покрасневший до кончиков ушей Тэён, все смеются и толпой идут к дому, из которого им навстречу выскакивает большой шоколадный лабрадор, виляет хвостиком и радостно лает.
Когда все вещи разложены с дороги, принят душ и решено, что спать новоиспечённая парочка всё же будет в комнате для гостей, вся компания собирается за накрытым столом в саду — Ренджун заявляет, что любимый абрикосовый пирог старшего брата испёк собственноручно и подкладывает всем в тарелки добавки, Джено рассказывает, как у него дела на новой работе и с аппетитом уминает салат, Джемин сидит между женихом и Тэёном и в основном молча улыбается, прижимаясь к своему альфе. Джэхён с Реном сидят напротив, и Тэён время от времени ощущает полный нежности взгляд на себе.
— Как подготовка к свадьбе, всё готово? — Джэхён накалывает на вилку кусочек запеканки, приготовленной Джемином, и отправляет в рот. — Так понимаю, гостей будет немного?
— Только вы с Реном и Хендери, и теперь ещё и Тэён, с моей стороны, и родители Наны и его близкий друг, с его. Мы не хотели делать большое торжество, — пожимает плечами Джено, переплетая руки с омегой. — Главное, самые близкие рядом. Нет, я до сих пор не могу поверить, что ты встретил своего истинного, Хённи! Расскажи, как именно это было?
— Ну, это было куда необычнее студенческой вечеринки, Ноно… он просто свалился мне на голову…
Лабрадор укладывается у ног Тэёна и улыбается, высунув язык и размеренно дыша. Ли наклоняется, чтобы погладить ему между мягких ушей и чувствует умиротворение, прислушиваясь к смеху Джэхёна и восторженным возгласам Ренджуна. В саду переливаются золотистыми огоньками гирлянды из лампочек, цикады поют ещё громче прежнего, вынесенный на улицу граммофон негромко проигрывает старую пластинку Элвиса Пресли, время близится к полуночи.
Тэён наклоняется к сидящему рядом Джемину и мягко спрашивает:
— Волнуешься?
Джемин кивает, глядя через стол, как Джено о чём-то спорит с Ренджуном и мутузит его в дружеской потасовке.
— Это естественно. Но всё пройдёт замечательно, я уверен. Твои близкие рядом, ты любишь Джено всем сердцем, а значит, всё правильно.
— Но ты ведь сбежал с собственной свадьбы и осознал, что твой жених никогда не станет твоей вечной любовью, только перед алтарём, — усмехается омега, комкая в руках салфетку. Тэён хмыкает и осторожно кладёт руку на худенькое плечо Джемина.
— Глубоко в своём сердце я знал это задолго до дня свадьбы, просто заглушал в себе этот голос. А вы с Джено предначертаны друг другу судьбой, вы любите друг друга, этого достаточно. Завтра ты произнесёшь свою клятву, посмотришь ему в глаза и «Да» будет идти из глубины твоего сердца.
Джемин поднимает глаза на омегу и слегка улыбается:
— Я знаю. Я люблю его больше всех на свете и счастлив, что мы поженимся. Спасибо, Тэён. Жду не дождусь, когда мы погуляем на вашей с Джэхёном свадьбе.
И очаровательно подмигивает.
Тэён мягко толкает его в плечо и смеётся:
— Не забегай вперёд. Но знаешь, если бы он прямо сейчас встал бы на одно колено и позвал бы стать его мужем, я бы, не раздумывая, согласился. И пускай мы знакомы всего несколько дней, у меня чувство, что я знаю его всю жизнь.
Джемин кивает, слегка сжимает предплечье Ли, и они вместе наблюдают за тем, как Джэхён присоединяется к братьям, они громко хохочут, щекоча друг друга и уже позабыв предмет спора, а пёс бегает вокруг и лает, энергично размахивая хвостом.
Родители Джемина, Хичоль и Шивон, приехавшие рано утром, оказываются чудесными людьми. Омега Хичоль вовсю помогает Ренджуну и Тэну, другу Джемина, с праздничным ужином, а Шивон, Тэён, Джэхён и друг Джено с универа Хендери завершают последние приготовления у шатра на берегу озера, совсем недалеко от дома. Погода стоит прекрасная, солнце ярко светит в чистейшем небе, но не жарко, в самый раз.
— Можно? — тихий стук в дверь, и Джэхён отворяет дверь спальни брата. Джемина уже утащили Тэн с Ренджуном в спальню Рена, чтобы «помочь выглядеть на все сто», уложить волосы и помочь надеть костюм, а Джено остался в их с Наной комнате и уже успел облачиться в парадный чёрный костюм. Джэхён застаёт его перед зеркалом, тот вертит в руках галстук и приглаживает чёрные, в тон костюму, волосы.
— Дай я помогу, — старший перехватывает из дрожащих рук брата галстук, ловко завязывает и окидывает взглядом в зеркало. — Вот так. Ты выглядишь безупречно.
— Я так счастлив, что наконец свяжу себя узами брака с Наной, что у меня дрожат колени, — нервно смеётся Джено, поправляя и без того лежащую идеально, чёрную как смоль, прядь волос. Рассматривает себя в зеркале и переводит блестящий взгляд на Джэхёна. — И я рад, что ты здесь.
— Конечно я здесь, разве я мог не приехать? Сегодня мой младший брат женится. Отец будет смотреть на нас с небес.
Джено кивает, одёргивая рукава.
— Я скучаю по нему. Папу я совсем не помню, он же умер при родах, мне тогда было лишь три года, а Рен его совсем и не знал, только по фотографиям. Отец воспитал нас всех троих в одиночку. Как жаль, что его большое любящее сердце не выдержало.
Джэхён медленно кивает и прижимает к себе брата.
— Сегодня они оба будут смотреть на нас с небес. Уверен, отец бы полюбил Нану как своего собственного сына.
Джено коротко обнимает старшего в ответ и резко отстраняется, оглаживая пиджак:
— Ну всё, хватит, мне пора идти жениться. А ты мне весь костюм помял!
На берегу озера у традиционной украшенной лилиями и шёлковыми лентами арки уже ждёт священник, на стульях сидят немногочисленные гости, вода искрится в полуденных лучах, ветерок шелестит в траве. Тэён сидит во втором ряду рядом с Тэном — с этим бойким и харизматичным омегой они быстро поладили — Хендери и родители Джемина расположились впереди, Хичоль откровенно всхлипывает, и Шивон успокаивающе гладит тыльную сторону его ладони. Джено с обожанием во взгляде смотрит на Джемина, платиновые волосы которого сегодня уложены особенно красиво, а белоснежный костюм буквально сияет на солнце, как и его обладатель.
Джэхён, одетый в простой тёмно-серый костюм, стоит возле брата и держит атласную подушечку с кольцами, Ренджун, согласившийся побыть другом жениха для Джемина (они очень сблизились с момента знакомства и стали как родные братья), едва сдерживает слёзы счастья.
Тэён охвачен волнением, то и дело переводит взгляд на Джэхёна: тот, хоть и привычно спокоен снаружи, несомненно, глубоко взволнован внутри, и омега это чувствует, перехватывает его взгляд и ободряюще улыбается.
— Готов ли ты, Чон Джено, взять в законные мужья На Джемина?
— Да.
— Готов ли ты, На Джемин, взять в мужья Чон Джено?
— Да, готов.
Они надевают друг другу кольца на безымянные пальцы, страстно целуются, и все присутствующие радостно аплодируют.
— До сих пор не верится, что ты сбежал из-под венца и отправился на другой конец страны, — восхищённо качает головой Тэн, отправляя в рот крошечный бутербродик и облизывая пальцы. Тэён пожимает плечами и ищет глазами Джэхёна — тот находится быстро, он беседует с отцом Джемина на другом конце шатра, побалтывая красное вино в бокале.
— Надеюсь, позовёте и меня на вашу с Джэ свадьбу, — Тэн подпихивает Ли в бок и уносится на другой конец длинного стола за выпивкой. Джэхён наконец прощается с Шивоном и торопится к своему омеге, который заполняет тарелочку канапе и пирожными.
— Ты тут не заскучал без меня? — рука мягко касается между лопаток, а вторая проворно утаскивает бутербродик с яйцом с тарелки омеги.
— Когда ты сделаешь мне предложение? Люди хотят погулять на нашей свадьбе, твой мелкий брат и Тэн уже несколько раз мне обо этом сказали, — дует губы Тэён, отставляя тарелку и с наслаждением втягивая запах альфы.
— Я бы сделал его прямо сейчас, но у меня нет кольца, так что подожди до завтра, съезжу в город за кольцом и обязательно сделаю предложение.
— Так неинтересно, а как же сюрприз? Это должно быть неожиданно, — притворно капризным тоном тянет омега, скрещивая на груди руки.
— Будет тебе сюрприз, если ты перестанешь спрашивать у меня, когда же я сделаю тебе предложение, — Чон Джэхён, как обычно, спокоен как удав, подхватывает с большого блюда маленькое земляничное пирожное со сливками и подносит к губам Тэёна. — Съешь вот лучше, мой сладкоежка, и пойдём танцевать.
Тэён не может устоять, жуёт пирожное, слизывая сливки с губ и позволяет утянуть себя на центр площадки, где уже топчутся в медленном танце родители Джемина, Хендери с Ренджуном и сами новобрачные.
— Говорят, как твой партнёр танцует, такой он и в постели, — горячее дыхание альфы обжигает ушко Тэёна, и он шумно сглатывает, а щёки предательски краснеют. Прошлой ночью между ними ничего не было, Джэхён просто уложил омегу к себе на грудь, выключил свет и пожелал спокойной ночи, добавив, что им надо будет утром рано вставать, чтобы успеть всё подготовить и встретить родителей Наны. Тэён был рад просто засыпать в нежных объятиях альфы, но от этого горячего шёпота, густого феромона и шаловливых пальцев у себя на талии в нём просыпались совсем не невинные желания.
— Молодожёны уедут в небольшое свадебное путешествие, так что их спальня в нашем распоряжении, у них кровать намного больше, чем в комнате для гостей, — снова жаркий шёпот в самое ухо и прикосновение носом к виску, пока руки кружат в танце. Тэён прижимается крепче и чтобы скрыть смущение, затыкает альфу мягким неглубоким поцелуем — стоящий у шведского стола с бокалом виски в руках Тэн многозначительно улюлюкает, к нему присоединяется и Хендери.
Позднее ближе к вечеру Джэхён подзывает к себе новобрачных и протягивает им ключи от машины.
— Это вам, ребята, мой подарок на свадьбу. Ключи от отцовской шевроле импалы. Она ваша. Езжайте в свадебное путешествие на ней. Я починил её специально к твоей свадьбе, Ноно.
Тэён удивленно вскидывает брови. Значит, машина и была подарком. Джено с Джемином выглядят немного шокированными, но радостными.
— Спасибо, Джэхёни, — чмокает в щёку альфу Джемин.
— Это неожиданно… спасибо, брат, — Джено смотрит растроганно, сжимая ключи в руке, и крепко обнимает Джэхёна. — Обещай, что сделаешь Тэёну предложение до того, как мы вернёмся с медового месяца.
— Эй, Джено, а ты сделал мне предложение только спустя год нашего знакомства… — хнычет Джемин, притворно ударяя теперь уже своего законного супруга в плечо.
— Нам нужно было закончить учёбу, встать на ноги, любимый, поверь мне, с самой первой минуты как я тебя увидел, я знал, что только ты и больше никто, станет моим мужем, — Джено перехватывает запястья Джемина и целует их, от чего тот довольно улыбается и утягивает его куда-то прочь.
— Я и не знал, что ты отремонтировал машину в подарок, — шепчет Тэён, прижимаясь лбом к плечу Джэхёна. Изрядно подвыпивший Тэн что-то эмоционально рассказывает слегка утомлённым Ренджуну и Хендери за дальним столиком, родители Джемина покачиваются в танце под тихую музыку у берега озера.
— Им она нужнее.
— На чём же мы вернёмся в Луизиану?
— Ты хочешь вернуться обратно на юг? А как же мечта посмотреть большой город, реализоваться как художник?
— Чон Джэхён, неужели ты не понимаешь, что я не хочу расставаться с тобой? Если твой дом в Луизиане, значит, поедем туда вместе.
— По правде говоря, я не планирую туда возвращаться. Хочу быть поближе к братьям и помогать тебе осваиваться на новом месте. Я уволился из редакции журнала по садоводству, пожалуй, это и правда было слишком скучно, и хочу наконец приблизиться к своей мечте стать писателем. Как ты на это смотришь? Давай идти к нашим мечтам вместе. Ты вдохновляешь меня быть смелым и не бояться перемен, Тэёни.
— Джэхён… — омега обхватывает лицо своего альфы обеими ладонями и серьёзно всматривается в его глаза. — Я люблю тебя и хочу идти по жизни вместе с тобой. Я буду первым человеком, кто поддержит твою цель стать писателем. И кто будет всегда поддерживать тебя во всём. Где мы будем жить? Ты не из тех, кто любит городской шум и суету, значит…
— Джено как-то не так давно говорил мне, что недалеко отсюда, на самой окраине города возле моря продаётся домик… мы могли бы… и до города рукой подать, и запросто сможем приезжать в гости к Джемину с Джено.
— Звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой, — Тэён чмокает альфу в подбородок. Тот обвивает его талию и заглядывает в глаза:
— Повтори ещё раз.
— Что? Что это звучит слишком хорошо?
— Нет, перед этим.
Тэён выдерживает паузу, поглаживая костяшками пальцев горячие гладкие щёки старшего и наконец выдыхает еле слышно:
— Я люблю тебя.
— И я тебя.
***
Джэхён коротко стучит в комнату старшего сына, и получив разрешение, входит. Сончан придирчиво рассматривает себя в большое зеркало в пол и пыхтя, возится с галстуком-бабочкой.
— Отец, у меня не получается…
— Всё в порядке, я помогу, ты волнуешься, это естественно, — Джэхён мягко опускает вниз едва заметно дрожащие руки молодого альфы и терпеливо завязывает бабочку, отряхивает и без того сидящий безупречно смокинг и мягко смотрит на сына.
— Ничего я не волнуюсь, я уверен в своём желании жениться на Шотаро на все пятьсот процентов, — бубнит юноша и отводит взгляд, чуть выпячивая губы и поправляя каштановую прядку над ухом.
— Прямо сейчас ты так напоминаешь мне своего папу, он тоже всегда ворчит вот так же и слегка надувает губы, не очень заметно, но от меня это никогда не укрывалось, — улыбается Джэхён. — Волноваться в день свадьбы это естественно. Всё же это большой шаг, ответственность и перемены в жизни. Я тоже волновался. Так сильно, что у меня почти скрутило живот и я думал, что меня стошнит прямо там, у свадебной арки на берегу моря на глазах у всех. Но потом я увидел его, в утончённом костюме нежно-кремового цвета, с белоснежной розой в петлице, самого прекрасного омегу на свете — и моё волнение как рукой сняло. Я смотрел на него и поверить не мог своему счастью.
— А я до сих пор не могу поверить в то, что ты позвал папу замуж всего через две недели после вашего знакомства, — вздыхает Сончан, усмехаясь краешком рта.
— Я жалею лишь о том, что не сделал этого ещё раньше, — тихо смеётся Джэхён, сжимая плечо сына. — Пойдём, все уже ждут.
— Надеюсь, вы с папой не будете плакать? Давайте без этих сантиментов, мне хватило мистера Накамото, он ещё вчера едва не разрыдался, столкнувшись со мной в коридоре: «Я выдаю за тебя своего единственного сына, береги моего малютку», — морщится Сончан, закрепляя в петлице белый пион.
— Он может не волноваться, Шотаро в надёжных руках, я знаю, что воспитал тебя правильно и ты прекрасно позаботишься о нём, — не без гордости в голосе произносит Джэхён. Сончан серьёзно кивает и выходит в коридор, удаляясь и стуча каблуками налакированных ботинок.
Джэхён подходит к окну и смотрит во двор их большого дома, в котором их семья живёт уже почти двадцать лет. Там в саду уже увита белоснежными пионами высокая арка, рослый священник среднего возраста о чём-то беседует с Накамото Ютой, отцом жениха — тот старается держаться спокойно, но даже с расстояния видно как он взволнован. Шотаро уже тут, стоит рядом с отцом в красивейшем ванильно-белом костюме. Джено обнимает за плечи Джемина, который держит за руку младшего сына, Джисона. Ренджун подбегает к ним, таща за собой своего супруга, Ченлэ, улыбчивого доброго альфу с заразительным смехом.
— Поверить не могу, что моего сына венчает тот же священник, что чуть было не поженил меня с моим бывшим, — драматичным голосом объявляет омега и подходит к мужу, обвивая его руками поперёк торса. — Кто бы мог подумать, что Со Ёнхо переберётся в Вашингтон и судьба снова сведёт нас?
— Судьба порой выкидывает неожиданные штуки и сводит людей самым невероятным образом, — мягко говорит Джэхён, сжимая ладони Тэёна у себя на животе.
— Юта уже выпил половину бутылки белого вина в одиночку, когда я застал его за этим, он сказал, что ужасно волнуется, будто это не его сын женится, а он сам. Вот ты на нашей свадьбе был спокоен, как слон, я так завидовал…
Джэхён сдерживает улыбку, предпочитая умолчать о том, как жутко нервничал на самом деле.
— Это было будто вчера, а вот уже Сончану двадцать, и он женится… — голос Тэёна на мгновение дрожит, но он справляется с эмоциями. — Не успеем и глазом моргнуть, как Бомгю приведёт в дом альфу! А ведь ему всего пятнадцать… Джэ, может они слишком поторопились и стоило подождать немного, хотя бы пока закончат учёбу, Шотаро всего девятнадцать, он только закончил первый курс… ну куда они спешат…
— Перестань, это всё неважно, главное, что они уверены в своих чувствах. Они же со школы вместе, неразлей вода. Кто-то встречает свою любовь рано, кто-то позднее, всему своё время. Я счастлив за них. Знаешь, я бы хотел встретить тебя раньше, Тэён.
— А я тебя и чтобы не было никакого неудавшегося замужества, но… ты прав, всему своё время. Я счастлив, что в тот день ты припарковался рядом с церковью и мы встретились, всё сложилось так как сложилось, главное, что сейчас у нас двое прекрасных детей, этот дом недалеко от моря, наша любимая работа и всё хорошо. На следующей неделе у меня выставка, надеюсь ты и братья со своими семьями придут? Для меня очень важна ваша поддержка! Я ни разу не пропустил ни одну твою презентацию! И вообще, прочёл все твои книги самый первый!
— Конечно, непременно придём. Я знаю, дорогой, я очень это ценю. Если бы не ты, вряд ли бы я вообще смог опубликовать хоть одну свою рукопись.
Тэён прижимается сильнее, укладывая щёку между лопаток супруга.
— Смотри, Тэн, кажется, флиртует со священником Со… ну надо же!
Тэён отрывается от спины и переводит взгляд в окно, где друг их семьи и правда во всю строил глазки Со Ёнхо, который, кажется, забыл о своём статусе священнослужителя и охотно уделял внимание мужчине.
— Не удивлюсь, если Тэн соблазнит священника, это в его духе, — хихикает Тэён. — Всё, пойдём, пора женить нашего сына… он стал почти выше тебя, Джэ!
— Не преувеличивай, милый.
Они спускаются в холл, и Тэён замирает на месте, удерживая Джэхёна за локоть. Тот останавливается:
— Что такое?
— Я будто вчера помню, как сказал тебе «Да». Я никогда ни в чём не был так уверен в своей жизни, как тогда, когда произнёс свою клятву «и в горе, и в радости…» и дал своё согласие на брак с тобой. Шум прибоя, арка, увитая нежно-абрикосовыми розами, твои сияющие глаза напротив… я думал, что не смогу сделать вдох, настолько прекрасен ты был в этом безукоризненно сидящем на твоих широких плечах костюме цвета воронова крыла… Ренджуни почти прослезился, глядя на нас, а Джено едва не забыл кольца, но когда ты надел это простое золотое обручальное кольцо на мой палец, нежно держа мою руку в своей — как только ты умеешь — я почувствовал себя на седьмом небе… нет, даже на восьмом небе от счастья. Мы стали старше, мы прошли через разные трудности, но за все эти двадцать лет я ни разу не усомнился в тебе. Спасибо, я люблю тебя и буду любить до самой смерти.
Джэхён долго смотрит на него взглядом, полной той самой бесконечной, неисчерпаемой нежности, гладит большим пальцем костяшки своего мужа и говорит с улыбкой, от чего ямочки на покрытых небольшими морщинками щеках проступают глубоко:
— И я тебя люблю, мой драгоценный супруг и папа наших чудесных детей. Пойдём уже скорее или ты хочешь, чтобы один из наших прекрасных сыновей женился без нас?
Take my hand,
Take my whole life too,
For I can't help
Falling in love with you.
