×
Всё ему как-то жало, ткань сковывала ноги и руки несмотря на то, что всё было сшито на заказ. Руки так и тянулись расстегнуть пиджак, который казалось, давил со всех сторон, а эта чертова бабочка сдавливала горло, под которой елозила ткань воротника, вызывая какой-то непонятный зуд. Ему изо всех сил приходилось себя сдерживать, чтобы не пихать пальцы за ворот перед объективами камер и другими гостями. Впереди были еще добрые полчаса с лишним, и он должен был как-то вытерпеть «развлекательную часть» программы до своего награждения. В уборной, подальше от чужих глаз, он наконец смог хоть как-то расслабиться, отстегнув злосчастную бабочку и скинув пиджак. Он подошёл к раковине и сполоснул уже изрядно вспотевшее за вечер лицо. Вроде получше. В наполненном зале было как-то душновато. Он провел мокрой ладонью по волосам, как всегда, растрепаны, а расчёска была у Вани в сумочке. Быстро промокнув лицо бумажными полотенцами и вытерев руки, он надел пиджак, собираясь уже возвращаться, как дверь распахнулась и на его удивление зашёл Серхио. Он, казалось, удивился не меньше, увидев никого иного, как своего друга. — Решил сбежать с праздника жизни? — со свойственной усмешкой спросил Рамос, пройдя мимо него к раковине. — Если бы это было так просто, — пошутил Лука. — Ну-у, сбежать не проблема, а вот вернуться уже труднее, — заметил Рамос, улыбнувшись своей фирменной ослепительно яркой улыбкой, украдкой глядя на отражение хорвата и поправляя бабочку перед зеркалом. Честно говоря, сейчас в этом идеально сидящем белом пиджаке с шелковыми чёрными лацканами, на заказ, он был похож не на футболиста, а как минимум на Джеймса Бонда. Да вообще-то, он, наверное, и в мешке из-под картошки смотрелся бы выигрышно. Подлецу всё к лицу, как говорится. А вот на Луке, как казалось хорвату, стоящему рядом со своим другом, нервно теребя серебряную запонку на манжете, даже строгий костюм не помогал. Не то что бы он считал себя не красивым, просто… ему было как-то некомфортно в подобных одеяниях. Да, возможно, костюмы и красят мужчин, но он бы предпочел получать заслуженные лавры в тренниках и футболке, если бы это было возможно. Лука лишь тяжко вздохнул в ответ, пытаясь пристегнуть бабочку обратно. — Ты готов? — Серхио, как всегда, словно читал его мысли. Испанец обернулся, заметив с каким рассеянным выражением лица неуверенно кивнул ему Модрич. — Я так нервничаю. Просто сам не знаю, что такое, — признался Лука. — Ещё этот костюм… Я плохо выгляжу? — Ну-ка, подойди, — потребовал Рамос вместо ответа. Лука сделал шаг вперед и Рамос поднял руки к его бабочке, поправляя её и отдергивая воротник рубашки, сосредоточенно сдвинув брови на переносице и поджав губы, словно от этого зависела как минимум жизнь Модрича. — Вот так уже лучше, — удовлетворенно хмыкнул он отстранившись, по достоинству оценив собственный результат и шутливо легонько щелкнул Луку по носу, как маленького. Лука усмехнулся, потерев кончик носа и взглянул на него. — Тебе очень идут костюмы. — Спортивные. — Спортивные тем более, — Рамос рассмеялся — Я серьезно, выглядишь охренительно. — Но не так охренительно, как ты. — С этим трудно не согласиться, — Рамос ухмыльнулся своему отражению в зеркале. Лука лишь закатил глаза с легкой улыбкой на губах. Приобняв хорвата за плечи, Серхио подвёл его к зеркалу. В отражении на хорвата уставился молодой мужчина с большими карими глазами и вдумчивым и тревожным выражением лица, в новеньком дорогом костюме и накрахмаленной белой как первый выпавший снег наглаженной рубашке. — Нет, ну ты только посмотри на этого парня, я бы лично назначил бы его каким-нибудь министром. — Да иди ты, — засмеялся Модрич, вывернувшись из-под ладоней Серхио, но его улыбка почти сразу погасла и серьезный взгляд окинул лицо испанца — Серхио, ты думаешь, я достоен? В глазах Рамоса на секунду промелькнуло замешательство. — Шутишь? Конечно да. Я так думаю, не потому, что я твой друг, а потому что я это знаю и все это знают, Лука. Модрич опустил голову. — Прости, я просто… я волнуюсь. Испанец мягко взял ладони Луки в свои, заставляя полузащитника поднять глаза на него. — Послушай, ты прошел такой путь ради этой награды. За твоими плечами сотни сыгранных важных игр. Твоя команда пробилась в финал Кубка мира, и вы боролись за первое место с одним из самых сильнейших соперников. Сейчас-то чего волноваться? — Это другое, — хмыкнул хорват. — Ты же помнишь, что ты сам Лука Модрич? Лука Модрич, который ничего не боится, да? Чёрт, Лука, ты лучший игрок Чемпионата мира! К тому же ты знаешь, я всегда рядом. Не нервничай. Всё пройдет нормально и быстро, оглянуться не успеешь. И помни, ты — лучший и этот вечер сегодня полностью твой. Лука прильнул к Рамосу, крепко-крепко обняв его, насколько ему хватало сил, чтобы передать свою благодарность другу. — Спасибо тебе. — Не за что, Лукита, — Рамос мягко улыбнулся, обняв маленького хорвата в ответ, привычно коротко поцеловав его в висок. Лука был признателен Рамосу за такие моменты, когда он мог проявить свою слабость, не стесняясь этого, когда он мог почувствовать себя защищенным в объятиях другого.×
Меня всегда удивляло, то, что он не считает себя особенным, не придает большого внимания своим достижениям, при том, что он является одним из лучших полузащитников мира и всегда выкладывается на все сто, не важно, идет ли речь о Эль-Классико или о рядовой тренировке. У него исключительное упорство в работе. Он может тренироваться целый день с 8 до 16, почти без перерывов, изнуряя себя, доводя до изнеможения. Потому что, если он поставил перед собой какую-то цель — он ее обязательно достигнет и никак иначе. Он бы ни за что и никогда не отступил назад. Он даже не согласен стоять на месте. Только двигаться и только вперёд. И я люблю видеть этот блеск в его глазах на тренировках, разогревах и матчах. Блеск, который говорит мне — этот человек не просто занимается своим любимым делом, он горит им. Полыхает, как самый настоящий пожар, который невозможно потушить просто так. У него ноль понтов. Он не любит обсуждать свои награды и достижения, но готов обсуждать всё, что связано с футболом как игрой, часами, просто радуясь тому, кем он является и чем он занимается. Для него главное наслаждаться моментом и это всё, что ему нужно. Он говорит, что игру интересной делают не награды, а испытание наших способностей. Иногда мне кажется, что передо мной до сих пор стоит маленький хорватский мальчишка с ободранными коленками и задорным взглядом, для которого нет ничего дороже, чем старый потрепанный мяч. Я вижу его каждый раз, когда Лука искренне восторгается, всего лишь забив в ворота на тренировке или когда кто-то другой это делает. Может из-за этой детской непосредственности он производит такое сильное впечатление на маленьких фанатов? Они никогда не остаются равнодушными при встрече с ним, а это уже говорит что-то о человеке. Было удивительным то, как чужие дети тянулись к нему ещё при первой встрече. Порой мне даже кажется, что мои мальчики любят его куда сильнее, чем меня. Они много говорят о нём, вспоминают. А когда Лука приезжает к нам в гости, буквально облепляют его со всех сторон (и честно говоря, я им даже завидую), могут провисеть так весь вечер, но он и не против. Уверен, он обожает их как своих. Даже когда моя жена спрашивает у них: «Ну-ка, скажите, кто сегодня будет играть за Реал?» Их ответ не изменен: Лука Модрич. Никакой не папа и никто либо ещё, первым делом они всегда называют его имя. Да что говорить о детях, когда даже кучка взрослых мужиков теряет самообладание рядом с ним? Без шуток. Луку любят почти все, даже наши соперники, хотя бы за то, что он умеет, по-настоящему умеет сопереживать им, искренне разделять их грусть от проигрыша, утешать, словно это не он выиграл, словно не он только что готов был рвать их на части ради победы своей команды. Победа. Прекрасное слово. Всего лишь слово, но за ним куча эмоций. Плохих и хороших. Модрич ещё одно значимое слово и тоже состоит из 6 букв. И кажется, с ним у меня связаны только положительные эмоции. Я обожаю те моменты, когда эти два слова сплетаются воедино, я обожаю видеть ликование в ореховых глазах, я обожаю ту манеру, с которой он запрыгивает на меня с разбегу, крепко прижимаясь ко мне всем телом, обхватывая ногами мою талию, целуя и обнимая, что-то неразборчиво крича от радости на своей хорватской тарабарщине и даже не замечая этого. Это длится всего мгновение, но оно дорого для меня. И это до сих пор кажется для меня загадочным. Почему? Почему мы сблизились? Ведь мы такие разные. Противоположные как полюса. Он знает, когда нужно остановиться — у меня нет тормозов. Он избегает драк — я их создаю. Он ненавидит неопределенность — мне без нее скучно. Он не тот, с кем можно подурачиться, подкалывая и доставая других на тренировках, не тот, с кем есть какие-то свои фишки, не тот, кто впишется за любой движ и пойдет на риск, но мне с ним так просто и легко! Будто мы знакомы сотню лет, он всегда идёт навстречу с распростёртыми объятиями и открытой улыбкой. Как-то я подшутил над ним абсолютно тупой заезженной шуткой. — Лука, как будет «я тебя люблю» по-хорватски? — спросил я. — Volim te — ответил он, со всей свойственной ему серьезностью, даже ни на секунду не задумавшись, что это было моей ловушкой. — Yo también te quiero — улыбнулся я. Пару секунд он озадаченно пялился на меня, а потом смущенно рассмеялся, пихнув в бок. Только это не было просто шуткой, выражение «в каждой шутке есть доля правды» нисколько не врёт. Мне нравится, как он смущается и смеётся со всеми, когда над ним подшучивают, а потом немного погодя даёт ответочку, потому что Лука не такой уж и ангелочек, каким кажется. Если понадобится, он может быть ещё той занозой в заднице и в нашей команде это всем известно. Он способен постоять за себя, ему не нужны защитники, но я каждый раз бросаюсь на его защиту, потому что не могу по-другому.×
Мяч летел в их сторону, и они оба бросились к нему, только вот мощный защитник видел, что небольшой полузащитник ему не соперник, а тот в свою очередь был сконцентрирован только на мяче. И в следующий миг Рамирес со всего размаху врезался в хорвата. Со стороны зрителя могло показаться, что они просто столкнулись, но это было не так. Голова Модрича резко запрокинулась, копна русых волос тревожно взмыла в воздух, заиграв всеми оттенками золота в лучах палящего Мадридского солнца, словно в преддверии чего-то плохого, кадык на тонкой шее дёрнулся, и он начал падать, словно в замедленной съемке. Ещё до того, как его спина коснулась травы, Рамос сорвался с позиции и побежал в их сторону. Рамирес сразу же поднялся на ноги, как ни в чем не бывало и склонился над распластавшимся, закрывающим лицо ладонями полузащитником. Серхио был уже достаточно близко, чтобы услышать каждое его слово. — О, да ладно! — язвительно протянул Рамирес, раскинув руки, глядя на растянувшегося по траве Модрича — Ничего не выйдет, принцесса! Подошедший судья тут же показал ему желтую, на что защитник начал возмущаться. Вокруг них столпились игроки чужой и своей команды. Их голоса, шум крови в ушах и рев трибун смешались воедино, Серхио хотелось врезать Рамиресу как следует, но сейчас было не до него. Вместо этого, он грубо оттолкнул его плечом, наплевав на рефери поблизости, и присел на корточки перед Лукой, заглядывая ему в лицо, боясь сделать лишнее движение, опасаясь навредить ещё больше. Вдалеке медики уже бежали от трибун. — Лука, черт тебя дери, ты что делаешь?! — вырывается из его рта — Horvath loco! Ты же видел, что он не сбавляет скорость, ты же видел, что он больше тебя по габаритам!Почему не остановился? — на эмоциях защитник обхватил побледневшее лицо руками, смотря как хорват морщится от боли и его криков, а из его носа тоненькой алой струйкой сочится кровь, стекая по губам и подбородку. Честно говоря, Рамос уже знал ответ: ради команды. Ради победы своей команды. Он понимал, что футбол для него всё. Но, если что-то подкосит здоровье — с ним можно распрощаться навсегда. Риск — дело благородное, но не всегда оправданное. — Я мог получить контроль над мячом… — почти одними губами произнес он, пытаясь приподняться, не обращая внимания на красную влагу, скопившуюся в уголке его губ и на болезненную пульсацию в области носа. Подбежали медики, отталкивая его, чтобы осмотреть Луку. «А в итоге получил травму и бесплатный билет на неопределенный отпуск» — пронеслось в голове капитана, пока медики ощупывали Модрича, обрабатывали его нос, светили ему фонариком в глаза и осматривали его многострадальную голову. Рамос обернулся, увидев в паре шагов от себя Рамиреса, стоящего в окружении двух своих тиммейтов, который с неприкрытым скептицизмом косился в сторону Луки, его взгляд словно говорил: «Да он симулирует, прикидывается!» Он с усмешкой говорит стоящим рядом одноклубникам, что хорвату стоило идти в актерское мастерство, Оскар заждался. Рамос ощущает как руки непроизвольно сжимаются в кулаки. И он сейчас плевать хотел, что буквально пару минут назад пообещал держать себя в руках, ради Луки и команды, эти слова привели его в бешенство. Вывели его из себя. И он идёт в его сторону, по лицу Рамиреса замечая, что он уже всё понял. — Эй ты, какого хрена ты его толкнул? — Я его толкнул? — он наигранно удивляется, ухмыляясь, что бесит защитника ещё сильнее. Хочется стереть эту ублюдскую ухмылку с его лица. — Он сам на меня налетел. Ты же всё видел, испанец. — Что я видел - я тебе только что сказал. — А может попробуешь сказать своему лилипуту, чтобы не путался под ногами у реальных игроков? Всем лучше станет. — Что? Повтори, что ты сейчас сказал, — Рамос почувствовал, как горячая кровь ударила в голову, буквально ощущая жгучую ярость разлившуюся по груди. Знакомое, уже почти забытое, но не дремлющее старое чувство. После матча его не пускают в медотделение, а в том, что он видел в последний раз, не было ровным счётом ничего хорошего. Он только краем глаза видел, как Луку положили на носилки и вынесли с поля под встревоженные взгляды тиммейтов и аплодисменты трибун, пока их с Рамиресом разнимали игроки. Серхио терпеливо ждёт его в раздевалке, хотя терпение и Рамос две взаимоисключающие вещи, он уже ополоснулся и переоделся. Второй тайм вышел не в их пользу, возможно частично из-за того, что он был весь на нервах и снова получил свою «любимую» красную карточку из-за совокупности двух желтых, одну из которых он получил, как предупреждение, сцепившись с Рамиресом. Как только Лука заходит, он тут же встаёт с лавки, делая пару шагов навстречу. Хорват по-прежнему в форме, немного испачканной в грязной от земли и травы, сверху надета олимпийка, в руках он сжимает новенькую защитную маску. Из оттекшего носа торчат ватки и один глаз немного заплыл, но в целом, видно, что он уже в нормальном состоянии. Лука посылает усталый взгляд Рамосу и подходит ближе. — Ну, как? Порядок? Лука отмахивается. — Ты как? — спрашивает он, заметив пластырь поверх шва на рассеченной брови капитана. — Лучше всех, — Рамос улыбается, немного скривившись от вновь нахлынувших болезненных ощущений из-за разбитой губы и губы Луки растягиваются в ответной улыбке, а от светло-карих глаз расходятся уже знакомые лучики-морщинки. Рамос без слов, хватает его за шиворот белой олимпийки и притягивает, прижимая к себе и сгребая в объятия, не обращая внимания на тихое шипение Модрича от соприкосновения травмированного лица с крепкой грудью капитана. Хорват, как всегда, не против. Он утыкается носом в грудь и неловко обхватывает его поясницу руками, зажимая в пальцах ткань своих рукавов и маску. Рука Рамоса перемещается на затылок Луки и пальцы зарываются в густые волосы, он наклоняется к его уху и шепчет: — Ты меня сегодня сильно напугал, Лукита. — Думаю, Рамиресу было куда страшнее сегодня, — тихо усмехается Лука, подняв на него свои большие глаза. Рамос смеётся и целует его в лохматую мягкую макушку. — Определенно.×
Да, он не самый красивый мужчина в мире. Он неказистый. Да, он не самый сильный. У него полно слабостей. Да, он невысокий по сравнению с другими. Он мелкий. Да, он не играет на позиции нападающего. Он полузащитник. Да, он далек от стиля. Для него ничего не значат шмотки, его прическа не меняется из года в год, он не следит за модой и трендами, он одевается просто. Да, у него нет ни одной татуировки, как практически у всех вокруг. Это его не портит. Да, он, черт возьми, не самый лучший в своем деле. Но это его дело. Дело всей его жизни. Он футболист. Не самый первоклассный, но какая разница, если от этого он получает настоящий кайф? Кайф, который ты не получишь от секса или алкоголя. Ни даже от лучшего героина, метамфетамина и прочей дряни. Каждый выход на поле, каждая встреча с командой, каждое касание мяча, шорох травы под бутсами, гвалт и шум трибун, аплодисменты и поддержка болельщиков, жжение в мышцах, тяжесть заветного трофея в руках, решимость соперников, азарт, свисток судьи, улыбки и победные вопли товарищей, горечь поражения — свежий глоток кислорода. Вот что было и будет его жизнью. Вот что заставляет его просыпаться по утрам с ранними лучами солнца, вот что разгоняет бурлящую кровь по его жилам, вот почему он продолжает заниматься этим делом день за днём. И кто бы что ни говорил, но для меня именно он G.O.A.T. Ни Месси и не Роналду. Именно Лука Модрич. Обычный парень, который ничем не выделяется, но зато какие фантастические вещи он может вытворять на поле, задавая ритм своей команде, он играет как в последний раз, и возраст для него действительно всего лишь цифра, потому что он живет футболом и он будет играть, пока слушается мяч и носят ноги, поэтому он самый необыкновенный в том какой он есть и для меня он лучший.