родные.

Кишинев не встречает меня хорошей погодой. И только где-то внутри меня тлеет надежда, что непогода это только прикрытие для сегодняшнего дня. Ведь сегодня по-осообенному будет тёплый концерт. Быстренько перебираю ногами по аккуратно выложенной плитке в корридоре, попутно здороваясь и принимая подарки от организаторов. Это же кто додумался, что сама Тина Кароль выступала в Кишинёве? С ума сойти, а мне нравится! Кишинев — не менее дорогой для меня город, как и Киев. Потому что в нем живёт один обладатель карих глаз, от которых я не могу устоять. По телу разносятся разряды от воспоминаний пожирающих взглядов, тёплых рук на талии, осторожный шопот рядом с шеей, и это только было не менее полу часа назад, как Дан привёз меня к черному входу и нехотя выпустил с машины… Засидевшись в своих мыслях практически не сразу слышу вибрацию телефона. Звонок от «Даник». Он что, мысли читает сквозь киллометры? — Да, Дануц., — мне нравится называть его, как зовёт его мама Люда. В этом тоже есть своя магия. — Малыш, мамы сегодня будут в своей постоянной компании сидеть в зале, — а к такому повороту мне жизнь не готовила. Это что получается, что сегодня концерт не пройдёт лёгкой дымкой в воспоминаниях, когда всё мысли будут забиты Баланом? -Ой, Даааан, а может не надо? Может ты покатаешь их, там… Кишинев покажешь, — отмазки 10/10. Весёлый смех в динамике телефона и я понимаю, что с этого момента я влипла полностью. Я, конечно, обожаю маму Люду, она — святая женщина, но, петь сразу для троих мне людей — задача не только со звёздочкой, а ещё и с высшим математическим мышлением, которого у меня, увы, нет. — Тин, что за отмазки? А дома ты и не такие концерты даёшь, в чем проблема, малыш? , — вот блин, ну как же он не понимает. Дома — это дома: с чем-то похожим на гульку на голове; в его футболке, акутанной его парфюмом; на лице ни грамма макияжа, губы раскрасневшиеся от личных поздравлений Дана и главными зрители на диване. Дома мы сами сочиняли строчки из песен и пели по очереди, а тут как-то не очень и прокатит. -Балан, ты знаешь разницу домашних концертов и таких. А если не знаешь, я тебе лично тет-а-тет покажу и скажешь, хочешь, чтобы я такие концерты тут давала или же лучше повременить, — игры на лезвие ножа продолжаются. -Даааа, Тиночка, в твоих способностях с домашними концертами — я не сомневался. Мамы будут в зале через 15 минут. Не скучай люблю, — ну дурень.он что, пока ехал с мамами разговаривал со мной? совсем бесстрашный стал что-ли? и как теперь мамам в глаза смотреть? Ну Кароль, ну молодец! Осмелев, быстро пишу ему смс: « Дааааан, мне страшно, может отменить? Сказать, что плохо чувствую после перелёта, ммм?! " Да уж, Кароль, с такими отмазками тебя бы только в школу не пустили и то, наверное… Сижу в ожидании.На панеле загорается голосовое от Дана. Кажется, или у меня трусятся руки, как у школьницы в ожидании ответа мамы. В голосовом смех этих троих и тёплых голос мамы Люды: «Тиночка, мы не будем подсматривать, мы только послушаем» и снова смех. Ясно, предатели, я всё поняла, никакой жалости ко мне. 15 минут уже прошло, а я всё-таки не могу собраться с мыслями и как представить маму Люду залу. Ведь там же всё и так очевидно, а мы до сих пор строим китайские заборы и сикрет парадайсы. Ответ находит сам себя, мол, ничего не придумывать, сердце само подскажет, что и как говорить, оно ведь никогда меня не подводило… Помещение полностью забито людьми, калейдоскоп эмоциий, чувств, гордости радости и счастья, всё проходит даже быстрее, чем могло быть. Руки трясутся, сердце бьётся с такой силой о грудную клетку, что сейчас выпрыгнет, очень волнительно, но я беру себя в руки. « Ну и, красавец, прекрасный мужчина, после сына, конечно. Поэтому, мальчики мои, мама Люда, мама Дана Балана сегодня в зале. Аплодисменты! Людмила, Вы красивая, вдохновляющая и родили красавца благородного, честного к своей Родине» В зале проскакивает миниатюрная фигурка в зелёном платьице и я понимаю, она не врала в голосовом, с сотых раз убеждаюсь, что она — святая женщина. Утягивает в меня в материнские объятия и я вновь попадаю домой. Домой, там где Дан, где Веня, Жемука, где родные объятия. Дальше концерт проходит незаметно, я окрыленная, счастливая передаю микрофон Димке Жуку и лечу на крыльях счастья в гримёрку. Ощущаю запах сандала и узнаю, кто меня пришёл проведать. Даник. Родные объятия и я снова дома. Они настолько похожие с мамой, что даже обнимают одинаково. Яблоко от яблони, как говорится. — Давай, родная, собирайся, и поедешь выполнять обещание, — сарказм сквозь смех в шею. Шея покрывается мурашками, а я смеясь бью гения шуток по плечам. — ну, дурбецело, жизнь идёт, а ты не меняешься. У тебя только лишь одно на уме., — поднимаю бровь, теперь смеемся в один голос. Тихий стук в дверь и в просвете появляются две светлых головы: — поехали домой, шутники. мы за вашими концертами соскучились. И всё-таки, предложение мамы Люды про прослушивания были лишними, лучше бы смотрели. Выходим через чёрный вход и в путь! Теперь точно домой!