Лицезрение

«Я знаю почему этот город никогда не спит. В ночи прячутся хищники. Стоит расслабиться, закрыть глаза – они нападут. Но долгая бессонница сводит с ума. Дрянная улица, дрянной район, дрянной выбор… Смерть, бессмертие или сумасшествие… А может, я уже безумен?»   Он тот, кто уже бессмертен и является живым мертвецом. Его человек умер ещё тогда, в доме Северо-Европейского князя, который забрал жизнь, но подарил бессмертие на грани безумия. Он человечен в силу возраста и мировоззрения – это его особенность, это его безумие.   «Ты понимаешь людей, но при этом лишаешь их жизни без зазрения совести… Не так ли?»   Музыка слышалась отдалённо, точно в ушах были беруши, которые выполняли свою функцию на все сто. На лице мужчины напротив расположилась игривая клыкастая улыбка, зубы которой  казались ещё крепче и белее за счёт падающих теней. Девушка стала заламывать кисти рук, чтобы совладать с эмоциями. Взгляд мутно-зелёных глаз следил за действиями певца, сидящего перед ней. Уж слишком часто он позволял себе смотреть на неё игривым, голодным взглядом. Некоторые личности из компании в которой они находились отошли в зону для курения с одноимённой целью, это вызвало небольшую пересадку лиц. Бенни воспользовался моментом и сел рядом с Мией, держась в смертельной для неё близости. Особа постаралась сделать вид, что всё оставалось как прежде, но сердце стало биться чаще и импульсивнее, точно она готовилась к бегу на большое расстояние. Уголок губ вампира взметнулся вверх, создавая издевательскую ухмылку. Вслед за этим жестом ладонь мужчины медленным движением легла на колено Мии и размеренно направилась выше к бедру. Девушка прикусила нижнюю губу, её взгляд метался, старался уцепиться за эмоции немногочисленных окружающих, но на них никто не смотрел. Мия стыдливо повернулась к Барту, который тем временем не убирал ладонь с горячего тела.   Их взгляды встретились в один миг, но этого было достаточно для того, чтобы закрепить их контакт. Всё окружающее отошло в тёмную пелену, лишь глаза вампира излучали тёплый, золотистый блеск, из-за которого взгляд казался родным и по-настоящему тёплым. Губы девушки разомкнулись, ресницы дрогнули и дева практически сомкнула веки, но зрачок продолжал дрожать, точно наблюдая за чем-то.   Мутная пелена стала сгущаться, как самый настоящий туман. И лишь глаза вампира выделяются своей яркостью. Мия взволнованно вздохнула и тут же прикусила нижнюю губу, ловя себя на осознании.   Бенни лукаво улыбнулся и, опираясь на руку, наклонился вперёд, оказываясь в близости с особой, чей стук сердца одним гулким ритмом отдавался в барабанных перепонках. Прохладная рука певца легла на шею Мии, не давая той сделать неправильное действие. Их губы соприкоснулись достаточно невинно на первый взгляд. Мия затаила без того сбитое дыхание, ожидая его следующих действий. Барт отстранился, чтобы позволить себе более откровенный поцелуй, чем был ранее. Медленно, но верно Мия раскрепощалась. Её руки расположились на плечах мужчины и портили укладку вампира, позволив себе запустить пальцы в светлые волосы. Поцелуи Бенни стали опускаться. Уголок губ, подбородок, шея – каждая часть была подвержена влажным поцелуям. Местами Барт прикусывал кожу, задействовав клыки, но неизменно «зализывал» места укусов. Мия запрокинула голову назад и чуть повернула вбок, дабы продолжить понравившуюся ласку. На её губах появилась слабая улыбка, сейчас она была более спокойна. Чувствительность тела зашкаливала, от чего возникало желание не только получать ласку, но и дарить её. Артист ехидно хмыкнул. Мия медленно выдохнула в ожидании нового поцелуя.   Одна из ладоней вампира оказалась прижатой к шее Мии у самого подбородка, препятствуя дыханию. Другая же резким движением спустила бретель тёмного облегающего платья, открывая вид на тёплую плоть. Мужчина оскалился в страшной гримасе ненависти. Его глаза были по-настоящему безумны, точно Мия оказалась в руках психа-каннибала. Барт припал к ней всем телом, смыкая челюсти в смертоносном захвате на податливой шее. Клыки впились в кожу, прокалывая её благодаря остроте. Тёмная тягучая жидкость вышла из глубоких ран, и несколько капель медленно стекли по ключице, пачкая ткань платья округлыми отметинами. Мягкая ткань с нещадно порванными ранами начинала медленно ныть. Боль усиливалась с каждой секундой, каплей крови, попыткой вырваться из хватки неловким рывком. Мужчина наклонился, дабы ещё сильнее ухватить девушку, не дать крови лишний раз стечь по её шее. Как ни странно от этого жуткого, даже мерзкого для особо впечатлительных дела, он получал самое настоящее удовлетворение. Безумно сладкое и тягучее чувство распространялось в теле вместе с кровью любимой жертвы. В голову приходила цитата одного знакомого ему мужчины: «Желанная женщина, желанная во всём». Так и Мия, она не только могла сойти на роль партнёрши, но и на роль заветной жертвы.   Девушка запрокинула голову сильнее, надеясь уйти от резкой боли в шее, из-за которой Мия была готова лезть на стену. Глаза помутнели не только от странного воздействия, но и от душащих слёз, но несмотря на это виднелись тёмные капиляры, казалось, что ещё пару секунд и они лопнут, оставляя на белке кровавую сеточку. Одна из слезинок скатилась по щеке, оставляя влажный след после себя. Мия переставала ощущать шею. Ей казалось, что стоит посмотреть в зеркало и тут же увидит воспаленное место укуса, вокруг которого расположились фиолетовые гематомы, но она могла только предполагать. Девушка не могла сделать вдох, шея была сжата рукой вампира, который судя по всему и не думал её отпускать. На душе было максимально обидно. Она не готовилась умереть, но с каждой новой волной боли, от которой начинали неметь кончики пальцев, в голову приходило осознание: «Он меня убьёт. Быстро. Сейчас.». Казалось что проходит целая вечность перед тем, как она начинает ощущать сильную слабость в теле. Последние слёзы предательски скатились по щекам. На коже проступили все мелкие вены и капилляры, а сама она стала бледнее. От долгого удушения на белках глаз наконец выступили мелкие сеточки ярких капилляров. Лёгкие обжигало без заветного кислорода, который казался спасительным в этой ситуации. Мия ощущала себя мерзко, это ощущение сравнимо с тем, когда тебя насилуют с самой настоящей грубостью. Это переставало быть простой обидой, а становилось надеждой на скорую сытость «Бэйб».   Мужчина совершил последний рывок, который пробудил последнюю волну боли. Тело особы, которая находилась в явном подчинении, болезненно дёрнулось в предсмертной конвульсии. Барт отпустил всё ещё горячее тело на поверхность дивана. На его губах оставались следы крови, теперь уже яркой и по настоящему насыщенной, артериальной. Взгляд глаз опустился на тело девушки, которое содрогнулось в последней посмертной конвульсии и замерло, точно безжизненная кукла.   Глаза были широко распахнуты, от чего виднелись лопнувшие капилляры глаз от долгого удушения. Ранее приятная на ощупь кожа постепенно остывала, становилась сухой и неприятно прохладной. Больше в её теле не существовало сердечных импульсов, которые заставляли бы её жить и чувствовать. Её юное тело обрело покой.   «Неужели ты можешь убить любовницу?»   Покой. Тьма. Умиротворение. Всё это возможные ощущения после такой скоропостижной кончины.     Мия резко дёрнулась, разрывая нить гипноза между ними. Её дыхание было учащенным, сердце стремительно билось, доказывая её жизнь. Сейчас как никогда ей хотелось жить в самом совершенном понятии этого слова. Девушка облокотилась на диванчик, едва не плача. Глаза продолжали слезиться из-за пережитого кошмара во время бодрствования.   «Это ли не самое подлинное сумасшествие?»   Бенни ласково взял её ладонь и поднёс к своим губам, чтобы оставить на её тыльной части поцелуй. Он выглядел совершенно спокойным в отличие от своей особы, которая стала жертвой в весьма правдоподобном мираже.   – Ми-ия, ты в порядке?... – Вампир умиротворенно улыбнулся, чуть прищурившись, как сытый кот. Расслабленно приложил её ладонь к своей щеке и оставил нежный поцелуй в районе запястья.   – Бенни… Как это можно назвать? – Ей не хватало эмоций на злобу или раздражение. Единственное, что она желала, так это спокойствия ближайшие полчаса.     – Это одна из самых интересных способностей гипноза. Ты же задавала своему другу вопрос: «что значит быть вампиром»?   Мия усмехнулась и стала истерично хихикать. Это самая настоящая глупость – испугаться гипноза, который был явно заметен невооружённым глазом. Только теперь она ощущала себя оскорбленной, словно бы над ней жестоко пошутили.   – Я не думал, что ты НАСТОЛЬКО пугливая, Конфетка… – Бенни улыбнулся, показывая ровный ряд верхних зубов.   – Просто в следующий раз предупреждай, когда захочешь продемонстрировать способности… – Мия прикрыла глаза, пытаясь окончательно успокоиться после пережитого короткого ужаса, который, как оказалось, являлся фальшивым.   Вампир наигранно зашипел, будто вампир из фильмов про Дракулу и прочих упырей кинематографа. Бен слабо прикусил кисть Мии, теперь вызвав лишь невинный смех. Но всё-таки быть вампиром то ещё безумие, ведь все вопросы могут стать явью.   Сколько вопросов не задавай, вампир вряд-ли ответит честно. Ведь кому будет приятно рассуждать на тему собственного животного голода, который заставляет испытывать разные эмоции. Но в каждой шутке, в каждом вопросе, в каждом доводе и выводе есть малая доля, приходящаяся на правду. Не так ли?