Будущее, которое не сбылось

      Было много вещей, о которых Оби-Ван первые десять лет на Татуине не позволял себе думать: ошибки, которые он совершил; знаки, которых не заметил, которые не хотел замечать; помощь, которую не оказал. Все эти вещи умещались в одно слово - прошлое. Но было еще кое-что, о чем Оби-Ван не мог, просто не мог думать. Это было больнее, чем вспоминать кричащего о ненависти Энакина, сгорающего в лаве Мустафара.       Будущее было немыслимым. Не то будущее, которое теперь ожидало Галактику, полную террора. Немыслимым было будущее, которое не сбылось.       В своих страданиях Оби-Ван был благословлен тем, что мог не думать об этом аспекте. Сила не посылала ему видений, не показывала того, что уже не могло произойти, не добавляла новых ран. И Оби-Ван был благодарен.       Единственное, что было несомненно для него, то, что Сила никогда не отрицала: когда он смотрел на Люка, то знал, что был бы его учителем. Также, как был учителем Энакина. В этом не могло быть никаких сомнений, он должен был охранять Люка, беречь его, пока мальчик не стал бы достаточно взрослым для обучения, достаточно взрослым, чтобы понять.       Оби-Ван не был рад ни сообщению от Бейла, ни ему самому. Он не должен был покидать Татуин, Люк должен был быть в безопасности.       Но и Лея тоже.       Оби-Вану удалось сделать вид, что фраза Бейла не была пощечиной, но именно ей она и являлась:       Лея, как и Люк, была ребенком Энакина.       Кеноби знал об этом, конечно знал, он держал её на руках сразу после рождения, он бы никогда не оставил её в опасности, он просто не мог смотреть в глаза еще одного человека, которого подвёл.       Но выбора, у него, как обычно, не было, он бы отдал жизнь, чтобы вернуть Лею домой.       ***       Это произошло сразу, как Лея впервые коснулась его: он вновь стоял в одном из коридоров в Храме Джедаев, месте, где он не был вечность. Лея, на пару лет старше, чем была в камере, появилась, как и всё остальное, вспышкой.       - Привет, Оби-Ван, - она радостно махнула ему рукой и убежала вслед за братом. Падаванская косичка весело подпрыгнула за ее ухом.       Оби-Ван настороженно смотрел на десятилетнюю Лею, испуганно уставившуюся на него, в камере, на забытой богом планете. Лея была маленькой копией Падме.       Она правда попыталась ударить его стулом?       - Меня послал твой отец.       Он имел ввиду Бейла, конечно же Бейла.       Энакин бы никогда не простил его, если бы с его дочерью что-то случилось.       ***       Люк был ярким огнём на полотне галактики, Лею Оби-Ван почти не чувствовал. Она не горела, привлекая к себе внимание, не была маяком для ситхов, не выделялась на общем фоне Силы. Поэтому десять лет назад Оби-Ван без опасений отдал еë Бейлу. Император бы не заметил её у себя под носом.       Только когда Лея залезла в его голову так, будто никаких щитов на его разуме не существовало вовсе, он почувствовал, как холодные мурашки сбегают по спине. Истину ледяной водой вылили ему на голову: он не чувствовал Лею в Силе не потому что она не была к ней чувствительна, а потому что Сила Леи была повсюду, обволакивала пространство вокруг и растворялась в нем, почти не оставляя следов.       Лея Скайуокер была невероятно, невозможно одарена. Лея Органа с немыслимым нахальством пользовалась этим даром. Тени Ордена Джедаев никогда не отпустили бы ребенка, подобного ей.       Сила гудела на краю сознания Оби-Вана, пытаясь ему что-то показать, но он не пользовался Силой десять лет и мог подождать ещё. Он не был уверен, что хочет знать.       ***       У Силы были свои планы. В тот самый момент, когда он впервые за долгие годы потянулся к ней, чтобы спасти жизнь Лее, Сила ворвалась в его сознание ворохом вспышек.       Он видел, как наблюдает за тренировкой юнлингов с балкона тренировочного додзё.       Идет по коридорам храма в компании Энакина, возмущенно бурчащего что-то про гены и что это точно не его вина.       Кто-то, в два раза меньше Оби-Вана, вытаскивает его из разрушенного истребителя, Силой разорвав искорёженный корабль на части, чтобы освободить его. Яркий свет бьёт в его глаза, виски пульсируют невыносимой болью, когда он слышит детский голос:       - Ну же, мастер, ты не можешь умереть, разбившись на корабле, это будет позором.       Когда он с трудом открывает глаза, перед ним появляется встревоженное лицо Леи:       - Я свяжусь с мастером Винду, ты выглядишь почти мёртвым.       Дотянуться до Силы казалось сложным, но как только Оби-Ван сделал это, Сила ответила на его зов. Лея остановилась в нескольких сантиметрах от земли.       Оби-Ван выдохнул и без сил перевернулся на спину. Он не знал, что Сила хочет от него.       ***       Лея была невероятна. Она невероятно сильно походила на своего отца во всем, что Оби-Ван вообще мог представить. Он не знал, законно ли это, он никогда не просил второго Энакина.       Он никогда не просил, чтобы Энакин выжил после Мустафара.       Ложь.       Это было его самым большим желанием и самым большим же страхом.       Оби-Ван несколько секунд смотрел на починенного дроида, прежде чем передать его Лее.       - Лола!       Разумеется, у дроида было имя.       - Лола! - Люк, на вид едва старше пяти лет, раздражённо отмахнулся от дроида, лезущего под руку. - Мы пытаемся починить твоё крыло.       Лея, в чьих руках был паяльник, хихикнула:       - R2 должен был присмотреть за ней.       - Ну, - Люк оглянулся на Падме, обсуждающую дела с Бейлом, на Энакина и Оби-Вана и нахмурился, - я не вижу его здесь.       Кеноби отвёл взгляд от детей и перевёл его на Энакина, почти уснувшего на диване рядом:       - Игрушка Бейла так быстро сломалась?       Энакин открыл один глаз:       - Уверен, что она была сломана заранее.       - Спасибо, - голос Леи перекрыл шум корабля.       Оби-Ван кивнул и отвернулся. Ему нужно было вернуть Лею домой.       ***       За последние десять лет Кеноби видел меньше видений, чем за последние сутки. Иногда он не понимал, где реальность.       Он видел, как Лея запорола свои первые переговоры и с успехом провела сотые, видел как две маленькие фигуры разучивают свои первые ката и горят в Силе ярче, чем весь Храм Джедаев. Видел, как Мэйс Винду заплетает Люку падаванскую косичку, и как раз за разом Лея отказывает каждому из мастеров, предлагавшему ей стать их падаваном.       Он видел, как Энакин хитро улыбается на вопросы о Лее и качает головой, как будто его дочь и он сам знали что-то, что Сила не говорила Оби-Вану.       Он чувствовал, как храбрая, невероятно бесстрашная Лея взяла его за руку, после побега с имперской базы.       Он видел как, ведомый Силой, остановил тренировку с девятилетней Леей, выключил меч и опустился на колени, чтобы без труда смотреть в глаза ребёнку. Дочь его лучшего друга смотрела на него со всей мудростью, которая могла быть у маленькой девочки, видящей людей насквозь.       - Лея, - только тогда Оби-Ван понял, что говорила ему Сила, то, что Лея Скайуокер отчётливо слышала всю свою жизнь, - окажешь ли ты мне честь стать моим падаваном?       ***       Видеть Лею живой и невредимой в руках её родителей было единственным, что Оби-Ван мог пожелать. Он чувствовал себя измотанным и очень старым, но он больше не чувствовал себя никем. Он был джедаем и он собирался оставаться им до конца, он не был ответственен за выбор, который сделал Энакин, и не был ответственен за выбор, который сделает Лея Органа.       - Мы ещё увидимся? - Лея не могла найти ответ в Силе, и Оби-Ван тоже не мог.       - Если тебе понадобится старый джедай...       Он оглянулся на Лею, когда заходил в корабль, чтобы отправиться обратно присматривать за Люком. Лея держала родителей за руку и Оби-Ван знал, что она в безопасности, насколько возможна была безопасность в галактике, где всё пошло неправильно. И где это всё, что у них было.       ***       Его связь с близнецами Скайуокер, связь, которая даже не должна была существовать, была сильнее, чем кто-либо мог предположить.       Оби-Ван знал, с самого начала, что в правильном мире он бы обучал Люка Скайуокера, как обучал Энакина.       В этом не могло быть никаких сомнений.       До тех пор, пока он не столкнулся с будущим, которое не сбылось.       Пока он не встретил Лею.