«Я правда хотел бы увидеть отражения
тысяч звезд в твоих глазах…»
©️ Оминис Мракс
Перед глазами снова предстаёт поле боя, залитое кровью. Тело ломит после пропущенных режущих заклинаний, а вокруг валяются мёртвые тела «пепламб» и гоблинов. Я судорожно осматриваю убитых, пытаясь выловить черты лица профессора Фига. В нос бьёт железным запахом крови, перемешанной с непонятно откуда взявшимся запахом дождя. Слёзы льются из глаз, а комок застревает где-то в горле, когда я вижу изуродованное тело пожилого мужчины. «Диффиндо» перерезало живот и ещё одним враг задел его лицо. Седые волосы покраснели и сплиплись. Пальцы всё ещё с силой сжимались вокруг палочки покойной жены, несмотря на то, что профессор был мёртв. Я вскакиваю с постели. Ночнушка неприятно липнет к спине, а на простыне остался мокрый слег от пота. Очередной кошмар. «Почему не сработало зелье, которое мне дал Оминис?» Руки трясутся. По инстинкту смотрю на часы, стоящие на прикроватной тумбочке, что показывают 8:47 утра. Ещё успею на завтрак. В носу до сих пор свербит от чудившегося запаха крови. Кривлюсь и направляюсь в ванную комнату. Сегодня последний день перед рождественскими каникулами и поэтому все кровати в комнате давно пустуют — соседки пораньше разъехались на праздники. Кое-как привожу себя в порядок и, накинув поверх тёплого свитера мантию, направляюсь в Большой зал. За это время произошло столько событий, о которых раньше я даже не могла подумать. Внезапное появление магии в моей жизни, неведанная способность видеть следы древней магии, кровавые бои, ушибы, переломы, новые знания и знакомства… Всё прекратилось также скоро, как и началось. Себастьян теперь в Азкабане, его сестра — Анна, скончалась, узнав, что брата отправили на пожизненное, а Оминис…мы остались друг у друга. Я не перестаю удивляться насколько он оказался тёплым и оберегающим человеком. После окончания пятого курса мы стали настоящими друзьями, готовыми пойти на всё, чтобы обоим было хорошо. Те летние каникулы мы провели в Хогвартсе, что поспособствовало сближению. Вместе мы изучали новые заклинания, ухаживали за магическими существами в Выручай-комнате, которых я спасла. (Особенно сильно к парню привязался, на тот момент новорождённый, Нюхль Офелия) Улыбка на лице Мракса за это время стала появляться чаще, чем когда-либо. Когда я толкаю дверь в Большой зал, в мою сторону сразу обращаются немногочисленные лица студентов, оставшихся в Хогвартсе. Из них я близко знакома только с двумя: Натсай Онай — безбашенная Гриффиндорка, с широкой улыбкой машет мне в знак приветствия и Поппи Добринг — Пуффендуйка с дичайшей любовью к животным, сидящая рядом с ней, также помахала мне, посмеиваясь, когда я, спотыкаясь о собственную ногу, бегу в сторону Оминиса. — Доброе утро, Джесс — сразу начинает диалог парень — Тебе снова не помог «Сон без сновидений»? — Привет, Оминис — я порывисто обнимаю «Принца факультета» за шею, мимолётом ощущая большие горячие ладони чуть выше талии — С чего ты это взял? — Я слышал твой крик сегодня утром. Поверь, я узнаю его из миллиона — как-то грустно усмехнулся он, автоматически накладывая мне в тарелку омлет и тосты с маслом — И я не устану предлагать тебе переехать на каникулы в мою комнату… — Оминис я… — мои щёки налились краской, заставляя прикрыть лицо руками. Как будто мой собеседник мог что-то увидеть. Было донельзя неловко перед другом за его заботу — Хорошо, но только если ты не будешь ко мне приставать! — вдруг выдала я, понимая всю абсурдность своих слов. Приставать это было по части Сэллоу, которого мы старались не упоминать. — Как скажете, миледи — хрипло посмеиваясь, ответил мне Оминис — Всё для вашего комфорта. После плотного завтрака мы направились прямиком в библиотеку, чтобы выполнить задание от профессора Шарпа на каникулы. Сидящие за ближними к выходу столами однокурсники тихо проклинали профессора зельеварения за его умение поднять настроение. Мы с Оминисом как по команде заняли наше уже насиженное место на втором этаже, где не будут мешать шуршание чужих пергаментов и нескончаемый шепот. Когда мы закончили, солнце уже шло зашло. В животе было неприятно пусто, но ужин мы безбожно пропустили, поэтому нам ничего не оставалось, кроме как отправиться в гостинную. Помещение встретило нас своей уже привычной пустотой. Я уже хотела пойти в свою комнату, но была остановленна Оминисом: — Джесс? — Да? — Не забудь захватить с собой полотенце для рук, хорошо? — я сказала что-то нечленораздельное и умчалась в спальню. Из рук всё падало и я понятия не имела, что сделать сейчас, а что в комнате мальчиков. «Умыться сейчас или потом? Но Оминис же сказал принести полотенце для рук, значит он ждёт что я умоюсь перед тем как придти к нему! Какая же ты дурёха, Дойл…» Кое-как собравшись с мыслями я приняла душ и вымыла голову, оставив распущенные волосы свисать с плеч, переоделась в пижаму и, накинув сверху мантию, побрела к Мраксу. И, конечно же, про упомянутое другом полотенце я не забыла. Мне ни разу за обученье в Хогвартсе не приходила в голову идея пробираться в мужское общежитие и поэтому я с неуверенностью шагнула на первую ступеньку, боясь быть опрокинутой на жёсткий каменный пол. Но когда я поняла, что твёрдо стою и ступень не исчезла, помчалась вверх, зажмурив глаза. И тут в голову мне пришло осознание: «Я не знаю в какой именно комнате живёт Мракс». Но и тут меня обогнали и вскоре я увдела открытую нараспашку дверь, что вела прямо в спальню Оминиса. Голубоглазый уже в пижаме сидел на кровати и читал. Слепой взгляд следил за часто моргающей палочкой, которую он подвёл к книжным страницам. Огонь в камине разгорелся настолько, что казалось будто сейчас совсем не зима. Только я перешагнула порог, как парень оторвался от своего занятия и подлетел ко мне. — Какую кровать я могу занять? — переминаюсь с ноги на ногу, стараясь не смотреть на такого домашнего Слизеринца. — Советую выбрать ближнюю к моей — без тени сомнения ответил Оминис — Так я смогу быстрее разбудить тебя, если вновь не поможет зелье — он уже протягивает знакомый мне флакончик с зельем «Сна без сновидений», поджимая губы. — Оминис, а что если зелье больше не действует потому что я слишком часто его принимала? — я беру из его руки зелье, как бы случайно касаясь пытающей кожи — Может попробуем сегодня обойтись без него? Лучше бы я выпила это чертово зелье, потому что то, что я увидела в очередном кошмаре было в сто раз хуже того, что я видела после принятия противоядия. Я буквально купалась в море крови, меня тошнило, слёзы душили не хуже «Инкарцеро», а страх не позволял двигаться, словно кто-то наложил на меня «Ступефай». Вокруг плавали обрубки тел и в некоторых я узнавала дорогих мне людей. Вот плывёт рука Поппи, а рядом голова Себастьяна, твердившего одну и ту же фразу: «Это твоя вина». Чей-то скукожившийся палец указывал на дракона, кружащего надо мной. Из его пасти выпадает тело и когда оно соприкасается с кровью, обливает меня её горячими брызгами. Это было тело Оминиса… Из этого кошмара меня достают знакомые руки, встряхивая уже, наверное, не первый раз. Оминис кричит моё имя, а когда понимает, что я пришла в себя, тяжело выдыхает. Теперь его ладони держат моё лицо, пытаясь остановить льющиеся без остановки слёзы. Я даю волю эмоциям и бросаюсь в его объятия. Вхлипы и судорожные попытки сказать что-то заполняют комнату. Я прижимаюсь к его груди, закрывая руки на его спине в замок. Его сердце стучит так быстро, будто скоро вырвется из грудной клетки. — Т-там был ты! И-и Себастьян т-тоже! Он-н ска-аз-зал что это-о я винотава! — Мракс молча прижимал меня к себе, приглаживая растрепавшиеся волосы — Там в-всё был-ло в кро-ов-ви и тот дра-акон-н, которы-ый нап-пал на нас-с с проф-фесоро-ом Ф-ф-фи… Фиг… — Тише, тише. Я понял про кого ты, Джесси… — Оминис прервал меня, прижав к себе посильнее — Как же я испугался за тебя. Надо было выпить то зелье, слышишь? Я тихо всхлипывала, чувствуя, как намокает кофта Оминиса от мои слёз. В его объятьях было так спокойно, что я невольно зарылась носом посильнее, чтобы впитать его пряный запах себе в подкорку. Серце парня всё ещё стучало с неймоверной скоростью: — У теб-бя так бы-ыстро сердце стучит — ещё запинаясь, пролепетала я. — Я думал что не смогу разбудить тебя! Я так долго не мог этого сделать, Джесси! — от этих слов приятное тепло разлилось у меня внутри — Мне уже почудилось, что я потерял тебя! — он оторвался от меня, пытаясь увидеть хоть что-то. Я заметила влагу, выступающую на его глазах. — Омин-нис, ты что, плачешь? — он уткнулся мне в плечо, снова заключая в крепкие объятия. В том месте я почувствовала холод — его слёзы намочили мою футболку — Оминис, не плачь, прошу тебя. Ты же смог разбудить меня, правда? Ты смог! Мой Оминис, перестань, пожалуйста!