Mane Mecum

Утро выдалось приятным. Лучи весеннего солнца заливали комнату, а в воздухе витал дух приключений. Май радовал теплыми деньками. Только долбанный будильник вещал о том, что пора на работу. На новую работу. Еще немного повалявшись в постели, я решила-таки вставать. Утро прошло буднично. В сборах, спешке, недопитом кофе и захлопнувшейся двери. Метро. Ненавижу метро. Запах пота, чеснока и перегара — все смешивается в одно большое облако вонючей смерди. Иногда лишь проскакивал какой-нибудь цветочный или цитрусовый аромат. Обернувшись, можно было увидеть молоденькую фифу, спешащую выбраться из этого адского логова клерков, рабочих и учителей, на свободу, на воздух. Добираюсь, наконец, до нового места работы. Приличное на вид здание, аккуратный фасад, везде зелено — видно, что за территорией ухаживают. «Ярослава, жду вас на 4-м этаже. Уже с нетерпением)» — сообщение в Ватсап от Марины, эйчара моей новой рабочей обители. «Спешу)» — лаконично отвечаю я и иду за угол здания, чтобы выкурить сигарету, ибо жутко волнуюсь перед первым трудовым днем. Не спеша курю, рассматриваю незнакомцев, стоящих поодаль меня. Очевидно, мои новые коллеги. Поправляю рубашку и пиджак и двигаюсь в здание. Марина встретила меня с широкой улыбкой и проводила в переговорную, где вручила мне договор и все необходимые документы. Внимательно прочитав, я заполнила пустые строчки, поставила свои подписи, после чего кадровичка провела экскурсию по всем этажам этого, скажем так, не самого большого здания, а затем проводила меня на рабочее место. Опен офис представлял собой один очень большой кабинет, в котором с простором размещались около тридцати человек. Довольно молодые женщины и мужчины, думаю, моего возраста и моложе, что несказанно меня обрадовало — будет о чем поговорить. Марина меня оставила в одиночестве и я, включив компьютер, начала рассматривать окружавших меня людей. *** Так глубоко ты в меня еще не входила. Сегодня я ощутила твой страпон в первый раз и в полной мере. Ты не церемонилась. Просто резко и грубо вошла. Я издала стон и прикрыла глаза. — Смотри на меня. — слышу твой бархатистый низкий шепот. Знаю, что таким образом ты меня «наказываешь» за очень «плохое поведение». Но, глупышка, как же мне приятно чувствовать тебя в себе. Да и не провинилась я перед тобой ничем. Разве я виновата, что люблю. Да, люблю не тебя, люблю другую. Но ты была предупреждена об этом сразу же и предпочла нивелировать эту информацию. Я помню твои слова тогда. — Это твоя очередная блажь. — сказала ты, гладя меня по обнаженной и весьма напряженной спине. — Я привыкла к тому, что ты непростая, к тому, что с тобой очень сложно. Уверена, твой заскок по имени Дарья очень скоро пройдет, и ты снова склонишь свою голову передо мной. Твои слова не сбылись. Блажь, которую звали Дарьей, не прошла. И вот ты снова злишься на меня и «наказываешь», зная, что сегодня мы с ней были в кафе. — Смотри на меня. — повторяешь ты и я распахиваю свои затуманенные желанием глаза. Твои глаза такие же — мутные, темные и полные похоти и злости. Толчки становятся жестче, от чего шелковое постельное белье съезжает почти на край кровати. Мои ноги на твоих плечах, бедра двигаются в такт твоим. — Также трахаешь свою сучку? — с силой вдалбливая страпон в меня, спрашиваешь ты. Ничего тебе не отвечаю, лишь отворачиваю голову и снова закрываю глаза. Ты больно сжимаешь мою грудь, негромко вскрикиваю. — Отвечай мне. — продолжаешь ты. — Также ее ебешь? Нечасто слышу от тебя нецензурную лексику. Видимо, ты действительно очень зла. Я почувствовала, что ты на взводе, как только переступила порог твоего дома. — Оль, все в порядке? — спросила я, стоя в дверях, массивных дубовых дверях. — Проходи. — быстро бросила мне ты и ретировалась в гостиную. Чувствую себя не в своей тарелке. Медленно плетусь в дом, с трудом закрывая деревянную дверь. В роскошном холле все как всегда, все как я и привыкла. Оленьи рога, висящие на стене — наследство и честь твоего отца. Ты рассказывала, что когда-то давно он раздобыл их в недрах карельских лесов — все также «пялятся» на меня. Порой мне кажется, что это твой отец осуждающе смотрит на меня. Изящные этажерка и вешалка все также стоят на своих местах, в ожидании моих кроссовок и куртки. Прохожу в гостиную. Не спеша в камине, над которым висит большой портрет твоих родителей, потрескивают головешки. Ты сидишь, укутавшись в плед на большом старинном кресле. Присаживаюсь на колени подле твоих красивых длинных ног. — Оля, что случилось? — спрашиваю, заглядывая в твои темно-серые, бездонные глаза. Ты продолжительно смотришь на меня, и под твоим внимательным взглядом мне становится неловко. Кладу голову тебе на колени, чувствую, как теплые руки начинают поглаживать мои темные короткие волосы. Длинные пальцы ерошат мой затылок. — Я понимаю, — начинаешь ты. — что она намного моложе меня, тело упруго, губы свежи. Но скажи, скажи, что она может дать тебе? Небольшую квартирку на окраине Москвы? Проживание с ее матерью на одной территории? Зарплату среднестатистического медиапланера среднестатистического телеканала? Скажи. Или, может, тебя влечет неопытность этой девчонки в сексе? Если желаешь, я сделаю гименопластику. — ты глубоко вздыхаешь. «Боже мой, Оля, ну как такую чушь может нести женщина пятидесяти лет» — искренне удивляюсь я у себя в голове. — Оль, не хочу об этом разговаривать. — начинаю я, но ты не даешь мне договорить. — Знаю, что ты была сегодня с ней. — Мы всего лишь ходили в кафе. — Всего лишь… — ты горько усмехнулась и продолжила. — Никогда не поверю, что ты не трахала ее до потери пульса в туалете этого кафе, либо же где-то в близлежащей подворотне. «Хорошего же ты обо мне мнения» — думаю я и произношу. — Я хочу в душ. Я сегодня очень устала. И я не хочу этих разговоров. Медленно поднимаюсь и иду в твою огромных размеров ванну. «Сегодня хочу тропический», с этими мыслями поворачиваю хромированную ручку и чувствую, как теплые капли тропического душа орошают мое усталое тело. Каждая капля воды отдается во всех суставах. Я устала, очень устала. Пришла пора делать выбор. А на весах совсем неравные гирьки. Отгоняю мысли и покидаю душ, укутавшись в теплое махровое полотенце. Подогреваемый пол добавляет какого-то уюта, и я хочу нежности и ласки. В гостиной Ольги не оказалось. «Наверняка в своем будуаре» — думаю я и прохожу на кухню. К моему удивлению, там меня встречает Габи — домработница. Эта крепкая и смуглая молдавская чернобровая женщина средних лет работала у Ольги вот уже десятилетие. — Александра, здравствуйте. — одарила она меня широкой улыбкой. — Хотите кофе? Ее интересный молдавский акцент всегда меня забавлял, а вот Ольга приходила в раздражение и ревность к этой безобидной женщине, у которой в кишиневской деревне были дети и внуки. — Привет, Габи. — отвечаю ей и сажусь за стол. — Пожалуй, не откажусь. Заботливая молдаванка сразу засуетилась, и в мгновение ока на стеклянном столе оказались сахарница, молочник, серебряная ложечка и чашка с блюдцем. Габриэлла налила мне кофе и ушла в свою комнату, которая находилась в отдаленной части дома. Не хочу ни о чем думать. Хочу, чтобы меня приласкала Оля. И без каких-либо выяснений отношений. Допив кофе, я направилась в спальню к Ольге, где она и оказалась. Сбросив с себя полотенце, я оказалась перед ней полностью обнаженной. — Я хочу тебя. — сказала я, глядя ей прямо в глаза. Она поманила меня пальцем и я улеглась на ее плечо. — Я хочу тебя. — повторила я снова. — Это она так возбуждающе на тебя действует? — Оля, прошу… — почти застонала я. — Прошу… не нужно. Просто возьми меня. Я сейчас здесь и я сейчас твоя. Возьми. Ольга улыбнулась уголками губ. Властные руки гладили мою грудь, ключицы и скулы. Поцелуй был непривычно жестким, что дало мне понять, что она очень зла на меня. Ладонь грубо прошлась по моему животу и остановилась возле паха. — Нет, не так. — твои слова звучали странно и отрешенно. Ты встала, подошла к комоду, и все, что я услышала — несильный хлопок закрывающегося ящика. — Приглуши свет. — сказала ты. Я покорно взяла пульт с прикроватной тумбочки и пару раз нажала на кнопку. Мягкий фиолетовый свет разлился по комнате. Я не видела, что ты делаешь. Лишь силуэт твоего стройного тела был виден моему глазу. Пару минут и ты возвращаешься в постель. — Встань на колени. — командуешь ты. Я безропотно встаю, не понимая чего ожидать дальше. Внезапно губы почувствовали что-то прохладное и то ли резиновое, то ли силиконовое. — Возьми его в рот и как следует отсоси. Эти твои слова стали полной неожиданностью для меня. Это был страпон. Как позже я выяснила, очень качественная силиконовая игрушка, привезенная Ольге какой-то ее старинной подругой из Канады. Не то, чтобы я испугалась страпона. В моей жизни их было предостаточно. Мое удивление вызвало то, что он имелся в наличии у тебя. — Я не умею… -Ты сможешь. Я верю в тебя — в твоем голосе прозвучала какая-то издевка. Я неловко взяла в рот силиконовую штуку и попробовала вспомнить всю гетеросексуальную порнуху, которую когда-либо смотрела. Получилась пародия на минет. Ты вталкивала его глубже в мой рот, пытаясь достать до самого горла. Но, малыш, я далеко не порнозвезда «Глубокая глотка». Я ладонями уперлась в твои бедра, не давая тебе до конца издеваться над собой. Я знала, что так ты пытаешься меня наказать за встречу с ней. За встречу со своей соперницей. — — Я больше не хочу. — я резко отпрянула и выронила силиконовый член изо рта. Слюна стекала по моему подбородку. Ты усмехнулась. Никакой нежности, только грубый и жесткий трах. — Отвечай мне. — продолжаешь ты. — Также ее ебешь? Беру тебя за голову и притягиваю для жадного горячего поцелуя. Сегодня ты животное. Необузданное, дикое животное, движимое жгучей ревностью. Еще пара сильных, неконтролируемых толчков и я бурно кончаю. Моя влага изливается на твой живот. Первый страпон. Первый струйный оргазм. С тобой. *** - Как Оля? — Женя выразительно посмотрела на меня, помешивая свой латте. Смотрю на нее отрешенно. Опускаю глаза в чашку с американо. Усмехаюсь. - Как Оля. Оля прекрасно. Оля как обычно ревнует. Сходит с ума. Вчера полдня проторчала у Бычковой в кабинете. Ту назначили гендиректором компании. Они неделю назад всей своей руководствующей братией летали на Майорку и решали свои очень важные дела. Ольга Санна, как финдиректор, естественно была в первых рядах, без нее не решается ни одно мало мальски важное событие. И, конечно же, перед отлетом она сказала мне, что если вдруг «натворю глупостей», она тут же узнает, ибо уши и глаза у нее есть во всех отделах нашей любимой компании, тогда мне совершенно несдобровать. Женька театрально закатила глаза. — А Даша? — коротко спросила она и сделала глоток. - Я думаю забить на нее. Все же синица в руках уютнее, чем журавль в небе. - И какая синица! — воскликнула Женя. Я глянула на нее и засмеялась. - Какая? Замужняя. — ответила я. - Да прекрати. Ты же прекрасно знаешь, что замужем она условно. И с мужем своим давно не живет. - Жень, все равно этот факт меня подбешивает. Подбешивает ее штамп в паспорте. - О, боги! Да какая тебе разница! Тебе жениться что ли ней! Я бы такую женщину хрен когда упустила! С такой должностью и деньгами как у нее, ей только моделей содержать! Я недобро посмотрела на Женьку. - Хочешь сказать, моя внешность не достойна ее внимания? - Нет же! Я о другом. Я о том, что она сделала свой выбор в твою пользу. Умная, грамотная, в том числе финансово, зарубежное образование имеет! А трахает тебя как! Помню все твои пошлые рассказики про ваш секс. Ой, Ярик, не знаю, чего ты ломаешься-то? Ладно, расскажи, что она тебе привезла с Майорки? *** - Ну, что ты стоишь, в дверях? Проходи. — с улыбкой говоришь ты, берешь меня за руку и заводишь в свое шикарное жилище. Дверь закрывается и ты припадаешь своими губами к моим. - Я очень соскучилась. — шепчешь сквозь поцелуй. Твои влажные горячие губы касаются моих все настойчивее, и я сдаюсь под твоим напором. Отвечаю на поцелуй нежно и бережно. - Я тоже. — говорю я немного отстраненно, снимая свою джинсовку и скидывая кроссы. Пристально смотришь на меня. - Идем в гостиную. — тянешь меня за руку. — Я привезла кое-что, что непременно хочу попробовать с тобой. — ты достаешь из бара какую-то бутылку, две рюмки. — Это нужно пить со льдом. Разлив напиток по рюмкам, ты подносишь одну мне. Нюхаю. Пахнет травами. Пахнет вкусно. Это ликер «Hierbas», национальный майоркинский. Его делают из тридцати трав — фенхель, розмарин, анис и множества других. Чокнувшись за приезд Ольги, мы выпили. За разговорами мы сразу не сообразили, что опустошили целую бутылку. - Оль, завтра на работу и тебе, и мне. — я чувствую, как мой язык явно заплетается. — Блядь, я слишком много выпила. - Вот и оставайся. Завтра отвезу тебя на работу. - И себя. — я улыбнулась. - Я действительно за неделю очень соскучилась. Знаешь, все эти путешествия, яхты, пляжи… Мне не хотелось ничего, кроме того, чтобы быстрее решить все финансовые вопросы и вернуться в Москву, к тебе. Или же, чтобы ты была рядом со мной там, на Майорке. Мой затуманенный алкоголем разум вдруг задался вопросом: «Неужели она действительно в меня влюблена? Эта состоявшаяся во всех смыслах женщина. Замужняя женщина. Женщина у которой есть взрослый ребенок. Я ведь ничего не могу ей дать. Ну, кроме тела, конечно.» После охлаждающего душа мы оказываемся в постели. Шелковое белье также немного холодит и моя кожа покрывается мурашками. Чувствую, как крепко ты меня обнимаешь. И я остаюсь с тобой.