Авторучка

С чего все началось? Кажется, с того, что я решила принять ванну. Ну, вы представляете, как это. Когда возвращаешься домой после проведенного на копытах рабочего дня (увы, работа художника-оформителя кабинетная только в теории… да и на практике проведенный за этюдником день может вымотать не хуже беготни по натурам), одно из самых больших удовольствий — забраться в ванную, отвинтить кран и почувствовать, как теплые струи бегут по меху. А потом со стоном блаженства нырнуть в воду, и ощутить, как расслабляются сведенные мышцы плеч и шеи… Вы чувствуете себя в безопасности. Вы расслабляетесь. Вы ни о чем не думаете… Уж точно вы не думаете, что кричащее голокожее незнакомое создание неожиданно вынырнет из-под воды прямо в вашей ванне! Я заорала. Вскочила. Попыталась пнуть незнакомца куда достала. И одновременно выпрыгнуть из ванной. Очень зря. Потому что у крана для воды оказалось другое мнение. Перед глазами вспыхнули звезды. Ноги подогнулись. Я попыталась втянуть воздух — и вдохнула воду. Забилась, захрипела в ужасе… И только через несколько секунд (минут? часов?), отплевываясь и откашливая на пол ванной (извините, ради Селестии, мисс Голден Лессор!), кажется, половину ванны, поняла, что лежу грудью на бортике и сверху на меня смотрит… Кто-то. Минотавр? Похоже (двуногий, двурукий, прямо стоящий), но нет. Гладкая, бледная, безволосая (кроме какого-то подобия гривы сверху головы) кожа. Голова лишена рогов и вообще бычьих черт, и больше напоминает обезьянью. Я сама не заметила, как забилась в угол, глядя на незнакомца распахнутыми глазами. Поминая про себя Дискорда, Селестию и Фауст-Первотворца разом. Кто это? Взломщик? Пробрался в квартиру, пока я плескалась? Неужели в Мейнхеттене все стало настолько плохо, что воры пробираются в жилье, не стесняясь хозяйки? Существо ошеломленно озиралось по сторонам. Для взломщика оно выглядело… растерянным. Или это он прикидывает, чем поживиться? Бежать! Поднять на ноги соседей! Я бросилась к двери, ожидая, что сейчас меня сцапают за гриву. Телекинезом содрала с полки ключ, зубами вставила в замочную скважину. Проклятье! Ну почему древний замок заклинило именно в этот момент? Я налегла на ключ. Внутри что-то щелкнуло. Ключ вроде бы подался, и тут же — подозрительно свободно качнулся в скважине. Замок на попытки открыться не реагировал. Раздался скрип. В ужасе я обернулась. Недоминотавр стоял в коридоре. Я отскочила от двери, уронив ключ. Метнулась мимо незваного гостя, ожидая, что вот-вот лишенная копыт лапа вцепится мне в гриву. Проскочила мимо туалета и кухни в спальню и забилась в угол. Безумно озираясь по сторонам и пытаясь понять, чем можно огреть злодея, если он подберется ближе ко мне. Швабра! Клянусь Селестией, если он зайдет в комнату, я ему съезжу по голове! Правда, хватит ли мне сил левитировать швабру на таком расстоянии от себя? Я все же художник, а не маг, предел моих навыков — телекинез мелких предметов на расстоянии в шаг-другой… Ой, мама! Кажется, сейчас у меня будет случай проверить! Незнакомец сделал шаг в комнату… Ой. Я вспомнила, где я слышала про таких существ! Ой. Ой. Ой. Лучше бы это был минотавр! Гораздо лучше! Я сосредоточилась. Сконцентрировалась на швабре. Направила энергию. Грозно замахнулась… Вернее, изобразила что-то вроде тычка в сторону чудовища. Зачем-то обмотавшего одно из моих полотенец вокруг бедер. У монстра отвисла челюсть. Глядя на швабру глазами величиной со Статую Кобылы, он протянул лапу и неверяще потрогал ее пальцем. Именно в этот момент мои невеликие силы подошли к концу, и я упустила швабру из хватки поля. Едва не отбив ей монстру ногу. Да. Я вспомнила. Обращение Принцессы Дружбы, которое перепечатывала наша газета. И приложенная к нему фотография такого же, или очень похожего, создания. Человек. Полузабытый миф из древней истории. В последние три года вдруг обретший плоть и кровь. Когда орда этих чудовищ захлестнула далекий Понивилль. Когда человеки вторглись в Эквестрию. Человеки свирепы и жестоки. Человеки приходят из мира, где бушуют кровопролитные войны. Человеки истребили в своем мире всех прочих разумных, и теперь вечно воюют сами с собой. Человеки пожирают мясо, словно грифоны или алмазные псы. Человеки пожирают мясо пони. Человеки не прочь надругаться над кобылкой, прежде чем сожрать… А-А-А!!! — Не подходи ко мне, — пробормотала я. — Во имя Селестии… прочь! Прочь! Монстр, пожирающий кобылок и жеребцов перед тем, как поглумиться (или наоборот?), сделал два неверных шага по комнате. Пошатнулся и мешком свалился в мое кресло. Мое любимое кресло, между прочим. Что-то он не выглядит особо агрессивным… И что он мне протягивает? Ключи? Ключи от замка? Я неверяще уставилась на них. Сосредоточилась. Расстояние было великовато, но мне придал сил испуг. Телекинезом выхватила ключ из лапы чудовища, подтянула ближе и перехватила зубами. — Не трогай меня, — выдохнула я заплетающимся языком. — Пожалуйста, не трогай. Встать. Шаг вдоль стенки, другой… Человек даже не шевелился, лишь глазами следя за моими движениями. Коридор. Дверь. И ключ снова проскальзывает с мягким щелчком вместо того, чтобы провернуться в скважине. Ой. Ой. Ой. — Ну почему сейчас? Я заперта в квартире с иномирным монстром. Завизжать? В надежде, что соседи услышат через тонкие стенки? Так. Что там говорилось в памятке, которую принцесса Твайлайт прислала в редакцию? «Заметив человека, постарайтесь, не привлекая его внимания, скрыться из вида, и как можно скорее предупредите ближайшего сотрудника Королевского Агентства Дружбы и Ассимиляции. Не все человеки опасны, но некоторые из них в состоянии испуга или агрессии могут причинить вред себе или пони. Если человек заметил вас, и вы не можете избежать контакта с ним, сохраняйте спокойствие. Говорите с человеком спокойным тоном, не приближаясь и избегая долговременного визуального контакта. Проявляйте умеренное дружелюбие и помните, что с помощью идеалов Дружбы и Гармонии …» Кажется, орать во всю глотку — не очень хорошая идея. Если это существо испугается… Ладно, попробуем следовать предложенным советам. Для начала, не помешает включить свет. И вытереться! С моей шерсти до сих пор капает на пол, а за ремонт паркета хозяйка квартиры слупит с меня кругленькую сумму! Я аккуратно заглянула в спальню. Человек не начал крушить обстановку, набрасываться на стены или делать еще какие-то человеческие штучки. Он все так же сидел в кресле и смотрел в никуда остановившимся взглядом. Покосился на меня. Я осторожно щелкнула выключателем. Заряжать кристальную лампу у меня выходило плоховато, так что я предпочитала новомодное электрическое освещение. Выудила из шкафа запасное полотенце. Человек, пошатываясь, поднялся на ноги. Я отпрянула, но он шел не в мою сторону. Подошел к окну и уставился на вечерний Ферьер-Хилл. Да. Похоже, это зрелище сильно отличалось от привычных человеку полей битв его родного мира. Он вздрогнул, отшатнулся, задернул занавеску и вдоль стены, точно так же, как я пять минут назад, добрался до кресла. Пробормотал что-то. — Что? — я повела ухом. — Извини, я тебя не понимаю. Ты же не говоришь на эквестрийском, да? Ты, наверно, вообще не понимаешь, где находишься? — я старалась говорить спокойным тоном. Главное — не показывать человеку свой страх, а то вдруг это зрелище приведет его в ярость… Остается надеяться, что он не заметит мои предательски трясущиеся пута. Ответом мне послужило громкое урчание. Ой! — Ты… ты не собираешься меня сожрать, правда же? — произнесла я дрожащим голосом. — Я… могу тебя накормить! У меня есть еда! Человек что-то произнес. Я, не сводя с него глаз, попятилась. Закивала, надеясь хоть так дать понять, что я — не единственный ужин в квартире. Метнулась на кухню и лихорадочно принялась рыться в холодильнике. Конечно, ничего из рыбы или мяса там быть не могло. Среди моих знакомых нет грифонов. Кто знает, как отреагирует хищный разумный, если предложить ему сенбургер? Вцепится мне в глотку? «Думай!» — велела я себе. Вроде бы в той памятке говорилось, что человеки могут питаться овощами и фруктами. У меня как раз была приготовлена на ужин миска салата — он стоял со вчерашнего дня, но вроде как не успел заветриться. Я телекинезом схватила ее с полки и метнулась в спальню. Человек принял угощение. Подозрительно всмотрелся. Сунул мне ее обратно и что-то проговорил. Затем изобразил пантонимой, будто жует. Это он так хочет меня угостить? Или намекает, что предпочитает на ужин пони?! А, наверное, в их мире нельзя пробовать никакую пищу, не убедившись, что там нет отравы. Я послушно положила ложку салата в рот. И тут же вспомнила, что последний раз ела утром, когда перехватила булочку с кофе по дороге в редакцию. Жаль оставаться голодной, но это явно лучше, чем быть съеденной! А человек между тем опустошал тарелку с завидной скоростью. Соскреб последние кусочки огурца с краев посуды, поставил ту на стол и изобразил нечто вроде поклона. Хм. Кажется, он не очень-то опасен. Возможно, с ним даже можно подружиться. Я робко улыбнулась. Тут же пожалела об этом — вдруг в культуре хищников оскал означает агрессию? Но похоже, человек истолковал мою улыбку правильно — и даже сделал попытку ответить тем же. — Йев’ени, — произнес он, указав на себя одним из своих недокопыт. — Йев’ени Комаро. — Старгейз Винтер, — ответила я.