Sunny morning

Стоит только перевернуться на другой бок, как солнце начинает нещадно бить в глаза, даже если сильно зажмуриться. Это довольно грубо вырывает из сна. Свет режет сетчатку, заставляя закрыть лицо изгибом локтя. Саске выдыхает и не спешит предпринимать попытку открыть глаза, слишком приятна эта нега после хорошего сна. А когда всё же размыкает веки, не сразу понимает, где находится. Мягкая, уютная постель и залитая солнечным светом комната вводят поначалу в ступор. Лишь когда откуда-то с пола раздаётся еле слышный шорох, в голове проносятся воспоминания о вчерашнем дне. Точно. Его ведь только вчера освободили из-под стражи. И, конечно же, Наруто был первым, кто узнал об этом. Поэтому не успел Саске выйти за пределы тюрьмы, был тут же схвачен блондинистым ниндзя. Тот был невероятно настойчив, впрочем как и всегда, поэтому Учихе пришлось идти за ним. А дальше… его ждала масштабная попойка команды №7, за исключением Какаши. Пили много, да и к тому же всё подряд, словно никогда и не видели выпивки. К удивлению, Саске быстро втянулся, расслабляясь в компании старых друзей. Опьянение пришло относительно быстро, только Сакура нашла в себе силы, чтобы встать и уйти трезветь домой, а вот Учихе пришлось остаться у Наруто. Алкоголь слишком разморил его, вгоняя в амёбное состояние, да и идти-то ему было, по сути, некуда. В-общем, он с Узумаки продолжил пить. В какой именно момент брюнет отключился, вспомнить не получалось. Но Саске точно помнит, что последнее, где он сидел, была подушка на полу, но никак не кровать. Наруто перетащил? Учиха приподнимается на локте и смотрит вниз, на светлую макушку. Судя по расположению, Узумаки уснул рядом, но потом, видимо, свалился на пол. «Вот ведь идиот», — с улыбкой думает Саске, чувствуя внутри приятное тепло при взгляде на своего единственного друга. И ведь удалось же этому балбесу сделать это — вернуть отступника домой. Безумно упрямый ниндзя. Брюнет думал, что уйдёт сразу после того, как его освободят. Но теперь, смотря на Наруто, ему хотелось задержаться в Конохе. А может всё дело именно в этой крохотной квартирке, наполненной каким-то своим, особым, уютом. Вчера вечером, когда парни остались вдвоём, Учиха чувствовал себя так непривычно, наблюдая за слишком уж радостным блондином. Тот был таким…родным.? Сидеть вместе с ним за столом было так тепло. Так по-домашнему правильно. Может. перед тем, как Саске отправится в путь, ему позволят побыть здесь ещё немного.? Парень удивлённо выдохнул и покачал головой. Что за мысли?! Это точно последствия алкоголя. Брюнет осторожно, чтобы не наступить на спящего оболтуса, поднимается с кровати, с удовольствием потягиваясь, мышцы сильно затекли за время сна. Присев на корточки, Учиха трясёт друга за плечо: — Эй, Наруто, иди в кровать, простынешь и станешь совсем идиотом, если будешь спать на полу. В ответ раздаётся невнятное бормотание, а после Саске был схватили за рукав и притянули к груди джинчурики. Это произошло так быстро и внезапно, что носитель шарингана не успевает найти точку опоры и падает прямо на спящего парня, оказываясь в несильных, но тёплых объятиях. — Наруто? Хватка усиливается, а Учиха внезапно расслабляется, обмякая на блондине. Под щекой оказывается плечо Узумаки, и это так комфортно, что Саске просто не хочется шевелиться. В собственной груди болезненно защемило, а в глазах защипало. Как же ему двигаться дальше, если он не может даже найти в себе силы уйти из дома Наруто? Брюнет настолько погружается в свои невеселые мысли, что не сразу замечает, что объятия становятся крепче, а пальцы друга зарываются в его волосы. — Саске? Раздаётся сонный и удивлённый голос над ухом, заставляя вздрогнуть от неожиданности. Учиха поспешно подрывается в попытке отстраниться, но Наруто не позволяет, прижимая к себе сильнее. — Что случилось? Саске глухо рычит, дёргаясь снова, но без особого старания, просто для приличия. — Ничего. Это ты, идиот, уронил меня. Отпусти. Но рука блондина только сползает ниже, на спину, неторопливо поглаживая, а Узумаки шепчет, обдавая горячим дыханием бледную шею. — Ты дрожишь. А Саске действительно ощущает, как его тело мелко дрожит в кольце рук. И он не может больше сдерживать себя, подчиняясь душевному порыву: брюнет, что есть силы, прижимается к Наруто, обнимая уцелевшей рукой и утыкаясь носом в его плечо. Господи, как же он виноват перед Узумаки. Он ведь столько раз пытался его убить. Столько боли принёс, и теперь так эгоистично желает урвать хоть кусочек тепла блондина, хочет ещё немного побыть рядом. Как Наруто до сих пор может считать его другом?! — Эй, Саске, да что, чёрт побери, с тобой происходит? Голос джинчурики звучит обеспокоенно, из него мигом пропала вся сонливость. Учиха не плачет, но находится на грани этого. А когда Наруто осторожно садится, опираясь спиной на кровать, но при этом ни на миг не ослабляет объятия, брюнета прорывает: — Прости, Наруто, прости меня. Когда-нибудь прости меня, пожалуйста. Узумаки удивлённо выдыхает, прижимает к себе с ещё большей силой, так, что становится больно, а после ещё и ноги сгибает в коленях, чтобы наверняка, чтобы брюнет не смог пойти на попятную и сбежать, тем самым буквально взваливая Саске на себя. А тот и замирает в таком положении, не в силах пошевелиться. — Саске, эй, всё хорошо. Я уже простил, не извиняйся. Всё хорошо. Успокойся, а то сам на себя не похож. Тихий, спокойный голос звучит над самым ухом, запуская по коже мурашки до самой поясницы. Учиха ещё какое-то сидит, не двигаясь, и продолжает утыкаться носом в крепкое плечо и буквально дышать Наруто. И только спустя целую минуту отстраняется, выпрямляясь и решаясь посмотреть в голубые глаза лучшего друга. Блондин смотрит в ответ, не отводя взгляда, а после подносит ладонь к лицу Саске и осторожно утирает влажную щёку. И в этом прикосновении Учиха чувствует столько нежности, что невольно снова начинает дрожать. Наруто, не прерывая зрительный контакт, вдруг подаётся вперёд и коротко целует удивлённо распахнутые губы. После так же мимолётно касается губами чуть впалой щеки, в тюрьме брюнет ощутимо похудел, потом виска. А в конце упирается лбом в плечо Саске, глухо прошептав. — Я тебя больше никуда не отпущу. Никогда. И Учихе остаётся только прижаться щекой к белобрысой макушке, прикрыв глаза. — Угу. Не отпускай. Если Узумаки не хочет его отпускать, то Саске согласен остаться в деревне, только бы никогда не покидать эти объятия.