***
Рони не уверена, что она придёт, разминку проводит, иногда поглядывая на часы, ей кажется, она немного переборщила, возможно, та девочка почувствовала давление из-за её настойчивости. — Так! Стоп! — два привычных хлопка в ладоши заставляют её группу остановиться, краем глаза она замечает, как дверь в зал приоткрывается, и из-за двери робко выглядывает тёмная макушка, — Все молодцы, прервёмся. В сторону девушки в два шага подлетает, расплываясь в предательской улыбке, которая буквально всё вокруг себя делает чуть теплее. Это особенность Вербицкой, она умеет создать благоприятную атмосферу там, где её и быть, по идее, не может. — Привет, прости, я опоздала, — неловко проговаривает брюнетка, боясь смотреть в глаза хореографу. — Ерунда, ты как раз вовремя, идём, я покажу тебе связку, пока у нас перерыв. За руку её берёт, не задаваясь вопросом, любит ли брюнетка подобную тактильность или напротив, не приемлет. А Лиза ошарашенно за ней плетётся, Рони солнечная такая, приятная, теплом своим, словно одеялом обволакивает. Вербицкая руку её отпускает, и чуть впереди становится, слегка оглядываясь назад на девушку, поясняет. — Я тебе сейчас покажу движения, а тебе нужно повторить, хорошо? — кивок неуверенный видит, и начинает, — Раз, два, три, и разворот. Лиза смотрит за ней цепко, пытается определить ритм её движений, двигается она конечно нереально красиво, это завораживает, заставляет на пару секунд задержать дыхание и выпасть из реальности. Повторять пытается, но выходит, мягко говоря, нелепо и скомкано, Лизе стыдно становится за свою неповоротливость, уши смущение брюнетки выдают, заставляя внимательную Рони в улыбке расплыться. Успевает перехватить за талию падающую брюнетку, когда та в собственных ногах путается, и спотыкается неуклюже. — Вау, я настолько сногсшибательна? — Рони шутит, улыбаясь ярко, но видя в лице напротив смятение, чуть головой ведёт из стороны в сторону неловко, — Прости-прости, ты молодец, для первого раза это…неплохо. — Ты плохая врунья, — проговаривает брюнетка, наконец возвращая себе власть над координацией, — всё же, видимо это не моё. Рони смотрит на Лизу изучающе, неуверенность в себе, словно стала со временем её патологической болезнью. Видно было, что та на каждый свой шаг, на каждое слово, ждёт осуждения. — Не сдавайся, — говорит блондинка после довольно длительной паузы, — доверься мне, пожалуйста. И Лиза кивает, доверяя словам хореографа, сквозь страх и неуверенность тянется за этим смутным желанием попробовать ещё и ещё, если потребуется. Раньше ведь она такой и была: до невозможности упрямой, целеустремлённой, яркой. Она даже не помнит, в какой момент она себя потеряла, как из яркой, искрящейся девушки, превратилась в тонущую в собственной неуверенности серую массу. — Ладно, ещё раз, — решительно проговаривает Лиза, не замечая, как глаза напротив искриться начинают. Они повторяют все движения ещё раз пять, прежде чем перерыв заканчивается, и Рони знакомит свою группу с Лизой. Те, как и сама Андрющенко, относятся к новому лицу с осторожностью, не слишком приветливо, не слишком отстранённо. Лиза явно слабее всех в этой группе, и она видит это, видит, и осекается раз за разом, не потому, что не может повторить движения, просто страх сковывает по рукам и ногам. Рони задержаться её просит, когда занятие к концу подходит, и та кивает, потупив взгляд, мнётся немного, но к девушке подходит, готовая слушать выговоры. — Маленькая, — Рони за руку берёт поддерживающе, в глаза пытается той заглянуть, — тебя что-то беспокоит? Лиза выдыхает, кончики пальцев словно обжигает от прикосновения, она чувствует поддержку и беспокойство со стороны хореографа. Сколько она раз вообще за это время сдалась этому взгляду? Ощущение, словно веснушчатая ведьма настоящая. Взглядом бегает, словно пытается найти пути к отступлению, выдыхает нервно, когда оных не находит. — Тогда, мм, что насчёт устроить вечер душевных разговоров? Боюсь, моя история очень длинная и скучная для студии танца, — Лиза улыбается натянуто, борясь с неловкостью, и ждёт явного отказа, чтобы поскорее смыться. — Идёт, тогда, готовь фильмы, попкорн и вино…ты же пьёшь вино? — Я не пью. Погоди, что?! — смотрит на неё озадаченным взглядом, пока та как ни в чём не бывало что-то в телефоне ищет. — Ладно, возьму тогда нам детское шампанское, скинь мне адрес в телегу, ладно? И Лиза кивает, как болванчик, не успевает за Рони, осознание, что она сама себя в эту яму закапывает, приходит слишком поздно для того, чтобы хоть что-то изменить. Домой возвращается, и судорожно квартиру свою оглядывает, сколько же она тут не прибиралась? За тряпкой и веником нервно идёт, совсем не замечая, как впервые за долгое время, её мысли заняты не Кирой и анализом причин их расставания, а тем, что нельзя вот так опозориться перед гостьей. Она уже и не помнит, когда в последний раз у неё были гости, кажется, в самые первые дни её расставания с Медведевой, но она тогда всех от себя оттолкнула. Мишель и Юля были самые упорные, но, Лиза тогда была невыносима настолько, что даже они не выдержали. Ловит себя на мыслях, что надо бы как-то позвонить, извиниться, но пальцы словно немеют. Ей слишком неловко, слишком страшно быть посланной ими. Вздыхает, наконец вычистив комнату и кухню, вспоминает, что из еды только творог, молоко, и недоеденный банан. Чертыхается и ветровку натягивает, параллельно пишет Рони, интересуясь, что девушка предпочитает из еды. Не замечает, как улыбается пришедшему сообщению. Roni «Маленькая, давай просто пиццы закажем, не нужно так суетиться.» Liza «я уже на пути к магазину.» Roni «Тогда давай вместе, я закончила уже, кинь адрес» И Лиза довольная адрес ей скидывает, и сама к магазину спешит, в лёгкой ветровке и проблеском жизни в зелёных глазах, но, к сожалению, по закону подлости видит…впервые за эти три месяца человека, которого видеть была не готова. Кира там со своей компанией, и Лиза чувствует, как в груди сердце от страха дрожит, она боялась этой встречи, боялась показаться перед ней такой жалкой и не состоявшейся. На носках разворачивается в надежде остаться незамеченной, но слышит оклик тут же. — Лизок, ты ли это? — Кира стремительно приближается, за ней её компания спешит, а Лиза словно набрала в рот воды и слова из себя выдавить не может. Кое-как разворачивается, но глаз чужих избегает, улыбку на себя натягивает, прекрасно зная, что Медведева раскусит в ней фальшь. — Да, привет, давно не виделись. — За покупками тут? Давай вместе? — проговаривает бывшая девушка даже мысли не допустив, что Лиза может тут быть с кем-то. — Да нет, я… — Лиза договорить не успевает, облегчённо выдыхая, когда на неё налетают сзади, знакомым голосом убаюкивая. — Маленькая, ты почему у входа стоишь, замёрзнешь же, — Рони только потом остальную компанию замечает, не понимает друзья они или нет. — Друзья твои? А Лиза от неловкости ситуации застывает, не знает, как их назвать можно, едва ли они быть друзьями могли бы, и «бывшая» звучит как что-то личное, она не уверена даже, что Кира Сёме про их отношения рассказывала, а ставить в неудобное положение блондинку не хочется, пусть они и расстались. — Знакомые, — тихо выдыхает Лиза, боясь встретиться взглядом с чёрными, цепкими глазами. — Я Рони, — та руку тянет дружелюбно, и парень рядом с девочками пожимает её, видимо понимая, что они этого делать не собираются. — Влад. А Это Сёма и Кира. Лиза взгляд на девушку всё же поднимает, и чувствует себя странно, перед ней, словно совершенно чужой человек, знает ли она её вообще? Она всё это время так цеплялась за прошлое…так цеплялась за свои воспоминания о Кире, чтобы что? На Рони взгляд переводит, не понимая, как у неё получается так спокойно коммуницировать с людьми, которых она не знает, так уверенно себя чувствует. Лиза чувствует, как внутри неё растекается теплом гордость за Вербицкую, в себя приходит, лишь когда Кира голос подаёт. — А вы… — та горло прочищает, видимо понимая всю неловкость вопроса, — друзья или?.. — Это немного не твоё дело, — Рони границу чертит, всё так же дружелюбно улыбаясь, но впервые угрожающе выглядит. Вопрос, который задала Кира действительно простой, но Вербицкая, судя по всему, решила, что Медведевой это не касается. На Лизу взгляд переводит, аккуратно за руку ту берёт, чуть цокая от того, что у брюнетки пальцы ледяные. — Ты почему легко так оделась, простудишься же, — они уходят, не удостоив собеседников и парой слов, возможно невежливо, но ощущается, как что-то правильное. Лиза идёт за девушкой и вдруг смеяться начинает звонко, от осознания, насколько глупым и детским только что был их поступок, но комфортно почему-то до покалываний на кончиках пальцев. Рони этот смех подхватывает, и сама веселится. — Мы были крутыми, — тянет она сквозь смех. — Нет, мы поступили как дети малые, — возражает Лиза, ярко улыбаясь, чувствуя странное удовлетворение от этой глупой ситуации. И Рони странное волнение чувствует, когда смотрит на её улыбку яркую, она отдаётся приятным трепетом в груди Вербицкой.***
Этим вечером между ними меняется многое, когда Лиза неожиданно, даже для себя, душу свою наизнанку вывернула, она рассказала всё, про то, как они с Кирой встречались, как она счастлива с ней была, как её мир рухнул, когда та расстаться предложила. Лиза не возражала, не пыталась отговаривать, останавливать, но её сердце разбивалось на части в тот момент, от боли она забыла, как правильно дышать, щёку изнутри прикусила, стараясь не давать волю эмоциям и слабости, Кира этого не любила, даже если никогда не упрекала Андрющенко в этом. Вздрагивает, когда Вербицкая после её рассказа, обнимает ту крепко, поглаживая успокаивающе по спине. — Ты такая умница, что нашла в себе силы рассказать мне, спасибо большое, Лиз, — мягко проговаривает Рони, и чувствует, как брюнетка всхлип не может сдержать, ласково продолжает говорить, словно боится напугать. Лиза руки свои сжимает на чужом лонгсливе, в плечо девушки утыкаясь, дрожит вся от эмоций, которые сдержать не в силах, всхлипами давится, прижимаясь всё ближе, извиняется невнятно от слёз, насквозь пропитавших чужое плечо. Слабость проявляет, в объятиях чужих нуждаясь, как в воздухе, тело своё едва ли контролирует, утопая в чужом тепле. А Рони не осуждает, лишь мягко поглаживает по спине, волосам, повторяя Лизе, какая она умница, и что не нужно больше сражаться в одиночку. Лиза засыпает вскоре, а Вербицкая так и сидит, игнорируя затёкшие конечности, которые требовали их срочно размять, сон чужой боится потревожить. Рассматривает чужое спящее лицо украдкой, сейчас Андрющенко похожа на маленького ангелочка, лицо разгладилось, хоть и припухло немного после столь долгих рыданий. Сколько же она всё это в себе держала, дурочка. Рони аккуратно, стараясь не потревожить чужой сон, убирает с её лица выбившуюся прядь, нежно за ухо девушки заводит, чуть пугается, когда та слегка улыбается во сне.***
Лиза просыпается утром, обнаруживает на себе мягкий плед, а на журнальном столике записку: «Маленькая, я заказала доставку, покушай как проснёшься обязательно, я уже убежала в студию. Жду тебя на тренировке». Улыбка сама собой касается бледного, заспанного лица. Лизе тепло на душе, Рони не такая, как все вокруг. — Особенная… — смакует это слово, произносит тихо-тихо, словно осторожно, как будто, это её сокровище. Андрющенко чувствует, как наконец может двигаться дальше, не оглядываясь назад. Собирается, в студию бежит сломя голову, она всё ещё ранена, но рана уже не кажется смертельной. Не время лечит, люди лечат. Человек способен нанести тебе очень болезненные раны, и он же способен эти раны залечить, правда лечение это, может времени много занять. Дверь робко приоткрывает, с радостью осознавая, что она пришла одна из первых, неосознанно тянется глазами за светлой макушкой, а та оборачивается, словно почувствовав её взгляд. — Так спешила, маленькая? — Рони в кулак посмеивается, умиляясь буквально каждому вздоху брюнетки, а Лиза смущённо взгляд уводит. — Побоялась опоздать, — бубнёж похожий на детское оправдание, но она ближе подходит, улыбаясь мягко. — Салат и паста были очень вкусными, спасибо. В этот день Лиза двигается красивее, точнее, чувственнее, сама она этого не замечает, но зато замечает хореограф, улыбаясь довольно её успехам. После занятий она к Рони подходит с интересом, ей всё ещё любопытно, почему та решила предложить ей танцевать. — Так почему всё-таки я? — спрашивает брюнетка, смотря в тёплые карие глаза с интересом, глаза у Рони всё-таки другие, не похожие ни на что больше. — А ты прочти наш слоган, поймёшь всё сразу. И Лиза глаза переводит на афишу на стене, впервые пробегаясь по строчкам глазами. — Если больно — танцуй, — проговаривает вслух и усмехается благодарно, она буквально за ручку провела её к свету, вытащила оттуда, заставила взгляд свой поднять. — Спасибо… За руку Вербицкую аккуратно берёт, а та с теплотой сжимает её руку в ответ, Рони сама ещё до конца не понимает, но девочку эту оберегать хочется всеми силами.