- Хорошо? - Хорошо,хён

9-10 лет. Сехун читает книжки, аккуратно перелистывая маленькими пальцами совсем новые и пахнущие типографной химией странички. Он угрюмый и молчаливый, потому что сильно шепелявит, и ребята во дворе и в классе над ним подшучивают. В драку лезть он не пытается, потому что мама уверяет: это бесполезно и глупо. Сехун понимает это и сам - не по годам умен. Поэтому он решает обогнать всех в учебе, что ему с легкостью удается. Мотивацию увеличивает еще и повышение карманных денег за каждый успешно сданный тест, на которые можно купить новую книгу или конструктор. Лухан вытирает рукавом нос, по-взрослому плюет на траву сквозь зубы и несется в соседский двор гонять мяч до самой ночи. У него постоянно разодраны коленки, грязные ладошки, сиплый голос из-за воспаленного горла и кружочки от банок на спине. Друзья восхищенно трогают следы непонятного цвета, одобрительно гудят и завидуют. Сехун не завидует, он презрительно косится, проходя мимо кучки столпившихся соседей, хмурит бровки и качает головой. Лухан замечает, одергивает футболку и, подбежав, разворачивает Сехуна за плечо. - Чего это ты рожу корчишь, мелкий? - Рожу твою я еще не корчил, а с моим лицом все в порядке. - Что ты сказал? Я тебе сейчас вдарю, мало не покажется! - Ну, попробуй, раз только это и можешь. Ах, нет, еще синяками хвастаться! Лухан вспыхивает и толкает мальчика на землю, тот, вцепившись ему в майку, увлекает его за собой и, перевернув, подминает под себя, но ненадолго – у Лухана большой опыт в дворовых потасовках. Он садится сверху и сильно бьет Сехуна по лицу пару раз, а потом прижимает его руки к земле, но тут же получает удар коленом в спину. Они рычат как волчата, катаются по земле, пачкаясь травой и сехуновой кровью, а потом без сил валятся рядом и тяжело дышат. - Я убью тебя, понял? – голос Лухана срывается на верхних нотах на сип, он с трудом сглатывает – больное горло пересохло и сильно режет. - Ага, уже убил. Два раза! – Сехун встает и вытирает кровь с разбитого и опухшего уже носа полой рубашки, и так совсем испорченной. - Еще раз подойдешь ко мне, я тебя сам урою. - Я тебе сейчас покажу, шепелявка! – Лу выпрямляется и не успевает надеть слетевшую кепку, как получает удар в живот, от которого снова валится на землю, а через пару секунд Сехун уже сидит на нем и сверлит свирепым взглядом. - Заткнись, китайчонок! Лухан широко распахивает глаза, внутри закипает злоба от давно забытого ненавистного прозвища, но он молчит, лишь продолжает тяжело дышать, глядя в полные слез и обиды глаза Сехуна, которого мелко трясет, и он шипит еле слышно: - Заткнись. Спустя два дня они встречаются по дороге в школу, у Сехуна на переносице пластырь телесного цвета, а большие ссадины на лице Лу покрылись коричневой коркой, и кисть перебинтована. Сехун отводит взгляд и ускоряет шаг, Лухан догоняет его спустя полминуты. - Эй, Се…Сехун. Как ты? - Нормально. - Ммм… Я тоже. Слушай, давай забьемся: я тебя не буду обзывать шепелявым, а ты меня – кит… китайчонком… Лады? – Лухан натягивает сильнее кепку и несмело протягивает руку. Сехун нерешительно и быстро жмет ее и отворачивает голову. - Лады. Кхм… дома сильно влетело? - Да нет, первый раз что ли? – Лу заливисто смеется и рушит всю напряженность в один миг. – А ты? Рубашка дорогая, надрали зад? - Мои родители считают, что силовые методы в воспитании бесполезны. И я сумел их убедить, что ты во всем виноват. - Вот свинья! – Лу отвешивает шутливый пинок новому приятелю. – И больше не вздумай смотреть на меня как на придурка. Хорошо? - Хорошо, хён. 14-15 лет. У младшего уроки фортепиано два раза в неделю и ежедневные практики дома, он зубрит бесконечные топики по английскому, гладко зачесывает волосы набок и ровно в половину восьмого уходит домой учить уроки. Лухан носится на велосипеде почти до полуночи, по-пиратски повязывая бандану на голове, постоянно простывает и иногда мучает пальцы, тренируя элементарные аккорды по вечерам. Он пробует курить, сидя со старшеклассниками в подъезде, и надеется, что голос, начавший ломаться чуть позже сехуновского, станет таким же низким. Сехун тихо бесится, что его хён мается дурью, вместо того, чтобы взяться за учебу, ведь экзамены на носу – Лу оставили на второй год, и теперь они сидят за соседними партами. Списывать Сехун принципиально не дает, но всегда предлагает свою помощь с новыми темами. Лухан приходит иногда, но вместо учебников приносит игровую приставку и пару еще теплых маминых пирожков. Когда Лу начинает дружить с девочками, Сехун психует и перестает звать его в гости под предлогом все той же подготовки к итоговым тестам. Лухан жмет плечами и пропадает во дворах по ночам, учась целоваться и отшивать настойчивых поклонниц. Его мама звонит Сехуну и просит поговорить с ним, и Се обещает, но выполнять не торопится, а когда, возвращаясь поздно вечером из музыкалки, видит нетрезвого Лу с сигаретой в руке на детской площадке, не выдерживает. - Эй! Ты что творишь?! - Ммм? О-о-о, мой друг Сехун! Иди сюда, я тебя обниму, сто лет не виделись! - Еще бы столько тебя не видеть. Твоя мама там с ума сходит, дома давно ночевал? - Это не твое дело. - Еще как мое! Ты мой друг, и я не могу спокойно смотреть, как ты творишь всякую хрень! Лухан поднимает удивленный взгляд и усмехается. - Сехун, ты ли сейчас сказал это слово? Где же твоя интеллигентность и эта... тактичность? - Иди в зад. - Воу...как грубо! Давно ли вырос, Се?- Лу подходит ближе и серьезно и зло смотрит. – Кажется, тебе стоит пробить разок, чтобы не мнил себя самым умным. - Сейчас посмотрим, кто кому пробьет. Сехун бросает сумку на скамейку и уворачивается от удара справа, но оступается и падает в песочницу. Лухан хохочет как сумасшедший, тяжело валится рядом и болтает ногами в воздухе. - Здесь тебе и место, мелкий! Это просто судьба! - Иди ты. – Се встает и отряхивает испачканную форму, а потом берет сумку и уже делает шаг в сторону дома, как слышит тихое: «Они разводятся, Сехун. Отец уходит». Он оборачивается и смотрит на продолжающего сидеть на холодном влажном песке Лухана, который трет глаза и уже готов разрыдаться. Се садится обратно и приобнимает друга за плечи. - Лу, почему ты раньше не рассказал? Думал, полегчает, если будешь травиться табаком и алкоголем? - Когда бы я тебе рассказал? Ты про меня вообще забыл, весь в зубрежке. Даже на днюху не позвал, а я, между прочим, подарок тебе купил! - Прости… Я только с семьей… Мы за город ездили. - С семьей… А вот у меня больше ее нет. - Хён! Прекрати. Стоит попробовать принять, может, все сложится лучше, чем ты себе придумал. Твоей маме сейчас куда хуже, от нее и ты сбежал. - Я попробую. Черт, мне так стыдно теперь возвращаться домой… - Если хочешь, пойдем сегодня ко мне ночевать, а завтра приведешь себя в порядок и поговоришь с мамой. Только не загоняйся так больше, хорошо? - Хорошо, Се. 18-19 лет. У Сехуна собственный фанклуб, организующий ему огромное количество сталкерских фото, одни A в аттестате и зачисление вне конкурса в престижный университет. Он прогуливается по торговому центру, придирчиво выбирает галстук, подходящий к дорогому черному смокингу, останавливается на классической бабочке и с замиранием сердца ждет выпускной. Лухан еле дотягивает до выпуска, порываясь бросить учебу около пятидесяти раз, входит в сборную города по футболу, и его фанклуб всего на десяток человек меньше. Только в отличие от Се, с фанатками он премило общается, фотографируется, раздает автографы и обещает не забывать, когда станет известным. На заработанные на автомойке деньги он покупает недорогой, но вполне приличный костюм и лаковые туфли, выкрашивает волосы в пшенично-русый, намереваясь напоследок шокировать директора и пару-тройку ненавистных учителей. Лухан заходит в гости к Сехуну, терпеливо ждет, когда тот закончит с задачками для очередного конкурса «умников и умниц», сидя на кровати и разглядывая сосредоточенный профиль, шею с рельефом вен, напряженные плечи и чуть прокачанные руки. Лу гладит коленку и думает, что неплохо было бы по пути домой заглянуть к красотке Соён из соседнего подъезда, она недавно пригласила на чашку вечернего чая, почти случайно расстегнув пуговицу блузки. Однако тот жест кажется совсем невинным, когда Се устало потягивается и обнажает восхитительно плоский бледный живот. Сехун не может решить последнюю задачу по физике, хотя за пару минут до прихода друга она казалась элементарной, хмурится, гипнотизируя тетрадные клетки, чувствует на себе выжидательный взгляд и напрягается все больше. Он думает, что неплохо было бы после ухода Лу посмотреть то порно, случайно найденное после перехода по левой ссылке. Когда Лу вдруг встает и начинает насвистывать, меря шагами комнату, он устало трет переносицу и захлопывает учебник. - Ты меня отвлекаешь, я так до завтра ничего не решу. - Ну, до завтра ты мне остаться не предлагал, так что все ты решишь. К тому же, мне уже пора, завтра сложный день: море шампанского, нудных, но ужасно торжественных речей и пьяные девочки. Так что ариведерчи, друг, увидимся у входа в школу. Цветы мне не забудь! -Забудешь тут с тобой, как же… Вертится перед носом постоянно, сосредоточиться ни на чем не дает. Когда Лу машет выглянувшему в окно Сехуну рукой и показывает язык, решение задачи вдруг приходит само собой, парень довольно смеется, записывает ответ и отбрасывает тетрадь в сторону. - Если он так влияет даже на сидящих рядом, страшно представить, что творится у него в голове. Сехун представляет Лухана, пришедшего домой и стягивающего майку, а затем штаны, пугается своих мыслей и включает ноутбук. Видео, предусмотрительно сохраненное в закладки под названием «Половое размножение аскомицетов», загружается мучительно медленно, Се трет потеющие ладони, бросая взгляды на дверь, и удивленно ойкает, когда включив, обнаруживает, что порно гейское. Щеки моментально багровеют, а сердце заходится, перед глазами снова всплывает картинка Лухана в одних трусах, Се зажмуривается, встряхивает головой и отжимает паузу. Лухан стремительно поднимается на 4 этаж соседнего дома и мучает дверной звонок около 10 минут, пока из-за двери напротив не раздаются тяжелые шаги и отборный мат басом на тему «спать не дают, шастают тут всякие к этой проститутке малолетней». Лу думает, что не стоит так о милой, пусть и немного нескромной однокласснице, но спорить с явно крупным дяденькой желания не имеет и спешно выскакивает на улицу. Прохладный ветерок выдувает все ненужные мысли, Лу слегка покачивается на самодельных качелях и разглядывает окна. У Сехуна свет не горит, хотя на часах нет и полуночи. - Вот придурок, завтра нам только к 5 вечера, а он спать завалился как детсадовец. Или… кажется, ноут включен. Порнуху, что ли, смотрит? Хах, не могу представить этого ботана за просмотром и дроч… Кхм. Лухан слегка краснеет и спешит домой, где все еще горит свет, и мама, наверняка, в сотый раз отутюживает стрелки на брюках. Лухан понимает, что Сехун очень красивый, когда тот выходит из машины в черном смокинге и с двумя букетами цветов. Девочки, пищащие вокруг, вдруг начинают раздражать, за свой вид, казавшийся идеальным минуту назад, становится стыдно и, почему-то, страшно хочется напиться. Сехун теряется в мыслях, когда видит у двери аккуратно уложенного и, что странно, абсолютно прилично одетого Лухана – Се до последнего был уверен, что он нацепит яркую рубашку и одну из любимых кепок. Парень делает глубокий вдох и подходит к другу, протягивая тому один из букетов. - Ты выйдешь за меня? Глаза Лухана стремительно увеличиваются в размерах, девочки, стоящие неподалеку, просто сходят с ума, визжат, фотографируют и начинают звонить подругам. Сехун щурится, чуть облизывает губы и до Лухана, наконец, доходит. Он прыскает, толкает парня в плечо и забирает другой букет. - Ты придурок,в курсе? Этот мне больше нравится, а тем вместе с предложением руки и сердца осчастливишь любимую биологичку. Сехун смеется и подталкивает друга внутрь, улыбаясь до ушей от внезапно вспомнившегося «Полового размножения аскомицетов» - темы его научной работы. В самом конце неофициальной части торжества Сехун лежит на диванчике в ресторане и потягивает из соломинки какой-то коктейль, наблюдая за танцующим Лу. Лу танцует с девочками, разными девочками, и каждую старательно облапывает – те, впрочем, совсем не против – в надежде, что хоть от кого-то возбудится. Однако ничего не происходит, и он психует, вливает в себя рюмку соджу и видит Сехуна, рубашка которого расстегнута на три пуговицы, с шеи свисает бабочка, а карандаш с чуть подведенных глаз смазался, и Се больше похож на шлюху, чем на первокурсника лучшего университета страны. Так кажется Лухану, по крайней мере. Он хмурится, в три шага оказывается рядом и грузно садится на диван. - Я так устал… Скорей бы свалить. - Кто тебе мешает? Вали. Лухан резко поворачивается, и голова угрожает укатиться в неизвестном направлении. - Вали? Вот так ты с лучшим другом? - Сам же сказал, свалить хочешь. Я поддержал твое желание, всего-то. Сехун запахивает полы пиджака и отворачивается к стенке. - Ты что, тут спать собрался? Сколько ты выпил, дружок? Сехун задумывается серьезно и загибает пальцы, хмуря лоб, но сбивается после седьмого и фыркает. - Ой, да какая разница? Явно больше, чем стоило. Лухан с трудом встает, затекшие ноги не слушаются, берет друга за руку и тянет на себя. - Пойдем домой, новобранец алкополка. Сегодня тебе не стоять на посту. - Чего это не стоять? Очень даже стоять. У меня знаешь, как стоит иногда. Ой. - Лу смеется, а Сехун медленно отрывает тело от лежбища, отклеивая часть за частью, стараясь не смотреть на парня. – Что- то я, и правда, перебрал. - Да вижу я. А еще говорил, зря я так часто выпиваю. Видишь, я выпил не меньше твоего, но сейчас в полном порядке, а тебя развезло с непривычки. Взгромождайся на меня, медуза, понесу тебя домой. - На себе? Такси вызови, я не хочу оказаться на асфальте уже в паре метров от ресторана. - Однако, ты не так уж пьян. Острить еще в состоянии. Я пошел звонить, а ты приходи в чувство, а потом - ко мне, я у выхода буду. Сехун легонько стучит кулачками по гудящей голове, в которой все крутятся слова Лухана в странном несвязном порядке: «чувство», «приходи ко мне», «вали», «взгромождайся на меня», «желание». - Стоп, это уже мое слово. Парень встряхивает головой, уже привычно отгоняя «неправильные» мысли, и надеется, что его не вырвет прямо в такси, иначе придется доплачивать, а в кармане только пробка от шампанского и ключ от дома. Лухан всю дорогу болтает, чтобы Се не уснул, платит за такси, и дома сгружает тело на кровать – Сехун давно в полном порядке, но вида не подает - а сам ложится на пол. - Ну и тяжелый ты, О Сехун. У меня нет никаких сил, буду спать прямо тут. Подушку мне дай. - Держи. Только не вздумай уснуть прямо сейчас, у папы в баре есть чудесная бутылка, которой он обещал отметить мой выпуск. - Что? Ты собираешься разбудить родителей ради догона? - Пфф… Было бы кого. Работа же дороже выпускного единственного сына. Они на корпоративе за городом до послезавтра. Мы одни. Сехун, бубня, проходит мимо и последнюю фразу шепчет прямо в ухо, от чего у Лу по телу проносится волна мурашек, и бросает в жар. Возвращается парень через десять минут мокрый, в одном полотенце на бедрах и с бутылкой в руке. - Если хочешь в душ, иди скорее. Лухан думает, что в душ ему хочется, но на пять минут раньше и совсем уже бесстыдно разглядывает тело младшего. - Се, а у тебя, кажется, больше. - Что? – Сехун опускает взгляд на выпирающий из-под полотенца бугорок, слегка краснеет и отворачивается. – Нашел, куда смотреть. - Да мы дружим с детства, что такого? Хочешь, свой покажу? Лу встает и, напевая «You can leave your hat on», медленно снимает сначала пиджак, рубашку - Се вдруг вспоминает то порно и ужасно хочет посмотреть его еще раз вместе с другом - а затем принимается за брюки, но вдруг закатывается смехом и падает на кровать. - Сехун, ты бы сейчас себя видел! - Отвали, а! – Сехун чувствует, что хён остановился чуть позже, чем следовало, и он уже начинает возбуждаться. – Пей иди. Лухан, еще чуть посмеиваясь, сползает на пол к Сехуну и кладет голову ему на плечо. - Ну, прости. Смущаю тут тебя, ты же у нас такая недотрога. Зря только добро пропадает без дела. - Да уж, не ты. Полдвора не перетрахал. - Эй, ты все же поосторожнее на поворотах. - Сам же начал. Лухан хватает бокал и залпом выпивает чересчур крепкий коньяк, а потом, кривясь от горечи, поворачивается к уже расслабленному, но чуть обиженному Сехуну. - И чего мы вечно ссоримся? Давай-ка посмотрим что-нибудь? - Вон бери ноут, а я на кухню, соображу пожевать. Лухан провожает задницу друга тоскливым взглядом и думает, что следующую пару часов просидит в обнимку с подушкой – внизу живота начинает опасно тянуть при каждом взгляде на Се. Он открывает браузер и заходит в меню закладок, у Сехуна там всегда есть пара неплохих комедий, но вдруг его взгляд останавливается на подозрительном сайте. Сехун возвращается с тарелкой бутербродов и застывает на пороге, Лухан переводит на него коварный взгляд. - Так вот оно что. Наш Сехуни совсем не такой невинный. Наш Сехуни, оказывается, вполне нормальный взрослый мужик, который расслабляется, смотря порно… Ну, почти нормальный, учитывая то, какое порно он смотрит. Лухан подходит к сгорающему со стыда парню, с каждым шагом улыбаясь все шире. Его взгляд не предвещает ничего хорошего, и Сехун зажмуривается и уже мысленно составляет план побега в другую страну, но Лу вдруг прижимает его своим телом к косяку и шепчет в самые губы. - Я надеюсь, ты меня представлял, когда ласкал себя под это видео? Сехун распахивает глаза и внимательно смотрит в светло-карие напротив. В них насмешки нет и в помине, лишь какой-то страх и надежда. И желание. Врать совсем не хочется, да и уже, кажется, бесполезно. - Тебя. Всегда. И без видео тоже. Губы Лухана дергаются нервной улыбкой, и он впивается ими в губы Се, мягкие и нежные, в отличие от обкусанных лухановых. Поцелуй выходит неловким и неудобным, Лу быстро отстраняется и тяжело дышит. - Просто расслабься, я все сделаю сам, а потом почувствуешь, как надо. Сехун слегка кивает и прикрывает глаза, позволяя облизывать свои губы приятно шершавым языком, мягко обхватывать и легонько прикусывать. Когда язык Лу касается его языка, Се издает короткий гортанный звук, на который Лухан удовлетворенно улыбается и отрывается от занятия. - Ты можешь мне помогать, если очень хочется. - Мне так хочется, что скоро тебе придется помогать мне с кое-чем другим. Сехун бросает многозначительный взгляд вниз, на что Лу отвечает глубоким влажным поцелуем, а потом впускает чужой язык в рот и, поглаживая сехуновы бока, ведет того к кровати, жалея, что не снял штаны, пока был удобный момент. Когда Сехун укладывает его на спину и тяжело наваливается сверху, Лухан чувствует бедром масштаб ждущей его анальной трагедии и начинает активно отбиваться от вошедшего во вкус парня. - Стоп, стоп, Сехун! Да подожди ты! Сехун неохотно отрывается от лухановой шеи и пытается сфокусировать взгляд. - Что? Что случилось? - Пока ничего, но скоро может. Давай договоримся: на первый раз обойдемся малой кровью и наименьшими потерями. - Эмм… конечно, но что это значит? - Я буду сверху. - Что?! - Что слышал! К твоему природному недоразумению мне придется долго и упорно готовиться. - Чего? - Ну… травма подкосит голкипера. Понимаешь? - Не-а. - Да блин, ты придурок, Се! Ты меня тупо порвешь. - Черт… Хён, но я уже… - Я постараюсь доставить тебе удовольствие другим способом. Лухан переворачивает Сехуна, целует чуть ниже пупка и развязывает полотенце. - Вот же… - Что там? - Для тебя ничего нового, успокойся. Но моё чувство собственного достоинства пострадало. Лухан растерянно наклоняется и вдруг вспоминает все, что успел увидеть за три минуты, что Сехуна не было в комнате. Тот выгибается и сдавленно стонет, одной рукой вцепившись в волосы Лу, другой – в подушку. - Так хорошо? - Хорошо, хён…