Перемирие

Маленькие мальчики, сочные, сладкие стояли перед его норой и с невинностью новорожденных ягнят заглядывали в его пещеру. Конечно, последнее он мог только предполагать, поскольку последние десять лет его глаза ничего не видели, но запах, сладкий ток крови в жилках, горьковатый привкус страха он все еще мог ощущать. Друзья Хагрида… Если бы они не назвали себя друзьями Хагрида, он лично откусил бы им головы за то, что осмелились так грубо и бесцеремонно его разбудить. Но Хагрид был в беде, и это следовало учитывать. Он щелкнул челюстью, и его гордость, его многочисленные сыновья и дочери почтительно отступили в сторону, освобождая отцу дорогу. Слегка выдвинувшись вперед, он еще раз ощупал мальчишек жвалами. Да, они не солгали: от обоих исходил едва уловимый запах Хагрида, а Хагрид был единственным из людей, кто решился быть добрым к нему. Он ценил это, всегда ценил. — Говори, что произошло с Хагридом? Почему он послал сюда вас? Где он? — приказал Арагог и подобрал под себя ноги, готовясь внимать. Первый из мальчишек, тот, от которого разило страхом не так сильно, сглотнул и суетливо заговорил: — В Министерстве думают, что Хагрид напустил… э-э-э… кого-то на учеников. Они забрали его в Азкабан. Он досадливо поморщился. Сколько лет прошло, а доброта Хагрида все так же выходила ему боком. Раз за разом глупые людишки муссировали одну и ту же историю, и все никак не могли успокоиться. Азкабан… Да, ему доводилось слышать про это место, наполненное ужасом, от самого Хагрида, как раз тогда, когда все это и началось. Если подумать, Азкабан должен был очень походить на соседство с Тем-О-Ком-Не-Следует-Даже-Упоминать, поэтому Арагог всецело разделял ужас Хагрида. И вот теперь друг угодил в это страшное место. Ужасно, это было невыносимо ужасно. — Это было много лет назад, почему они снова взялись за старое. Хагриду уже пришлось расстаться со школой, когда все решили, что я — то самое чудовище, запертое в Тайной комнате. Сказали, будто Хагрид выпустил меня на свободу, и погнали его из Хогвартса! Как они посмели вновь взяться за старое?! — Но разве… разве не вы жили в Тайной Комнате? — по загривку мальчишки текла капелька холодного пота, и Арагог отчетливо улавливал его след. Он моментально рассвирепел. — Чудовищу из Тайной Комнаты несколько тысяч лет, а я вылупился из яйца на руках у Хагрида! Он был совсем юн, почти как вы сейчас, но он заботился обо мне, кормил со своего стола. Он спас меня, когда министерские идиоты обвинили меня в смерти молодой девушки. Поселил здесь, в лесу, и остался при мне, советовался со мной и помогал сам, подыскал мне подходящую жену, Мосаг. Как ты можешь называть себя другом Хагрида, если тоже обвиняешь его?! — Я просто не знал, я не знал, простите! — парнишка отшатнулся, второй протяжно заскулил. Многочисленные сыновья и дочери заволновались, защелкали, и ему пришлось прищелкнуть на них, чтобы призвать к порядку. Когда все утихло, первый мальчишка вновь заговорил, вызывая к себе уважение. — Но тогда, быть может, вы знаете того, кто это сделал? Ведь он снова нападает на людей, именно поэтому за Хагридом и пришли! Нам нужно распутать эту историю, чтобы его освободили! Вы ведь знаете, что у Хагрида отобрали и сломали волшебную палочку? Его не просто выгнали из школы, ему еще и колдовать запретили! Знаете, этим летом, когда меня подставил домовой Добби, и я думал, что меня отчислят, я представлял себе, каково это: помогать Хагриду и год за годом наблюдать за тем, как твои друзья заканчивают Хогвартс… Это очень обидно! И больно! — Девочку убило чудовище, которое живет в замке, — парнишка говорил слишком горячо, это не могло не взять Арагога за душу. Да, он знал про отчисление, но о палочке слышал первый раз. Хагрид редко жаловался на свою судьбу, но если подумать… Да, его положение было слишком печальным, и во всем этом скрывалась немалая вина самого Арагога, который не сумел скрыть свое присутствие от того всепронырливого старосты… — Это древнее дьявольское порождение, которого мы, пауки, смертельно боимся. — Да что это за чудовище?! — нетерпеливо спросил парнишка. — Мы никогда не говорим о нем! Мы не произносим его имени! Я даже Хагриду не называл этого ужасного зверя, хотя он так часто спрашивал меня! Ты испытываешь мое терпение, мальчик, задавая столь дерзкие вопросы! Почуяв гнев отца, дети защелкали жвалами, принялись смыкать кольцо вокруг мальчишек. Было достаточно сказать лишь одно слово, и от глупой мелюзги не осталось ни кусочка, но дерзкие слова все же царапали старого паука. — Страх перед именем лишь усиливает страх перед тем, кто его носит, — бесстрашно вскинул голову пацаненок. — Знаете, у нас тоже есть Волдеморт, которого все вокруг называют просто Сам-Знаешь-Кто. И что? Я тоже боялся его, но все-таки смог победить и прогнать из Хогвартса, когда пришло время! Ты боишься одного имени этого монстра, но он в замке, далеко отсюда, а ты здесь, и с тобой столько сыновей и дочерей, что весь лес — одни сплошные пауки! Ты можешь сказать мне, что это за монстр! — Ты дерзкий мальчишка, — Арагог пошевелил жвалами, задумался. Еще пару секунд назад он хотел убраться к себе, оставив мальчишек на волю судьбы и собственных детей, но теперь… Нет, теперь он думал о Хагриде и о смелости этого малыша, которому еще даже не принесли самку, а он уже выступил против своего страшного врага, чье имя боятся называть маги. О нем Арагог тоже слышал от Хагрида, и был удивлен тем, как дрожал от страха единственный друг. — Древнее чудовище — это… это… в…вас….васил… — Василиск? — изумленно спросил второй мальчуган, наконец-то сумевший избавиться от страха, запечатавшего его уста. — Король змей? — А кто это? — удивленно спросил первый мальчишка. — Он легенда! Его взгляд превращает в камень, это самая огромная змея, почти дракон! Говорят, что он появляется из яйца, которое высидела жаба, и боится только петушиного крика. Его яд смертельно опасен, достаточно просто капнуть капельку, и все — ты покойник! — В этом есть какой-то смысл… — задумался Гарри. — Погоди, если его взгляд превращает в камень, почему никто не окаменел? Или может быть… Колин видел василиска через фотоаппарат, Джастин — через Почти Безголового Ника. Ник — призрак, окаменеть он не мог. А кошка… — В туалете была разлита вода, — тихо подсказал второй парнишка, опасливо поглядывая на самых крупных пауков, которые приблизились к ним уже вплотную и беспрерывно шевелили жвалами. — Вряд ли кошка оглядывалась по сторонам, скорее, увидела змею в отражении. — Точно, ты прав! Все сходится! Но если в Тайной комнате и в самом деле живет легендарное чудовище, то мы не сможем спокойно жить, пока не разберемся с ним? — Нет! Гарри, мы не полезем туда! Давай хотя бы скажем учителям… — Кому, Рон? Они уже разрешили забрать Хагрида, чтобы отделаться от министерства магии, вряд ли они будут делать еще хоть что-нибудь… Разве что Дамблдор… Но ведь ты сам видел: Хагрида увели, и Дамблдор только развел руками. И потом, его сняли с поста директора, теперь Хогвартс остался без защиты! — Точно… — простонал второй, — но василиск, Гарри, василиск? И тут Арагог почувствовал на себе пристальный взгляд. — Как вы думаете, если мы ворвемся в Тайную комнату все вместе, у нас будет шанс? Петухи у Хагрида точно есть, захватим парочку. Он правда, говорил что-то о том, что их передушили, но ведь не всех же, я точно помню, что кто-то там в загоне был… — Ты предлагаешь нам выступить против порождения самого дьявола? — неверяще спросил Арагог и всем телом почувствовал неистовство сыновей и дочерей. — Пойти против того, кто имеет над нами неограниченную власть? — Я тоже боюсь, — серьезно заявил мальчишка, — и потом, пока мы не победим змея, Хагрида не выпустят из Азкабана. Хагрид спас тебе жизнь, помог обустроиться тут, нашел тебе хорошую жену… Разве он не заслужил немного помощи. Мы — друзья Хагрида, а ты? — Я убью тебя, Гарри, — простонал второй мальчишка, а Арагог задумчиво пошевелил жвалами, переступил на все ноги поочередно и издал воинственный клич: — Мы идем на Хогвартс! Пришло время расплатиться с Хагридом за его доброту.