Венские сладости

Байрон считал Грея лучшим собеседником. Тот всегда в нужный момент оставлял в диалогах паузу: обдумать, прояснится, расслабить голосовые связки. И только с ним эта пауза не была неловкой. Вот и сейчас она настигла их кухонный разговор, нарушая заполняющую тишину тихим капающим краном. Лекарь снимает очки, потирая переносицу, а затем глаза, ненадолго прикрыв веки и вздохнув. В последнее время их спонтанные встречи походили всë больше на спонтанные свидания, исполненные странной домашней романтикой с тëплым куриным супом и чайными поцелуями. Байрон усмехнулся своим мыслям, вспоминая шоколадный привкус чужих губ и поднял взгляд, чтобы поймать актëра за облизыванием среднего пальца, испачканного теми же шоколадными конфетами, что и пару дней назад. Ну никак не получалось у него есть их, не замазав рук. Заметив, с каким интересом Байрон глядит на него, Грей заулыбался. Глядя немного исподлобья в ответ, он убирает палец изо рта, сминая салфетку. Не в силах больше держать контакт, переводит взгляд на седые волосы мужчины, теперь разглядывая увлечëнно игру солнечного света, заставляющую их переливаться желтизной. - Помоешь посуду? - Грей прерывает тишину жалобной просьбой. - Сначала ты сыграешь "Венские сладости", которые обещал ещë две недели назад, - губы Байрона обрамляет ухмылка, - а то на словах и чтец, и жнец. - Я знаю только часть... - жеманничает, водя глазами. - Сыграй, погляжу. - Байрон направляется вслед за актëром, забыв под кухонным столом домашние тапочки, а на столе - свои очки. Оказавшись в спальне, Грей занимает место у синтезатора, расположившемся напротив кровати. Из достаточно большого окна падал яркий предзакатный свет, золотивший измятые простыни незаправленной когда-то с утра кровати. Комната актëра была небольшой, но казалась очень свободной за счëт отсутсвия в ней большого количества мебели или других предметов быта: помимо кровати и синтезатора в ней был только шкаф, небольшой стол со встроенной в него тумбой и стул, увенчанный горкой одежды. Перекинув штаны и пару рубах прямо на стол, Грей усаживается за синтезатор, кивнув Байрону в сторону кровати, чтобы тот тоже присел. - Я же в уличной... - недоумевает лекарь, наблюдая за тем, как Грей ворошит стопки забытых нот. - Снимай, - немного приказным невозмутимым тоном отвечает Грей, вздëрнув нос. Он наконец выуживает из красной папки нотные листы. Сдувает пыль и, встряхнув рукой, на пол вываливается целая их вереница, состоящая, по меньшей мере, из семи листов, склееных между собой скотчем. Лекарь ловит в мыслях сравнение этих листов со змеëй, которая теперь медленно ползëт по голым коленям актëра, пытающегося, по всей видимости, найти самую интересную часть в парте. Байрон стягивает рабочие штаны, оставаясь в свободной рубашке. Полностью переодеваться, не смотря на то, что в шкафу Грея есть полка с несколькими его вещами, успевшими переехать сюда за время, что они вместе, он не стал: лень, да и в свою квартиру ехать. Вариант остаться на ночь был, но разрешение хозяина этой квартиры, как и его отказа, не было. - Намекни, что я у тебя переночую, - произносит лекарь, так и оставшись стоять с несложенными штанами в одной руке. Грей полуоборачивается, на его лице растягивается загадочная улыбка. - Можно... - он обводит взглядом Байрона, который, в свою очередь, начинает снимать и рубашку, направляясь к шкафу. - Подхалим, - заявляет мужчина, замечая, как Грей, совершенно того не скрывая, впивается взглядом в его голую спину. Актëр усмехается и устанавливает нужные ноты на пюпитр. Всего два листа, заполненные тут и там карандашными пометками. За двумя основными завëрнуты кое-как остальные листы, отчего вся эта постановка выглядела очень неустойчиво и вот-вот падала. Грей, не обращая на то внимания, опускает руки на клавиши. Вглядывается, бросая быстрый взгляд то на ноты, то на свои руки, пытающиеся найти нужные аккорды, пока переодевшийся в футболку Байрон присаживается позади на край кровати, заинтересованно глядя на то, как Грей странно шевелит пальцами, немо шепчет что-то на своëм, музыкальном. Он неуверенно берëт первый аккорд. Пальцы, непривычно не сжатые перчатками, немного неуклюже бегут по клавишам, со сбивчивым темпом и, наверное, с какими-то ляпами, но так легко и зачаровывающе, что Байрон не может оторвать взгляда от них, заслушиваясь лëгкой мелодией вальса. Вскоре он тихо поднимается с кровати, еле слышно подходя к актëру. В попытке узнать тайну рук, так слаженно бегущих по клавишам, он наклоняется через плечо играющего и разглядывает закорючки на листах, пока Грей невозмутимо легатирует последний аккрод, заканчивая игру на лëгком стаккато где-то на высоких клавишах. - Несложный парт, но я его плохо помню, - довершает выступление Грей, снимая руки. - Это немыслимо. - произносит лекарь, бросив попытки понять надписи на листах. Грей улыбается смущëнно, не отвечая. Поворачивается немного, трëтся о живот Байрона щекой, прося ласки. Тот в ответ запускает руку в тëмные волосы, поглаживая. Спустя короткую паузу, произносит: - Может, научишь и меня чему-нибудь? - Можно, - отвечает игравший и поднимается, освобождая своë место. Байрон присаживается неудобно на край стула, не понимая, куда деть себя за инструментом. Неуклюжий. В попытке повторить движения пианиста, он кладëт руки на клавиши и почти жалобно смотрит на Грея, старающегося подавить смех, прикрыв рот рукой. - Ну, не смейся! - лекарь толкает его локтëм в бок, - объясни лучше! - Аккорды могу, - отвечает актëр. Улыбка на его лице всë не унималась, он, хихикая, опускает свою руку рядом с руками Байрона, игривым движением сметая левую его руку с клавиш. - Она тут не нужна, - поясняет. И, наклонившись через спину мужчины, старается составить из его деревянных пальцев что-то вразумительное. Байрон, повинуясь, не без интереса наблюдает, стараясь понять, чего хочет добиться актëр. И, зная, что объяснять последний что-либо не слишком любит, добиваться инструкций не захотел. В конце концов расставив пальцы в нужной для него последовательности, Грей опускает руку Байрона ладонью. Звучит совсем простой мажорный аккорд, состоящий из трëх нот. Лицо "учителя" озаряет полуулыбка, а лекарь глядит в недоумении на свои пальцы, из-под которых тянется стремительно утихающий чистый звук. - Интересно, - вполголоса произносит Байрон, снова не понимая, что хочет сделать музыкант, возясь с его руками. Теперь он устанавливает две его руки ниже по клавиатуре на разных аккордах. Байрон прикладывает все усилия, чтобы не сдвинуть пальцы не в ту сторону, в то время как актëр снова заставляет его руки опуститься. Пока идëт звук, аккомпанирует одной рукой на высоких нотах мелодию, мурлыча песенку на ухо лекарю, вполголоса: - Всë хоро-шо, прекрасная маркиза!.. Байрон смеëтся. - Это что за песни? - он чувствует, как актëр уткнулся в его плечо, щекоча дыханием и снова хихикая. - Про маркизу. Она в конце песни узнаëт, что еë муж застрелился, - уже серьёзным тоном произносит Грей, прильнув к щеке мужчины. Переваливается через его спину и начинает убирать ноты в папку, закрывает крышку синтезатора. - Хватит на сегодня, - заключает он и, как ни в чëм не бывало, залезает тëплыми руками под серую футболку лекаря. Сминает грудь и целует за ухом, прижимаясь к чужой спине. Ластится, словно большой кот, нежно так. - Снова тащишь меня в койку? - тихо спрашивает Байрон, едва чувствуя, как позвоночник прошибает ток от прикосновений к чувствительным местам. - Угу-у, - тянет актëр с закрытым ртом, улыбаясь. Ему нравилось начинать без особого повода, поражая своим умением при желании перевести всë в горизонтальную плоскость без усилий, так, прямыми и не слишком намëками. - Какой же ты наглец, - отчеканивает Байрон без злости и оборачивается, получая долгий, немного влажный поцелуй. - Мне нужно в душ, - говорит после, поднимаясь. - Ты и так вкусно пахнешь, - тихо отвечает Грей, разочарованно, отдирая себя от шеи мужчины, пахнущей парфюмом. Лекарь ничего не отвечает, бросает взгляд исподлобья и удаляется в ванну. Проводит в ней с десяток минут, ощущая спадающее возбуждение и снова появляется в комнате, где Грей с хитрющим прищуром зарывает какую-то маленькую чëрную коробку под одеяло. - Что это там у тебя? - заметив ехидную улыбку на лице актëра, Байрон почуял неладное. - Ничего, - загадочно отвечает Грей, всë ещë улыбаясь, - иди сюда, - он освобождает место на кровати рядом с собой, присаживаясь на колени. Недоумевающий Байрон решает просто довериться, ведь, опять же, прямого ответа на все свои вопросы от налезающего сверху наглеца он не добьëтся. Грей змеëй ëрзает по чужому телу, потираясь пахом о чужое нарастающее возбуждение, целует шею и грудь влажно, вбирая сосок, облизывая. Байрону спирает дыхание, он оглаживает тело Грея, подставляясь под поцелуи и тянется к губам, целуя неглубоко. Актëр углубляет поцелуй жадно, прикрывает глаза, сплетает их языки, прикусывает. Байрону в этот раз кажется, что сегодня выходит слишком страстно и он замедляется, чтобы растянуть удовольствие от сладко тянущего внизу чувства, запускает руки под большую футболку, гладит неторопливо немного дрожащее от возбуждения горячее тело Грея. Стягивает вещь, убирая куда-то на другую часть кровати, целует снова в губы и опускается ниже по подставляющемуся телу, чмокает, прилизывает. Грей возвышается, запуская пальцы в седые, немного влажные после душа волосы, прижимает к себе, вскидывая голову немного, когда Байрон нерасторопно начинает стягивать с него бельë, берëт в руку член. Несколько раз двигает, но Грей подминает его под себя, заставляя лечь, опускается вниз, распахивая полотенце на бëдрах мужчины. Лижет размашисто выпирающую кость таза, и кусает за бок. Байрон вздрагивает от неожиданности, усмехается тихо, пока актëр изминает нежно внутреннюю часть бëдер, раздвигает, играет языком с влажнеющим лежачим на животе членом, обжигая дыханием. Надразнившись, вбирает резко и глубоко, чуть не закашливаясь. - Ох... - выстанывает Байрон, сводя немного ноги. Чувствует, как начинает гореть лицо и уши. Жарко. Грей вскоре высвобождает член изо рта, тянется к той самой загадочной коробке, вынимает чëрную повязку. - Больно не будет, - последнее, что слышит Байрон перед тем, как его лишают зрения. Он решает не сопротивляться до момента, пока больно действительно не станет. - Я такого ещë не пробовал, - немного растерянно выдаëт лекарь. В подобных играх он лишь раз принял участие "сверху", потому, в целом, возможно, догадывался, что будет происходить. Грей расплывается в улыбке, трëтся о колено мужчины щекой, бежит щекотно пальцами по ноге. - Попробуешь, - вполголоса отвечает актëр, отпрянув, чтобы снова достать что-то из коробки. Через секунду Байрон чувствует холод металла на своей мошонке. Уретральная палочка?.. - Чëрт, - он полусадится, напрягаясь, прикрывает рот тыльной стороной руки от смущения. Но Грей лнëт ближе, целует, шепчет безопасно в губы: - Совсем маленькая, - вкладывает палочку в ладонь мужчины, даëт ощупать ребристый тонкий предмет, - должно быть приятно. Я попробовал. Байрон, ужасно смущëнный, выдыхает, ощущая неугомонный пульс. Не отвечает ничего, отдаëт предмет назад и неловко наклоняет голову от щекотки, когда Грей кусает уязвимое место сбоку шеи и тут же целует, сдерживая желание оставить засос. Лекарь чувствует некоторую растерянность из-за повязки на глазах, он привык видеть, что происходит, а теперь только догадывается. Но не доверять словам Грея не было причины, как и Грею обманывать. Щёлкает открывающаяся крышечка смазки и Байрон вздрагивает, вновь ощутив холодный предмет на стволе, влажно и играючи пользущий вдоль. Актëр аккуратно отодвигает крайнюю плоть, делая пару приятных движений, целует и лижет открывшуюся красную головку, упруго проходясь языком по уздечке и, наконец, приставляет к уретре обжигающе-холодную палочку, слишком сильно контрастирующую по температуре с разгорячëнной плотью. Байрон сжимает простыни, чувствуя напряжение в тазе, в то время как предмет почти без каких-либо усилий вскальзывает внутрь члена ненамного, раздвигая непривычно стенки чувствительного органа. Лекарь стонет протяжно и глухо, чуть не сматерившисть, снова утыкается лицом в ладонь, кусает. - Не больно? - приближается Грей, ненавязчиво убирая руку от чужого лица, сжимает еë в своей, кладëт на кровать. Байрон мотает головой, переплетает их пальцы. - Расслабься. - актëр опирает лекаря о стену, чтобы мышцы его живота наконец перестали быть такими напряжëнными, отнимает свою руку и ведёт вдоль чужого торса, гладит. Опускает вторую руку на член, помогая первой довершить начатое, и вот, металлический предмет уже наполовину внутри, двигается немного и скользко. Байрон стонет тихо, изредка вздрагивает от нежных субтильных фрикций. И лишь он успевает привыкнуть к ощущению странной заполненности, как палочка внутри легко прокручивается, заставляя его охнуть. Грей откровенно наслаждается реакцией и вместо передышки начинает медленно доставать палочку назад, украшая дрожащее тело влажными следами поцелуев и укусов на коже бедра. Трëтся о чужое колено щекой и снова медленно вводит палочку, ловя около уретры каплю предэякулята языком. Размазанного Байрона после ещë пары таких движений выбивает из колеи, через несколько минут он чувствует приближение пика. - Я на грани, - сбивчиво шепчет и вместе с тем палочка опускается до большей еë части, вызвав вздох, а затем покидает его тело очень, мучительно медленно, окончательно. Пляшет ещë немного на головке каверзно, одуряюще. Грей делает минутную паузу, оттягивая эякуляцию. - Н-не наиздевался ещë? В ответ он получает только приглушëнный смешок и чувствует, как актëр снова нависает сверху, трëтся членом о его член, обхватывает рукой два органа и, немного сжимая, проходится пару раз вниз-вверх, подаваясь навстречу руке. Предэякулят с чужого члена капает на живот Байрона и оказывается размазанным. Поиграв ещë немного с их головками, актëр целует Байрона глубоко, открыто, чавкая, обхватив его голову руками, путается в волосах, слизывает остриëм языка текущую по щеке тонкой струйкой слюну. Выдыхает на красное ухо, шепчет: - Mon charme, amour... Байрон, узнавая знакомые французские словечки, улыбается, гладит руками торс и плотные бëдра, перебегая пальцами к члену, сжимает немного. Грей охает тихо, даëтся навстречу. - Я сниму повязку? - спрашивает лекарь, получает в ответ тихий смешок. Повязку снимает с него рука актëра, затем сдвинувшая прилипшие ко лбу волосы. Байрон глядит жадно на открывшийся горячий вид блестящих чëрных глаз, еле виднеющихся из-под полуприкрытых век с тëмными ресницами и алеющих от поцелуев губ, щëки розовые и улыбка игривая, манящая. Грей, котом ещë немного поластившись, спускается ниже, раздвигает ноги лекаря пошире и укладывает его на спину. Смазывается и приставляет член к чужому сфинктеру, прижимая одну ногу Байрона к его груди, склоняясь над ним. Входит без проблем в податливое разгорячëнное тело, ощущая дрожь по спине, не сдерживает тихий стон на первых медленных движениях. Вскидывает немного голову, прикрыв глаза, сжимает руку под чужим коленом, немного царапается и снова сближается, кусая Байрона за грудь, рядом с соском, всë-таки оставляя звонко засос, прилизывает. Лекарь путает дрожащие пальцы в тëмных волосах, притягивает к себе, целует в губы, кусает несильно за шею, наслаждается чужим телом, так же царапает по талии и рëбрам, тискает нежно прохладную кожу горячими пальцами. - Быстрее... Пожалуйста, - молит негромко и хрипло. И Грей ускоряется, но не намного, всë так же размашисто входя на всю длину. Он поднимается для удобства, средним и безымянным пальцем ведëт с нажимом по венкам напряжëнного члена лекаря, дразнится, но не мастурбирует. Обводит головку указательным пальцем, потирая красную уздечку и через несколько минут доводит Байрона до дрожащего оргазма, продолжает медленные движения ещë недолго, заканчивает внутрь, резко выдыхая, зажмурив глаза. Дышит через раз, выходит из чрезмерно расслабленного тела и садится рядом, близко совсем. Байрон со вздохом поднимается, ловит падающую на грудь голову Грея, который снова трëтся о него носом, лбом, гладит по голове и утирает пальцами капельки пота с чужой шеи. - Нужно в душ. - посмеивается устало, - сходим вместе? - Ухм... - Грей издаëт странный вздыхающий звук. - Сходим, - поднимается с постели, тянется на носках. Подходит к шкафу, взять новые полотенца. - А посуду помоешь? - спрашивает он же, залезая в небольшую ванну вслед за Байроном. - Помою, - взыдахет лекарь в ответ, - тогда меняй-ка простыни. Грей соглашается, сначала поскулив немного жалобно.