Отец

19. Запись

             Спустя пару недель, на Альдераане…       К несчастью для себя Бейл Органа умел держать слово. Он сказал «что пожелаешь», и Хан Соло, оставаясь в глубине души кореллианской уличной шпаной, не преминул воспользоваться этим словом по полной программе. Он получил от Альдераана полную модернизацию систем, совершенно новый набор самых современных сенсоров и субсветовые двигатели последнего поколения… и даже выдвижное лазерное орудие, которым он мог управлять из кокпита. Если бы Кеноби смог увидеть «Сокол» сейчас, то ни за что на свете не узнал в нём бы ту груду космического мусора, которую подарил Хану.       Вообще-то, Хан уже начал привязываться к этой посудине. Особенно сейчас, после того, как её привели в полный порядок. Точнее, внутри… снаружи она по-прежнему выглядела скорее музейным экспонатом, чем чем-то, имеющим право летать. Но Хану весьма нравился характерный вид потрёпанной, разномастной внешней обшивки корпуса.       Это, как и многочисленные отметины от лазерных выстрелов напоминали ему о времени, проведённом с Люком. Skrag, он действительно скучал по этому мальчишке. Настолько, что, как минимум, раз или два в день приходил к голопроектору в комнате отдыха, чтобы посмотреть ту запись с Люком, вновь и вновь убеждая себя, что с его другом действительно всё в порядке. До сих пор он отчасти не мог поверить, насколько сильно привязался к малышу, особенно учитывая, что Люк младше его года на три или четыре. Но карты сложились так, что Люк оказался самым близким другом, которого Хан мог припомнить, и, как бы там ни было, ему до ситха не хватало парнишки.       Он пытался внушить себе, что это потому, что Люк был по-настоящему классным вторым пилотом, не говоря уже о том, что он был отличным стрелком и настоящим волшебником, когда дело касалось ремонта техники, и вряд ли он когда-нибудь ещё найдёт такого замечательного помощника за бесплатно…       «Эй, koccic sulng! Органа сказал, что тебе нужно успокоиться, и он совершенно прав. Придурок, не связывайся с дартовым Ситхом Вейдером!» — это точно. У него есть всё, что нужно, — «вот что ты сделаешь, Соло. Ещё раз посмотришь ту запись, и сотрёшь её к хаттам. А потом напишешь Органе записку с благодарностью, вылетишь из системы, и всё.»       Решительно стиснув зубы, он спустился по трапу корабля и прошёл в комнату отдыха, где привычно уселся в кресло и включил голопроектор. И всё же, когда перед ним вновь появилось лицо Люка, он, несмотря на всю свою яростную решимость, ощутил спазм где-то внутри себя.       — …О, да ты заработал!..       Хан печально сидел, предаваясь напоследок угрызениям совести и вспоминая обнадёживающую историю о тесной дружбе Энакина Скайуокера и Дарта Вейдера и о том, как они теперь оберегают осиротевшего Люка. Вот, сейчас как раз те самые кадры…       — …мой опекун отдал вас мне.       — Кажется, он очень заботливый человек…       Хан внезапно приостановил запись и прищурил глаза. Что-то… что-то не так. Он не понял, что именно, но здесь что-то не то. Он быстро перемотал запись немного назад, чтобы вновь просмотреть это место и найти в ней какую-то неправильность.       — …мой опекун отдал вас мне.       — Кажется, он…       Хан разочаровано перемотал запись ещё раз. Он никак не мог уловить, что же там не совпадает. Skrag, что же так привлекло его внимание? Почему это не встревожило его раньше?       — …мой опекун…       Снова и снова Хан перематывал видео, ища в череде кадров хоть какую-нибудь подсказку о том, что его взволновало. Но сколько он ни пытался, он, хоть убей, не мог обнаружить её.       «Похоже, это просто обман зрения,» — Хан попробовал отмахнуться от этого и просто досмотреть видео до конца, но на последнем кадре он всё-таки решил снова вернуться.       — …мой опекун отдал вас мне…       Внезапно Хан сел более прямо, перематывая запись обратно. Да… Точно… Его глаза резко прищурились. Это оно.       Движения губ Люка не совпадали с тем, что он якобы говорил. Хан не разобрал, что именно произнёс его друг, но только одно слово было неверным — «опекун». Он заметил это потому, что Люк произносил лишь два слога, а в слове «опекун» их три.       — …мой некто отдал вас мне…       Кто-то подкорректировал запись.       Но зачем? Нахмурив брови Хан вновь откинулся в кресле. Очевидно, что «опекун» Люка — Вейдер, и говорил он о Вейдере. Но «опекун» — не то слово, которое он употребил на самом деле. Как же он тогда назвал Вейдера, что это понадобилось убрать?       Вся уверенность Хана в положении Люка исчезла в одно мгновение. То, как его друг называл Вейдера, служило ключом к разгадке их отношений. Хан чувствовал, что, в том или ином виде, но их отношения сильно отличаются от тех, что предполагал он. Убранное слово не могло быть слишком близким к «опекуну», иначе бы его никто не стал подменять. Единственное, в чём Соло оставался уверен, так лишь в том, что между Люком и Вейдером произошло нечто крайне важное, что ему неизвестно.       Может быть, Люк не в такой уж и безопасности?       «Ну и какого ситха мне теперь делать?» — судорожно пытался сообразить он. Не найдя другого способа выплеснуть обуревавшие его эмоции, Хан с размаху саданул кулаком по игровому столу, заработав лишь ушиб руки, — «droyk!»       Он решил лишь одно: так или иначе ему нужно выяснить, что же это за затёртое слово. Хан опять включил запись, и, заглушив звук, сосредоточился на движении губ Люка… Но сколько он ни пытался понять, что говорит его друг, ему никак не удавалось это разобрать…       Он резко вскочил, когда совсем рядом раздался вопрос:       — Что это? — любопытно осведомился несомненно женский голос. Он поднял голову, и в дверях комнаты отдыха увидел не кого иную, как эту хаттову вечно шныряющую принцессу.       Однако, злиться он позволить себе не мог… ему надо быстро придумать объяснение.       — Это один из моих кузенов, — торопливо ответил Хан, приостановив запись, — получил несколько голопосланий.       — О, как мило, — оживлённо сказала она, подходя к нему, — твой кузен собирает дроидов?       — Да, — честно соврал Хан, — его любимое занятие.       Вдруг его осенила блестящая, гениальная идея.       — Но, при передаче была повреждена звуковая дорожка, — продолжил он, — не могу разобрать, что он здесь говорит.       Соло аккуратно перемотал запись и включил воспроизведение…       — …мой отец отдал вас мне,. — быстро произнесла Лея, когда он остановил запись.       — Где ты научилась такому? — восхищённо спросил Хан.       — Политики хорошо читают по губам, — пожала она плечами, — это просто наше умение.       — Ты не политик, — фыркнул он.       — Я им стану, — ответила она, — и я практикуюсь на придворных Королевы.       — Ну, постарайся не забыть о нас — простых людях, когда будешь ручкаться с Императором, — пробормотал Хан, выключив запись, пока она не дошла до входа Вейдера или чего-то подобного. Это могло вызвать больше вопросов, чем он был готов попытаться ответить…       Миниатюрная принцесса казалась весьма раздражённой, но не стала на него огрызаться.       — Я пришла, потому что услышала, что ты собираешься сегодня уехать, — сказала она, — куда ты отправишься?       — Ну-у… я заберу брата, и мы вернёмся на Дантуин, — соврал Хан, изо всех сил пытаясь припомнить правильную легенду.       — О. Ну, может быть, мы ещё увидимся, если я снова приеду с отцом по делам гуманитарных проектов, — обходительно предположила она.       — Да, может быть, — уклонился Хан, — Удачи тебе в политических делах.       Он постарался, чтобы в его голосе и выражении лица не сквозило презрение.       — Спасибо, — сказала она достаточно холодно, чтобы он понял, что не вполне смог скрыть свои чувства к политикам, — счастливого полёта.       Спустя несколько мгновений она исчезла.       Под тяжестью пережитого потрясения Хан тотчас же сполз в кресло.       — …мой отец отдал вас мне…       Его отец?!       Быть не может, чтобы Люк говорил о Вейдере… нет… никак! Это бессмыслица!       Но… Бейл говорил, что Энакин Скайуокер, джедай, отец Люка, поссорился с Вейдером и погиб во время Чистки. Джедай точно не стал бы прятаться на борту имперского корабля, и уж точно не на борту корабля Владыки ситхов! И ни за что в этой Галактике Дарт Вейдер не станет прикрывать джедая! Заботиться о ребёнке того, кто когда-то был другом и погиб, — это одно. А прятать живого, дышащего джедая — совершенно другое.       Нет. Люк явно говорил о Вейдере, а не о прячущемся на борту «Исполнителя» джедае. Но это оставляет только два варианта: либо уличная кореллианская шпана Хан Соло нянчился с ребёнком второго по могуществу существа в Галактике, либо Вейдер обманул Люка.       Первый вариант слишком нелеп, даже безумен, чтобы его вообще можно было всерьёз рассматривать, настолько велика его отрицательная вероятность и настолько невероятна идея, что Дарт Вейдер может быть хоть чьим-то отцом. А значит, Вейдер обманул Люка. Да… так и есть.       Помрачневший Хан выключил запись и направился к кокпиту, чтобы запустить двигатели. Ситх знает когда, как, почему или где, но так или иначе Сила поможет ему спасти Люка!