Чихуа

      Впервые они встретились за углом бара, когда после долгого рабочего дня и хорошего секса с миловидной девушкой, имени которой Порш, разумеется, не запомнил, он закурил свою последнюю сигарету из пачки. И парень с удовольствием бы растянул этот вредный для здоровья процесс, но в него со всей дури врезался здоровый мужлан, напрочь лишая последней радости жизни. Несчастная сигарета вылетела из рук, и на неё тут же этот самый мужлан наступил.       Твою мать!       Заработать чаевые сегодня не вышло. Слишком мало народу ходило в бар по будням. И вот на что ему теперь купить эти сраные сигареты?! Нет, конечно он мог выделить пару купюр на свои нужды, но потом этих двух бумажек может не хватить на действительно что-то важное. На учёбу Че, например, или же на покупку хоть и дешёвой, но вкусной лапши. Сам то он, может, и не умрёт с голоду без неё, но вот брата кормить надо. Растущий организм как-никак!       А этот, Порш со скучающим видом прошёлся взглядом по врезавшемуся в него недоразумению, хм… безумно привлекательный, но всё равно урод нарушил все его планы по наслаждению и лёгкой эйфории, которая окутывает мозг после выкуренной сигареты.       А вот и ещё трое. Тоже уродов, только уже не привлекательных. Порш поморщился от противного запаха пота, ударившего в нос. Мало того, что покурить спокойно не дали, так ещё его нежный кошачий нос вынужден дышать этим зловонием. А вот от «привлекательного урода» пахло приятно. Порш бы сказал, что даже слишком приятно. Принюхался. Так по-домашнему. Вкусно и… ебать сливками?! Охренеть!       Пока котяра стоял и уже нагло обнюхивал офигенно пахнущего мужчину, едва ли не носом тыкаясь тому в шею, трое мужиков налетели на них с кулаками. Вот же шавки бродячие. И что им только надо?! Они тут как бы заняты немного. Точнее, Порш, мысленно уже слизывающий сливки с бледной кожи, занят. И чего его так повело? Но что поделать, если сущность кота живёт сама по себе? Как противиться зову природы? А сливки Порш обожал так же сильно, как собственную свободу, на которую нагло решили посягнуть три оборотня — судя по мерзкому запаху, гиены.       Вот гиен Порш терпеть не мог. Вонючие, лживые, мерзкие падальщики.       Фу, блять.       Парень поморщился и чихнул. Противно. Усы завибрировали, и Порш готов был поклясться: если бы они могли, то и дыбом бы встали так же, как и шерсть вдоль спины. Нестерпимо захотелось обратиться и расцарапать морды этим мудакам. Может, и куснуть пару раз. Хотя нет… вырвет. От одной мысли Порша передёрнуло. Кусать гиен — то еще извращение. Но глазки выцарапать можно.       А вот, собственно, и они. Обратились, твари. Подумали, так будет легче напасть. Ощетинились. Оскалили свои кривые морды. Обнажили клыки. Шерсть местами торчала клочками, местами были залысины. Грязные. Опять же вонючие. В животном обличии вонь даже сильнее. Но Порш всё равно прыснул со смеху, чем вызвал замешательство с их стороны.       «Привлекательный урод» тоже странно на него посмотрел.       А что? Смешно же. Вон какие «красивые». — Отойди, — прорычал один из троицы. Видимо, главный. — Я? — указал на себя пальцем Порш, делая вид, что не при делах вообще. — Свали уже, — нервно рыкнул второй, нетерпеливо переступая с лапы на лапу. — А то и тебя порвём.       Вот же самовлюблённые идиоты. Напасть хотят. Трое на одного. И вот не стыдно им? А этот чего молчит? Ещё и за спину Порша незаметно спрятался. Трус… или дурак?! Может, у него не все дома? Похрен. Пахнет вкусно, и ладно. А там Порш разберется. — Куда отойти? — решил тоже притвориться дурачком кот. — Мне и тут неплохо стоится.       Ну а что? Ведь правда неплохо. Всё же приятнее наслаждаться запахом сливок, а не дышать сточными помоями Таиланда. — Ну как знаешь, — гаркнул главный из троицы и рванул вперёд, свирепо рыча.       Мужчина за спиной боязливо схватил Порша за запястье. Да еще сжал так, что чуть не сломал. Порш хоть и кот, но косточки у него нежные. Не хрустальные, но мало ли. Силищи-то у этого вон сколько. Чего тогда испугался простых шавок? Точно не все дома. И вот надо же было именно в смену Порша им сюда забрести со своими разборками. Он-то хотел пойти домой, отдохнуть после долгого рабочего дня. Но нет же. Удача всегда на его стороне. Что ни хаос, то Порш обязательно в центре событий. Карма у него что ли плохая? Надо будет сходить в храм и почиститься. Точно. Завтра же сходит. И свечку поставит. И даже мантру послушает. Фу, нет. Только свечку. Нудятину от шамана он точно не вынесет.       Храм храмом, а руку-то сжимают все сильнее и сильнее. И псина плешивая уже приготовилась к прыжку. Эх. Ладно. Спасёт рыцарь принцессу. — Ой-ой, подождите немного, — состроил жалостливое лицо Порш, выставляя руки вперёд в останавливающем жесте. — Вы такие большие и страшные, — едва подавив смешок. А глаза-то какие испуганные сделал. Даже брови нахмурил. Слезу бы пустил, но не мог. — Пощадите маленького котёнка. Что вам от меня проку? Можно я тихо пойду, а вы тут сами разберётесь?       Гиены остановились и задумались. Действительно, нахрена им вступать в схватку с двумя, если с одним справиться будет легче? Да и не хотелось как-то получить по морде когтями. После них жутко долго все заживает. Хотя кот вроде молоденький. Наверно, совсем недавно только зубы сменил. Когда они у них там меняются? В шестнадцать? — Вали быстрее, пока мы не передумали, — взвесив все за и против и сделав вывод, что кот им не нужен, всё-таки согласился отпустить Порша оборотень. — О, пси… господа, спасибо, спасибо большое, — поклонившись, растянул Порш, краем глаза заметив, что «спасаемая принцесса» за спиной обречённо закатила глаза. Но Порш это же Порш. Что с него взять? — Я так вам благодарен. Боже, как же я испугался, — разгибаясь и хватаясь за сердце, продолжил свой цирк кот. — Я буду теперь всем говорить, какие же благородные, оказывается, гиены. Охх… — и вздохнул напоследок так, словно и правда чуть дух не испустил от страха. — Харе маячить перед глазами, — снова рыкнула вторая псина, — вали уже, пока шкуру живьём не содрали. — Ой, да… да. Конечно. Простите, — затараторил Порш. — Только минуточку, — и вот что опять задумал?!       Видя замешательство гиен, Порша ехидно улыбнулся. Парень повернулся к «своей» принцессе и с довольной рожей прошёлся языком по щеке мужчины. Ахх, и правда... сливки. Облизнулся. Мурлыкнул, подмигнув уже не уроду. Вкусный же. Так бы и сожрал.       Вот же неугомонный котяра.       Мужчина аж дышать перестал от такой наглости, выпученными глазами уставившись на парня.       Как он только посмел? Его — сына великого вождя, наследника главной семьи, Кинна Анакина Терапаньякул — вот так беспардонно облизал своим шершавым языком кот. Немыслимо!       Возмутительно!       Вот выберется отсюда живым, покажет этой мохнатой кошке, что с ним так поступать лучше не стоит. Главное — выбраться.       Эх… вот бы ему его силу. Сейчас бы превратился в громадного белого волка, и одним рыком прогнал бы этих сраных гиен. Но, увы, всё, что он может, — это стоять за спиной какого-то мальчишки и трястись от страха, как последний щенок. Нет, он не боялся на самом деле, а вот его сущность, извращённая благодаря проклятию чародея, трястись, похоже, вообще никогда не переставала. Чихуахуа. Охуеть у кого-то фантазия. Найдёт этого шутника, голову откусит.       Ладно, потом. Сейчас надо выбираться. А этот кот явно не собирается этому способствовать. Коты, они такие. У них там свои заморочки в голове. Живут, как хотят, делают, что хотят, яйца свои вылизывают… кхм… кхм… аж ком встал в горле, как представил этого парня за таким занятием. Хотя его яйца Кинн и сам бы не прочь отведать. Красивый, зараза. Изящный. А пахнет как. Мм… Кофе?!       Принюхался. Точно. Дорогим чёрным кофе с горчинкой, которую так бы офигенно разбавил его запах сливок.       Размечтался. Ага, как же. Он еще не ответил за свою выходку с языком. Что Кинн, дворняга какая, что так его повело от одного запаха? Он благородный волк. Ну… был благородным. Когда-то. Всего-то пару лет назад, и одной своей мощной лапой мог придавить к земле десяток гиен. А сейчас от волка осталось только десять сантиметров роста, четыре вечно трясущихся лапы и уязвленная гордость.       Гиены, находясь в ступоре, не знали, что делать. Никогда еще Кинн Терапаньякул не был так уязвим, как последние два года. Но добраться до него никак не получалось. Главная семья тщательно охраняла своих, а тем более будущих вожаков.       И вот подвернулся такой случай, а тут этот сомнительный кот. Может, он очередной телохранитель?! Хотя вряд ли. Волки не берут в стаю котов. Неприязнь к виду и всё такое. Сами гиены тоже не жаловали кошачьих, да и те в свою очередь не лезли в собачьи разборки. Жили как-то отстранённо. Никого не трогали, и их, собственно, тоже никто не трогал. С котами связаться себе дороже. Слишком они непостоянны.       Всё, хватит! Пора заканчивать этот фарс. Надоело им ждать.       Главный среди гиен оскалился и утробно прорычал, напоминая всем присутствующим, зачем они здесь.       Порш вздрогнул и, закатив глаза, шумно выдохнул. Он-то реально забыл про этих плешивых. Наслаждался тут сладостью сливок, а его второй раз за вечер обломали.       Точно, еще пачку сигарет нужно потребовать с «принцессы». Но это потом.       Состроив недовольную мину обиженного ребенка, у которого отобрали самое дорогое, а именно вкусный ужин, Порш повернулся к блохастым. — Ну что же вы, мальчики? — расплылся в улыбке парень. — Я же совсем чуть-чуть. От него не убудет. Вам тоже достанется.       Кинн уже миллион раз пожалел, что вышел сегодня из дома. Вот нахрена он послушал Пита, своего личного чародея?       «Ничего тебе не грозит. Не бойся, мой господин. Сегодня все пройдет гладко. Никто не посягнет на твою жизнь, но она кардинально изменится.»       Двуличный засранец! Как это понимать: кардинально изменится?! Любят эти чародеи говорить загадками. Уволит к чёртовой матери. Изменится, как же.       Сейчас разорвут как Тузик грелку, и точно изменится. Ржать будет вся стая. Белого волка, грозу всех живых существ, сожрали обычные падальщики. — Ты нам зубы не заговаривай, кот! — подал голос третий оборотень.       Ого, а Порш было подумал, он немой. Оказывается, нет. Хотя с таким писклявым для гиены голосом не удивительно, что он молчал. — Ауч, как грубо, — сделал расстроенный вид парень. — И не стыдно вам обижать невинного котёнка? — похлопал своими пушистыми ресницами. Даже губки надул. Вот жук. Невинный он, как же. Прям так и светится нимб над головой.       От этой театральности Кинн был готов уже сам сдаться. Что этот парень делает? Время тянет, или у него с головой ку-ку? Коты, что с них взять? А может, парнишка ещё толком не сформировался и не может обращаться?! Судя по запаху, так оно и есть. Юный. Чистый. Не меченный.       Блять…       У Кинна аж слюна заполнила весь рот, и клыки удлинились. Пометить. Забрать в свою стаю... сделать своим.       Да ну нахуй!       Он же его совсем не знает. Так, мальчишка из подворотни. Ещё и кот. Что скажет стая, приведи он домой этот пушистый комок? А если этот парень окажется ещё и каким-нибудь беспородным котом, то вообще позор.       Семья чтит традиции и всегда за чистоту рода. Конечно, союзы с другими видами не исключены, но чтоб с беспородным. Не бывать этому. А хочется.       Так и манит куснуть эту смуглую шейку с прожилками изящных мышц, уходящими в ворот рубашки. Кстати, дешёвой и потрёпанной. Точно без рода и породы. Породистые так не живут. И не работают в барах. А то, что парень — работник бара, Кинн заметил сразу. Пейджик-то котик не снял. Жаль, имя прочитать не успел. Хотя какая разница? Его же жизнь сейчас изменится. Разорвут, сожрут, и поминай как звали уже его.       Надоело. Помирать, так с песней.       Мужчина отодвинул это чудо природы в сторону, и сам шагнул навстречу своей погибели. Подумал пару секунд, стоит ли обращаться, и, глубоко вздохнув, все же решился.       Эх… была не была. Так хоть помирать будет не позорно.       Мгновение…       И вот перед врагом стоял трясущийся всем телом чихуахуа.       Порш охренел. Так и раскрыл рот от удивления.       Пёсик. Маленький такой, даже крошечный. Милый. Совсем-совсем не страшный. Стоит и дрожит, словно замёрз.       Нестерпимо захотелось его окутать своим пушистым хвостом и согреть. Ну точно «принцесса». Нет, принц. Его крохотный, миленький принц. Такого любить и лелеять, а не нападать втроём исподтишка.       Порш был искренне возмущён. Три громадных — по меркам этого мужчины в облике зверя — гиены решили напасть на это безобидное создание, даже не способное себя защитить в полной мере. Нет, так не пойдет. Повеселился, и хватит. Он-то думал, мужчина — просто трус, а оно вон как оказалось. Куда ему, с напёрсток, биться с гиенами? Силы-то явно не равны. Оттого и жался к Поршу, ища спасения. Но все равно не побоялся предстать в своём истинном облике и даже оскалить клыки. Хотя, скорее, мило показал зубки. Клыками там и не пахло. Маленький такой. Хорошенький. Но со стальным стержнем внутри. Так и хочется ещё разок лизнуть. Уже по шёрстке.       Порш влюбился.       Вот так сразу, и нехуй тут думать. И не в эту милую мордашку и маленький рост, а в силу духа и бесстрашие. И насрать, что минутой ранее пёсик прятался за его спиной. Он же решился. Вышел навстречу врагу. Значит, не трус и вовсе не дурак. Просто природа его «наградила» вот такими данными.       Впервые Поршу не захотелось заржать. Хоть ситуация была до ужаса комичная. Маленький пёс на хрупких ножках низко рычал, прижимая ушки к голове. Всё-таки боялся, но не струсил.       А вот гиены заржали, довольствуясь этим зрелищем. Чуть по асфальту не начали кататься от смеха.       Конечно, смешно им. Великий белый волк в образе мелкой собачки.       Только Порш-то не знал того, что перед ним стоит будущий вожак волчьей стаи. Он просто не выносил, когда обижают слабых. Не важно, к какому виду ты принадлежишь. Честь и достоинство! Вот его девиз. Обидел того, кто слабее, кто ты после этого?! — Подзаборные шавки, — уже вслух рыкнул Порш и, подобравшись на месте… перепрыгнул через чихуахуа.       И в одно мгновение вместо человеческих ног на землю опустились четыре мощные лапы огромного чёрного кота.       Пёсик оказался прямо под туловищем оборотня, едва не обоссавшись от страха. Это не он, это всё заклятие. Честное слово. Он же не трус в самом-то деле. Но вот скулёж удержать не смог. Стыдно-то как. Боже, словно щенок, попавший в капкан. Надо же было так опозориться и перед кем. Перед… ягуаром?!       А котёнок-то оказался не так прост. Мало того, что он вовсе не малыш, по крайней мере по размеру, так ещё и редкого чёрного окраса.       А какие у него мощные лапы. Не сравнятся, конечно, с лапами Кинна до проклятия, но всё же.       А шерсть…       Так и блестит в свете тусклого света моргающей лампы.       Про запах Кинн старался не думать, а то точно кони двинет от сердечного приступа. И дело тут уже не в страхе. Просто… просто впервые он почувствовал своё… родное. И насрать, что в коте.       Порш в этот момент не думал о каких-то там чувствах и старался особо не дышать, чтобы голову не сносило от запаха. Главной задачей было защитить слабого. Защитить своё.       Шерсть на загривке встала дыбом. Глаза горели жёлтым огнём. Верхняя губа над пастью так и подрагивала, обнажая длинные клыки, когти впились в землю, а из горла раздался громогласный рык.       Гиены поджали хвосты. Они-то думали, перед ними стоял обычный котёнок, а тут… нихуя себе котёнок.       Такой-то точно разорвёт и глазом не моргнёт.       Так и убежали, скуля от страха, позабыв о наследнике главной семьи.       Порш ещё с минуту стоял вздыбленный, но, поняв, что те не вернутся, успокоился. Наклонил голову и посмотрел между своих лап, где всё ещё находился пёсик. — Не бойся. Они ушли, — ласково промурлыкал Порш. — Теперь я никогда не дам тебя в обиду, мой маленький храбрый принц.       Кинн посмотрел на кота озадаченным взглядом и сам не заметил, как начал расти.       Всего несколько секунд нужно было, чтобы кот оказался подмятым под громадным белым волком. — Есть ещё претензии к моему росту? — гортанно прорычал Кинн, тут же впиваясь клыками в венку на шее…       А тем временем одна личность незаметно следила за своим господином через хрустальный шар. — Что ж, — хлопнув в ладоши, порадовался за этих двоих Пит. — Настало время Вегаса…