«Доброй ночи, сынок.»

Ночь. Во всём доме стояла оглушительная тишина и спокойствие. Все члены Банды Боба (и даже Бобал) спокойно спали в своих комнатах. Все, кроме Бодера, которому этот сон и не нужен. Четырёхрукий сидел за столом в своей комнате и читал книгу при свете настольной лампы. При этом парень попивал свой любимый чай. Одним словом: идилия. Что может пойти не так? Внезапно Бодера отвлекает какой-то звук. А точнее, скрип двери прямо за спиной синеволосого и знакомый голос: — Б… Бод-дер…? Оторвавшись от чтения, Бодер обернулся. Бовейв стоял в дверях, смотря на Бодера мокрыми глазами и всхлипывая. Старший встал со стула, удивлённо смотря на мальчика, и стал подходить к нему. Внезапно парня крепко обняли. — Бодер… — голос Бовейва дрожал. Он утыкался Бодеру в грудь, продолжая всхлипывать. Синеволосый не заставил мальчика ждать: он обнял Бовейва в ответ, поглаживая его по голове. — [Кошмар?] — спросил Бодер, отстранившись от Бовейва. Разноглазый покивал. — М-мы… Н-наш мир… Он изчезал… — по щекам мальчика побежали слёзы. — В-всё… Всё было в огне… — Бовейва окутала дрожь. — И-и… И в-вы, ребята, тоже… Я-я... М-мне... Голубоволосый весь съёжился, вспоминая свой сон. Слёзы непрерывно бежали из жёлтого и голубого глаз. И тут Вейв снова оказался в нежных объятиях. Сидя на коленях, Бодер прижимал мальчика к себе. Он прекрасно знал, КАК Бовейв боится этого. Боится, что весь их маленький мирок и их самих сотрут. И парень никогда и не думал осуждать Бовейва за это. Он всегда был готов утешить и успокоить своего друга. Синеволосый поднимется, продолжая крепко обнимать Бовейва. Бодер сел на свою кровать, усадив разноглазика к себе на колени. Бовейв прижался к парню, сжимая ткань серой футболки. Спустя несколько минут молчания голубоволосый тихо произнёс: — М-мне... Мне страшно, Бодер. — мальчик снова всхлипнул. — Что если... Это правда п-произойдёт? Что если мы все будем удалены? Все исчезнем!? — слёзы с новой силой хлынули из глаз Бовейва. От эмоций было почти невозможно дышать. Он был на грани истерики. — Но я... Я не хочу исчезать, Бодер! Я не хочу, чтобы ВЫ изчезли! Не хочу, чтобы наш мир стёрли! Я... Я-я... Я хочу жить... Слова закончилось, но эмоции, к сожалению, нет. Вейв просто разрыдался, уткнувшись в плечо своего друга. Бодер же заботливо проводил рукой по голубым волосам. Он очень хотел утешить мальчика. Нежно что-то сказать на ушко. В такие моменты синеглазый искренне жалел, что не может говорить. Бодер аккуратно взял Бовейва за подбородок, подняв его лицо. Глазки жёлтого и голубого цвета, наполненные слезами, смотрели в полные доброты и заботы тёмно-синие глаза. Четырёхрукий стёр слёзы с щёк и глаз Бовейва. И тут перед ними появилась голограмма. Подросток повернул голову. — [Бовейв, я, к сожалению, не знаю, произойдёт ли это с нами когда-нибудь. Мы не можем видеть будущее.] — новая голограмма. — [Но даже если это случится...] — Бодер снова погладил Бовейва по волосам. — [Я буду рядом, Бовейв. Мы все будем рядом.] Бовейв повернул голову обратно к Бодеру. — П-правда? — прошептал он. Бодер с улыбкой кивнул. — [И обнимемся так крепко, как только сможем.] Последняя фраза вызвала у Бовейва улыбку. Страх, конечно, никуда не изчез, но мальчику определённо стало легче. Он крепко-крепко обнял Бодера. — С-спасибо, пап. — тихо сказал разноглазик. Бодер только улыбнулся, поглаживая Бовейва по спине. — [Иди уже спать.] — «сказал» парень. — А можно я посплю с тобой? — спросил Вейв. Бодер слегка удивился от такой просьбы. Затем посмотрел на лежащую на столе книгу. Чтож, видимо, ночное чтение отменяется. Ничего не ответив, Бодер лёг на кровать, продолжая обнимать Бовейва всеми четырьмя руками. Затем он укрыл их одеялом и с отцовской любовью поцеловал мальчика в лоб. Голубоволосый хихикнул и сильнее прижался к «папе». — Доброй ночи, папочка. Бодер почти невесомо провёл рукой по голове мальчика. А затем одиними губами «произнёс»: — «Доброй ночи, сынок.»