книжки

ㅤㅤㅤㅤна уроке математики ване обычно делать нечего, как и на всех остальных. он теребит погрызанную ручку, что-то чиркает на полях тетради и изредка поглядывает на хэнка, который что-то старательно списывает с доски; параллелограмм выводит по линеечке, градусы меряет, на отдельном листочке считает в столбик, ну ученик-умница, ничего не скажешь. а кису раздражает слегка, он выжидает, когда боря в очередной раз отвлекается на вычисления, и рисует тому на полях член. довольно сам себе улыбается и ждет, пока друг наконец-то заметит. и хэнк замечает, но не говорит ничего, вздыхает и зарисовывает художества кислова, продолжая впитывать знания дальше. а ване будто под дых дали. они обычно с такого смеялись, разрисовывали тетради друг друга всякими непристойностями, а потом зачеркивали их как могли, чтобы от учителей не прилетело. сейчас же хенкин даже внимания на друга не обратил, задрот херов. так об экзаменах печется, аж тошнит. кислову бы самому о них подумать хоть раз, но не его прерогатива это. — кис, че там написано? — боря тыкает концом ручки в доску и щурится, пытаясь разглядеть самостоятельно. — между углами, — подсказывает ваня и на друга поворачивается, заостряя внимание на его прищуре, — тебе не видно, что ли? — вскидывает бровь кислов и челку с глаз мешающую сдувает. — немного. — ну так ближе сядь, хули всегда на последних партах ошиваешься. — не, кислый, тебя туда не затащишь, а один я сидеть не хочу.

ㅤㅤㅤㅤваня не отвечает, лишь тяжело вздыхает и укладывает голову на сложенные руки. план в его голове созрел так же быстро, как хэнк уплетает свои любимые булочки с миндалем.

***

— извините за опоздание, — впопыхах тараторит боря и переступает порог класса, там же и замирая на секунду: кислов сидел на первой парте и, видимо, ждал его. — ну че завис, падай сюда, — шепчет ваня и, кивая головой на соседний стул, убирает с него свой рюкзак, — и лыбу прибери, — цокает ваня и отворачивается к доске.

ㅤㅤㅤㅤа боря не может. уж слишком душу греет тот факт, что киса ради него на первую парту перебрался. его бы в охапку взять, за щеки потрепать и в нос чмокнуть, попутно слушая показушные причитания. блондин бы так и сделал, если бы тут не было так много людей, а то еще подумают что-то не то. и они, скорее всего, будут правы по поводу этого «что-то».

ㅤㅤㅤㅤхэнк садится, несильно пихая того локтем в плечо и улыбаясь, чтобы хоть как-то показать свою признательность за такое. специально двигает стул так, чтобы их колени и локти соприкасались, уж очень хочет чувствовать кису сейчас. по правде говоря, он хочет этого всегда, но сейчас нужда стала слишком острой, что хэнк не может противиться ей. а ваня не отодвигается. никогда не отличался особой тактильностью, но сейчас ощущал себя комфортно.

***

ㅤㅤㅤㅤнесмотря на то что до экзаменов было еще далеко, хэнк уже начал готовиться. бывало, восседал над книжками до поздней ночи: от того и синяки под глазами с сонливостью в придачу. глаза болели нещадно. видел хенкин не очень, но в очках ходить не хотел: то ли неудобно, то ли стеснялся. а к окулисту сходить по поводу линз все как-то времени нет. когда-нибудь он обязательно сходит и решит эту проблему. когда-нибудь.

ㅤㅤㅤㅤрезкий стук в окно отвлекает его от сканирования книжных строчек. боря знал только одного человека, которому бы пришло в голову вот так приходить в гости. он открывает окно и сразу же тянет руку, чтобы помочь ване все-таки залезть внутрь. когда дело касалось незаметного проникновения в комнату бори, киса был способен на многое, лишь бы не нарваться на константина анатольевича, до чертиков раздражающего своими нравоучениями и нудностью. не дай бог боря эти качества унаследует.

ㅤㅤㅤㅤваня при виде друга еле заметно улыбается и спрыгивает на пол. при свете разглядев борино лицо, киса сразу же замечает покрасневшие и уставшие глаза. на столе еще и обнаружилась открытая книга. с математикой у кисы не все ладно, но два и два сложить он способен. шатен отодвигает друга и направляется к источнику плохого самочувствия хэнка. хватает со стола какую-то бумажку и кладет меж страниц, чтобы тот не ныл потом, что не знает где остановился, и закрывает ее, отодвигая на самый край стола. — хватит на сегодня учебы, хенкалина. иди отдохни немного, а то уже смотреть стремно на тебя, — говорит киса и опирается бедрами о столешницу, скрещивая руки на груди. — не смотри, — улыбается боря и подходит ближе, — кис, я спасибо сказать хотел, — становится почти впритык, носками своими чувствует чужие. — за что? — ну, ты ради меня тогда за первую парту сел, — слишком неловко боре стало, по привычке затылок почесал и помялся на месте.

ㅤㅤㅤㅤваня молчит пару секунд, думает о чем-то: насупился серьезно и брови к переносице свел. куртку дутую скидывает, чтобы удобнее было, и руки к хэнку тянет. обнять хочет, наверное. а боря медлить не будет, если уж кислов сам хочет. мигом того в охапку сгребает и обнимает крепко-крепко, к груди прижимает. чувствует, как киса ему на плечо голову укладывает и по лопаткам руками ведет, по пути проходится подушечками пальцев по выступающим позвонкам и глаза блаженно закрывает. а боря еле сдерживается, чтобы не лопнуть прямо здесь, в объятиях кисы, но он же мужик, поэтому старается держаться стойко. когда еще момент выдастся с кисой позажиматься?

ㅤㅤㅤㅤкиса на стол уже усаживается полностью, за плечи хэнка притягивает ближе. а тот меж ног устраивается и лишь крепче сжимает, отпускать никак не хочет. в голове мысль пробежала, что неловко будет, если сейчас зайдет в комнату кто-то. вряд ли поверят, что боря просто поблагодарить хотел, а кислов нежностям придался и обниматься полез. — спасибо еще раз, кис, — хенкин куда-то в макушку произносит и носом тянем запах волос: пахли каким-то фруктом, но сейчас он и не вспомнит каким именно. — к окулисту если не сходишь, я тебе очко на глаза натяну, понял? — шепчет ваня и в ухо чмокает.