Фантом чувств

      Разорвавший человека Вовчик вызвал у Рафика неоднозначную реакцию. Похоже, робот удивился.       — Что за суета? — поинтересовался РАФ-9 у спрятавшейся за ним лаборантки. Но та лишь истерически рыдала.       Вовчик вырос прямо перед медлительным собратом. Рафик машинально поймал его за руку.       — Товарищ, вы нарушаете правила приличия в отношении гражданки. Нельзя…       Взбесившиеся протоколы Вовчика не дали договорить поучительную часть — робот дернулся к человеку, противно лязгнув зажатой в тисках конечностью. Испуганная женщина воспользовалась возможностью и с диким воплем выбежала из комнаты. Цель исчезла. Предатель робот-инженер должен быть наказан.       Несмотря на особенности конструкции и хрупкость, Терешкова быстро бежала по коридорам Предприятия, огибая человеческие трупы и избегая внимания ополоумевших моделей. С каждым новым звуком — металлического лязга или чавканья разорванных тел — ее состояние ухудшалось. Создатели хоть и не заложили в ней негативных эмоций, но окружающий кошмар не мог оставить равнодушным. Даже несчастного робота-экскурсовода.       — Рафик!.. — она распахнула дверь, за которой понадеялась встретить знакомого робота. — Рафик!..       Переломив место крепления головы Вовчика к шее, робот-инженер повернулся к входу.       — Что происходит?       — У меня нет данных по этому поводу! — воодушевленным голосом констатировала обеспокоенная робот и приблизилась. — Совершенный беспредел! Некоторые модели крушат все, что видят, убивают сотрудников человеческого вида! Агрессия даже была обращена ко мне!       Она продемонстрировала царапину на корпусе. Рафик тихо зашелестел.       — На тебя тоже напали? — она отпнула от себя запчасть от Вовчика. — Ты не ранен?       — Я помешал ему напасть на сотрудницу. Повреждений не имею.       Они замерли, прислушиваясь к гулу снаружи. Терешкова, совсем как напуганная девушка, прижала руки к лицу.       — Раф, что нам делать? Мы с тобой единственные без перебоев на несколько этажей. Что с нами сделают эти отвратительные звери?       — Очень интересный вопрос, Татьяна.       — Ты назвал меня по имени? О, Раф…       — Сейчас не время этому радоваться, — флегматично заметил Рафик. — Не вижу другого выхода, как держаться вместе.       — Да! Сюда уже наверняка прислали отряд для помощи!       — Нужно только забаррикадироваться.       Рафик поднял с пола останки Вовчика и направился к двери. Оживленная Терешкова последовала следом.       — Я незаслуженно называла тебя глупеньким. Ты очень умный, Раф! Говори, чем я могу тебе помочь? Тяжести поднимать не умею, но все же могу быть полезна.       И перед тем, как робот обернулся, из коридора раздался хлопок. Стена и дверь рухнули от взрыва.       Коридор за коридором. Майор Нечаев осторожно ступал по крошенному бетону, прислушиваясь к звукам. Ближайшее окружение он зачистил, «Ромашка» уничтожена раньше того момента, когда смогла бы засечь агента. Но повисшая в безлюдном месте тишина сильно давила на натянутые нервы.       — Тихо. Как в морге.       — Оптимистичное сравнение, товарищ майор.       — Сам в шоке. Ладно, сейчас проверим эти кабинеты, и пойдем к лестнице. Хорошо бы еще к Элеоноре заглянуть.       — Уже соскучились?       Нечаев усмехнулся. Чем напряженней обстановка и выше риск — тем щедрее ИИ на колкие словечки. Ну совсем как человек.       Взгляд зацепился за груду обломков на том месте, где была стена. Ломать ноги, пробираясь по обломкам, было неохота. Но в глубине комнаты стояла груша и шкаф, а значит — материалы и новые записи. Делать нечего. Вздохнув, П-3 направился внутрь.       Гора камней вблизи оказалась не так страшна. Мужчина ловко взобрался на ее вершину, губы изогнулись в улыбке и уже открылись в мысли вслух, как камни под ногами неожиданно посыпались.       — Да еб…       Махая в воздухе руками, Нечаев изо всех сил попытался остаться в вертикальном положении. Он же аккуратно поднялся! Почему обломки посыпались? Решив не искушать судьбу, П-3 поспешил нырнуть вглубь кабинета кувырком.       — Товарищ майор?       — Странные обломки…       — Ну-ну.       — Понунукай мне тут, — поднялся на ноги Нечаев и скривился, взглянув на вытянувшиеся из перчатки проводки. — Страх потерял?       — Товарищ…       — Блять!..       Казалось, от неожиданного обращения даже провода Храза ощетинились. Голос из-под завала оказался настолько неожиданным, что сердце майора сильно застучало. Движение в обломках заставило выругаться.       — Храз, помогай!       Телекинез и сильные руки быстро принялись отшвыривать камни из общей кучи. Когда на майора мигнули «глаза» робота, тот опасливо отпрыгнул.       — Ебучие пироги! Мы его почти откопали, сейчас нападет.       — Нет, товарищ, — подал голос робот. — Я не буду вести себя агрессивно по отношению к вам. Но, прошу вас, помогите мне выбраться отсюда.       Мужчина долго и напряженно оглядывал будто бы смирившегося со своим положением Рафика.       — Храз, а Рафики в агрессивной фазе разговаривают?       — Насколько я знаю, нет, товарищ майор. Данный робот сейчас спокоен.       — И че, будем дальше его откапывать?       — Товарищ, я понимаю ваше замешательство, — вмешался робот. — Но вы должны меня достать. Когда началось это ЧП, мы с Терешковой находились здесь. Я не видел ее после взрыва. Мне необходимо ее найти.       — Интересно, конечно. Но, похоже, долго искать тебе не придется, — ответил мужчина, заметив руку женоподобного робота. — Она тоже под обломками.       Рафик зашевелился, поднимая вокруг себя пыль, но освободиться не получилось. Нечаев задумчиво всмотрелся в оранжевые глаза, после чего снова взялся за камень. Храз понял безмолвную команду и применил телекинез.       Первым из плена высвободился Рафик. Неуклюже спустившись на более ровную поверхность, он принялся помогать с расчисткой пути к своей подруге. Спустя какое-то время, последний обломок Терешковой был положен в общую кучку.       — Это последнее, что к ней относится, — Нечаев вытер пот со лба. — Странно говорить, но… Сожалею.       — Я благодарен за помощь, товарищ.       Робот склонился над горкой металлолома. Осторожным движением он взял своей конечностью-клешней руку с отломанными пальцами и стал ее разглядывать. П-3 наблюдал за этой картиной с непонятным чувством.       — Товарищ майор, нам нужно двигаться, — напомнил о себе молчавший всю «операцию по спасению» Храз.       — Нужно. Храз?       — Да, товарищ майор?       — А наша Элеонора сможет починить Терешкову?       Услышавший вопрос Рафик заинтересованно поднял голову на майора.       — Храз?       — Чисто теоретически, такое возможно. Но вы можете представить ее реакцию на принесенного вами робота?       — Нужно отнести ее туда, где ее смогут починить, — Рафик аккуратно положил оторванную конечность. — Можете сказать мне, куда идти, и я сам отнесу Терешкову туда.       — Нет уж, ты ее не знаешь. Пойдем вместе. Поможешь нести.       — Хорошо, товарищ…       — Товарищ майор, а вам не кажется, что это — пустая трата времени?       Майор заметно нахмурился. Еще час назад он мечтал поскорее закончить это дело, а сейчас сам тянет кота за все подробности. В масштабе проблем сломанная Терешкова — действительно пустая трата времени. Но все же…       — Мы быстро, Храз. Держи, не собираюсь я у себя механические трупы таскать, — Нечаев сцепил между собой крупные части робота и водрузил на Рафика. — Все равно же к ремшкафу собирались.       Большая часть мелких деталей рассыпались от попытки засунуть их в карман. П-3 недовольно фыркнул, оттряхнул руки от мусора и поднял последнее уцелевшее — руки.       — Товарищ майор, я фиксирую изменение вашего состояния, но не могу найти причину.       После долгой паузы майор бросил:       — Потом, Храз. Все потом. Надо эту груду до Элеоноры дотащить, и дальше двигаться.       — Товарищ, попрошу заметить, что это — не груда, — с долей обиды проинформировал Рафик. — Терешкова. Она любит, когда к ней обращаются по имени Татьяна. Она услышала это имя у одной из практиканток и захотела тоже им обладать.       — «Итак, она звалась Татьяна», — усмехнулся мужчина, осторожно выходя в коридор. - Потопали, Онегин.       Сразу показывать своенравному ремшкафу роботов они побоялись. Оставив Рафика за дверью с останками Терешковой, Нечаев вошел в светлую комнату.       — Милый! Ох, такая скорая встреча. Даже не дал толком потомиться в этом жестоком ожидании встречи.       — Дело срочное, вот и ждать не пришлось.       — Я вся твоя, милый! Ты же знаешь, я ради тебя на все… Милый, а кого ты привел?       — Попались, товарищ майор, — тихо обронил Храз. — Будьте внимательны.       — Мало того, что ты все никак не избавишься от этой мерзкой перчатки, так еще и променял мое внимание на… Нет, я даже говорить это не хочу!       — Да никого ни на кого я не менял, черт тебя дери! — раздраженно бросил Нечаев.       — Фу, милый, такая перспектива мне не нравиться. Лучше тебя с этим никто…       — Ебучие пироги! Ты можешь починить робота модели Терешкова?       Ремшкаф с долей кокетства и недовольства замигал сканером на мужчину, перчатку и дверь.       — Ты же знаешь меня. Я талантлива. Но зачем она тебе? Что она умеет лучше меня?       — Так, мне это уже надоедает, — Нечаев резко сложил руки на груди. — Она мне не нужна. Она нужна тому, кто держит ее бездыханные останки! А я помогаю.       — Милый, хоть твоя грубость меня и возбуждает, но твое милосердие очень соблазнительно…       — Харэ трепаться! Починишь?       — Ах, как грозно! Я вся трепещу… Мне, в любом случае, понадобятся материалы.       — Возьмешь мои. Рафик, затаскивай свою Татьяну!       Ревности в Элеоноре при первом появлении роботов было — хоть отбавляй. Но, убедившись в равнодушности к ним со стороны мужчины, она снова довольно принялась за пошлости, а потом полностью замолчала за трудоемкой работой.       Процент повреждений был высок. Сердобольному агенту П-3 пришлось раскошелиться на необходимые материалы и терпеливо ждать, развалившись в кое-то веки на диванчике. Меланхоличный Рафик расположился на полу, рядом с ремшкафом, и время от времени бросал на окружающих «взгляд». Нечаеву показалось, что Рафик выглядит встревоженным и грустным. Насколько можно было привить эти чувства к роботу.       — Товарищ майор…       — Да, Храз?       — Ремонт Терешковой займет какое-то время, — тихо, обращаясь исключительно к мужчине, проговорил ИИ. — Я бы хотел воспользоваться возможностью и узнать, что с вами произошло там, в кабинете…       — Милый, о чем ты можешь шептаться с этой мерзостью? — неожиданно отозвалась Элеонора. — Тебе одиноко? Хочешь, я буду с тобой шептаться? Мне есть что тебе сказать…       Нечаев усмехнулся возмущенному движению проводов в перчатке. Даже ИИ не нравится, когда его перебивают.       — Ты там болтать надумала или работать?       — Милый, ты меня обесцениваешь! Я уже последние непослушные винтики вкручиваю. Как приятно это делать в несорванную резьбу…       — Ой, бля… — выдохнул майор. — Прекращай! Ты же сказала три часа, не меньше?       — Какой ты у меня интересный. Работы тут — менее чем на час. А время такое я назвала, чтобы тебя подольше задержать рядом. А ты променял меня на шептание со своей… перчаткой.       Последнее слово ремшкаф буквально выплюнул. И чего она так взъелась на него? П-3 нехотя поднялся с удобного дивана.       — Готово, милый!       — Угу, спасибо.       — «Спасибо»? Ах, милый, ты делаешь мне больно.       Нечаев достал из ремшкафа готовые части робота. Как оказалось, части умеют соединяться между собой без всяких дополнительных манипуляций, и собрать конструктор «Татьяна Терешкова» было весьма легко.       Как только голова вернулась на место, робот встрепенулся. Для собственной безопасности мужчина отступил, и его место занял Рафик. Собранный робот-экскурсовод покрутила головой в осмотре места пребывания и замерла с направленным к знакомому лицом.       — Раф! Это был просто ужасный взрыв! — она поднялась на ноги с помощью Рафика — тот галантно подал ей свои клешни. — Меня откинуло, и я даже не успела заметить, что случилось с тобой! И я совершенно не понимаю, что здесь происходит и где я нахожусь!       Рафик объяснял ситуацию спокойно и рассудительно. Терешкова слушала, не перебивая, все так же держа неуклюжие клешни в своих руках. Элеонора и Храз молчали, что позабавило майора — одна засунула себе подальше ревность, а другой позабыл о задании? Или вся эта ситуация с местными Ромео и Джульеттой вселила в них какую-то роботизированную солидарность?       Объяснения закончились. Восхищенная поступком своего друга, Терешкова обняла Рафика. Клешни медлительно и робко застыли на ее спине, оранжевые глаза замигали и потухли. Нечаев удивленно поднял брови. Роботы — неживые механизмы, не разделяющие ничего человеческого, но… Эти объятия, это воссоединение, было по-настоящему человечным. От этой картинки веяло светом. Веяло детской наивностью и любовью. Искренней, честной. Самой искренней и честной из всех возможных чувств.       — Товарищ майор?       Только сейчас П-3 осознал, что все это время стоял с глуповатой улыбкой, адресованной забавной парочке роботов.       — Пошли, Храз. Задержались уже.       Снова коридоры. Майор снова погрузился в свои мысли, из которых его периодически доставал Храз информацией о приближающимся враге. Врагов было немного, «Ромашки» вообще перестали попадаться. Когда они вышли в пустое и тихое крыло, ИИ решил вернуться к прерванному разговору.       — Товарищ майор, предлагаю передохнуть и поговорить.       — Валяй свои вопросы, — отмахнулся мужчина, присмотрев себе место присесть.       — Сначала хотелось бы узнать, что произошло с вами в кабинете?       Стул оказался сломанным. Пришлось сесть на стол, опереться руками в деревяшку и уставиться на грязный пол.       — Не знаю. Вид оторванных рук почему-то… Не по себе мне от этого стало. Будто… Мне, почему-то, показалось, что я понимаю Рафика. Что я с чем-то таким сталкивался… Не бери в голову.       — И помочь решили по этой причине?       — Да не совсем, — мотнул головой Нечаев. — Тут сложнее…       Храз тихо зашелестел, словно укладывая провода удобнее для внимания объяснений. Это показалось забавным, и майор ухмыльнулся.       — Как бы это не звучало, но они любят друг друга, ебучий случай. Благодаря им я вспомнил, что когда-то тоже любил.       — Вспомнили? — как-то оживленно спросил ИИ.       — Блять, ну как вспомнил, — он потер лицо. — Я не вспомнил кого и как. Мне просто… Больно, что ли, стало… Прям почувствовал, что когда-то любил, но чувство превратилось в боль. Как, — он быстро защелкал пальцами в попытке вспомнить. — О, как фантомная боль, знаешь?       — Кажется, я вас понял…       — Это хорошо, что ты понял. Потому что я объяснять не умею… А, еще есть причина: меня же, получается, после того случая тоже еле вытащили. Потом Дмитрий Сергеевич жизнь спасал. Подумал, что должен как-то этой жизни отплатить — помочь кому-то с похожей ситуацией. Звучит бредово, но…       — Я не осуждаю вас, товарищ майор.       Нечаев посмотрел на перчатку, словно впервые ее увидел. Взгляд долгий, внимательный, хмурый. От продолжительного молчания звезда щелкнула, проводки выползли наружу.       — Я что-то не то сказал?       — Знаешь, Храз, скажи ты мне это час назад — я бы послал тебя глубоко и надолго. Но сейчас мне, не понимаю почему, приятно подобное слышать.       Ловкие проводки привлекали внимание. Не отрывая взгляда от серебристых бликов, мужчина улыбнулся.       — Храз, а ты, как искусственный интеллект, смог бы кого-нибудь полюбить? Ну, как эти двое?       Храз быстро подернул проводами и скрылся за красной звездой в перчатке.       — Мне сложно ответить на ваш вопрос, товарищ майор. Я мало общаюсь с себе подобными.       — А если человека?       — Я нахожу такое… нецелесообразным, — замялся и словно скривился Храз. — Люди неоднозначны. Мне, как искусственному интеллекту, они не представляют интереса или ценности.       — Храз, ты делаешь мне больно, — подражая интонации Элеоноры, поднялся на ноги Нечаев. Шутка вызвала нервный смех.       ИИ молчал. Майор мысленно махнул рукой на своего соратника и направился к выходу. Попавшийся по дороге стол был осмотрен, оставленный щебетарь с бытовой заметкой не дал ничего интересного. Впереди красовалась дверь с замком. П-3 с досадой нахмурился.       — Вы — особенный случай, товарищ майор, — внезапно обронил Храз, отчего мужчина вздрогнул. — Понятие любви очень многогранно, оценить значение одного индивида для другого невозможно… Если под любовью подразумевать и некую привязанность, то подобное вполне возможно.       — Долго думал над этой пламенной речью? — бросил в ответ Нечаев.       — Как вы могли заметить — да.       — Пизда. Давай с замком разбираться.       Он приблизил руку к двери. Провода тут же занялись своей задачей. Немного усилий — и проход открыт. Бросив в новое пространство изучающий взгляд, Нечаев перехватил удобнее оружие.       — Если человек, испытывающий что-то к роботу — робосек… То как называется робот, испытывающий что-то к человеку?       — Подлежащий демонтажу, товарищ майор.       П-3 сочувственно усмехнулся.