НеДобрые истории

      Они шли, почти сбившись в кучу. Цепи на руках и ногах не давали им возможности убежать. Варвары, которые их похитили, были на лошадях, и окружали пленных, следя за тишиной и их взглядами, как будто боялись, что какое-либо сказанное слово или взор – могут нарушить их план.       Пленным детям было велено смотреть только себе под ноги. Мешки с них уже сняли, потому что идти, не видя пути – было совсем невозможно, и темп продвижения были слишком мал. А добраться до пункта назначения необходимо было до рассвета. Уже совсем стемнело, они шли несколько дней. И каждый день – снижал стоимость пленных, которыми планировали торговать разбойники.       Как и раньше, всех пленных детей, похищенных из мирных деревень, вели в Триозиот, где могущественные ведьмы отбирали самых сильных и способных детей для формирования своей армии, способной завоевывать все больше территории для них.       Горы, равнины, склоны, леса, реки – что только не проходили путники, и наконец, они вышли к опушке леса. Его видно было издалека, и можно было сразу понять, что это не какой-то там лесок, где живут лишь животные и птицы – это был волшебный лес, который что-то окружал. Из глубины леса доносились разные звуки, а также над кроной деревьев будто бы висела фиолетовая дымка. Однако детям было велено не поднимать голов, и стоять, ожидая дальнейших указаний.       Элиот послушно стоял в окружении остальных детей. Его руки и ноги кровоточили от железных кандалов, помимо этого на коже высыпали красные нарывающие волдыри. Но его мысли были сосредоточены в этот момент не на ранах, которые появились на руках и ногах – он думал о своей матери и сестре, которые остались в его родной деревне. Он не мог до сих пор полностью осознать тот факт, что его похитили разбойники, которые на его памяти, больше десяти раз нападали на их деревню. Но им всегда удавалось уйти в укрытие вовремя, и не попасться в плен ко врагам.       «Всегда» – подумал Элиот, и грустно усмехнулся, скорчив насмешливую гримасу, как бы смеясь над самим собой. Но в его глазах стояли слезы.       На опушку из леса вышли несколько человек в красных балахонах. Их лиц не было видно, так как черные маски скрывали их. Их было трое, но подходил к детям лишь один человек. Детям было велено поднять головы, и смотреть на подходящую к ним фигуру.       Элиот и остальные дети подчинились. Сопротивляться было бесполезно, потому что сила была не на их стороне, а в то время власть и могущество определялись именно таким способом.       Человек проходил мимо детей, и смотрел на всех, заглядывая в глаза, словно старался что-то в них увидеть. Однако, он обошел уже почти половину детей, и еще никого не выбрал. Элиоту становилось страшно, ведь если незнакомец еще никого не выбрал, значит он либо сравнивает пленников, и будет выбирать после просмотра всех, либо и вовсе откажется от всех.       Он был смышленым парнем, и понимал, что ни первый, ни второй исход не был бы положительным для него и остальных детей. Уж слишком его пугала фигура в красном балахоне.       «Магия» – думал Элиот, смотря на устрашающую фигуру – «Еще никогда это слово не принесло ничего хорошего» – мальчик даже представить не мог, что могли с ним сделать колдуны и ведьмы, если бы его выбрали.       Фигура все приближалась.       «Но если он не выберет нас, то эти варвары скорее всего нас просто убьют!» – Элиот не мог понять, что же лучше – умереть быстрой смертью от оружия бандитов, или стать подопытным в экспериментах для ведьм и колдунов.       Наконец, человек в балахоне подошел к нему. В этот момент Элиот находится где-то в своих мыслях, и вернуло его оттуда прикосновение человека к его подбородку.       Незнакомец в красном балахоне заглянул в глаза мальчику, и тут же обернулся на двух других, которые вышли с ним из леса.       «Дело плохо» – подумал Элиот в этот момент, потому что не видел такой реакции незнакомца, когда он подходил к другим детям. Эму хотелось вырваться, убежать, оттолкнуть человека в красном балахоне, вырвать нож из рук разбойников и перерезать себе горло – лишь бы не оказываться во власти этих странных устрашающих фигур.       Незнакомец последовал дальше, и после того, как просмотрел всех детей, вернулся к своей свите. Они даже не совещались совсем друг с другом, а просто прикоснулись друг к другу, и все втроем повернулись лицом к разбойникам.       Звук донесся до Элиота не сразу, но это однозначно был голос того, кто буквально несколько минут назад подходил к нему, и держал его за подбородок:       – Мы берем мальчика с синими глазами, и девочку с фиалковыми, - и персона указала на Элиота, и еще одну девочку, стоявшую в середине толпы.       Варвары силой схватили их, и повели к неведомым покупателям. После чего получили награду, и отправились подальше от леса, медленно подгоняя детей. Всех кроме Элиота и незнакомой ему девочки.       Основная фигура в красном балахоне повернулась к лесу, и медленно зашагала внутрь, увлекая остальных за собой. Не успел Элиот оглянуться, как один из свиты незнакомца схватил его за предплечье, и повел в лес.       Их вели туда, куда люди боялись идти – это был город Триозиот – центр всего зла во всем Мире.              Они шли долго, и перед Элиотом открывались невиданные красоты. Хоть красота была и пугающая, но все же выглядело все достаточно эстетично. Все дома были угольно черного цвета, но это не было похоже на работу дилетанта, или нелепую краску, которая могла лишь придать им оттенок черного. Создавалось впечатление, что на них наложено какое-то колдовство, потому что это была идеальная черная красота. Рамы окон можно было отличить лишь по идеальной выпуклой форме. А вместо стекол в домах была некая мерцающая пелена. Она отдавала радужными бликами, только в оттенках темного. В этом было что-то завораживающее.       Все дома были одинаковыми, и среди них спокойно можно было запутаться. И Элиот сначала даже задался вопросом, а как же жители находят свои дома в этом городе одинаковости.       На самом деле, не смотря на одинаковый вид, дома имели свой знак отличия. Рядом с дверью в каждый дом, находился столб, с выемкой на вершине, в которое располагался магический камень. В момент, когда кто-то искал тот или иной дом, и обладал навыками телепортации, ему следовало сказать определенное заклинание, и произнести имя адресата, как он сразу же переносился к данному столбу, а значит и быстро находил дом. Если же ищущий не обладал магической силой телепортации, то камень в выемке столба начинал излучать яркий свет, уходящий высоко в небо, и служил указателем, куда нужно направляться.       Все в этом городе излучало магию. Даже дорога, по которой шли Элиот, незнакомая девочка и люди в красных балахонах, была заколдованной. Каждый шаг Элиота и девочки словно отпечатывался в истории дороги, и вырисовывался на ней. Мальчик заметил, что наступил на дорогу, и убрав ногу, после шага на дороге оставался огненно-оранжевый отпечаток, который спустя несколько секунд начинал меркнуть, и вскоре вовсе исчезал. Однако, люди в красных балахонах таких следов не оставляли. Конечно, это могло значить что угодно. И Элиоту в голову приходили разные мысли. Это могло значить, что он и девочка, к примеру не относились к колдунам и волшебникам, или что они были дети. Также это могло говорить о их безгрешности, и невинности душ. Или совсем не стоило искать смысла в этих следах, и это просто являлось записью в историю города, так как дети были в нем впервые, и как мера безопасности, могла служить отслеживанием их передвижения. Догадок было много.       В какой-то момент Элиот посмотрел на девочку, которую вместе с ним вели куда-то вглубь города, и она в тот же момент повернулась к нему. В ее взгляде он не увидел ни страха, ни печали – в нем читалось лишь равнодушие к происходящему. А ее фиалковые глаза были настолько нежны, что он мог бы окунуться в них, если бы они внезапно не остановились.       Впереди возвышался большой замок. Таких Элиот раньше не видел. Да что сказать – он вообще ничего ранее не видел, кроме своей деревни, и леса, который находился рядом с домом. Три башни возвышались над замком. Сам он весь был черный, как дома которые они проходили, и излучал не страх и ужас, а на удивление, какую-то теплую энергию. Перед замком располагались клумбы с различными растениями. Однако, это были странные растения. Некоторые из них были похожи на огромных гусениц, которые зевали, и могли перемещаться только вокруг своего стебля. Какие-то на первый взгляд были растениями, но из бутонов цветков, при их открывании раздавался такой жуткий крик, что сердце замирало.       Одно из них, когда Элиот продвигался по дорожке к замку, выбросило к его ноге свой жгут, который вцепился в парня, и хотел утащить к себе на территорию. Мальчик остановился, стараясь противостоять этому растению, но оно было сильно, и не отпускало. Незнакомец, который выбирал детей из плененных детей, обернулся на растение, поднял свою руку, и оно ослабило хватку, и медленно уползло к себе. Все вместе двинулись дальше. И подходя к самому замку, двери в него распахнулись, и оттуда вышел низкий сгорбленный пожилой человек.       Он тоже был одет в красный балахон, только его голова не была накрыта капюшоном, и подходя к детям, он сразу же обратился к ним, как бы не замечая тех, кто привел пленных.       – Мои дорогие, мы так долго ждали вас!       Элиот опешил и посмотрел на девочку, которая также как и он была в растерянности.       – О, мои юные, вижу по вашим лицам, что вы очень удивлены, однако проделав этот долгий путь, вы наконец-то дома! – доброжелательность человека была непонятно и подозрительно. «Что значит дома?» - подумал Элиот, однако старик опередил его мысли, и ответил также мысленно: «Это значит, что теперь у вас появилась честь, стать жителями великого города Триозиот!».       – Пройдемте, вы похоже устали, и хотите есть! – старик отвернулся от них и стал подниматься по лестнице к замку, после чего выкинул руку в сторону, щелкнул пальцами, и кандалы и цепи исчезли с рук и ног Элиота и девочки.       Наконец-то стало дышать свободней, как будто оковы были заговорены. Захотелось дышать полной грудью, и дети поняли, что следует идти за стариком. И Элиот сделал первый шаг по лестнице, ведущей в замок.               Когда двери, ведущие в замок, захлопнулись, Элиот не смог сдержать любопытства и стал рассматривать Трофейный зал. Так называлось первое помещение, при входе в замок.       – Как вы можете наблюдать, – сказал старик торжественно – здесь запечатлены различные события династии правления наших великих правительниц. Здесь, Элия – он показал вправо, и дети повернули свои головы – починяет своей власти последнего свободного короля людей.       Когда Элиот повернул голову, он увидел, что весь пол был в небольших трещинах, из которых раздавался свет, показывающий в воздухе слегка прозрачную картину. Все было настолько реалистично, что создавалось впечатление, будто вот-вот, в паре шагов от него, красивая девушка, которую старик назвал именем Элия, стоит перед человеком, который находясь на коленях перед ней, преподносил ей свой меч. Как сказал старик, это был последний король людей. А значит, можно было сделать вывод, что все королевства людей были под ее властью.       – А здесь, Илия, поселяет в душах людей алчность и злобу – старик указал налево. И Элиот словно ощутил события, давно минувшие на себе. Он увидел, что не менее прекрасная дева, возраста не более 18-ти лет, идет по какому-то ночному городу, и от нее в стороны распространяется темный синий туман, который проникает в дома. Элиоту стало настолько холодно, что он невольно начал дрожать. Он перевел взгляд на девочку, и ему показалось, что девочка совершенно равнодушно наблюдает за этой картиной.       Они прошли, наверное, весь Трофейный зал, и старик с гордостью рассказывал своим пленникам о том, что творили сестры, при помощи колдовства на Земле, на протяжении долгих веков.       – И, наконец, пожалуй, самая выдающаяся история! Я так ее люблю! – старик чуть ли не подпрыгивал на месте от счастья, что может ее рассказать – Тот момент, когда Алия, младшая из наших правительниц, влюбляет в себя Ангела. Но это слишком долгая легенда, поэтому я не буду вам ее рассказывать.       Но эта картины выглядела совсем иначе. Молодая девушка, с очень выразительными карими глазами стояла перед ангелом, и они держались за руки. Их взгляды были прикованы друг к другу, и в нем чувствовалась любовь. Элиоту было не совсем понятно, почему старик сказал, что Алия влюбляет в себя Ангела. Ведь с одного лишь взора на эту картину было понятно – она и сама была влюблена.              Двери в следующий раз распахнулись, и перед ними раскинулась большая обеденная комната. Старик взмахом руки дал добро на то, чтобы дети приступили к трапезе. И они прошли к столу.       Элиот до сих пор не знал имени девочки, однако хотел ее предупредить, что еда может быть заколдована. Но так и не решился это сделать. На самом деле он был очень голоден, так как не ел несколько дней, ведь разбойники не давали им еды, а пить разрешали лишь только если ты уже валился с ног.       Глаза разбегались от разнообразия яств. Он никогда в жизни даже и не видел таких блюд. Желудок предательски начинал издавать звуки, а слюна накапливалась во рту, что очень часто приходилось сглатывать, ощущая запах еды. Он посмотрел на устроившегося напротив него старика, и задал вопрос, который сам по себе у него вылетел изо рта. Он не планировал спрашивать ничего такого, так как боялся, что лишнее слово – и его отправят на виселицу, или чего хуже – превратят в какое-либо животное.       – Вы точно не хотите нас отравить?       Девочка и старик от неожиданности уставились на Элиота, после чего старик рассмеялся, и сложив свои ладони перед собой, ответил достаточно спокойно, и с улыбкой:       – Милый мальчик, если бы я хотел вас отравить – он перевел взгляд на девочку, и обратно – я бы это уже сделал. Ешьте, скоро встреча с нашими великими правительницами – и приступил к сочной курице.       Слова старика немного успокоили Элиота, и посмотрел еще раз на девочку, которая сидела рядом с ним, он положил себе в тарелку курицу, из той же миски, откуда сгорбленный старик взял себе еды.       Это было очень вкусно, и Элиоту даже показалось, что на еду были наложены какие-то заклятья, потому что такой вкусной еды он никогда раньше не ел. И ему даже в голову прийти не могло, что так вкусно можно готовить пищу. Обычно дома они ели кашу и овощи с ягодами, которые собирали у себя в огороде или в лесу. А зерно для каши покупали на местном рынке.       В этот момент, он вспомнил о своей матери и сестре. Ему было грустно, что они находились не рядом с ним. Да и вообще, живы ли были они сейчас. Он боялся, что разбойники могли их просто убить. Мысли о семье не покидали его, и даже пройдя в сопровождении в выделенную для него комнату, он не прекращал думать о них.       Ему выдали чистую одежду, которую необходимо было надеть, перед встречей с правительницами города, но перед этим нужно было помыться. В одной из комнат, куда его направили, находилась большая чугунная ванна, наполненная чуть ли не до краев кристально чистой водой. Элиот прикоснулся к поверхности воды, и с ужасом отдернул руку. Она была настолько холодной, что можно было ощутить судорогу, словно окунулся в горную реку. На краю этой ванны он увидел небольшой шершавый камень, и рядом с ним находилась записка:              

«Опусти его в воду, и когда вода нагреется до нужной температуры, вытащи его обратно».

      

      Так он и поступил. Он скатил с края ванны камень в воду, и подождал несколько минут, чтобы проверить насколько вода уже успела нагреться. Он не был удивлен тому, что через две минуты она уже была необходимой и комфортной для него температуры.       – Это магия! – повторил он, уже вслух, и засунул руку в воду, достал оттуда камень, и положил рядом с запиской.       Он снял с себя старые лохмотья и бросил их рядом с чугунной ванной, и полностью погрузился в нее. Кристально чистая вода постепенно начала мутнеть. Но это не волновало Элиота, ведь он впервые за долгое время мог помыться в горячей воде. Дома, конечно, они мылись, но это было не так часто, да и условия были не настолько располагающие к наслаждению от нахождения в горячей воде. Дальше следовало бы чем-то помыться, но он ничего не нашел, чем можно было бы намылить тело, и потереть его от грязи. Но он заметил, что вода оказывала на его кожу невероятное действие: мало того, что грязь словно, по волшебству, отставала от тела, и растворялась в воде, так и он заметил, что прикосновения к телу стали другими. Он прикасался к своей коже, и она казалась ему настолько мягкой и бархатной, какой никогда не была.       Окунувшись в воду с головой, он закрыл глаза, чтобы вода не попала в них, и стал руками теребить свои волосы, чтобы вымыть грязь от корней, и когда вынырнул, то ощутил небывалую легкость, от чистоты своего тела.       Когда он вылез и чугунной ванны, он заметил, что вода никуда не девается. Ему показалось это странным, ведь грязную воду всегда сливали куда-то, после того как помывка была завершена. Но тут он увидел, что вода начала излучать белый свет.       – Видимо, очищается, – сказал Элиот вслух, и взял утирку, чтобы промакнуть тело.              Одевшись в чистую одежду, он сам себя не узнал в зеркале, которое находилось около выхода из комнаты. Черные волосы средней длины, спадая на лицо, чуть закрывали его лоб, строгий воротник стойка, черной рубашки, которая подчеркивала его стройное тело, широкие штаны, зауженные к низу и черные закрытые поршни. Его белоснежное лицо выделялось на фоне черных одежд, но в таком строгом одеянии он выглядел старше своих 16-ти лет.       «Может быть и не плохо, что я сюда попал?» – подумал Элиот, как вдруг дверь в его комнату распахнулась, и он вышел в длинный коридор, где его уже ждал старик с необычайно красивой девушкой, в черном пышном платье.