Признание.

— Мне снова сняться кошмары. Чтож, вау, это было неожиданно. Святослав переворачивается на другой бок в сторону Камалии. Матрас под ним шуршит и слегка прогибается. Еле открывает глаза, прогоняя остатки сна из глаз, пытаясь ориентироваться в темноте. Глаза Камалии - нечто, похожее на мученичество. Она ищет в юноше жалость и сочуствие. — Это продолжается почти каждую ночь. Мне снова и снова сняться кошмары, где Данис оказывается укушен тем зомбаком. Я слышу его крики и я ничем не могу ему помочь. Святослав тяжело вздыхает. Эти слова - настоящее сокровище. Камалия доверилась ему и поделилась что происходит у неё на душе. И если бы это было какой-то хрупкой вещью, то Святослав оберегал эту вещь до конца своей жизни. Это был некий новый шаг на пути их развития отношений. Новая ступенька, на одну ступеньку ближе к чему-то совершенному и близкому. Это не было прописано в сценарии, никто этого не ожидал, это просто вырвалось наружу. — Я не знаю, что с этим делать. — выдохнула она, прикрыв глаза локтем. — Мне страшно, Свят. И мне тоже страшно, признает Святослав у себя в голове, но вылететь этой фразе из его уст не даёт. Что мне сделать, чтобы это прекратить? — Данис стал просто... ходячим мертвецом. Он стал таким же, как и они. — Камалия на мгновение замолкает, коротко вздыхает, как будто пытается успокаивает себя. — И он забывает меня, Свят. Мне нужно ему постоянно напоминать о том кто он. Данис каждый день задаёт вопросы кто я. Я теряю своего брата. Как мне помочь тебе, Камалия? Тишина между ними удушающая. Недобрые секунды постепенно превращались в вечность, как будто вот вот станет светлее и начнется новый день. Семьдесят пятый день, как их жизнь изменилась. С начала хаоса их жизнь перевернулась с ног на голову. Никто не был готов к такому. Это было неожиданно, это было впервые, тогда было страшно. Паника охватила огромной волной людей, они в панике бегали по улицам и пытались найти выход из этой ситуации. Сейчас тоже страшно, Святослав признаёт сам, что и ему страшно даже сейчас. Но нет такой паники и подступающей тревоги, которые были три месяца назад. Это просто существует и он смирился с этим. И Камалии страшно. С тех пор как они встретились на одной из улиц, она превращается в пустышку. Это просто тело, которое существует, её душу высасывают и оставляют пустую оболочку. Камалия отрицает это, пытаясь занять себя хоть чем-то, чтобы не оставаться без дела. Изнуряет себя, чтобы не думать о пугающей реальности и мысли о том, что они не выживут. Он тяжело вздыхает. Не говоря ни слова, Святослав пододвигается чуть ближе к Камалии, матрас по-прежнему продолжал сгибаться под ним и издавать еле слышимые звуки. Но в какой-то момент, прямо в своём действии он остановился на полпути. — Объятья это нормально? Могу ли я? Камалия слегка приподняла локоть, её темно-карие глаза смотрели прямо на него, в поисках чего-то неизвестного. Их объятие получается неудобным и таким отчаянным. Камалия крепко вцепилась пальцами в ткань ночной рубашки Святослава, с дрожью прислонилась лбом к его плечу. Он же, одной рукой успокаивающе вытирает круги на её спине, другой разглаживает её волосы. Это было что-то неописуемое. Это было объятие внезапное, отчаянное и тревожное. Святослав никогда за всю жизнь не встречал такого чувства, это было что-то новое и необычное, но в тоже время такое дерьмовое. Если понадобится - Святослав убьёт целую стаю особей. Эти ребята заслужили гнить где-то, а не покачиваясь из стороны в сторону, идти и искать следующую жертву. Эти ублюдки вообще не заслуживали шанс на существование. Из-за них пострадал весь мир. Из-за них пострадал сам он. Из-за них пострадал Данис. Из-за них пострадала Камалия. — Всё в порядке, — заверил Святослав, когда ткань его ночной рубашки сдали сильнее. — мне жаль. Мне так жаль, что такое с тобой произошло. Его руки всё ещё мягко поглаживают её спину, закрыв глаза, Святослав иногда шептал бесполезные, но в то же время утешительные заверения. — Что, если Данис в один день укусит меня? Святослав резко раскрыл глаза, резко набрав в лёгкие воздух. И внезапно хватка на Камалии показалась недостаточно сильной. Сердцебиение Камалии показалось недостаточно громким и в комнате было слегка прохладно и может быть, когда он отпустит девушку, она превратится в пыль, которую развеет ветер. Камалия лишь отрицательно покачала головой. — Он уже набрасывался на меня, когда мы ещё были в городе. Это был не он. Но мне нужно принять этот ебучий факт, что он станет одним из них. — её голос был приглушен тканью рубашки, прозвучал короткий смешок. Но это не было радостным событием. Нет, это был горький смех. Тот, в котором говорилось о непролитых слезах и о чем-то таком болезненном, что Свят даже не надеялся понять это. — Даже, блять, сейчас, мы заперли его в комнате. Он не может контролировать себя. Он не помнит меня, почти не разговаривает. Это не тот Данис, которого я когда-то знала. Святослав читал в нескольких книгах про конец света и апокалипсис о превращениях в зомби. В некоторых книгах это занимало несколько добрых секунд, от других авторов он читал, что это происходило медленно, давая жертве новые ощущения мученичества в незнакомых условиях. Различия, хах. Но до встречи с этими двумя он никогда не встречал этого в реальности. У него было очень много предположений насчёт процесса превращения в особей. Но не один из них не подходил под его представления. Если бы когда-то Святославу сказали, что он будет продить по грязным улицам и убивать особей, как многие когда-то живые люди назвали их зомбоками, если бы сказали, что он будет жить под одной крышей с братом его подруги, которого укусили, то Святослав несколько раз моргнув, прищурил глаза и ни слова не сказав, повернулся спиной к собеседнику. Но, вау, ему приходится сталкиваться с этим. Если Данис снова набросится на Камалию, то Святослав выбьет из него всё дерьмо, которого скопилось у этого парня в голове. — Этого не произойдет. — Ты не можешь обещать. — на автомате отвечает Камалия, как будто ждала этого момент так долго. — Не могу, — согласился Святослав, слегка кивая. — но я могу пообещать, что я буду защищать тебя и не позволю никому тебя укусить. Это больше чем клятва у алтаря, перед священником и Господом - быть друг с другом и в горе и в радости; и в болезни и в здравии. Верными до самой кончины, пока смерть их не разлучит. Это больше, чем просто партнёрство. Свидетельство не перед Богом, а друг перед другом. Собственный гнев и сомнения будут грызть совесть, нежели гнев Божий - ведь однажды он её подвёл. Просто взял и подвёл. Как он мог это сделать? Он уже подвёл её однажды, не хотел до последнего. Никак не контактировал с ней в течении нескольких месяцев и всё время чувствовал себя паршиво и грязным ублюдком, который сделал небольшую трещину в их отношениях. Он не позволит случится этому снова. — И я буду защищать тебя. Святослав готов отыскать для Камалии цветы на прогнившей земле. Святослав готов показать Камалии звёзды, которые рассыпанны на чернильно-синем небосводе. Святослав готов отыскать для Камалии качественную еду и вместе кушать её, обсуждая что-то не столь важное. Ни каких-то зомбаков, ни какой-то апокалипсис. Только Святослав и Камалия.