***
— И-и моя карта Коллеи снова покидает поле, — грустно констатировал факт лесной страж. Он оставался единственным способным противником для Сайно у кого были шансы на победу. Шёл уже третий час, после того, как компания завалилась на второй этаж таверны Ламбада и уселась играть в карты. Ребята не сразу поняли, что пришли сюда с одинаковыми намерениями и даже обрадовались возможности потягаться силами вчетвером. Хозяин заведения исполнил пожелание генерала и их никто не беспокоил, кроме него самого, и то, только чтобы обновить спиртное, и заказы на угольные лепëшки аджилленах. Правила игры, на которых настоял Кавех, были просты: проиграл один раз — выпиваешь бокал, а если два раза подряд, то в добавок ещё и снимаешь часть своего гардероба. Не было удивительным, что молодой архитектор опьянел быстрее всех, оставшись без верхней одежды, обуви и разных перьев, в одних лишь штанах. Люмин отделалась своими украшениями, шарфиком и перчатками. Тигнари лишился только пояса и плаща. Ну, а Сайно так ни разу и не потерпел поражения, но выпил два стакана — за компанию. Сейчас же все ставки были уже сделаны, карты сыграны, в сознании оставались сильнейшие. Охмелевший Кавех расслабился и откинулся на спинку лавочки, уронив голову себе на грудь, и вроде как уснул. Из-за горы одежды, которая образовалась рядом с горе-картëжником, девушке пришлось подсесть к двум лучшим друзьям. Люмин тоже выпила не мало. Играть в карты она уже толком не могла, но зато с любопытством следила за чужой игрой и старалась не поглядывать на уснувшего, несмотря на любопытство. Мерный разговор парней о непонятных для неё вещах иногда убаюкивал путешественницу, но стук костей при броске тут же пробуждал обратно. Лесной страж, сидя посередине, то и дело ловил проказливые руки девушки около своей макушки, ведя неспешную и непринуждённую беседу то об Академии, то о новых бедах Лесного дозора со своим лучшим другом, будто путешественницы и не существовало рядом. А генерал махаматра с лёгкой улыбкой наблюдал за её безуспешными попытками коснуться ушей Тигнари. — Сколько бы лекций я не прочитал, всегда находятся ещё более непонятливые и плохосображающие умы, чем тво... эй, Люмин! — Твой хвост такой мягкий и пушистый! Я так и знала. Эти слова смутили учёного, казалось, он не мог определится — отчитывать девушку или же начать хвастаться. Задумчивость на лице друга позабавила Сайно, и он прокомментировал: — Тигнари тщательно ухаживает за своим хвостом: он пользуется особой смесью эфирных масел, цветочных рос, и каких-то галлюциногенных грибов. А ещё твой ход. Страж перевëл взгляд на свой расклад и вздохнул: — Ошибаешься, я не использую никаких грибов. А ты, — он развернулся к девушке и осторожно забрал хвост из её рук, — перестань уже его гладить. — Признайся, тебе это нравится, — генерал махаматра с трудом подавил смешок, заметив, как друг покраснел от его слов. — Да как мне мне это может нравиться?! — фенек сердито выставил на стол своих карточных «бойцов», — а вообще, тебе стоит обуздать свою бурную фантазию, — теперь молодой учёный тоже улыбнулся, — если только она не помогает в твоих допросах. Тигнари перевернул свою последнюю карту — «Сайно» имеющую лишь три очка здоровья — рубашкой вверх, признавая поражение. Сайно искривил губы в ухмылке и тоже потянулся к хвосту друга. — Так, всë, пора эту лавочку прикрывать, — лесной дозорный собирался встать уйти, но рука генерала не дала тому встать. Сайно дразняще погладил хвост против шерсти. — Даже не смей. Отпусти. — А не то что? — поинтересовался генерал махаматра. Люмин едва сдерживала смех, наблюдая за их перепалкой. — А не то я буду подкладывать грибы в твою еду каждый раз, когда мы обедаем вместе. —Знаешь, Тигнари, — сказал генерал, снова поглаживая хвост, напрягая друга ещё больше. — Шутки должны быть неожиданными, как ледяной маг бездны, затаившийся на озере. Гробовая тишина. Сайно отклонился обратно, оставив друга в покое, и тот прикрыл лицо рукой: — Архонты, даруйте мне выдержку... Люмин тоже глубоко задумалась, ища связь и логику. — Ну, понимаете, — начал объяснять генерал махаматра, — ледяной маг бездны при контакте с водой покрывает озеро ледяной коркой, оставляя следы за собой, то есть затаиться он не может. То есть шутка в том, что... Девушка поймала многозначительный, скептический и одновременно усталый взгляд Тигнари. — Не смешно? Ладно, тогда расскажу другую, — Сайно и не собирался останавливаться. — В Фонтейне изобрели фотокамеру с такой высокой скоростью работы, что есть шанс получить снимок Тигнари с закрытым ртом. Лесной страж, с громким вздохом, обессиленно и обречённо откинулся на спинку, закрыв лицо рукой. Зря он только присоединился и, что хуже — сел между этими двоими, мгновенно став предметом для их шалостей. Он с завистью посмотрел на спящего Кавеха сквозь пальцы. — Люмин, помоги мне, — пробормотал дозорный. Девушка отрицательно покачала головой и рассмеялась. Тогда Тигнари, повеселев — поднялся, и, заставив Люмин подвинуться, пересел. Теперь путешественница оказалась между ним и Сайно. Генерал махаматра положил руку позади плечей Люмин. — Теперь моя очередь издеваться над вами, — сообщил Тигнари. — Ваши гриболекции тут мало кого интересуют, господин ботаник, — возразил генерал, и воспользовался моментом, чтобы подсесть ещё чуть ближе к девушке. Тигнари сделал то же самое, заметив недовольство в глазах Сайно, своим чутким слухом уловив, как у того изменилось дыхание — наконец-то он нащупал слабое место своего лучшего друга, и поспешил воспользоваться этим в отместку за издевательства. Люмин теперь чувствовала себя каким-то предметом декора и потянулась за стаканом с прохладной жидкостью — отпить. Когда она облокотилась обратно — два чужих плеча уже придвинулись ещё ближе к ней. Алкоголь тоже не помогал справиться с участившимся пульсом, только действовал как раз наоборот. Румянец разлился по щекам девушки. — Я знаю ещё один анекдот. — сообщил Сайно, глядя в каре-изумрудные глаза Тигнари, который закатил их в тот же момент, — летят два кирпича. Один у другого спрашивает: «— Ты куда летишь? — Да без разницы, лишь бы человек хороший подвернулся...». — спустя пару секунд всеобщего молчания генерал добавил, — тоже не смешно? — Нет, — ответил учёный. — А по-моему этот очень даже ничего, — Люмин поёрзала на месте, напомнив о своём присутствии. Сайно находился с одной стороны, Тигнари с другой — оба были слишком близко, путая все мысли и сбивая дыхание. — Нравятся мои анекдоты? — генерал махаматра, щекоча ухо своим горячим дыханием, приблизился к путешественнице. Мурашки пробежали по девичьей коже и девушка промолчала, потупившись взглядом в пол, с напускным любопытством разглядывая свои сапоги. Сайно без стеснения осторожно прикоснулся пальцем к её подбородку и плавно развернул лицо девушки к своему, заставляя смотреть на него. — Ну и ну, — Тигнари снова откинулся на спинку, — какая беспардонность. Люмин улыбнулась, смотря в пронзительные, красно-оранжевые глаза, прикованные к ней и потянулась к нему. Генерал запустил руку в её волосы и притянул к себе, оставив лёгкий поцелуй на уголках губ, проведя языком по нижней губе. — Я вообще-то ещё тут, — Тигнари сложил руки на груди и отвернулся. — Ты можешь разбудить Кавеха, если тебе угодно, — незамедлительно ответил Сайно, отрываясь от поцелуя. — Но он может быть против, — добавила Люмин. И они рассмеялись, когда лесной дозорный недовольно фыркнул. — Не надо меня будить, я не сплю, — молодой архитектор зевнул и протер глаза, — давайте сыграем ещё одну игру я точно сегодня выиграю... И снова уснул, под громкий смех окружающих. — Нужно отнести его домой, сам не дойдёт, — Сайно поднялся, и подошёл к спящему. — Генерал махаматра, вы так обходительны, — Тигнари подавил смешок, подхватил свой плащ, пояс и тоже поднялся. Румянец не сходил с лица девушки, но Люмин спохватилась, поспешно подобрав белые перчатки и шарфик. Сайно поднял обессиленного Кавеха под руки и достал ключ от дома аль-Хайтама из его кармана, передав Тигнари. А тот лишь пробормотал какие-то ругательства себе под нос. — Ещё спасибо скажешь завтра, — генерал хмыкнул и взвалил молодого архитектора себе на плечо, как мешок персиков зайтун.***
Выудив из кармана ключи, Тигнари отпёр дверь, которая нисколько не скрипнула, как и ожидалось от дома аль-Хайтама, пропуская непрошенных гостей внутрь. К счастью, хозяин отсутствовал; в противном случае всем пришлось бы объяснять, что они тут делают в столь поздний час и почему принесли их общего друга пьяным. Генерал отнёс спящего Кавеха в одну из комнат и, оставив на кровати вместе с грудой его вещей, вернулся в гостиную. Даже главная комната дома выглядела чистой и опрятной, а подушки на диване, чинно выложенные вдоль спинки, только усиливали этот эффект. Как раз на диване генерал махаматра и обнаружил Люмин и Тигнари — те сидели у столика и о чëм-то оживлëнно спорили. Девушка то и дело хихикала, да и было видно, что ей сложно уследить за нитью разговора, но фенёк не возражал. Наоборот, он ей даже слабо улыбался. Сайно, не услышав беседу, подошёл ближе: — Сейчас слишком поздно выходить на улицу, останемся тут на ночь. Я и не вспомню, сколько раз аль-Хайтам нам предлагал комнату в случае нужды. — Ладно, в этом ты прав, — Тигнари ещё раз зевнул, — зато у меня с собой кое-какие зелья для экстренных ситуаций, они точно пригодятся нашему кшахреварцу утром, — лесной страж не сумел подавить улыбку. — Но лучше бы он контролировал, сколько пьёт. — Зато его истории становятся все интереснее с каждым новым бокалом, — Люмин засмеялась, за что получила строгий взгляд красно-оранжевых глаз в ответ, но продолжила, — завтра его отчитаете, а сейчас пусть проспится в кровати. Тогда Сайно тоже пошутил: — Надеюсь, я не перепутал их комнаты. Путешественница и лесной страж с опаской переглянулись, а затем разразились хохотом, представив лицо аль-Хайтама утром, когда тот обнаружит Кавеха в своей кровати полуголым. Даже генерал махаматра не сдержал улыбки и, покачав головой, добавил, — и мне совсем не хочется спать, сыграем в карты? Путешественница и лесной страж с опаской переглянулись. — Тигнари, пожалуйста, — медовые глаза смотрели умоляюще, — вместе мы сможем его сегодня победить. Сайно улыбнулся и покачал головой: — Два против одного — нарушает правила. — Тогда я не буду играть против тебя, — Люмин поставила руки в боки. — Значит я использую желание, которое ты мне проиграла. Девушка сокрушённо пожала плечами и посмотрела на молодого учёного. Он лишь развёл руками, мол, «не моя проблема» и ответил: — Я заварю чай. Собранный им собственноручно, чай лесного стража, был невероятно вкусным и ароматным, отдавая смесью эфирных масел на запах, и сладковатым послевкусием, с лёгкой горчинкой. А благовония, которые он раскурил, для прояснения сознание после алкоголя — возымели обратный эффект. Но ум молодого учёного был сосредоточен на ином и никто даже не заметил. Даже при тусклом свете ламп, девушка видела, как его хвост напряжённо подёргивался во время игры с Сайно а брови сошлись на переносице. Генерал же, напротив — сохранял невозмутимое выражение лица. — Да как ты можешь играть с таким, всегда серьёзным, выражением лица? — вырвалось у Люмин, которая опасалась снова сойтись в карточном поединке с ним. Что в таверне, что тут — генерал выигрывал, теперь оставив девушку без перчаток, украшений и сапог. У неё осталось только платье и то, что под ним. Сам же Сайно, хоть и не обладал большим обилием гардероба, пока только лишился пояса с креплением, уходящего к шее. Лишь Тигнари по личному опыту знал, как побеждать лучшего друга. — Я сосредоточен. — Поэтому он обычно и не проигрывает — Сайно оказывает психологическое давление своим взглядом на оппонентов, но на меня это не действует. — Тигнари скинул ещё одну карту поддержки, и первым завершил пятый раунд. Этап сбрасывания дайсов — лесной страж улыбнулся своему везению и приготовился к атаке. — Давай, снимай свой шлем, — с победоносной улыбкой, молодой учёный собрал свои карты обратно в колоду. Недовольно хмыкнув, генерал стянул и убрал шлем за спину, поправляя слегка растрепавшиеся белые волосы, и сказал: — Скажи, Тигнари, в какой момент ты начал получать удовольствие от правил, придуманных Кавехом? — Сайно поймал на себе беглый, любопытный взгляд Люмин.***
Тигнари снова проиграл, устало снимая сапоги, оставаясь лишь в штанах и своей черной тунике. Расстроено потянувшись, он скрестил ноги, сидя на диване и сложил руки на груди. — Теперь ты играешь с победителем? — красно-оранжевые глаза встретились с медовыми, суля поражение в очередной схватке. Как и боялась — Люмин осталась без платья, в одном лишь своем черном топе с лентами, уходящими за шею и белых шортах. Она со стеснением сложила руки на груди, пересев на соседний диван и отвернулась, чтобы никто не заметил горящие щёки девушки. Но друзья были увлечены игрой. — Сайно, ты стал каким-то рассеянным... а, ну ясно, — Тигнари проследил за взглядом генерала, который был прикован к девушке. Та сидела к ним боком, сложив руки на груди, а щеки её пылали. Лесной страж, ухмыльнувшись, сделал ход, что уничтожил последнюю, и главную карту невнимательного оппонента, — какая халатность, генерал. Твоя очередь терять перчатки. С досадой, проигравший стянул себя один из последних атрибутов совего гардероба — остались только шорты. — Люмин, если тебе неуютно, ты можешь накинуть что-то на себя, — не глядя сообщил Тигнари девушке. — Все хорошо, — произнесла та с лёгким возмущением, — я сама согласилась на эти условия. Просто не ожидала, что снова проиграю. — И снова, — сказал Сайно, и продолжил, поймав строгий взгляд медовых глаз, — и снова...и снова. Девушка вскочила с места, вооружившись подушкой и хотела наброситься на генерала, который слишком много ехидничал, на её взгляд. Карты разлетелись по сторонам, когда Сайно схватил подушку на лету и увалил девушку на мягкий диван, прямо перед собой. Та замерла от неожиданности, даже задержав дыхание, но в глазах плясали огоньки озорства. А Тигнари и ухом не повёл. Люмин выхватила подушку из его руки и шлепнула лесного стража по лицу. Тот, опешил от такой спонтанности, и тоже свалился рядом, слева от неё. Молодой учёный остался в положении лёжа, перевернувшись на бок и приподнялся на локте. Заметив насмешливую улыбку друга, он вытащил подушку из-за своей спины и кинул тому в лицо. Это случилось слишком неожиданно для Сайно, приведя последнего в недоумение. Люмин продолжала лежать между ними, улыбаясь и переводя взгляд с одного на другого, пока их взгляды не сошлись на ней. Генерал махаматра и лесной страж переглянулись, понимая друг друга без слов а затем, робко, осторожно касаясь, Тигнари протянул руку к девушке и застыл на несколько секунд, изучая медового цвета глаза, с любопытством следящие за его движениями. Затем неспешно прикоснулся к щеке девушки. Кажется никто не был против этого. Сайно коснулся её руки и плавно, кончиками пальцев, прошёлся по нежной коже — от ладошки до шеи. Затем наклонился ближе, щекоча ухо горячим дыханием. Лесной страж, с обольстительной улыбкой на лице, тоже приблизился к шее, осторожно касаясь кожи губами, что вызвало у неё волну мурашек. Люмин была обескуражена. Не то, чтобы ей не нравилось, но такого исхода она уж точно не ожидала. — Ты не против? — хриплый полушепот раздался возле уха, а внимательные красно-оранжевые глаза изучали её лицо и манящие, чуть приоткрытые, розоватые губы. — Нет, не против, — прошептала девушка. Сайно прикоснулся слегка сухими и жаркими губами к её устам, подкладывая подушку путешественнице под голову. Слегка прикусив девушке нижнюю губу, начал спускаться ниже: целуя подбородок, шею, оголённый живот. Но долго ей отдыхать не довелось — неожиданно, каре-изумрудные глаза оказались уж очень близко, а рука нежно и неспешно коснулась щеки. Он некоторое время смотрел глаза в глаза, решаясь. Девушка тоже чувствовала этот жар желания и предвкушения, заливающий щеки, рождающийся где то в глубине, разливающийся волнами по всему телу. Ожидание прикосновения его губ заполняло сознание, перед которым меркло все, и страх, и недоверчивость, и стыдливость. А затем жаркие уста Тигнари накрыли её розоватые губы, рука потянулась к лентам топа, позади шеи Люмин, умело развязывая их. Путешественница даже удивилась умениям и порыву страсти молодого учёного, который казался ей таким безразличным ранее. Жаркие поцелуи Сайно в области живота, горячие губы Тигнари начинали пьянить, сводя девушку с ума и она не заметила, как с неё соскользнул черный топ, а темно зелёные волосы, рассыпавшиеся по груди — защекотали кожу. Генерал махаматра, нетерпеливыми поцелуями спускался ниже, к бёдрам девушки, слегка покусывая губами и оттягивая кожу их внутренней стороны. У неё вырвался стон наслаждения, прямо в нежные губы молодого учёного, и, в ответ, он слегка улыбнулся, положив руку на небольшую грудь, Люмин, сминая ту в ладони, касаясь маленькой, отвердевшей зоны в центре. Щеки девушки пылали, и она положила ладошки на спину Тигнари, затем спустила те чуть ниже, начав стягивать с него тунику и отбросив её в сторону. Люмин провела языком по его верхней губе, и лесной страж, улыбаясь, углубил поцелуй. Мягко оттягивая её нижнюю губу, опираясь на локоть и запустив руку в золотистые волосы, Тигнари не оставлял ни на секунду чувствительную зону груди без внимания. Девушка зарылась руками в тёмно-зеленую шевелюру, осторожно коснувшись мягких ушей и прижимая его голову к себе, страстно целуя чуткие, мягкие губы. Прикосновение своей грудью к его телу рождало в ней новое, но такое горячее, и страстное чувство, которое заполняло, и поглощало. Они оба чувствовали этот трепет, страстную самоотдачу тел, забывшись в поцелуях. Тигнари, языком пройдясь по её губам, чувствуя их упругость и трепетную отзывчивость, знакомясь — слегка раздвинул их. Язык настойчиво скользнул внутрь, и, наконец произошла долгожданная встреча. А какую бурю страстной борьбы они подняли: знакомясь, сплетаясь, лаская друг друга, выталкивая и проникая изо рта в рот, касаясь губ, вызывая бурю эмоций, желание и страсть. Пальцы Сайно блуждали по девичьим бёдрам, едва ли проникая под шорты, пока он целовал её живот. Нежно покусывая кожу, генерал незаметно скользнул горячей ладонью под кромку, вызвав вздох вожделения и девушка согнула ноги в коленях. Сайно спустился ниже, находясь по правую сторону от Люмин, он присел на колени, и обхватил второй рукой её ногу. Правая рука снова скользнула под остатки одежды, поглаживая чувствительное, чуть влажное от желания место, вызывая все больше стонов, которые девушке сложно было подавить. Его движения были медленными и осторожными, но настойчивыми. Каждый нерв Люмин реагировал на мягкие прикосновения пальцев, отдавая импульсом, заставляя выгибать спину и плотнее прижиматься к телу Тигнари, нависшего над ней. Снова легкий укус в области бёдер, и из груди девушки вырвался сладостный выдох удовольствия. Дрожь от желания прокатилась волной по телу. Она и заметить не успела, как нежные поцелуи молодого учёного сменились на жаркие и жадные губы Сайно, который напористым языком раздвинул её уста, будя в них обоих новые ощущения, заставляя сердце учащённо биться. Его губы — сухие, обветренные, но горячие и жаждущие, пылко и страстно целовали её — мягкие, и податливые, пока одна рука покоилась на полу, опираясь, а вторая сминала небольшую упругую грудь, водила по нежному, чувствительному телу. Запах раскаленного песка сводил с ума, а белые волосы щекотали нежную кожу. Губы, слитые в простом касании, приобрели волнующий жар, рождая страстный поцелуй, в котором не важно, кто доминирует, всецело отдаваясь ласкам, наслаждению, теряя контроль над сознанием. Девушка, чувствуя прикосновение его языка, сначала старалась убрать свой, освобождая место гостю, но потом робко коснулась его своим. Люмин понравилось чувствовать приятную упругую шероховатость, позволяя ему проникать и сталкиваться с её. Она касалась оголённой спины Сайно, местами оставляя красные отметины от ногтей. А лесной дозорный плавно спустился вниз и зубами стянул с неё шорты, оголяя желанное тело, снова услышав стон удовольствия, но тот уже был громче чем предыдущие. Он улыбнулся и бросил те к горе их вещей. Девушка снова почувствовала горячее дыхание на своем животе, и как мягко и плавно перемещается Тигнари ниже, целуя каждый сантиметр кожи на своём пути. Теперь он лежал между её ног, целуя внутреннюю часть бедра одной ноги, затем другой, приятно оттягивая кожу губами. Жаркие и страстные поцелуи Сайно, нежные прикосновения Тигнари — кружили голову, и все они втроём самозабвенно отдавались моменту. У Люмин не было сил сдерживать стоны удовольствия, а жар снизу живота давал о себе знать все ярче и красочнее. Лесной дозорный продолжал целовать, горячим дыханием опаляя кожу, вызывая волны мурашек, а пушистый хвост щекотал, добавляя ощущениям остроты. Его губы теперь ласкали девушку в самом чувствительном месте, а острые уколы наслаждения пронзали все тело под напором чувственных касаний. И это он ещё даже не успел использовать свой язык. Девушка уткнулась носом в макушку Сайно, прижавшись всем своим телом к нему обхватив крепкое, натренированные тело обеими руками, не сдерживая слабые стоны удовольствия прямо в ухо генерала. Пока не почувствовала влажное касание умелого языка в самом нежном месте. Тогда у неё больше не осталось сил сдерживаться. Словно прочитав мысли, Сайно осторожно развернул голову девушки в бок, отбросив волосы с шеи, оголяя участок кожи для поцелуя — желанного, жадного, и сладостного. Генерал махаматра, прикусывая губами нежную шею, немного оттягивая, спустился ниже, касаясь шелковой кожи груди своими губами. Затем неспешно обвел языком вокруг маленькой отвердевшей зоны с одной стороны, а потом — и со второй. Тигнари тоже совершал круговые движения языком, вызывая бурную ответную реакцию Люмин: дрожь в коленках, томные вздохи, и то, что она стала ёрзать на месте, пытаясь как-то контролировать процесс, но лесной страж не одобрил этого и сжал руками нежную кожу бёдер, фиксируя девушку в одном положении. Губами он впился в самую чувствительную и нежную часть, оттянул и обвёл языком вокруг, делая это внутри рта, не отпуская губами, чем вызвал особенно громкий девичий стон и повторил снова, и снова, пока не почувствовал как у девушки всё пульсирует от возбуждения. Молодой учёный немного отстранился, с улыбкой оценивая проделанную работу, и провел пальцем от пупка, по животу, уходя ниже по линии — к заветному месту. Влажности было более, чем достаточно, чтобы два пальца без проблем скользнули внутрь. — Какая горячая, — прошептал Тигнари сам себе, продолжая, раз за разом повторять скользящие движения извне — внутрь. Люмин хотела снова и снова ощущать их губы и руки на самых своих чувствительных местах. Дрожь, пробиравшая тело от удовольствия напомнила о желании ещё большего. Сайно прервался и передвинулся в бок, на соседний диван, оставив девушку отдышаться, захотев понаблюдать за ними двумя. Помутневшие от страсти медовые глаза непонимающе посмотрели в его красно-оранжевые. Но лесной страж не дал ей возможности на раздумия — оставив чувствительное место в покое, он навис над ней, и позволил Люмин стянуть с него штаны. Раздвинув её ноги чуть шире своими коленями, Тигнари приподнялся на руках, переместился повыше, к её груди и, не прерывая зрительного контакта, аккуратно, медленно скользнул внутрь, заполнив собой, сливая воедино горячие тела. Это было таким желанным для обоих, что они блаженно закрыли глаза, поглощенные удивительными чувствами. Мир принадлежал только лишь им троим. Нежно и медленно, погружаясь глубоко, насколько это было возможно, и практически полностью выходя, Тигнари не мог сдерживать свои стоны удовольствия и приблизился к губам Люмин, страстно впиваясь и сливаясь в поцелуе с ней. С каждым новым толчком он все больше и больше ускорялся, не в силах контролировать себя, уже уткнувшись лицом в золотые волосы. Девушка слышала тихие стоны, которые тот пытался сдерживать и положила свои ладошки на оголенную спину, слегка впиваясь ногтями в его кожу, прижимаясь ближе в порыве страсти. Тигнари сбавил обороты, что-то неслышное шепнув ей в ухо, поцеловав в мочку и поиграв с ней немного губами, щекоча своим жарким дыханием, затем снова начал двигаться, даря телам блаженство. Молодой учёный остановился лишь на мгновение, чтобы перехватить девушку под спиной и прижать к своему телу еще ближе, подминая под себя, на что она обхватила его тело ногами и зарылась в тёмно-зеленую шевелюру руками, услышав едва различимый стон удовольствия. Люмин ощущала его сбившееся дыхание, и чувствовала ускоренное сердцебиение своей грудью и, затем, уловила чуть слышное недовольное бормотание Сайно: — Никого не забыли? Тигнари замедлился, улыбнулся и устало зарылся лицом в золотые волосы, вдохнув их аромат. Горячее, прерывистое дыхание щекотало кожу Люмин, а вторую руку он тоже запустил в волосы и прижал её голову к себе, прошептав в ухо: — Мы ещё вернёмся к тому, что начали. Затем поцеловал, поднял на путешественницу затуманенные страстью каре-изумрудные глаза, и плавно выскользнул из неё под разочарованный вздох девушки. Молодой учёный оставил ещё один лёгкий поцелуй на губах и отстранился, откинувшись на подушках возле генерала махаматра. Тигнари откинул пряди волос, упавшие на глаза и всё ещё тяжело дышал. Лёгкая, пьянящая улыбка заиграла на его губах, когда каре-изумрудные глаза окинули путешественницу взглядом с головы до ног. Сайно тоже изучал Люмин своим пронзительным взглядом, но с места не вставал, давая ей возможность перехватить инициативу. Растрёпанная, совсем без одежды, с томным, затуманенным взглядом, она перевернулась на бок. Заметив, как Тигнари, и Сайно пожирали её глазами, Люмин поднялась и неспешно приблизилась к генералу, улыбаясь, затем стянула с него остатки одежды. Он протянул к ней руки, сплетая пальцы, потянул чуть на себя и девушка податливо разместилась сверху. Сайно положил её ладони себе на плечи, а свои — на талию девушки и мягко улыбнулся, когда она приблизилась губами к его, слившись в поцелуе. Как только Люмин подвинулась ближе, все так же, страстно целуя, генерал махаматра чуть приподнял девушку и плавно опустил на себя, впившись в мягкие губы со всей жадностью и вожделением. И последняя их разумная мысль была о том, что контроль подошел к концу, осталось только бездонное желание, которое сжигало обоих изнутри. Его поцелуи становились все более требовательными и жаркими. Сайно ласкал руками девичье тело, касаясь спины, талии, сжимая бёдра а губы творили что-то невероятное, пока Люмин плавно двигалась, ёрзая вперёд и назад, повторяя движения снова, и снова. От его горячих прикосновений, девушку бросало в жар, а волны удовольствия прокатывались по телу. Они целовались, пока не закончился воздух и Сайно оторвался от нее, лишь чтобы сделать вдох. Люмин выгнула спину и откинула голову назад. Генерал, воспользовавшись этим, прильнул к груди, поцеловав, оттягивая губами зону в центре и, осторожно покусывал, пока руки водили по шелковистой коже спины. Потом его губы перешли на другой, проделывая с ним то же, что и с первым. Ладони девушки лежали на плечах генерала махаматра, пока она, забывшись в страсти, отдалась на волю желаниям. Сайно расслабился, и отклонился назад, поместив ладонь на низ её живота, и откинулся на подушки, позволив Люмин расположить руки на его груди. Путешественница почувствовала, как Тигнари приблизился к ней сбоку, устав просто наблюдать и неспешно поцеловал в шею, вызвав лёгкую улыбку девушки. Люмин, не раскрывая глаз, повернула голову к нему, встретившись губами с его и забылась в поцелуе, одной рукой все ещё опираясь на мощную грудь генерала махаматра, а второй — уже касаясь щеки молодого учёного, поглаживая и целуя нежные губы, пока стоны удовольствия расстворялись в их поцелуе. Тигнари, отстранившись, и уткнувшись лицом в золотые волосы, шепнул еле слышно: — Я хочу тебя. От сладости этих слов, поцелуев, ощущения прикосновений генерала и жара, окутывающего их — девушка совсем потерялась в пространстве и времени. Большим пальцем Сайно совершал круговые движения, принося ей блаженство и эйфорию. Экстаз приближался с невероятной скоростью, нарастая, и охватывая каждую клеточку их тел. Сайно подался к Люмин, и притянул к себе, впиваясь в розоватые губы, слегка покусывая нижнюю. Она ощущала жар его тела, прикосновение рук, блуждающих по спине, ягодицам, и бёдрам. Чувствовала, как он сжимает пальцами мягкую кожу, второй рукой прижимая к себе ближе, страстно целуя. Девушке не хватало воздуха и она снова отстранилась, отклонившись назад, почувствовав, как он, находясь внутри, пульсирует, постепенно расслабляясь, и как генерал пытается привести дыхание в норму. Не дав ей и секунды отдышаться, или дойти до пика Тигнари подхватил девушку за талию и уложил рядом. Глядя ей прямо в медового цвета глаза, полузакрытые и затуманенные страстью, он скользнул внутрь, медленно, сантиметр за сантиметром, снова начал двигаться, даря телам блаженство. Зарылся рукой в золотые волосы и вдохнул их аромат. Кажется, это стало его любимым движением. Девушка обхватила его своими ногами и расположила руки на спине, впиваясь ногтями в белоснежную кожу молодого учёного, но он был не против. Стоны удовольствия бесконтрольно вырывались и тонули в их поцелуях. Яркая вспышка и они замерли неподвижно, прижимаясь жаркими телами друг к другу, ощущая каждой клеточкой невероятное наслаждение. Тяжело дыша и дрожа, как кленовый лист, Тигнари плавно опустился возле Люмин, позволив той устроиться на его груди. Её тело тоже пробирала дрожь от увледотворённого желания. Девушка посмотрела на Сайно, и протянула руку к нему, приглашая присоединиться. Он уже успел восстановить дыхание, оставаясь в положении полусидя, наблюдая за ними с усталой и томной улыбкой на губах. Когда Люмин пригласила его приблизиться, он сделал это. Как только они все немного отдышались, и пульс выровнялся, последовал незамедлительный вопрос от Люмин: — Этому учат в Академии? Послышался смешок с обоих сторон, и девушка тоже засмеялась. Наконец, полностью расслабившись, потушив лампы, и Тигнари, и Сайно уснули. Только Люмин всё никак не спалось и она начала ёрзать на месте, пытаясь высвободиться из-под руки Сайно. Успешно. Оставалось только перелезть через одного из них, но тут она почувствовала движение пушистого хвоста, и сонные, каре-изумрудные глаза уставились в её. Она мягко улыбнулась лесному дозорному и тихонько перелезла через него, накинула на себя одеяло и отошла к столу в библиотеке, налив давно остывшего чаю. Тигнари, протирая глаза, поднялся, подошёл ближе, и сделал то же самое. Вот только чем-то прикрыться ему в голову не пришло. Люмин задумчиво уставилась в окно, а лунный свет, проникавший в комнату, падал ей на лицо и золотистые волосы, которые теперь красиво переливались при лунном сиянии. Отпив из кружки, молодой учёный поставил ту на стол, и подошёл к девушке сзади, приспустив одеяло, которое она придерживала. Осторожно поцеловал в оголившееся плечо, и оставил ещё один лёгкий поцелуй на шее. — Ты ненасытный, — прошептала Люмин с улыбкой, поставила чашку и развернулась к нему лицом, — уж не ожидала, от слова совсем. — Не догадалась, потому что я много работаю и забочусь о других, забывая о себе? — так же шёпотом ответил лесной страж. — Да, — девушка опустила глаза, но увидев его обнажённое тело, слегка покраснела и отвела взгляд. Будто событий двух часовой давности и не было вовсе. — Тогда, — он оставил лёгкий поцелуй на её лбу, — позаботишься обо мне? — Мгм, — она подняла голову, потянулась к губам Тигнари, оставив мягкий поцелуй, заставивший его пушистый хвост дрогнуть, — хочешь разбудить Сайно? Он покачал головой и приблизился к её губам: — Сейчас ты только моя, Люмин. От этих слов по телу девушки прокатилась волна мурашек, а внизу живота появились бабочки. И она сама прикоснулась губами к его. Одеяло полетело на пол, когда Тигнари подхватил её за талию и усадил на рабочий стол, целуя, оттягивая её нижнюю губу своими, одной рукой обхватывая талию, а вторую запустив в золотистые волосы. Девушка обвила тело лесного стража ногами и углубила поцелуй, касаясь своим языком его. Раздался еле слышный стон удовольствия, и Люмин закинула руки молодому учёному на плечи, тоже зарывшись руками в его тёмно-зелёные волосы. — Ммм... Я хочу тебя, — прошептал он сквозь поцелуи. И подхватил девушку на руки, унося в гостевую спальню, чтобы не разбудить генерала махаматру. Осторожно закрыв дверь ногой и уложив девушку на кровать, Тигнари мягко убрал волосы с её лица, и заправил за ухо. Затем спустился ниже, к шее, целуя и покусывая, вызывая волны мурашек. Он оставил чувствительную зону плечей в покое и снова поцеловал её сладкие, притягательные и чувственные губы, не имея сил оторваться. Но один мягкий толчок в плечо, и молодой учёный оказался в положении снизу. Глаза его вспыхнули восхищением — Люмин заняла доминирующее положение, сплетая пальцы рук с его. Сидя сверху, улыбаясь, она выглядела безумно соблазнительно и пленительно в слабом свете луны из окна. — Люмин... — прошептал он, и притянул её ближе, для страстного поцелуя, высвободив свои ладони и обхватывая её за талию. Она казалась такой маленькой и хрупкой, что Тигнари мог сделать это всего одной рукой. Проведя языком по поверхности приоткрытых мягких губ, он углубил поцелуй, лаская, чувствуя, как она отвечает взаимностью. С талии лесной страж переместил руки к её шее, снова запустив ладони в волосы, прижимая к своим губам ближе. Девушка слегка приподнялась и нащупала рукой кое-что твёрдое, направив в нужное место. Едва слышный выдох удовольствия обоих от столь желанного действия, растаял в страстных поцелуях, когда девушка стала ёрзать на нём вперёд — назад. Они оба чувствовали эту безумную, головокружительную страсть и самоотдачу тел, забывшись в поцелуях, сливаясь воедино. Его руки водили по бархатной коже спины, прижимая Люмин к себе крепче, а язык с жадностью ласкал девичьи губы, доставляя неземное удовольствие. Путешественница зарылась руками в его волосы, касаясь мягких ушей, отрываясь от поцелуев, чтобы легонько укусить Тигнари за одно из них и выдохнуть стон удовольствия ему в шею. Дрожь пробрала тело лесного стража и он крепче прижал девушку к себе одной рукой, а вторую оспустил к бёдрам, сжимая, и контролируя амплитуду. Люмин отдалась во власть моменту и его рукам, тоже наращивая темп, ускоряя движения, не сдерживая свои стоны прямо в ухо Тигнари. Это только разжигало в нем всё больший огонь желания, а толчки становились всё более резкими, пока, наконец, процесс не принёс им желанного выброса энергии, принося блаженство. Охваченная судорожным жаром кожа, казалось, стала более чувствительной, и, замерев в экстазе, Люмин склонилась над лицом Тигнари, начав в темноте целовать нежные губы. Все счастье, какое только способен был пережить человек, казалось, сосредоточилось в этом мгновении. Все ещё дрожа, Люмин плавно опустилась рядом, мгновенно утонув в его объятиях. Лесной страж ни на секунду не выпускал Люмин из своих рук в ту ночь. Расслабленно потянувшись, девушка положила голову на грудь молодого учёного, обессиленно выдохнув. — Устала? — одной рукой он приобнял Люмин, прижимая к себе и уткнулся носом в её макушку, поцеловав. — Мгм, — увледотворённо протянула путешественница, — но мне очень понравилось. — Мне тоже. — ответил лесной страж, снова поцеловав её в голову, и после небольшой паузы, продолжил, — я хочу ещё. Люмин выпуталась из его объятий, чтобы приподняться на локтях и внимательно посмотреть в каре-изумрудные глаза, сияющие в мягком свете луны, смотрящие на неё так, как ещё никто никогда не смотрел. Затем приблизилась к мягким губам, не касаясь их и прошептала: — Угомонись... Тигнари улыбнулся, протянул руку к её щеке и с невиданной лёгкостью и прытью, подмял девушку под себя, сплетая пальцы и впившись в податливые губы, прошептав сквозь поцелуи: — Не могу. Недовольное мычание девушки утонуло в ласках и они снова отдались блаженству и страсти.***
Утром Люмин проснулась от криков двух мужских голосов, доносящихся из комнаты аль-Хайтама, и шёпота Сайно, тормошащего спящего Тигнари: — Быстрее, просыпайся! Уходим через окно! Ничего не понимая, лесной страж и путешественница поспешно натянули свою одежду, которую генерал махаматра вывалил на кровать. Они, по очереди, тихо вылезли из окна первого этажа наружу, и обошли здание. К сожалению, сонный и растерянный Кавех уже заметил их, стоя у двери дома, непонимающе почёсывая макушку: — Всё-таки ты перепутал их комнаты, — прошептала Люмин на ухо генералу, улыбаясь. — Что я пропустил вчера? — молодой архитектор недоумевающие переводил взгляд с медовых глаз на красно-оранжевые и каре-изумрудные. Люмин, Тигнари и Сайно переглянулись, с трудом сдерживая улыбку: — Ничего интересного, — невозмутимо ответил Сайно. — Спасибо тебе за компанию, Кавех, но нам нужно идти по делам. — лесной страж вытащил из сумки на поясе и передал ему снадобье, — выпей это, чтобы прошла головная боль, а если будут беспокоить тошнота, или головокружение — найди Коллеи или меня в Гандхарве. — Да, — подыграла Люмин, — мне тоже нужно идти, поручения сами себя не выполнят. И они втроём поспешно удалились, оставив озадаченного архитектора на пороге дома, держащего пузырёк лекарства. — В следующий раз найдём место получше, — Сайно сказал это как факт, но бросил вопросительный взгляд на девушку, ожидая согласия. Щеки Люмин вспыхнули, когда она почувствовала мягкое касание руки Тигнари на спине, вспоминая прошедшую ночь. Улыбка тронула уголки её губ.