Пока весь лёд не растает

На пике Буревестника было тихо, пахло прелой листвой и дымом от потрескивающих в костре смолистых поленьев. Пятеро рыцарей Ордо Фавониус закончили патрулировать территорию и теперь ставили простенькие палатки, не желая тащиться ночью по осенней грязи до города. Для ночлега они выбрали небольшую, но главное, сухую полянку среди кедрового леса, где ничто не должно было потревожить их сон. Капитан кавалерии Кэйя Альберих сидел на плоском камне, закинув ногу на ногу. Почти всю работу по зачистке хиличурлов он сегодня отдал подчиненным, как, впрочем, и установку лагеря. Его хватило лишь на то, чтобы развести костёр, отпуская дурацкие (даже по его мнению) шутки, что с огнём он управляется лучше владельцев пиро глаза Бога. И теперь Кэйя с нетерпением постукивал пальцами по камню в ожидании, когда рыцари покончат с ужином и разойдутся по палаткам. Тогда он сможет достать припасенную бутылку с «огненной» водой и покончить с тяготами очередного дня. Ящик этого забористого напитка Кэйе передал один информатор из Снежной. В последнее время «Полуденная смерть» уже не приносила такого удовольствия, да как, впрочем, любой алкоголь ниже сорока градусов. Даже сам Кэйя признавал: пить он стал многовато. Внешне в его жизни ничего не изменилось: он жил в той же комнате на третьем этаже в штабе Ордо Фавониус, работал по десять, а то и двенадцать часов в день без выходных. Вечера проводил в «Доле ангелов», слушал очередного разомлевшего от вина информатора, ловил презрительные взгляды Дилюка и даже Чарльза, забирая очередную бутылку со стойки, и улыбался, улыбался, улыбался. Но вот незадача – усталость, раньше легко смывавшаяся терпким вином, продолжала копиться, и речь вовсе не о приятном чувстве утомленности после тренировки. Свободные трезвые минуты стали мучением, и Кэйя старался как можно быстрее от них избавиться. Конечно же, этой ночью он вызвался дежурить первым. Через пару часов Кэйю должен был сменить Майлз, так что времени оставалось достаточно, чтобы прикончить бутылку и лечь спать с тяжелой, но абсолютно пустой головой. Наконец из палаток раздался храп, и тогда Кэйя аккуратно пробрался к большому кедру, под которым и была оставлена сумка с заветной емкостью. Щёлкнула пробка, и Кэйя сделал первый долгожданный глоток. Алкоголь обжег горло, Кэйя поморщился, еще не до конца привычный к такой крепости, и вновь прижался губами к горлышку. Он старался не попадаться рыцарям с поличным, но весь Ордо Фавониус уже был в курсе его проблемы. Совсем недавно он пропустил работу, потому что пил всю ночь с каким-то заезжим торговцем из Ли Юэ. И всё, что Кэйе было нужно от собутыльника – это не информация, нет, а всего лишь компания, возможность побыть с кем-то, с кем не стыдно быть откровенным, зная, что ему всё равно нет до его слов никакого дела. Тогда Джинн разозлилась не на шутку. Кэйя даже не думал, что в её хрупком теле может быть столько ярости. Нравоучения, угрозы, мольбы… Но что он мог сделать с собой? Приятное чувство хмеля прокатилось по телу. Альберих довольно потянулся и уставился на оранжевые лепестки пламени, приятно согревающие его озябшее тело. В самом деле, пил Кэйя много и не слишком хотел искать причину, которая упорно делала из него алкоголика. Но настроение было меланхоличным, и от скуки он начал лениво перебирать в голове варианты. Прошлое? Ссора с Дилюком? Бесконечная ложь, так сильно его задолбавшая? Но ведь всё это было с ним и раньше, а плохо стало совсем недавно. Плохо. Раньше Кэйя в этом ключе не думал. Разве то, что ему стало совсем немного труднее выполнять свою работу – это плохо? И то, что он не может уснуть, не осушив бутылку вина? Может быть, дела и вправду обстоят неважно, но… Альберих не хотел останавливаться. Гораздо страшнее упреков Джинн, злобных взглядов Дилюка и невыполненной работы было это ощущение в глубине души, которому Кэйя не собирался искать название. Не собирался, но слово пришло на ум само, как будто ждало этого момента. Пустота. Кэйя был опустошен, как шеренга бутылок в таверне после вечернего кутежа. Его цели уже не казались ему такими заманчивыми, надоело вариться во лжи и безуспешно добиваться внимания от одной персоны, каждый раз презрительно хмыкающей при его появлении. В конце концов, Кэйя этого не заслужил. Шпион Каэнрии, который не передал ни единой весточки отцу и защищал Мондштадт всеми силами. Все эти годы он не имел никакой связи со своими «земляками», так в чем его можно было обвинить? В Бездну. Весь этот город, эту намертво прилипшую маску улыбчивого доброжелательного красавчика и людей, которые в это поверили. Подсознание подбросило ещё один вопрос, который отозвался тупой болью глубоко внутри. А кто он на самом деле? И чего хочет? Он поежился от внезапно налетевшего ветра и сделал еще один глоток. С алкоголем из Снежной копаться в себе было чуть менее мучительно, чем обычно, но и этого хватало, чтобы упасть духом. Кэйя уже собирался перенестись мыслями в завтрашний день, где его ждало ещё целых пол-ящика «огненной» воды, но в глубине леса что-то зашуршало. Звук показался подозрительным. Кэйя поставил бутылку и встал, хмуро вглядываясь в сырую мглу. Ветер раздувал костёр, его всполохи выхватывали силуэты деревьев и кустов, но больше ничего видно не было. И всё же треск был странным. Слишком громким для того, чтобы свалить всё на кабана. К тому же они тут не водились, если Кэйя правильно помнил. Снова что-то треснуло. А затем кровь застыла от знакомого хохота, эхом разнёсшегося по пику. Архонты, это же… Весь хмель тут же выветрился из головы. Гигиканье стихло и затем раздалось снова, уже ближе. - Подъем!!! – заорал Кэйя, выхватывая меч. Из палатки выглянуло заспанное лицо Свена. - Сэр Кэйя, что случилось? – часто моргая, спросил он. - Тут маги Бездны, и их чёрт знает сколько. Вставайте немедленно! Нужно уходить. Рыцари спешно выбрались. Майлз спросил: - Может, сразимся с ними? Нечего им делать на наших землях. - Майлз, дружище, у тебя столько самоуверенности, сколько нет даже у Полуночного героя. Давай подеремся в следующий раз? А сейчас просто заберем вещи и пойдем, нет, побежим в город…- нетерпеливо ответил Кэйя и жестом показал им поторапливаться. Тут уже все услышали знакомые звуки визгливого хихиканья и громкий рёв. Похоже, там был не только орден Бездны. Альберих судорожно соображал, каким путем лучше отойти, чтобы не столкнуться с врагами. С двух сторон от них располагался обрыв, за которым простиралось море, так что выбор был невелик. Но шум стремительно приближался, и вдруг интуиция Кэйи завопила, что ребята из ордена Бездны здесь не просто так. Они идут за кем-то из них, ну или сразу за всеми. Мгновения хватило, чтобы он принял решение. - Вы все, бегите в штаб. Не оборачиваясь. Расскажите Джинн о происшествии. Это приказ, - как можно спокойнее выговорил Альберих, бросая поднятую сумку. Чем меньше вещей, тем быстрее он будет. А теперь врагов нужно дождаться в лагере и увести так далеко, как он сможет. - Сэр Кэйя, что вы будете делать? – робко спросил один из подчиненных. – Вы же в одиночку не справитесь. Я видел «огненную» воду, и… - Я сейчас сам тебя убью, честное слово. Вперед! – прикрикнул Кэйя. Рыцари недоуменно переглянулись, но спорить было страшно. Слишком хорошо они помнили, что бывает, если что-то идет не по плану Альбериха. Рыцари рванули через лес прямиком к городу. Кэйя выдохнул и достал меч. Интересно, сколько их там? Судя по звуку – много, плюс кто-то, способный ногами ломать бревна. Митачурл? Он стал бы меньшей из всех проблем, несмотря на то, что от выпитого алкоголя в теле Альбериха ещё сохранялась слабость. Главное, что его разум был полностью ясным. Врагов нужно отвести подальше от города и рыцарей, а там либо он оторвётся от них, либо вступит в бой, молясь, что подоспеет помощь из штаба. Кэйя лишь надеялся, что у чёртовых магов не крио элемент. Погасли последние язычки огня в костре, и на поляну спустилась тьма. Небо затянуло тучами, но, словно приходя на помощь Кэйе, в небольшом просвете мелькнула луна. Её свет отразился от голубых щитов магов Бездны, которые были уже в паре сотен метров от лагеря. Один, два, три… Четыре, пять… Шесть?! И все крио?! А чуть подальше Кэйя разглядел гигантского лавачурла с инеевым панцирем. План стал казаться суицидальным, но других вариантов не было. - Эй, меховые твари! Меня ищете? – закричал он, выставляя меч перед собой. Маги радостно завопили, один телепортировался и возник практически перед его лицом. Кэйя с ухмылкой махнул клинком, создавая между ними ледяную стену, а затем развернулся и изо всех сил рванул на юго-восток. Он хотел пробежать мимо утёса Звездолова, добраться до храма Тысячи Ветров, а оттуда спуститься еще южнее. Людей на этом маршруте обычно нет, но дорога предстояла непростая: территория была испещрена скалами и густо заселена монстрами. Альберих лишь надеялся на то, что знание местности поможет ему не убиться в темноте. Сначала уводить врагов было несложно. Кэйя с легкостью прыгал по камням и уворачивался от града сосулек. Адреналин в крови зашкаливал. Кэйе даже начало казаться, что это такая сложная тренировка, по завершению которой он станет сильнее и выносливее, и наверняка Ордо Фавониус выдаст ему какую-нибудь грамоту. Нужно всего лишь прыгнуть на камень – пригнуться, чтобы ледышка пролетела мимо – уцепиться за скалу и в три рывка забраться на самый верх – пробежать вершину – спрыгнуть вниз, раскрыть планер у самой земли – повторить всё сначала. Но, хоть от лавачурла и удалось оторваться, маги Бездны не отпускали Кэйю. Их гнусное хихиканье уже вызывало у него тошноту, или это была «огненная вода», умноженная на сильнейшую физическую нагрузку? Несколько раз за ними пытались увязаться хиличурлы. Альберих пожалел, что их огненные стрелы летят в него, а не в крио щиты. Эх, а ведь они могли впервые в жизни принести рыцарям пользу… Но хиличурлы быстро кончились, а Кэйе снова и снова приходилось уворачиваться от целого дождя ледяных стрел. Радовало то, что глаза окончательно привыкли к темноте, а луна тускло подсвечивала блестящие от влаги скалы. Всё, что оставалось – бежать вперёд и с помощью своего крио элемента отслеживать атаки. Уже у храма Кэйя понял, что силы уходят не теми темпами, которыми он ожидал. Осенняя грязь скользила под ногами, пару раз он едва не срывался, пытаясь забраться на очередную мокрую скалу. Несколько часов монстры неустанно летели за ним, хохотали в затылок и активно расстреливали ледяными осколками. Видимо, именно смерть Кэйи и была нужна ордену Бездны. Что ж, тогда драка с этими уродцами в пузырях – единственный оставшийся вариант. В крайнем случае его убьют, но он будет тянуть время сколько сможет, и тогда, вероятно, придёт Дилюк и зачистит этих сволочей… Проклятье, ну почему Кэйя ждёт, что братец снова его спасет? В груди начало печь от быстрого бега. Полуразрушенный амфитеатр остался за спиной, и Альберих пожалел, что упустил такую удобную площадку для боя – там было полно укрытий. Срочно нужно было искать другое место. Пробежав несколько сотен метров, он упёрся взглядом в ровную площадку посереди очередных руин. Бинго! Это подойдёт. Кэйя прыгнул на обвалившуюся колонну и съехал по ней в центр круга, готовый вступить в бой. Но не успел он выхватить меч, как над ним нависла огромная глыба изо льда. Кэйя бросился вправо и перекатился по траве, поднял голову и сразу же увидел над собой еще две таких глыбы. Чудом удалось увернуться, тело засыпало градом острых ледяных осколков вперемешку с землей. Кэйя быстро поднялся на ноги, не обращая внимание на резкую боль от порезов. Было жизненно необходимо перехватить инициативу. Но пока что Альбериху приходилось танцевать совершенно дикий танец, уклоняясь от пучков ледяных стрел, которыми его щедро осыпали. Маги летали вокруг него, от мельтешения их щитов и ледышек в глазах рябило. В один момент Альберих изловчился и достал меч, мысленно призывая силу крио элемента. Кэйю пронзил ужасающий мороз. Наверное, так бы себя почувствовал человек, которому вместо крови по венам пустили ледяную воду. Никогда в жизни Кэйе не было так холодно. Вокруг все заиндевело, влага в воздухе осыпалась ледяной крошкой. Он бросился вперед, подныривая под очередную пущенную в него сосульку, и со всей силы опустил клинок на щит одного из магов. Пузырь треснул, маг тут же метнулся ему за спину, но Кэйя успел развернуться и нанести ещё один удар крио элементом прямо по трещине. Защита спала, и через секунду меховая тушка была разрублена пополам. Успех придал сил: Кэйя мгновенно напал на другого мага и успел раскрошить щит и ему, но непростительно сосредоточился только на одном враге. В конце концов, маги Бездны были не столь глупы, как хиличурлы. Трое атаковали со спины, одна из ледяных стрел пропорола Альбериху левый бок. Кэйя взвыл и едва успел отразить новый снаряд мечом. От злости и боли он запустил целый ураган морозных иголок во врагов, потратив слишком много сил. Пользы от этого было мало, маги Бездны тут же начали наседать с утроенным рвением. Кэйя перебегал от колонны к колонне, прячась, но острые льдинки находили его даже за укрытием. Несколько штук разрезали щёку, а одна сосулька застряла в правом бедре. Кэйя сдавал позиции, и приспешники ордена Бездны явно этим пользовались. - Не думайте, что победа за вами, уроды, - прохрипел Альберих, концентрируя всю оставшуюся элементальную силу в мече. Пять магов – это слишком много, нужно за один удар снести два щита, тогда, может быть, у него появится шанс. Однако в голове вертелась ещё одна мысль: «Не самая героическая смерть, но вполне достойная. Ты заслужил покой». Кэйя замахнулся мечом и с яростным криком рубанул клинком по монстрам. В самый последний момент левый маг успел переместиться, и Кэйя разбил щит только одного из них. Альберих попытался пронзить тельце мага острием меча, но в этот момент другой маг швырнул ледяную глыбу в плечо Кэйи. Всю правую часть тела прострелило болью, оружие выпало из разогнувшихся пальцев. Альберих, тяжело дыша, выпрямился и с холодным спокойствием на залитом кровью лице посмотрел на оставшихся магов. По их маскам нельзя было прочитать, о чём они думают. Это вам не люди с их забавной мимикой и хлещущими через край эмоциями, особенно после пары бокалов вина. Интересно, сможет ли Кэйя снова выпить с кем-нибудь в «Доле Ангелов»? Ледяные осколки вонзились ему в живот. Кэйя опустил взгляд, перекатывая на языке противный металлический привкус. Похоже, вошли глубоко. Но, к удивлению, он почти ничего не почувствовал. Может, ранили не так уж и сильно? Кэйя попытался наклониться, чтобы поднять свой меч, и тут на него обрушилась волна жгучей боли. Кэйя потерял равновесие и рухнул ничком, чувствуя, как ледяным огнём горят его внутренности. Улюлюканье магов стало оглушительно громким. Ещё один ледяной булыжник упал на спину, пресекая все попытки к сопротивлению. Ну и ладно, зато отдохнёт. Жаль только, что так получилось с Дилюком. Братец – хороший человек и тоже ни в чём не виноват... Перед глазами медленно зажигался огонь. Альберих подумал, что умереть на восходе солнца даже романтично. У всех день только начинается, а у него… Но яркость стала совсем невыносимой, и Кэйя понял, что это было не солнце. А дальше всё померкло. Пробуждение было очень неприятным. Раскалывалась голова, тело словно неделю пинали лавачурлы. Особенно сильно болел живот, и когда Кэйя хотел потрогать место ранения, то осознал, что руки не хотят подниматься. Тогда он медленно открыл глаза. Видел лишь один – хорошо, что повязка была на месте. Большие цветные пятна начали обретать более четкие контуры. Вырисовался шкаф на фоне аляповатых обоев, массивный стол с вазой, в которой стояли белые цветы. Белое пятно рядом превратилось в Барбару. Она сидела на стуле у изголовья кровати и читала книгу, не замечая, что Альберих очнулся. Кэйя попытался сказать что-то вроде «Я что, жив?», но из горла вырвался лишь хрип, перешедший в кашель. Барбара от испуга уронила книгу на пол и закричала: - Сэр Кэйя, вы пришли в себя! Барбатос, наконец-то! Как вы себя чувствуете? - Кх… Очень больно, - наконец выговорил Кэйя. Барбара тут же вскочила и без слов выбежала за дверь. Подушка была довольно высокой, поэтому Кэйя мог видеть практически всё помещение. Стало понятно, что он в больнице при Соборе Барбатоса, в отдельной комнате – надо же, какая честь. В дальнем углу что-то краснело, но Кэйя не мог приподняться, чтобы разглядеть этот предмет. По правде говоря, он мог двигать только кончиками пальцев рук, всё остальное при попытке шевельнуться болело так нещадно, что темнело в глазах. Барбара вернулась, прижимая к груди пузырьки с зельями. Она смешала в стакане лекарство, а затем набрала немного в ложку и поднесла к губам Альбериха. Кэйя с трудом проглотил горькую жидкость. Сестра повторила действие, а затем с улыбкой сказала: - Сейчас должно стать легче. Мы всем городом молимся за вас. Выздоравливайте побыстрее, сэр Кэйя. Господин Дилюк, вам тоже нужно отдохнуть. Я позабочусь о капитане, не беспокойтесь. Господин Дилюк?.. Так красное пятно это?.. Кэйя ни о чем подумать не успел, так как провалился в сон. Когда он очнулся в следующий раз, комнату заливали красные закатные лучи. Стоило ли считать это нехорошим знамением от Барбатоса, Кэйя так и не решил. Он просто радовался тому, что боль порядком отступила, а руки теперь слушались лучше. Альберих аккуратно ощупал тело там, куда мог дотянуться. Лоб был перемотан бинтами, повязки обнаружились на шее, плечах и животе. Похоже, его знатно покромсали. Кстати, а что случилось-то?.. Кэйя плохо помнил ту ночь. Спринт с пика Буревестника до юга Мондштадта кое-как всплывал в его памяти, но вот бой казался смазанной картиной. Было много льда, много воплей, много боли… И уж совсем загадкой оставалось, как ему удалось спастись. Ведь, кажется, ему живот проткнули? Наложенная повязка недвусмысленно говорила о ранении, да и ныло в той области изрядно. - Ты проснулся, - раздался ужасно знакомый голос. - Мм? Господин Дилюк, я тебя снова не заметил. Теряю хватку, - сипло проговорил Кэйя. Архонты, ему-то что тут нужно? Пришёл поглумиться над рыцарем Ордо Фавониус, который не справился со своей работой? Альберих ни за что бы не признался себе, что внимание названного брата как будто осветило его душу. - Ты пропил остатки мозгов, сэр Кэйя? Что сподвигло тебя влезть в драку с шестью магами Бездны сразу? - Очень рад, что ты заботишься о моих мозгах. Пожалуй, с ними всё в порядке, чего не сказать об остальном, - Кэйя улыбнулся и слегка приподнялся на локтях, чтобы рассмотреть гостя. Дилюк сидел на стуле у дальней стены, сложив руки на груди. На нём был незнакомый камзол, правда, привычного чёрного цвета. Голову он опустил так, чтобы чёлка закрыла глаза, губы были недовольно поджаты. Дилюк напоминал Кэйе вулкан, грозящий извергнуться в любой момент. Впрочем, ничего нового. - Дай-ка я угадаю. Это ты меня спас? Как ты вообще узнал, где я? - Я. По элементальному следу. - Как же так? - спросил Кэйя. -Ты бы не успел забраться на пик и проделать весь мой путь за пару часов. Дилюк тяжело вздохнул. - Твои люди рассказали, что ты остался в лагере. Я догадался, что ты решил сделать, прикинул место, нашёл след и вовремя добрался до тебя. - Ты так хорошо меня знаешь? Я польщен, братишка. Спасибо за спасение, я очень признателен, - хохотнул Кэйя, заваливаясь опять на кровать. Он чувствовал себя намного лучше, но тело было словно свинцовым. Понадобится несколько месяцев усердных тренировок, чтобы вернуть прежние форму и здоровье. - Не называй меня так, - пробурчал Дилюк, метнув в него неодобрительный взгляд. Последние лучи заката подсветили его алые глаза, и Альберих почувствовал, как по телу пробежали мурашки. - Хорошо, как скажешь. И всё же, что ты тут делаешь? - Как твоё самочувствие? Мне позвать Барбару? Такой вопрос от господина Рагнвиндра заставил Кэйю удивиться. Что это ему померещилось в его голосе, забота? Вау, он такого не слышал уже больше четырех лет… Но братец держался так закрыто и так далеко, как только позволяла эта комната. Странно. Только думать об этом не было сил. - Всё хорошо, благодарю за беспокойство. Но я бы чувствовал себя ещё лучше, если бы ты ответил на вопрос, - решил надавить Альберих. - Я думаю, мне лучше сходить за Барбарой. Дилюк быстро вышел из комнаты, хлопнув дверью, опять чем-то недовольный. Кэйя бы хотел обсудить с ним нападение, но решил, что пару дней с этим можно и подождать. Надо прийти в себя, а то после недолгого разговора сложилось ощущение, будто ему шамачурл двинул по голове своим посохом. Зашла радостная Барбара, сжимая в руке очередной пузырек с лекарством. Всё же Кэйе очень нравилась эта девушка. Светлая, словно воплощение надежд всего Тейвата. Он часто бегал к ней перевязывать раны, и каждый раз она была такой заботливой и чуткой, что ледяное сердце Кэйи становилось на пару градусов теплее. Славно, что именно она заботилась о нём. - Барбара, скажи, сколько я тут прохлаждаюсь? – ласково спросил Кэйя, наблюдая, как она меняет ему повязку на руке. - Две недели, сэр Кэйя. Господин Дилюк принёс вас в ужасном состоянии. Честно говоря, я думала, вы умрёте. На последнем слове голос Барбары немного сорвался. Она тыльной стороной ладони утёрла выступившую слезу и продолжила разматывать бинт. Ну что за милая девчушка. - Ох, я тоже думал, что умру, но господин Дилюк пришёл на помощь как никогда вовремя. Расскажи, какие у меня травмы? - Ох… Переломы рёбер, очень много ран – на руках, ногах, на спине гематома… Но самое страшное – рана на животе. Мы едва с ней справились. Если бы не Альбедо и Лиза… Без магии вас бы с нами не было. - Правда? Что ж, при встрече как следует отблагодарю обоих. Слушай, а что Дилюк тут делал? Следил за мной? Ответ на этот вопрос он почему-то хотел услышать сильнее всего. - Он, как бы это сказать… - Барбара замялась, но обворожительная улыбка Кэйи придала ей откровенности. – Он у вашей постели все две недели. Пару раз уходил ненадолго, просил меня подежурить. А когда вы первый раз проснулись, то я его уговаривала уйти, потому что ну нельзя же столько времени без сна проводить?! - Вот оно как. Любопытно. Пожалуй, я и господину виноделу тоже должен буду выразить свою признательность. - Сэр Кэйя, а вы, - Барбара оборвала вопрос и поднесла руку ко рту, словно умоляя себя замолчать. Альберих подбодрил её: - Спрашивай. Я отвечу, если смогу. - Вы с господином Дилюком помирились? Он так переживал, я думала, с ума сойдет. Принёс вас в Собор, кричал, собрал всех: Джинн, алхимиков, Лизу, даже в Ли Юэ за целителем послал. Вы двое суток боролись со смертью, так он выполнял все поручения, бегал за водой, собирал травы. А ещё он был весь в крови и даже не переоделся… - О… - только и смог вымолвить Кэйя. Он развернулся к Барбаре, закончившей смену бинтов, и тихо попросил: - Живот болит, можно мне ещё немного лекарства? А затем я бы хотел отдохнуть. - Конечно, сэр Кэйя! – Барбара встрепенулась, явно понимая , что с вопросом всё же перегнула. Она быстро выполнила просьбу и удалилась, аккуратно прикрыв за собой дверь. Кэйя выдохнул. Что он только что услышал? Но заторможенный от болеутоляющих микстур мозг не хотел выстраивать логических цепочек, поэтому не оставалось ничего, кроме как погрузиться в спокойный глубокий сон. Прошло ещё две недели. Кэйя поправился и вернулся в свою комнату, но Джинн настрого приказала не выполнять никакой опасной работы до тех пор, пока он полностью не восстановится. Плюс ко всему он договорился с действующим магистром оставаться в стенах города – считалось, что Орден Бездны не настолько безрассуден, чтобы сунуться в сам Мондштадт. Поэтому Альберих был вынужден заниматься только канцелярскими делами. Но в этом был огромный плюс: наедине с бумагами Кэйя мог в деталях продумать свой план. Важное решение пришло к нему в тот день, когда он разговаривал с Дилюком в больнице. С того момента Кэйя старался побыстрее достичь своей цели. Он даже бросил пить – сначала нельзя было мешать алкоголь с лекарствами, а затем ему понадобилась трезвая голова. Дилюк больше не появлялся – ни в больнице, ни в штабе, из-за чего Кэйя начал думать, что Барбара слегка всё… преувеличила. Не может этот человек так волноваться из-за него. И спас только потому, что побежал своим клэймором бить магов Бездны, а Альбериха занёс в больницу по дороге. И всё же он чертовски силён, если смог уничтожить пятерых монстров до того, как Кэйя истёк кровью. Браво. По большей части Кэйя всячески гнал от себя мысли о господине Рагнвиндре. Они причиняли ему странную душевную боль, тягучую, как патока. Особенно тяжело было вспоминать моменты из их счастливого общего прошлого. Они всплывали в сознании случайно, стоило лишь на минуту отвлечься от работы и невидящим взглядом уставиться перед собой. Не так давно Кэйя и Дилюк называли друг друга братьями и действительно заботились, переживали, помогали, любили. Не было корыстного умысла и интриг, но всегда была ложь, которую Альберих хранил в своём сердце. В конечном итоге она и привела к той дуэли, о которой ему до сих пор снятся кошмары. Поэтому, услышав, что Дилюк проводил дни и ночи у его кровати без сна, Кэйя на секунду представил, что между ними снова могут завязаться отношения, пусть даже не такие близкие, как раньше. Но… Вернувшись домой, Кэйя понял, что ни у кого из них нет сил всё возвращать. И, видимо, был прав. О произошедшем инциденте с орденом Бездны он отчитался Джинн и попросил её передать всю информацию Дилюку, который сам так и не пришёл. Тогда Альберих ещё сильнее укрепился в своих намерениях и порадовался, что достаточно одинок, чтобы решиться на такой шаг. В конце концов, тратить безумно хрупкую и короткую жизнь на то, чтобы вернуть прошлое, было бы очень глупо. В день икс Кэйя сидел в своей комнате за столом и задумчиво крутил в пальцах монетку. Его взгляд метался между морой и окном, за которым в свете фонарей кружились снежинки. Кэйя никак не мог сделать выбор и размышлял, стоит ли позволить воле случая решить важный вопрос. Затем резко выдохнул. Орёл – да, решка – нет. Кэйя подбросил монетку, поймал и положил на стол. Убрал ладонь, увидел орла и рассмеялся. Судьба явно над ним издевалась. - Что ж, с мирозданием спорить нельзя, - нарочито весело сказал он себе под нос и пошёл к шкафу. Кэйе нужна была удобная одежда, но при этом хотелось выглядеть на миллион моры, чтобы о нём запомнили хоть что-то хорошее. Поэтому Кэйя отказался от корсета и поменял привычные брюки на более свободные, чтобы не сковывать движения, если придётся снова куда-то бежать. Ворот рубашки он, как обычно, расстегнул так, чтобы были видны его тонкие ключицы и часть смуглой груди. От меховой накидки отказаться не смог – уж очень она ему была по душе. Прошлая погибла в бою с магами Бездны, но он успел заказать новую. Сверху Альберих накинул зимний плащ и обвил шею шарфом, завершая образ. Кэйя подошёл к зеркалу и улыбнулся, но улыбка вышла какая-то кривая. Волнение заставляло его руки подрагивать, к горлу подкатывала легкая тошнота. Но времени прийти в себя уже не оставалось. На часах было восемь вечера. Кэйя вышел из штаба и направился в сторону винокурни, стараясь лишний раз не сталкиваться с людьми. Он боялся случайно выдать свою нервозность и привлечь нежелательное внимание. Задуманное хотелось сделать быстро, аккуратно и без лишних свидетелей. В дороге снег затих, и путь до места назначения занял меньше времени, чем Кэйя ожидал. Тело его ещё было ослаблено после ранений, так что поблажке со стороны погоды он очень обрадовался. Подходя к винокурне, Кэйя увидел свет в окнах на первом этаже. Душу вновь пронзила боль. Вспомнились уютные дни, проведённые там – с Дилюком и без. Да когда же он успокоится, так ненароком можно снова начать спиваться… Но Альберих собрался с силами и сквозь сугробы пробрался до главного входа. Громко постучал в дверь, стараясь заглушить стук собственного сердца. Конечно же, ему открыла Аделинда. - Господин… Ой, то есть сэр Кэйя. Добрый вечер! Никак не ожидала увидеть вас в столь поздний час! Как ваше здоровье? Мы очень переживали за вас. - Добрый вечер, Аделинда, - максимально искренне улыбнулся Кэйя. – Рад тебя видеть. Мне бы хотелось встретиться с господином Дилюком, если он, конечно, дома. Вопрос срочный. - Я сейчас вернусь. Дверь закрылась у него перед носом. Кэйя вздохнул, размышляя, почему Дилюк всегда держит его на пороге. Разве он когда-то приходил по пустякам? Или время братца столь ценное, что его не стоит тратить на всяких пьяниц вроде Альбериха? Бывших пьяниц, подчеркнул он мысленно – нужно хвалить себя за достижения. Прошла пара минут, и дверь снова распахнулась. На пороге стоял Дилюк собственной персоной. Красные волосы будто наспех были связаны лентой в высокий хвост, из него выбивались несколько прядей. Из одежды на нём была только белая рубашка и слегка помятые штаны. Странно, отметил Альберих, такой перфекционист, как Дилюк, обычно не допускал подобной неаккуратности. - Что случилось? – хрипло, будто со сна спросил он. - Ничего, что требовало бы твоего немедленного вмешательства. Просто хочу поговорить. Желательно не на улице, а то как-то не хочется превращаться в ледышку. Можем зайти в дом? – проговорил Кэйя. На самом деле он боялся, что разговор могут подслушать. - Да, проходи. Кэйя зашёл в просторный зал и бросил вопросительный взгляд на Аделинду. Она нахмурила брови, но Кэйя не понял, что это значило, и просто пошёл за Дилюком наверх. Тот завёл его в свой кабинет и закрыл дверь на замок. Ключ бросил на стол, заваленный рабочими бумагами, и жестом предложил Кэйе сесть на диван для посетителей. Альберих отрицательно качнул головой, внимательно глядя на «брата». - С тобой что-то не так, - после непродолжительной паузы сказал он. - Меня разбудили, - коротко произнес Дилюк, опускаясь в рабочее кресло. - Плохо себя чувствуешь, м? – участливо поинтересовался Кэйя. - Бывало и лучше. О чём ты хочешь поговорить? Если про магов Бездны, то я в курсе. Джинн передала мне твой отчёт. Я разберусь с этим вопросом. - Ты вечно о работе… Нет, господин Дилюк, я по личному вопросу. Кэйя и вправду почувствовал беспокойство за здоровье названного брата, но уговорил себя не заострять на этом внимание. Братец сильный, справится. - Я пришёл попрощаться. Было бы невежливо уйти, не сказав «пока», правда же? - Ты… что? – в глазах Дилюка впервые за много времени мелькнуло что-то, похожее на удивление. - Я ухожу. Кэйя изо всех сил пытался делать отрешённый вид. Правда, сердце так и норовило выпрыгнуть из грудной клетки. Как же всё невовремя. Дилюк явно был не в порядке, а тут Кэйя со своей великолепной новостью… Архонты, когда же он научится открывать свой рот вовремя? Где-то глубоко внутри Альберих понимал, что «брат» не сможет остаться равнодушным к его отъезду, и, с одной стороны, это знание согревало холодную душу, но с другой – Кэйя ужасно не хотел причинять Дилюку боль. Не снова. - Куда ты уходишь? Дилюк явно начинал злиться. Его рука, лежавшая на столе, сжалась в кулак. Кэйя невольно облизал пересохшие от волнения губы и ответил: - Я покидаю Мондштадт, а всё остальное не имеет значения, не правда ли? - Ты… Альберих почувствовал, как воздух в комнате нагревается. Видно, глаз Бога у Дилюка был где-то рядом. Не хватало ещё одной драки… В своём ослабленном состоянии Кэйя её бы не пережил. Оставался лишь один путь – дипломатия. - Давай я ненадолго стану серьёзным, - спокойно произнёс Кэйя. - Они ведь за мной пришли, эти шестеро уродцев в пузырях. Ты понимаешь, что орден Бездны на этом не остановится? Мне бы не хотелось подвергать целый город опасности. Нет, конечно, почётно, что на мою скромную персону ополчилась такая организация, но умирать, уж извини, не хотелось бы. И да, спасибо, что ты меня спас тогда, но… - Кэйя! – взревел Дилюк, со всей силы ударив по столу кулаком. Древесина жалобно треснула, кипа бумаг разлетелась по полу. Кэйя рассеянным взглядом проводил листы, а затем вновь уставился на Дилюка, глаза которого горели, как два бутона пылающих цветов. Это было… красиво. Давно Кэйя не видел в нём такой бури эмоций. - Что ты хочешь сказать, господин Дилюк? – вкрадчиво, с лёгкой улыбкой спросил Альберих, наблюдая, как названный брат встаёт из-за стола. – Разве ты этого не желаешь? Представь: тебе больше не придётся наливать мне виноградный сок вместо вина. Он весь будет твоим. - Мы едва тебя спасли, Кэйя! Это твоя благодарность? Просто сбегаешь? Злой Дилюк в домашней одежде выглядел не менее опасно, чем при полном параде и с клеймором в руках. Казалось, вокруг них плавится воздух. Альберих даже использовал глаз Бога, чтобы немного понизить температуру в кабинете, – чувство стекающего по спине пота было неприятным. - Я не бегу. Я освобождаю всех вас от тяжкого груза тревог и опасности. Кому, как не Полуночному герою знать, на что способны маги Бездны? – парировал Кэйя. - Да плевать мне на магов. Ты не можешь так просто всё бросить, - яростно выдохнул Дилюк. - О, ещё как могу. Господин Дилюк, хочу напомнить, что четыре года назад ты покинул славный город Мондштадт и отправился на поиски приключений, не сказав никому и слова. Я, видишь ли, проявил вежливость, решил перекинуться парой слов напоследок, а ты ещё и недоволен. Я даже разочарован. Разве так прощаются с братьями? Странно, но чем сильнее Дилюк выходил из себя, тем спокойнее становилось Кэйе. Как будто подтверждалась давняя теория, правдивость которой была для него очень важна. Игривая ухмылка сама собой появилась на лице. Наверняка она взбесила оппонента ещё больше. В плаще становилось совсем уж жарко, и Кэйя элегантно сбросил его на диван. Неизвестно, сколько ещё времени займет их перепалка. Уйти хотелось хотя бы на нейтральной ноте. - Тебе опасно выходить за ворота Мондштадта, – Дилюк пропустил мимо ушей и упрёк, и слово «братья». – После таких ранений тебя любой хиличурл может прикончить, не говоря уже о магах Бездны. Хочешь сдохнуть? Тебе следовало сказать об этом раньше. Тогда не пришлось бы пачкаться в твоей крови… - Ха-ха, всегда ценил в тебе тактичность. Когда ты сказал, что нашёл меня по элементальному следу, я задумался и пришёл к одному решению. Кэйя опустил руки к поясу и неспешно отстегнул глаз Бога. Дилюк, нахмурившись, следил, как Альберих подходит к столу и плавно опускает на него голубую сферу. - Мне это больше не пригодится, - весело сказал Кэйя и повернулся к «брату», - Оставлю тебе как реликвию. Если будешь скучать по мне, просто посмотри на мой глаз Бога. Как все эти три года смотрел Кэйя. Трясущимися пальцами вынимал из коробки, прижимался лбом, укорял себя за свои чувства, но не мог перестать страдать. Даже те редкие письма, что он писал Дилюку, не приносили ему облегчения. А вот его пиро глаз Бога приносил. Важная частичка единственного близкого в мире человека всё еще была с ним, и никто не мог её забрать. Хотя, кто сказал, что Дилюк поступит так же? Он легко отказался от Кэйи однажды. Возможно, просто выбросит глаз на помойку. - Ты сошёл с ума, - утвердительно сказал Дилюк. – Я не могу придумать тебе другого оправдания. - Почему же? Так ордену Бездны сложнее будет меня найти. А монстров послабее я смогу победить и без силы элементов. В крайнем случае просто убегу. Совсем не веришь в меня? – склонив голову набок, спросил Кэйя. - Потому что это самоубийство. За тобой послали шесть магов Бездны! – голос Дилюка опять повысился. - Неужели ты правда думаешь, что без глаза Бога получишь преимущество перед Орденом? И куда ты вообще собрался? - О, у меня есть план. Но я бы не хотел его озвучивать. Казалось, Дилюк сейчас лопнет от ярости. Он стремительно сократил расстояние между собой и Альберихом и, пристально глядя в единственный хитро прищуренный глаз, спросил: - Куда ты пойдешь? - Этого я не скажу, уж извини. Ещё не хватало, чтобы ты пошёл за мной. Тебе нужно поднимать с колен экономику Мондштадта, а не спасать дурного братца. Кэйя демонстративно сделал шаг назад и выставил перед собой руки в извиняющемся жесте. Внезапно забили большие напольные часы: было уже десять вечера. Стоило поторапливаться, ведь ещё нужно было вернуться в штаб за вещами. - Прекрати нести чушь. Ты останешься здесь, - резко проговорил Дилюк, снова подходя вплотную к «брату». - Правда? Почему? Кэйя улыбнулся так широко, что аж скулы свело. - Я – Кэйя Альберих, шпион Каэнрии, который бросил своего брата в самый сложный день в его жизни. Я – змея, пригретая на груди клана Рагнвиндров. И сейчас я хочу сделать то, что следовало уже давно. Ты прекрасно справляешься с защитой Мондштадта, так что моего отсутствия Ордо Фавониус и не заметит. Всё решено, Люк. Просто давай спокойно попрощаемся и разойдёмся. Лицо Дилюка скривилось, как будто ему врезали под дых. Он поднял руку, и Кэйя решил, что тот сейчас его ударит, но ладонь плавно опустилась ему на плечо. - Ты такой идиот, - хрипло проговорил Дилюк. - Каков уж есть. Спасибо тебе за всё и прощай. Кэйя аккуратно убрал его руку, подошёл к столу и схватил ключ. Тот легко провернулся в замочной скважине. Ну, вот и всё. Когда солнце встанет, в Мондштадте не останется и следа от капитана кавалерии. Словно не было этих лет. Печаль наполняла сердце, но Кэйя как никогда был уверен в своём решении. В каком бы месте он не перешел дорогу Ордену Бездны, он знал точно – никто не должен из-за этого пострадать. Справа в дверь ударилась ладонь, мешая её распахнуть. Дилюк оказался совсем близко. Тяжелое дыхание опалило затылок. Кэйя слышал, как судорожно бьются их сердца. Практически в унисон. Он повернулся, едва не соприкоснувшись носами с Дилюком. - Ты что делаешь? – тихо спросил Альберих. - Я тебя защищу. Клянусь, я всё сделаю, чтобы тебя защитить. Впервые за четыре года Дилюк был так близко к нему. Жар его тела был практически невыносим. Он всегда горел, когда нервничал, и Кэйя, помнится, в детстве жалел, что у него нет крио глаза Бога. А теперь пришлось добровольно от него отказаться. - Не нужно меня защищать, - Кэйя слабо улыбнулся. – Подумай о себе и о городе. Со мной всё будет в порядке. - Я всё сделаю, чтобы наказать Орден Бездны за нападение на тебя. Просто останься, прошу. Клянусь, что ты будешь в безопасности. Дилюк был сам на себя не похож. Свободной рукой он трепал и без того неидеальную прическу, и смотрел на названного брата так, будто пытался пригвоздить его к двери. Наверное, Кэйя первый раз видел его настолько выбитым из колеи. Кажется, даже на похоронах отца он держался спокойнее. - Я совершенно не узнаю тебя, Дилюк. Когда ты смотришь на меня так и говоришь такие вещи, мне кажется, будто я тебе небезразличен. Ты бы не мог отодвинуться, кстати? Очень жарко, - придав своему голосу ироничные нотки, поинтересовался Кэйя. - Нет. Ты уйдешь. Я не допущу этого, слышишь? - Угрозы – не лучший способ заставить человека делать то, что тебе хочется, господин Дилюк. - Мне плевать на методы. Я… - Дилюк на секунду запнулся, но затем продолжил, - Я долго думал, как смогу тебя защитить. И уже договорился с Джинн. Я вернусь в Ордо Фавониус. - Ничего себе! Вот это новости! Кэйя и вправду был потрясен. Это решение, наверное, стоило Дилюку всех нервов и гордости – ведь с тех пор, как он сложил полномочия рыцаря, в сторону Ордо от него летели только насмешки. – А кто будет управлять винокурней? - Эльзер справится. Я буду часто сюда приезжать. Но мне нужен месяц, чтобы уладить все дела. Переезжай пока на винокурню, Кэйя. Здесь мне проще будет за тобой присматривать. Голос Дилюка дрогнул. Альберих неверяще смотрел в алые глаза. Это был самый поразительный день в его жизни. Господин Рагнвиндр умолял его остаться, был готов оставить дело своей жизни, обещал защитить – и кого? Человека, которого четыре года назад он едва не раскроил пополам. Что вообще происходит у него в душе? После смерти господина Крепуса всё пошло настолько не по плану, что Альберих пережил эти события только благодаря природному холоду своей души. После этого он много раз он пытался ответить себе на вопрос: любил ли он Дилюка? Будучи подростком, Кэйя восхищался им, его красотой и силой, умением филигранно выходить победителем из любой ситуации. Дилюк же ценил в Кэйе мудрость и легкое отношение к жизни. Это был идеальный дуэт, который развалился благодаря одной маленькой тайне… Почему в день гибели Крепуса Кэйя рассказал Дилюку правду, зная, какую боль причинит? Умеет ли Кэйя вообще любить? Или всё, что он испытывает, - это желание вновь найти родного отца и понять, почему же двенадцать лет назад тот бросил его на винокурне в Мондштадте? - Дилюк, мне кажется, ты не так понял, - осторожно начал Кэйя, кончиками пальцев пытаясь отодвинуть его хотя бы на несколько сантиметров подальше. – Мне не нужны от тебя жертвы. Если честно, я немного не понимаю твою реакцию. Разве ты не злишься на меня? - Нет… Давно уже нет, - опустив взгляд, проговорил Дилюк. – Я пытался тебя ненавидеть, но не смог. А когда увидел тебя лежащим в луже крови, решил – если ты ещё жив, я сделаю всё, чтобы ты был в безопасности. - Братишка, оказывается, ты настолько впечатлительный, - хмыкнул Кэйя, не подавая виду, каким теплом отозвались в нём эти слова. – Тем не менее, я всё ещё шпион Каэнрии и ужасный пьяница, помнишь об этом? Зачем тебе защищать такого человека? - Я знаю, какой ты человек. Губы Дилюка дрогнули, изображая подобие улыбки. Это было еще более невероятным, чем его слова, и Кэйя крупно вздрогнул. - Ты прекрасный человек, который бесстрашно боролся с монстрами все эти годы. Который так усердно работал, что стал доверенным лицом Джинн. Ты – тот человек, который никогда не боялся брать на себя ответственность. Тогда, в руинах, ты был готов умереть, лишь бы другие рыцари не пострадали. Что это, если не героизм? Весь город очень нуждается в тебе, Кэйя. - Сам господин Дилюк поёт мне оду. Я, наверное, умер, или мне снится всё это, - потрясенно проговорил Кэйя, чувствуя, как его плечи сжимают чужие ладони. - Какая разница, откуда ты. Главное – это твои поступки, Кэйя. Тогда я не смог этого принять, но сейчас… Дилюк, наверное, и правда сошёл с ума. Иначе зачем ему прижимать к себе Кэйю и продолжать нашептывать ему на ухо, какой он чудесный и замечательный, и какой дурак был Дилюк, что не смог остановить себя тогда, четыре года назад. Каждое слово разливалось в душе болезненной радостью, но Альберих даже закрыл глаза, чтобы не чувствовать слишком сильно. Голос «брата», тихий, срывающийся, его запах, такой родной и приятный, - всё пыталось растопить лёд в сердце Кэйи. Но холод проник слишком, слишком глубоко. - Дилюк, ты безумно горячий. Как ты себя чувствуешь? – спросил Кэйя, когда монолог затих. - Всё хорошо. Прошу, скажи, ты останешься со мной? – Дилюк отпрянул на полшага, не отпуская плеч Кэйи. - Я рад, что ты меня не ненавидишь, правда. Но мне нужно подумать. Дашь немного времени? - Да, конечно. Дилюк вздохнул и посмотрел на Кэйю извиняющимся взглядом, а затем спросил: - Ты можешь сегодня остаться здесь? - В смысле, остаться на ночь на винокурне? Почему бы и нет, - устало согласился Кэйя. Всё же слишком много нервов он потратил за один вечер. Не мешало бы отдохнуть и привести себя в порядок, а завтра тогда уже решить вопрос с отъездом окончательно. - Я хочу, чтобы ты спал рядом со мной. Пожалуйста, - с трудом выговорил Дилюк, снова пряча глаза за густой чёлкой. - В одной кровати? Как в детстве? – улыбнулся Альберих. Он вспомнил, как ребёнком «брат» приходил к нему в постель, когда ночью гремел гром. Это было большим секретом, но да – в малые годы Дилюк боялся грозы. Это всегда казалось таким милым. - Да, как тогда. - Ты уверен, что завтра не пожалеешь об этой идее? – поинтересовался Кэйя, склоняя голову так, чтобы поймать взгляд алых глаз. - Уверен. Похоже, помощь Дилюку нужна была больше, чем ему самому. Удивительно – собираясь в путь в штабе Ордо Фавониус, Кэйя и подумать не мог, что всё так обернётся. Что господин Дилюк сломается настолько. Альбериху даже было неловко, что он не испытывал такой же бури эмоций. Конечно, было приятно узнать, что он Дилюку – не враг, и что человек, когда-то называвший себя его семьей, по-прежнему… любит. Но взаимно ли это чувство? Как бы то ни было, бросать Дилюка в таком уязвимом состоянии Кэйя не собирался. Они молча вышли из кабинета, прихватив крио глаз Бога, по коридору добрались до просторной спальни с большой кроватью. Хм, а Кэйя был уверен, что его названный брат предпочитает более аскетичные условия. Видимо, многое изменилось с тех пор, когда они были дружны. Дилюк уточнил у Кэйи, голоден ли тот. Получив отрицательный ответ, попросил Аделинду набрать горячей воды в ванну, и Кэйя с удовольствием смыл с себя пот и дорожную грязь. В комнату он зашёл в одном полотенце на бёдрах. Дилюк вопросительно посмотрел на него, и Альберих, хихикнув, сдёрнул с себя белый кусок ткани, под которым обнаружилось нижнее белье. - Я люблю спать без одежды, ты же помнишь это? - Помню. Ложись давай, уже поздно. Тебе нужно отдохнуть. - Думаю, ты нуждаешься в отдыхе больше, чем я, господин Дилюк. Но твоя забота мне приятна, - засмеялся Кэйя. У них было одно одеяло на двоих, второго в комнате не оказалось. Ну, хотя бы лишняя подушка была. Дилюк залез в кровать - в тех же рубашке и штанах, лёг на спину и устало закрыл глаза. Кэйя сел на противоположный край кровати лицом к нему и жадно скользнул взглядом по дрожащим ресницам, сжатым губам, впалым щекам в обрамлении алых волос. Хотелось, чтобы в памяти застыла каждая его чёрточка. Слабое пламя стоявшей на тумбочке свечи лишь подчеркивало бледность кожи, благодаря чему Дилюк казался уязвимым. Нежность и сочувствие застряли в горле, и Альберих быстро лёг сверху на одеяло, чтобы ненароком не сказать или не сделать лишнего. Он не хотел снова падать в бездну своих чувств, поэтому пытался уговорить себя не думать о словах Дилюка. Это ведь уже не имеет значения, правда же? Всё закончилось четыре года назад. И если они сейчас помирятся, то снова испытают ту самую боль. Рано или поздно. Кэйя потянулся и задул свечу. - Кэй, ответишь на вопрос? – поток мыслей прервал голос Дилюка. - Да, спрашивай, что хочешь. Но затем вопрос задам я, - Кэйя повернулся на звук и подпер рукой голову. Хорошо, что в темноте он почти не мог разглядеть лица Дилюка. - Договорились. Что ты чувствовал, когда ты сражался с магами Бездны? Тебе было страшно? - За себя - нет, - Кэйя вздохнул. – Но я думал: сейчас они убьют меня и куда полетят потом? Убивать кого-то ещё, или я – единственная цель? В общем, я не хотел, чтобы кто-то ещё пострадал. - То есть тебе не страшно было умереть? - Не-а, - искренне ответил Альберих. Он даже не смог придумать шутку на эту тему. После того, как его чуть не убили маги Бездны, у него в целом стало тяжеловато с юмором. - Что ж… Задавай свой вопрос, - произнес Дилюк. - Почему ты ни разу не пришёл после того, как мы поговорили в больнице? Дилюк кашлянул. Он тоже вылез из-под одеяла и сел, готовясь сказать что-то важное. - Я две недели почти не спал, - начал он, - а потом почувствовал себя плохо. Болела голова, я отлеживался на винокурне. А ещё думал о том, что должен буду сделать для твоей безопасности. Три дня назад я написал письмо Джинн с просьбой восстановить меня в должности рыцаря Ордо Фавониус и получил положительный ответ. Признаюсь, это непростое решение, я не очень люблю, кхм, будущих «коллег». Но я уверен, что это будет того стоить. Ведь ты очень важен для меня. И… Я хочу попросить прощения. - Дилюк, полагаю, ты решил меня убить. Не могу не отметить изысканность способа. Даже у меня не получалось шокировать людей до смерти, - пошутил Кэйя, но внутри что-то перевернулось. - Не имею такого намерения. Мне очень тяжело было решиться на эти слова, поэтому, прошу, не ёрничай. Дилюк замолчал. Альберих жадно вслушивался в его тяжелое дыхание, прерывающее ночную тишину. Как же Кэйя по нему скучал. По тому Дилюку, который не ограничивался своим маленьким мирком. Который искренне говорил о своих чувствах. Архонты… Но пауза очень уж затягивалась. - Люк, я очень рад, что ты смог быть искренним со мной. Наверное, мне бы тоже не мешало признаться кое в чём. Видишь ли, я не очень хотел сегодня посещать винокурню. Ненавижу прощания, да и уходить проще без лишнего шума, - закинув руки за голову, сказал Кэйя. Он не видел выражения лица «брата», но догадывался, что оно не очень счастливое. Поэтому продолжил: - Я кинул монетку. И только оказавшись здесь, понял, что не зря подчинился воле случая. Мне нужно было увидеть тебя сегодня. Спасибо. - Прости меня, Кэй. За то, что я сделал четыре года назад. И за то, что сделаю сейчас. - Что ты собрался сде… Кэйя почувствовал, как его подминает под себя мускулистое тело. Он инстинктивно рванулся в сторону, но крепкая рука взяла его за подбородок и прижала голову к подушке. А затем жаркие губы накрыли его собственные. Пресвятой Барбатос, что происходит?.. Кэйя обмяк. В его висках бешено застучала кровь. Пожалуй, это был самый непредсказуемый и безумный поступок от Дилюка за всю его жизнь. Одним словом – сумасшествие. Он чувствовал, как горячий язык ласкает его нижнюю губу, жадно пытается проникнуть глубже в рот. Этот поцелуй никак нельзя было назвать невинным. В нём чувствовалась буря эмоций, так долго сдерживаемая Дилюком: страсть, злость, обида, тоска и любовь. И Альберих поддался этому урагану: он разомкнул зубы и переплел их языки. Родной и такой приятный запах Дилюка окутывал его, словно одеялом, а опаляющее дыхание выжигало все мысли из головы. Впрочем, Кэйя и не хотел думать ни о чём, кроме его губ. Почувствовав ответные действия, Дилюк шумно выдохнул прямо в рот Кэйе и продолжил целовать с удвоенным напором, не давая ни секунды передышки, крепко сжимая его тело. Кэйя почти задыхался, но это было прекрасно. Он хотел бы сгореть в этом огне. Но внезапно Дилюк оторвался от него и быстро, словно не давая себе пути отхода, произнёс: - Я люблю тебя. Не как брата, Кэйя. Не как в детстве. - Я… Я, если честно, удивлен, - пытаясь отдышаться, сказал Кэйя, – но спасибо, что признался. - Что ты чувствуешь? Тебе противно? В голосе Дилюка вибрировало напряжение, но Кэйя поспешил его успокоить: - Нет, Люк, всё в порядке. Мне понравилось, правда. Я и не догадывался, что ты умеешь так целоваться. Признавайся, кто тебя научил. На самом деле Кэйя не знал, всё ли было в порядке. Этот вечер бил рекорды по безумию. Однако поцелуй с Дилюком и вправду был потрясающим. Перед глазами всплыло воспоминание: «брат» целуется с одной из горничных за углом винокурни, а Кэйя стоит за телегой и хочет разнести всё от ревности. Дилюк ожидаемо проигнорировал вопрос и кончиками пальцев нежно провел по пылающей щеке Кэйи. Архонты, как же хорошо, что в комнате темно. Они вновь слились в поцелуе. Дилюк целовал его так, словно пытался без слов рассказать о переполняющих его чувствах. Сколько это длилось, никто из них не мог бы сказать. Слишком долго, чтобы быть случайностью. Слишком мало, чтобы начать историю их любви. - Мы можем зайти немного дальше? – вновь отстранившись, хрипло спросил Дилюк. Кэйя закусил губу. Всё развивалось слишком стремительно. - Не думаю, что сейчас стоит… Ему снова не дали договорить. Ладонь Дилюка опустилась на член Кэйи и мягко сжала через белье. Обрадованный вниманием, он сразу же начал набухать. Альберих втянул воздух сквозь зубы и попытался отползти, но был возвращён на место уверенным нажатием на бедро. - Ты так прекрасен, Кэйя, - низким до хрипотцы голосом проговорил Дилюк. Пальцы залезли под резинку трусов и обхватили практически затвердевший ствол, выбивая из Альбериха тихий стон. Кэйя пожалел, что не попросил себе сменную одежду на ночь и так бездумно улегся в кровать практически голым. Может, братец решил, что его пытаются соблазнить? Ха-ха, да какой он теперь ему брат… Нужно было решить: оттолкнуть Дилюка и уйти или же наплевать на всё и позволить страсти взять верх. Кэйя был из тех, кто любил нарушать правила. Опасность придавала жизни вкус: он смело шёл вперёд, когда остальные бежали в панике. И сейчас, выгибаясь под телом Дилюка, он чувствовал, что ему нравится то, что происходит. Нравится, кто сейчас ласкает его член, целует шрамы на груди и ребрах, облизывает, а затем прикусывает соски. Кэйя никогда не занимался сексом с мужчиной, да и не задумывался об этом, но сейчас кровь кипела, словно бурлящая лава. Наверное, так на него действовала неправильность ситуации. Хотя подсознание больше склонялось к тому, что это было влияние самого Дилюка, который продолжал ритмично двигать рукой по члену, чуть сильнее сдавливая пальцы у самой головки. На секунду прервавшись, чтобы снять с Кэйи мешавшееся белье, Дилюк снова крепко сжал истекающий смазкой орган. Он наклонился и вновь жадно приник к губам изнывающего от возбуждения Кэйи. Альберих воспользовался моментом и сдернул с волос Дилюка ленту. Пряди рассыпались по щекам, приятно щекоча кожу, а Дилюк в ответ подцепил край глазной повязки и медленно потянул наверх. Сопротивления не последовало, и тогда кусочек ткани полетел на пол. Темнота не дала бы разглядеть глаз Кэйи, стесняться нечего. - Люк, я скоро… - негромко простонал Кэйя: он боялся разбудить горничных. - Подожди немного. Дилюк убрал руку, чем заслужил разочарованный вздох, а затем стащил через голову рубашку и приспустил штаны. Кэйя коснулся рукой его горячего, нет, пылающего члена, который был твёрд, как обработанная руда. Знать, что именно Кэйя стал причиной такого возбуждения, было здорово. Ему захотелось тоже доставить Дилюку удовольствие, но тот придержал его за запястье и ошарашил новым вопросом: - Могу я войти в тебя? Рука Альбериха дрогнула. Это был какой-то новый уровень безумия. Но влечение окончательно затуманило голову. Быстро перебрав все «за» и «против», Кэйя решил идти до конца. Откинувшись на подушку, он с привычной улыбкой сказал: - Пожалуй, это самая неожиданная просьба, с которой ко мне обращались. И знаешь, что? Я скажу тебе «да». - Прекрасно. Я постараюсь быть нежным, - ответил Дилюк. Он отправился к шкафу, а Кэйя который раз за несколько часов пытался унять своё выпрыгивающее из грудной клетки сердце. Воистину, жизнь полна сюрпризов. Когда Дилюк вернулся с банкой, где, по-видимому, было масло, Альберих почувствовал укол страха. Но отступать он себе запретил. Вряд ли секс с Дилюком ощущался бы хуже, чем нападение сразу шести магов Бездны. Дилюк поставил колено между его ног и наклонился, нежно целуя в губы. По-видимому, он почувствовал переживания Кэйи, потому что спросил: - Точно всё в порядке? Или тело ещё болит после ран? «В порядке, но я ещё не был с мужчиной», - хотел ответить Кэйя, но вместо этого отчаянно крепко поцеловал своего неожиданного партнера. Это было похоже на сон, нереалистичный, но сносящий своим эротизмом крышу. - Раздвинь ноги, - ласково попросил Дилюк. Эти два слова вызвали прилив возбуждения и страха. Кэйя выполнил просьбу и попытался расслабиться, чтобы проникновение не было слишком болезненным. Дилюк зачерпнул пальцами немного масла из баночки, по комнате раздался приятный запах сесилий. Ха-ха, даже такие вещи господин Рагнвиндр не оставляет без внимания – очень элегантно. Кончик пальца осторожно коснулся колечка мышц. Погладил, помассировал по кругу. От странных ощущений Кэйя напрягся, но Дилюк не спешил, а аккуратно вставил сначала одну фалангу, и затем – тягуче медленно – ввел палец до конца. Альберих забыл, как дышать. Было непривычно, стыдно и совсем слегка приятно. Но при мысли о том, чей палец был в его заднице, возбуждение вспыхивало с новой силой. Дилюк, заметив, что Кэйя немного расслабился, перестал так осторожничать. К пальцу добавился ещё один, подушечки массировали Кэйю изнутри, поглаживали упругие стенки. Альберих не выдержал и охнул, но тут же зажал себе рот ладонью. Если кто-то с винокурни застанет их за этим занятиям, то… То плевать. Почему он вообще об этом думает? Кэйя убрал руку и простонал имя, которое вертелось в его голове каждый божий день с тех пор, как он впервые попал на винокурню. Чувство растяжения увеличилось ещё сильнее, теперь его трахали уже три горячих пальца. Было чуть-чуть больно, но ещё сильнее – странно. Тем не менее, Кэйе стало интересно – а как внутри будет ощущаться член? К тому же у Дилюка он был немаленький. Дилюк вынул пальцы и начал смазывать свой давно требующий внимания орган. Внутри Кэйи всё дрожало от предвкушения и волнения. Склонившись над ним, Дилюк поцеловал и прошептал, не отнимая губ: - Ты готов? - Да, - выдохнул Кэйя. Давление, которое он тут же почувствовал, было и правда пугающим. Затем его пронзило резкой болью – Дилюк явно поторопился, и проникновение вышло не очень аккуратным. Кэйя с трудом удержался от вскрика и впился ногтями в плечи партнёра. Чёрт, как же это больно, оказывается! - Прости, - послышался виноватый шёпот, который затем перерос в страстный вздох. Дилюк начал двигаться. Поначалу Альберих замер, пытаясь привыкнуть к ощущению жжения и наполненности. Но чем больше он расслаблялся, тем сильнее его накрывало возбуждение. Опавший член вновь налился кровью и прижался к подтянутому животу. Дилюк оказался нетерпеливым и страстным любовником. Он сразу взял быстрый темп и входил так глубоко, что при каждом толчке Кэйя болезненно выдыхал. Дилюк шептал извинения и слова любви, но никак не мог себя остановить. Казалось, что для него это был не просто секс. Он будто старался подчинить Альбериха, сделать своим, показать, как сильно он мечтал прикоснуться к его смуглому подтянутому телу, горячим губам, длинной шее и мягким волосам. По крайней мере, эти достоинства Кэйи были шепотом перечислены Дилюком на ухо. Когда задница достаточно растянулась, стало намного приятнее. Кэйя сам захотел, чтобы в него вбивались жестко и на всю длину. Он попытался двигаться навстречу, но Дилюк крепко держал его и не давал своевольничать. В шею безжалостно впились зубы. Альберих ахнул и начал быстро двигать рукой по своему члену. Он пытался действовать в унисон с движениями Дилюка. Стало хорошо, настолько, что через пару мгновений он с протяжным стоном кончил. Дилюк зарычал, вытащил член и за несколько движений также довел себя до оргазма. На ощупь найдя свою рубашку, Дилюк стер ею сперму с живота Кэйи. Грязная ткань полетела на пол, а Дилюк лег рядом и спросил: - Как ты? Я не перестарался? - Больше никогда не поверю, если ты позовёшь меня в кровать «как в детстве», - засмеялся Кэйя и уткнулся лбом в его плечо. Задница горела, в голову стали лезть непрошенные мысли. Архонты, что он только что сделал?.. - Ты же не уйдешь? – снова задал вопрос Дилюк, поглаживая Альбериха по голове. Этот вопрос окончательно уничтожил весь безумный флёр любви, котором был пропитан вечер. - Я обещал дать ответ утром, - тихо сказал Кэйя. - Я люблю тебя. - Я знаю. Через недолгое время Дилюк крепко уснул. Его пальцы так и остались в волосах Кэйи, и тому пришлось аккуратно выползать из-под тяжелой руки. Слава Архонтам, не разбудил. Эх, а одежда осталась в ванной комнате. Нужно было уходить как можно быстрее. Одеться, дойти до штаба, забрать вещи… Он с трудом нашарил на полу своё белье, но повязка словно растворилась. Ничего, у него ещё полно таких в шкафу. На душе стало так паскудно, словно Кэйя вернулся в тот самый проклятый день четыре года назад. Что он опять натворил? Переспал с человеком, которого столько лет считал своим братом, снова дал ложную надежду. Кэйя проклинал свою слабую натуру, которая пошла на поводу у эмоций Дилюка. Но он правда не может ничего изменить! Не может отказаться от своей мечты снова встретить отца. Понять, кто он такой, в конце концов, чью сторону он должен выбрать. Тайны Каэнрии рвали его душу на части, Орден Бездны открыл на него охоту, а сердце отчаянно жаждало остаться здесь, с Дилюком. Но если он сейчас не уйдет, то, возможно, никогда не поймет, в чём его истинное предназначение. Кэйя взял со стола свой глаз Бога и очень осторожно положил на кровать рядом с Дилюком. Таков был ответ. На глаза навернулись непрошенные слёзы, но Альберих сморгнул их. Он заключил сделку с совестью – если встретит своих соотечественников, разберется в чувствах и поймет, что роднее Мондштадта нет места в Тейвате, то вернётся. И, возможно, снова попробует заслужить прощение Дилюка. Но сейчас ему пора. Кэйя бесшумно направился к выходу из комнаты, но походка была не очень ровной. Бедром он задел стул и в панике остановился, но Дилюк не проснулся. Удивительно. Наверное, он тоже был измотан – душевно и физически. Ванная находилась совсем рядом, Кэйя тихо проскользнул туда, нащупал свою одежду и в полной темноте оделся. Затем спустился к главному входу, медленно отворил дверь и вышел на улицу. Зимняя ночь была тихой, холодный воздух приятно освежал разгоряченное лицо. Впереди его ждала длинная дорога в Снежную.