Незаконченная любовь

У премьер-министра много дел? Так сразу и не скажешь, сейчас Дагберт никуда не спешила, наоборот, сняв свою кофту и аккуратно повесив её на стул, женщина прошла на кухню, заглядывая в холодильник. Чего там только нет..овощей нет, мяса нет. Готовить не получится, ведь единственное, что там было - какой-то соус вышедшего срока годности, к курице. Оставлять Стеллу одну ей не хотелось, но и есть девушке тоже надо, поэтому Даг быстренько оформила доставку из ближайшего супермаркета, купив все необходимое, да ещё и с запасом, хотя, зачем она обманывает себя? Её бывшая абсолютно точно не будет ничего готовить, предпочтет виски нормальному, полноценному обеду. Все никак у людей. Даже несмотря на всю свою занятость и ответственность, Дагберт находила время, чтобы приготовить обед для дочери, ведь она больше никому не доверяла ее питание. Заглянув в шкафчик на глаза попалась бутылка «джонни уокер блэк лейбл» - элитный виски, но на ужин не подойдёт. — Максимум, что из этого можно сделать — пожарить мясо в алкогольной заправке. Взвесив все «за» и «против», женщина стояла и выливала почти целую, как видно недавно купленную бутылку в раковину, представляя всю ярость Стеллы. Что ж, это могло быть интересно, ведь обычно Блумквист не показывала никаких эмоций. Незнакомым людям не понять, что она чувствовала в той или иной ситуации, поэтому праведный гнев был весьма кстати. Через несколько часов готовки в холодильнике лежал контейнер с боксти и рядом записка: «завтрак». Как считала Дагберт, это самый важный приём пищи, да и картофельные блинчики должны понравиться адвокату. На плите доваривался суп, именно из-за него вся кухня пропахла специями и травами, которые оказывается можно было откопать на кухне Стеллы, порывшись в дальних шкафчиках. Но Дагберт все понимала: когда ты совсем юная приезжаешь в незнакомый тебе враждебный город одна, времени на готовку нет, приходится есть «на лету» и эта привычка приживается, оставаясь с тобой. Бульон закипел и женщина выключила его, оставив настаиваться, а запеченная курица в духовке уже давно была готова. Стелла тем временем проснулась от шума на кухне, видимо Дагберт все-таки умудрилась уронить крышку. Спала девушка всегда очень чутко, практически не расслабляясь, как белка в колесе. И вот сейчас Блумквист была уже готова хвататься за что-нибудь, побежав на кухню разбираться, но вовремя вспомнила, кто у неё остался. Кое-как придя на кухню Стелла увидела Дагберт, которая говорила по телефону, вероятно по работе, поэтому возмущаться прямо сейчас не было смысла. С какими бы хорошими намерениями она это ни делала, все же, Даг хозяйничала на её кухне, пока та была в отключке. Закончив говорить, женщина кидает взгляд на плиту и молчит, давая той возможность собраться с мыслями. Стелла ничего не отвечает, лишь подходит и заглядывает: выглядит неплохо. Совсем неплохо. Первой нарушает молчание. — Сколько времени прошло? — Угрюмо спрашивает у Дагберт, глазами ищя пачку, что практически закончилась. Ей плевать, всего лишь обморок. Есть вещи и пострашнее: ломка. В такие моменты не понятно, жив ли ты вообще или этот кошмар будет повторяться из раза в раз. Министр хотела сделать замечание, но это — территория Стеллы, её квартира и здесь она вольна делать то, что пожелает. — Несколько часов. А теперь ответь мне, было ли такое раньше. Командным тоном, словно с подчиненными спросила Дагберт, не желая чтоб это вновь повторилось. Раз Стелла сама не беспокоиться о себе, то она это сделает. Раньше... раньше была лишь бессонница, желание дистанцироваться от социума и апатия, но все это Стелла крыла работой, что в целом помогало отвлечься, поэтому этот снежный ком она особо не разгребала, решая не заострять на этом внимания. — Ты меня отчитываешь? Мне кажется я взрослая девочка и способна сама решить, что делать с обмороком. — Выпустив дым из лёгких, Стелла облокотилась на столешницу, ей не хотелось выяснять это с Дагберт, словно это из-за их расставания ей так хреново. Определённо, но дело в хроническом стрессе. Не нужно быть психологом, чтобы понять это. Дагберт закатила глаза, Стелла вела себя как подросток в пубертате: «ну мам, я всего лишь хочу падать в обмороки, почему ты мне не разрешаешь?!» и все в этом духе. Но премьер-министр не была бы премьер-министром, если б не умела справляться с таким строптивым народом. Ей лишь непонятно одно, чего собственно Блумквист добивается? Хочет окончательно добить себя и всех окружающих или просто не понимает всего масштаба трагедии и от части в их отношениях. Это просто не может закончиться так! Многое изменилось в тот день, когда Стелла порвала с ней, но только не их чувства друг к другу.Это всегда будет неизменным, через что бы они не прошли. Но пока секрет успешных отношений не раскрыт, им о другом нужно думать. Точнее беспокоилась лишь Дагберт, но не суть. — Стелла, а ты не думала, что все это как раз из-за курения? Тебя хоть раз видели без сигареты в руках? Ты сама себе враг. Женщина приблизилась к ней, чувствуя как закипает. С кем она разговаривает? С ребёнком или взрослым человеком, уважаемым адвокатом? Кажется, одно и тоже. Но так просто Дагберт это оставлять явно не планировала. Стелла безразлично взглянула на нее, умом понимая, что ее бывшая права. Она действительно запустила свой организм, удивительно, как до сих пор жива? — И что же ты предлагаешь? По врачам побегать? — Возьми отпуск, недели на две, а лучше на месяц. Преступников больше не станет, а вот ты...это явно пойдёт тебе на пользу. Стелла прокашлялась, когда поняла, что ей хуже. Дурацкие сигареты, да что не так? То, что она курит - качественное, половина зарплаты уходит, поэтому понять в чем дело девушка не могла, но знала одно: Дагберт здесь ни к месту совершенно, сейчас вновь свою песню запоет о том, как важно здоровье беречь. Уж кто бы говорил. Чтоб как можно скорее выпроводить гостью, Стелла схватила ее за руку, потянув в сторону двери, чувствуя начинающееся головокружение. Дагберт встала практически на пороге, не понимая, в чем дело. И только когда Стелла облокотилась на дверной проем, мысленно отругала себя за несообразительность. — Стелла, ты вновь чувствуешь себя нехорошо? Поразительно, как много в тебе глупости. До этого момента я сомневалась, стоит ли мне это контролировать, но сейчас я уверена, что обязательно прослежу за тем, чтобы ты взяла отпуск, сидела дома и восстанавливала свой организм.   — Не просьба, а приказ, который Дагберт озвучила на одном дыхании. — Не забывай, кто я и не стоит возражать. Я видела, как ты живёшь. Вероятно, находясь не в таком уязвимом состоянии, Блумквист бы наша что сказать, даже в состоянии шока, но сейчас лишь фыркнула, направляясь в спальню. Спать хотелось страшно, а вот глаза никак не могла сомкнуть, просто не доверяла обстановке. В конце концов девушка переоделась в более подходящую для сна одежду и завалилась на кровать, стараясь не думать о том, что теперь под домашним арестом. А хотелось...умереть? Нет. Не позволит случиться такому счастью и обрадовать других. Не страшно исчезнуть, страшно проиграть. Будет терпеть, но жить. Пустота внутри — лишь ориентир, который постоянно сбивает со следу. И её ничем не заполнить. Единственное — слезами, но Стелла не собиралась. Дагберт осталась у неё, не давая шанса принять решение самой, поставив перед фактом и если говорить про те ощущения, что испытывала адвокат, можно с уверенностью заявить — доверие. Что-то в этом знакомом, родном взгляде серых глаз было...успокаивающее, несмотря на пережитый горький опыт. И сколько бы Блумквист не любила свободу, эта власть дарила ей спокойствие. Дагберт всего лишь надеялась, что ещё сможет помочь ей. Им обеим. Ещё получится все немножко склеить, сломанное можно починить. Говорят, политика — вещь сложная. Но все это цветочки по сравнению с отношениями между людьми. Здесь нет никаких правил, есть карт-бланш, но никто им не пользуется, не имея такой силы. Тем не менее, чтобы ни произошло, Дагберт всегда будет беспокоиться о ней, о её халатном отношении к себе и безответственности. Какие бы отношения между ними не выстроились, женщина будет оберегать её. Дагберт приняла решение съездить на работу, ведь откладывать дела — непозволительно. Премьер-министры отвечают за безопасность и благополучие своей страны и раз уж женщина смогла занять такую высокую должность, то и обязанности у неё соответствующие. Напоследок, крикнув «пока», скрылась за дверью, оставив Стеллу в одиночестве. Наверное, адвокат и не услышала такого проявления сентиментализма, находясь уже в полудреме. Ближе к ночи Даг закончила все свои дела и уже собиралась ехать домой, но вовремя вспомнив, что дома совершенно нет продуктов, набрала Блумквист. Спустя, казалось, бесконечное количество звонков, всего восемь за последние десять минут, ей никто так и не ответил, даже Гунна, которой она звонила два раза. Дагберт завела машину и поехала к Стелле, надеясь, что с ней все в порядке. За то время, пока она ехала, никто так и не перезвонил. Дагберт уже начала переживать, не такой уж и крепкий сон у Стеллы, чтобы она пропустила около десяти звонков. Помнится, они засыпали вместе, в мотеле. Тогда Дагберт убедилась, насколько дерганной была Стелла, постоянно просыпаясь от шорохов. Премьер-министр заблокировала машину и уже почти бежала к нужной квартире, даже не думая о том, что устанет. Преодолев довольно большое количество ступенек, добежала до двери, замедлилась, чтобы чуть-чуть восстановить дыхание. В ее работе вообще бегать не приходится, поэтому такое расположение квартиры было крайне неудобным. Но не для Стеллы. Открыв дверь, которую никто так и не закрыл, Даг прошла в глубь квартиры и наконец увидела Стеллу, сидящую с почти догоревшей сигаретой и с еле заметной ухмылкой. Обернулась. Словно бросив вызов. Никто не в праве её контролировать. Абсолютно никто. — Каждый час заезжать будешь? — Выдыхая дым спрашивает Блумквист, с еле заметной горечью. Дагберт показалось, что она вновь немного выпила. Чертовски безответственно. Если бы перед ней сидела, к примеру, секретарша, женщина бы не задумываясь ударила, влепив пощёчину. Но здесь Стелла. Нельзя. — А на звонок ответить руки отвалятся? — Нервно и все еще тяжело дыша спрашивает Даг, плохо скрывая злость. Стелла это видит, лишь сильнее ухмыляется пухлыми губами. — Я спала, не слышала. — Безразлично. — Можно было и перезвонить, Стелла это смешно! Я переживаю за тебя, беспокоюсь, через весь город к тебе еду, а ты...прекрати выделываться! Хватит уже курить эту дрянь. «Эта дрянь» — одни из самых дорогих сигарет, с терпким, немного противным вкусом. Дагберт не собиралась церемониться, когда дело касается ее. Женщина приблизилась, выхватив сигарету, неаккуратно бросив в пепельницу. Стелла шумно выдохнула. Сейчас Дагберт была прекрасна. Гнев растопил весь холод, избавляя её от безразличия, делая такой живой и...манящей. Безумно привлекало. Безумно. Только от одной мысли, что кто-то может быть сильнее её, Стеллу бросало в дрожь. Та, что сможет её контролировать, не причиняя боль. Конечно, боли было много, но если и тотальный контроль, то только такой. Резко встав с дивана, сравнявшись с женщиной, Стелла улыбнулась. Двинулась вперёд. Без раздумий. Непонимание на лице Дагберт лишь усиливало желание прикоснуться к ней. Стереть все границы. Наконец, сжав её плащ у талии, Стелла приблизилась, не оставив между ними расстояния, да так, чтобы чувствовать чужое сердцебиение. Надавив. Её губы хаотично касались мятной помады, без капли нежности. Желание. Низ живота стянуло, когда адвокат почувствовала взаимность со стороны Дагберт. Женщина резко схватила ее за плечи, углубляя поцелуй, словно вела их маленькую борьбу за власть, за желание обладать.