Помутнение

      Кейфл плохо помнил события минувшего вечера, как он выскользнул из своего теплого спального места, как быстро и лаконично написал Ифе простенькое короткое письмо, и как пробрался в замок, минуя небольшие посты полусонных меджаев. Проведя в этом месте добрую половину своей жизни, он знал каждый закуток в этом дворце, что позволило ему легко и безприпятственно проникнуть в комнату Никаура.       Мысли путались, в голове было мучительно пусто, и только шёпот в его голове поддерживал Кейфла в сознании. Он был как никогда полон, но потерян внутри.       Безметежное умиротворённое лицо Никаура освещал лунный свет. Под его теплой загрелой кожой бился живой, отчетливый пульс. Он был как никогда беззащитен перед своим братом.       «Люди хрупкие создания. Всего один удар в голову, и всё кончится бесконечным сном. Разве он не заслужил? Вместо того чтобы приумножить благо дарованное богами в его силах было лишь вредить» «Разве он достоин сострадания?»       Кейфл неосознанно сжал рукоять кинжала по крепче. Ему почуялся приторно-железный запах крови, хоть и в реальности такого не могло быть. Лезвие гудело в его руках, будто сама божественная силы пыталась уберечь нерадивого хекау от дальнейших прегрешений. «Разве он не заслужил?» — пронеслось эхом в голове принца.       Он поднял кинжал и резко замахнулся. Свежая кровь обуглила чистейшие простыни.       Непростая. Братская.       Перед глазами всё потемнело.       Кинжал больше не горел, а выпал из хватки неодушевленным железом. Темнота переполнила душу хекау и уколола его.       Злорадный громкий смех зазвенел в ушах принца. Первое, что Кейфл увидел, когда очнулся — обеспокоенно лицо Ифе.       Она не произнесла ни упрека, однако глаза сказали всё вместо неё. Испуг и непонимание отпечатались в её фигуре. Противореча своим внутренним инстинктам, бывшая аментет потянулась к щеке принца в жесте утешения. Раздался звук хлесткого удара по ладони. Плечи Ифе поникли, и сама она наполнилась неожиданной горечью. «Он это заслужил, но теперь и ты этого достоин!»