Это я тебе обещаю

Все в хакерском пространстве вздрогнули, когда Ренч швырнул очередную часть технологии через весь гараж, звук столкновения металла со стенами и полом эхом донёсся из-за двери гаража в основное помещение. Ты слышала разочарованные крики своего возлюбленного, и чаще всего ты предпочитала оставлять его в покое, потому что ему всегда было лучше выпустить большую часть своего гнева, прежде чем пытаться его успокоить, но в данном случае ты решила этого не делать. Издаваемые звуки были не криками разочарования, а болезненного раздражения, и ты догадывалась, что именно могло беспокоить Ренча в данный момент. Никто не обратил на это особого внимания, когда ты встала со своего места на диване — это было примерно в то время, когда ты обычно проводила время, обнимая Ренча. Прикусив губу, ты спокойно подошла к своей сумке, которая лежала рядом с твоим обычным местом у верстака, и перебрала различные комплекты одежды, которые ты упаковала на случай, если понадобится провести ночь в Хакерспейсе. На дне сумки лежала маленькая косметичка, в которой ты хранила лосьон, мыло и лекарства на всякий случай. Открыв маленький футляр, ты достала тюбик успокаивающего геля с алоэ, который ты приобрела как импульсивную покупку после того, как начала встречаться с Ренчем. Получив все необходимое, ты засунула бальзам в карман толстовки, после чего направилась в гараж, открыла дверь и едва успела увернуться от летящих осколков. В углу гаража Ренч-младший пищал от беды, глядя на обломки в комнате. И было понятно, почему: различные куски разбитой техники усеивали пол, а вмятины украшали несколько частей стены и несколько столов. Со своего места у входа в комнату ты могла видеть, как Ренч яростно бормочет себе под нос, его руки бессознательно тянутся вверх, прежде чем опуститься, и ты поняла, что твоя догадка была верна. Его беспокоил ожог. Ты не знала, как он получил ожог, и сколько ему лет, но знала, что это была одна из причин, по которой он не снимал маску. Это было то, что твой возлюбленный ненавидел в себе, и то, что ты принимала как его часть, и то, что ты полюбила, но тебе было больно знать, что Ренч страдает. Он никогда не снимал маску на людях или даже в присутствии других членов DedSec. Даже ты видела его лицо всего несколько раз. Поэтому ты медленно подошла к нему: — Ренч? — Парень вскочил, испуганный, плечи напряглись. — Ты выглядишь... напряженным. Тебя что-то беспокоит? — Ты уже знала ответ, но хотела проверить, будет ли твой парень честен с тобой. — Ха-ха-ха! — Маска Ренча показала (^_^), когда он засмеялся, прежде чем броситься к тебе, чтобы взять тебя на руки, шипы его жилета впились в твою спину и лицо. — Т/И! Все в порядке! — Твой любимый притянул тебя ближе, обнял, зарываясь лицом в маске в твои волосы, и ты слышала, как он глубоко вздохнул, прежде чем напряжение покинуло его тело. — Пойдем приляжем, Т/И, — предложил Ренч и, не дожидаясь ответа, поднял тебя на ноги и отнес на возвышение, которое вы вдвоем соорудили в углу комнаты. Вопреки тому, что большинство людей думали о худощавом мужчине, Ренч был довольно сильным, что доказывал тот факт, что он мог прекрасно махать кувалдой, и ему очень нравилось носить тебя на руках. Ты была меньше его, а Ренч обожал милые вещицы, поэтому иногда он брал тебя на руки. Но это все равно вызывало у тебя визг каждый раз, когда он брал тебя на руки. Даже сейчас ты крепко обхватывала его шею руками и зарывалась лицом в горловину его толстовки чисто рефлекторно. Однако в конце концов твои мысли обратились к комнате, заваленной металлоломом, и ты задалась вопросом, как вы двое могли расслабиться в куче битого металла. Чудесным образом разбросанные металлические обломки попали почти везде, кроме вашего места для объятий. Хотя ты догадалась, что Ренч специально не бросал дерьмо в ваш общий уголок для сна, чтобы у вас двоих было место для отдыха. И когда Ренч аккуратно уложил тебя на одеяла и подушки, ты внимательно наблюдала за ним, как он снимает шипованный жилет и ложится рядом, снова притягивая твоё тело к своему. Его рука потянулась к маске, как будто он хотел снять ее, но, похоже, он решил не делать этого, а обхватить тебя за талию. — Тебя что-то беспокоит, Ренч, — пробормотала ты ему в грудь, прежде чем посмотреть ему в лицо. — И не лги, — настаивала ты, обхватив его за талию, чтобы не дать ему отодвинуться и уклониться от темы. Маска на экране застыла, как выражение лица пенсионера, прежде чем Ренч заговорил: — Ты сказала... что любила меня... Так? — Нет, — начала ты и Ренч напрягся. — Я сказала, что люблю тебя. То есть, я все еще люблю тебя, — поправили вы его с игривой и ласковой ухмылкой. Напряжение покинуло его плечи. — И тебе... нравится мое лицо? — Даже после этих последних двух недель Ренч не верил в то, что твои ласки направлены на его лицо, часть его самого, которая ему не нравилась. — Мне нравится твое лицо. Я люблю каждую часть тебя, Ренч. И я буду продолжать любить каждого из вас, несмотря ни на что, — поклялась ты в правдивости. И ты будешь продолжать говорить это до тех пор, пока он не поверит в тебя. Твой бойфренд молчал несколько минут, дисплей на маске был установлен по умолчанию (X_X). Ты догадалась, что он, вероятно, размышляет о том, хочет ли он сказать тебе, что случилось. Некоторое время казалось, что Ренч вообще не собирается говорить, а потом: — Это беспокоит меня... Mоя... — Ренч не сказал, а просто сел и провел рукой по лицу. Поскольку тебя потянуло сесть вместе с Ренчем, ты нерешительно потянулась к его маске, прежде чем опустить ее. — Могу я ее снять? — Сначала тебе нужно было его разрешение. — Я... — Ренч пригнул голову. — Да. Итак, ты осторожно отстегнула маску от лица Ренча, медленно опустив ее вниз и положив себе на колени, когда твои глаза встретились с застенчивыми небесно-голубыми глазами. Улыбаясь, ты наклонилась, чтобы прижаться к губам Ренча легким поцелуем, а твои руки последовали за ним, нежно поглаживая бока его лица. Расслабившись от прикосновения твоих губ к своим, Ренч наконец набрался смелости и рассказал о том, что его беспокоило. — Моя... травма беспокоит меня, Т/И. Она беспокоит меня иногда, но сегодня... такое ощущение, что на мое лицо высыпали огонь и зудящий порошок. Морщась от дискомфорта, который испытывал Ренч, ты порылась в кармане и достали гель алоэ. Взглянув на Ренча, ты остро блеснула глазами, желая разобраться, почему старый ожог все еще беспокоит его. — Как часто ты ухаживал за ожогом? — Когда он у меня только появился, — признался возлюбленный, все еще склонив голову. — А тебя это совсем не беспокоит? Ты покачала головой и, наклонившись, поцеловала воспаленный ожог. — Я люблю всех вас, помнишь? Поэтому я хочу, чтобы ты заботился о себе. О всех вас, — призналась ты, прежде чем открыть маленький контейнер и зачерпнуть пальцами изрядную порцию, чтобы нанести на ожог, аккуратно втирая круговыми движениями, чтобы равномерно обработать область. Пока ты работала, Ренч осторожно прижал свою голову к твоей ладони, открывая тебе больше своего лица. — Приятное ощущение, — мурлыкнул Ренч, когда ты закончила наносить мазь, несомненно, находя отсутствие раздражения чрезвычайно расслабляющим. — Ты — мое чудо, ты знаешь это? — Ренч притянул тебя к себе и прижался к твоему лицу, слегка касаясь носом уха и зарываясь в волосы, а губы прижались к щеке. — Только для тебя, Ренч, — прозвучал ответ. Если бы это был кто-либо другой, кроме Ренча, ты не была бы уверена, что была бы так добра. Ты хотела сказать больше, спросить больше о его шрамах, его прошлом и его неуверенности, но ты позволила Ренчу рассказать все в свое время, решив устроиться в его объятиях и лечь обратно, твоя голова встретилась с подушками, а лицо Ренча прижалось к твоей груди, твои руки обвились вокруг его плеч. Когда одеяла были натянуты, чтобы укрыть вас обоих, ты наблюдала, как закрываются глаза Ренча, его голубые глаза стали сонными, а дыхание выровнялось. Но ты не устала, просто было приятно лежать с человеком, которого любила больше всего на свете, и бдительно следила за тем, чтобы никто его не потревожил. У тебя были свои теории по поводу ожога, хотя Ренч был слишком туманным и загадочным, чтобы подтвердить или выдать многое. Возможно, ожог был результатом несчастного случая, а может, след его детства, но факт в том, что он так ненавидел этот шрам, что каждый день закрывал его и не хотел смотреть на себя в зеркале без маски. Эта маска просто была под рукой. Она выполняла для Ренча множество функций. Она скрывала его лицо от мира, травмы и неуверенность, позволяла ему скрывать свою личность для работы, а также служила вторым лицом, фасадом и способом представить себя кем-то другим для окружающих. Безопасное место. Но эта маска, хотя она хорошо выполняла свои функции, была также костылем, тем, что помогало и мешало. Ты никогда не скажешь ему этого в лицо, если только он действительно не захочет это услышать. Эта маска больше вредила ему, чем помогала. Ты любила маску, она была восхитительна и дорога возлюбленному, но ты также желала, чтобы она исчезла. В физическом смысле, ты хотела, чтобы ее не было, потому что она, вероятно, была причиной воспаления старой раны. Если бы Ренч не снимал ее, разве что для того, чтобы принять душ, а зная, что Ренч спит нечасто, заживающая кожа ожога не имела бы возможности дышать, а если бы она не дышала, то кожа не могла бы зажить должным образом, да и просто прижатой к ней маски каждый божий день было достаточно, чтобы причинить вред. С личной и психологической точки зрения маска была блокадой, которая мешала Ренчу двигаться дальше и смотреть правде в глаза. Но нет. Ты никогда не сможешь сказать ему этого. Пока он не будет готов. Потому что, несмотря на всю силу, которой обладал Ренч, он все еще хрупкий, все еще треснутый. Но ты любишь его. Всего его, и в том числе маску, пока она ему нужна. И когда твои глаза опустились, становясь все более сонными, ты поклялась тихим шепотом своему спящему возлюбленному: — Я буду той, кто держит тебя вместе. Когда тебе будет больно или ты попадешь в беду, я тебя вылечу. Но я также буду той, кто поможет тебе двигаться дальше, Ренч. Потому что я люблю тебя. — И когда твои глаза сомкнулись, ты зарылась лицом в грязные светлые волосы, которые восхитительно беспорядочно лежали на его голове, и вздохнула. «Это я тебе обещаю»