Уставший

Джин ворчит на младшего, но никогда не против. Устраивает его поудобнее на своих коленях и утыкается носом в шею, вдыхая уже давно родной запах. Чонгук впутывается пальцами в волосы старшего, наматывая прядки волос на худощавые пальцы. Одновременно ерзает бедрами, явно прося о большем, но тут же получает легкий удар по спине. — Я уставший после очередной адовой хореографии Хосока, сиди, господи, смирно. - Чон хитро ухмыляется, даже не останавливаясь на миг, зная, что его хён начнет сейчас ворчать, но будет идти к младшему на встречу - и черт, как его это возбуждает. — Чонгук, я серьезно, вообще-то, - но тот лишь смеется над его словами и переносит руки на шею, разглаживает с нежностью, с заботой. — Вот, Дьяволенок, откуда у тебя столько энергии? - Сокджин приподнимает свою голову и впивается зубами в шею младшего, чувствуя всем телом, как того передернуло, и коварно ухмыляется, зализывая собственный же укус. Громко выдыхая, Чонгук приподнимается, обхватывая лицо старшего ладонями и впивается губами в чужие, жадно пробираясь языком, исследуя каждый уголок. Сокджин нежно опустил Чона на кровать, аккуратно поддерживая его голову и спину, не прерывая поцелуя еще несколько мгновений задерживаясь на губах, когда они отрываются друг от друга с глубоким вздохом, словно отведя взгляд от опасности, глаза широко раскрыты, словно не могут насытиться взглядом. Старший первым прерывает зрительный контакт и нежно целует Чонгука в лоб, укладывает собственную голову на плечо младшего, прикрывая глаза. Горячая щека сразу отдает приятное тепло. — Нет, Хён, ты не можешь так поступить со мной! - Чон пытается подняться, но сильная рука успевает задержать его, не давая встать. — Вполне могу, - сказал Сокджин, устраиваясь поудобнее и обхватив ногами Чонгука. Младший сдается и прижимает к себе — Я отомщу, Хён, - в ответ слышится только тихий смешок. Отомстит. Обязательно.