Особый случай

Дин проснулся в преотвратном настроении. Кастиэля рядом не было. Снова не было... Уже который день ангел не показывался на глаза. В последний вечер июля, когда они сидели на скамейке неподалеку от очередного мотеля в очередном маленьком городке, и Дин лениво потягивал пиво, наслаждаясь закатом, Кастиэль как-то странно посмотрел на него, услышав следующие слова: «Ты приходишь, не здороваясь, и уходишь, не прощаясь. Тебя уже и так потрепали из-за нас. Кас, я не хочу, чтобы в один прекрасный день ты улетел навсегда... я буду долго ждать, но... я боюсь, что могу не дождаться» Ангел исчез, ничего не ответив. Не попрощавшись. Шелест крыльев, дуновение ветерка, пролетел мимо лист старой газеты... Дин встал со скамейки, залпом допил бутылку и со злости так швырнул ее в урну, что та, судя по звуку, разбилась о металлический контейнер. Дину было чем заняться, работа не застаивалась, но каждый вечер этой недели он пару часов просиживал на той самой скамейке, попивая пиво, размышляя, где же может быть Кас, и какого, собственно, черта он, Дин Винчестер, должен ожидать его, словно трепетная барышня. Странно, но от подобных мыслей не становилось противно. Что-то неуловимо менялось с того дня, как Кастиэль впервые явился им. Когда Кас помогал им и вытаскивал из передряг. Когда Сэм ушел, Дин позвал Каса, и целую ночь они сидели рядом на одной кровати и говорили, говорили, пока Дину не стало чуть легче, и он смог уснуть. Когда Дин увидел его крылья, не призрачные черные, а настоящие, которые Кастиэль развернул, будучи в особо благодушном настроении как-то вечерком, он понял, что прекраснее еще ничего не видел. Кас неимоверно смутился, увидев обалдевшее лицо своего охотника, своего человека, ради которого он устроил эту маленькую сценку, чтоб только попытаться поднять тому настроение. Когда Дин с благоговением коснулся шелковистых перьев, Кас покраснел почище помидора и, отпрыгнув, сложил крылья и больше не показывал. *** Прошла неделя, на звонки Кас не отвечал, Дин становился все злее и уже собирался было отправляться на поиски, неважно в каком направлении, главное, попробовать сделать хоть что-то, но ангел вернулся так же внезапно, как и всегда. Дин как раз собирался завтракать и ожесточенно брякал посудой, терзая себя дурацкими мыслями. Кастиэль вошел через дверь, которую Винчестер почему-то забыл закрыть. Не сопровождаемый легким шелестом и дуновением ветерка, а... Через дверь. «Что-то не то. Галочка номер раз», — отметил себе Дин, жестом пригласив ангела присесть и придумывая, что бы такого возмущенного сказать, чтоб не сильно обидеть, но достойно высказать желаемое. Однако Дин даже не определился, с чего хочет начать, поэтому предпочел пока помолчать, поскольку выглядел ангел довольно помято и понуро. Вообще-то охотник был рад видеть несносное пернатое создание, но решил не выдавать себя. Что еще за телячьи сопли? В конце концов – он мужик или где? Кастиэль с задумчивой складкой меж бровей потянулся к банке с кофе. «Галочка номер два. Ангелы не пьют кофе. Они вообще не пьют» Дин на всякий случай пощупал пистолет, заряженный серебряными пулями. — Дин, я не демон, — остановил его тихий голос. Дин поперхнулся вчерашним жареным картофелем. — Не хватайся за оружие почем зря. Дин послушался, перестал щупать ствол и налил себе кофе. «Блин. Чё происходит-то?» — Я задавал себе тот же вопрос. Дин с полным ртом пробурчал что-то невнятное. — Я не мог не замечать некоторых вещей,— спокойно продолжал Кастиэль. Сосредоточенно жующий Винчестер вопросительно уставился на него. Тот сделал глоток кофе и скривился. — Какая гадость этот ваш... кофе. — Это самый дешевый, к тому же – растворимый, — машинально ответил Дин, но тут же вспомнил про свою первую галочку и подчеркнул ее двумя жирными чертами, как обычно подчеркивал в своем дневнике особо важные мысли. — Как и многое, наверное, что мне предстоит попробовать... – задумчиво проговорил Кас. «Третья галка. Твою мать, Кас» — Да, Дин? — Прекрати читать мои мысли! Кас смиренно опустил голову. — И объясни, что все это значит? Где ты шлялся целую неделю? Мог бы позвонить или хоть раз появиться! – Дин старался не повышать голоса. — Что именно желаешь уточнить ты? Где был я... неважно. Дин резко поднялся из-за стола и прошелся взад-вперед по комнате, чтобы успокоиться. Кастиэль оставался на своем месте, попивая противный кофе. Подобные «спокойные» интонации Каса иногда слегка выводили из себя. Ангел никогда не кричал в ответ, даже когда Дин повышал на него голос, даже когда он повышал на него голос абсолютно ни за что. «Поистине ангельское терпение» — отмечал Винчестер и замолкал, стыдясь и видя, что его вопли не долетают до цели – Кастиэля этим не поразить и не заставить изменить мнение. — Каких вещей ты не мог не замечать, Кас? – Дин замер посреди комнаты, узрев ангела, пробующего жареную картошку с кетчупом. – Черт... — Нет, не черт. Но уже и не тот, кем являлся прежде. — Кас. Разъясни мне, тупому. Каких вещей ты не мог не замечать? — Многих, Дин. Винчестер глубоко вдохнул и с видимым усилием заложил руки за спину, чтобы не врезать Касу по ангельской шее за чрезвычайно исчерпывающий ответ. Кастиэль, в свою очередь, решил, что хватит мучить человека загадками и заговорил, задумчиво глядя в окно: — Ангелы не испытывают чувств. Но видят чувства людей. Я вижу твои. Дин насторожился, но ждал, пока Кас договорит. «Блин. Блин! Блин... Слишком я тогда разоткровенничался на лавке. Но... разве это плохо?» Кастиэль продолжил: — Помнишь, пару недель назад ты лег спать, а я стоял у окна. Думаешь, я не понимал, что ты не спишь и смотришь на меня? А наутро ты был столь раздражителен, поскольку не сомкнул глаз всю ночь... И так было не один раз, но потом я перестал оставаться на ночь, чтобы ты спокойно спал. Винчестер нахмурился, постаравшись не покраснеть, но получилось плохо – уши запылали. — Почему ты не сказал об этом? — Что именно я должен был сказать? Что не стоит буравить меня взглядом, сопровождая его отнюдь не праведными мыслями? — Кас, я... – начал было Дин, но всегда тактичный Кас перебил его: — Я все понимаю. Не оправдывайся. Пусть некоторые мысли останутся невысказанными сейчас. Ты видел сегодняшнюю прессу? Дин мотнул головой и подошел ближе, поскольку Кас вынул из кармана сложенную в несколько раз свежую газету. Он мельком проглядел первую страницу, и постепенно начал понимать причину необычного поведения Кастиэля. «Странное ночное явление в районе «...» Ученые предполагают, что это метеорит, однако никаких следов падения не было обнаружено. Множество свидетелей, любительское фото, видео, разные версии...» — Кас... только не говори мне, что этот «метеорит»... Кастиэль вопросительно приподнял бровь. — Твоя благодать?.. – слабым голосом проговорил Дин. — Верно, Дин. У Дина что-то внутри с грохотом перевернулось, стуча по стенкам не то желудка, не то какого другого полого органа – вдаваться в подробности было некогда, но он постарался не подать виду, хотя лицо у него, скорее всего, выглядело довольно забавно. Кастиэль отложил газету и поднялся со своего места. Расстояние между ними было теперь не более четырех дюймов, однако это совершенно не смутило ни того, ни другого. — Ты ослушался? Ты пошел против небес? Ты... пал? – Дин, судя по голосу, пребывал в глубоком шоке. — Да. — Ты... ты сделал это... зачем? – Дин еле выдавил из себя слово «зачем?», хотя на языке вертелось «ради меня?» и не удивился, когда получил ответ на то, что не было озвучено. — Да. Дин, разволновавшись не на шутку, переступил с ноги на ногу, и сам не понял, как вышло, что расстояние между ними сократилось дюйма на полтора. Дин уже ощущал легкое дыхание ангела, такое невесомое и такое... манящее? Хотелось приблизиться еще и... Мысль была оборвана вопросом: — Дин, ты... переживаешь за меня? Тот ответил вопросом на вопрос, все еще не осознавая до конца: — Ты больше не ангел?! Кастиэль покачал головой, глядя на Дина честными синими глазами, и, запустив руку в карман брюк, вынул горсть своих перьев. Объяснений не требовалось, Кас грустно вздохнул и разжал пальцы – легкие шелковистые перышки посыпались из ладони, но не долетели до пола, растворяясь в воздухе с легким печальным свечением. — О, нет... Кас, мне очень жаль. Кас как-то странно дернулся и прошептал: — Не стоит. Дин коснулся щеки ангела, легонько погладил, коснувшись лба, носа, век, затем другая его рука проделала примерно такой же путь. Кастиэль закрыл глаза, явно наслаждаясь ласковыми поглаживаниями, а Дин внезапно понял, что никого и никогда не касался и уже не захочет коснуться с такой неописуемой нежностью, будто эта нежность передалась рукам Дина тогда от крыльев Каса. — Кастиэль, ангел мой... ты сошел с ума... мы сошли... — Согласен, — кивнул Кас, открыл глаза и потянулся к Дину. Поцелуй был медленным, осторожным, спокойным и преисполненным незримого достоинства, как сам Кас. Губы Джимми Новака были пухлыми и мягкими, у Винчестера же, напротив, суховатыми, несколько жесткими, и это составляло удивительный и неописуемо сладкий контраст. Дин не был консерватором в вопросах поцелуев с представителями своего пола, однако дальше этого дело никогда не заходило, чему сейчас он несказанно порадовался. Кастиэль обнимал его так трепетно, будто Дин был хрустальный, а Дин с наслаждением забирался пальцами в волосы Каса, заставляя того подрагивать от удовольствия. — А...кхм. Выходит, что твои крылья...– слегка охрипшим голосом произнес Дин, когда поцелуй подошел к логическому завершению, и обоим потребовалось слегка отдышаться. Кастиэль высвободился из объятий Дина и скинул плащ. Дин заинтересованно наблюдал, он никогда не видел Каса в чем-либо другом, кроме одежды и тела бедного Джимми Новака, однако в самый последний момент понял, что именно он сейчас увидит, но не успел сказать ни слова. Сняв галстук и рубашку, Кас повернулся спиной. Даже видавший виды Дин еле удержался от того, чтобы не ахнуть. — Кас... вот дерьмо. Две жутких глубоких симметричных борозды через всю спину от лопаток до поясницы выглядели так, будто основания крыльев из тела даже не вырезали. Скорее, выколупывали, причем медленно и достаточно тупым орудием, чтобы жизнь медом не казалась. Кожа вокруг ран покраснела и распухла, края запеклись коростами, но посередине раны еще слегка кровоточили. Кас, стоя спиной к Дину, печально склонил голову. — Не так болезненно было сие наказание, как само падение... Дин осторожно коснулся покрасневшей кожи. Кас вздрогнул и прошептал: — Это быстро заживет. — Кас... это ужасно. Дин положил ладони на плечи Каса и, легонько сжав, тронул губами шею ангела. Кастиэль чуть напрягся, но не выразил никакого неудовольствия, ни сейчас, ни когда Дин начал осторожно покрывать легкими поцелуями шею, плечи и, немного склоняясь, спину где-то до верхних краев шрамов. — Дин, — тихим, но твердым голосом сказал ангел. – Я хочу тебя. Хочу быть твоим... Дина будто в спину толкнули. Он уже не сдерживался, разворачивая ангела лицом к себе, осторожно, но настойчиво обнимая его и впиваясь губами в его губы так неистово, что это безумие закружило обоим голову, подняло на неизмеримую высоту, окутало ярким пламенем. Искры от этого костра, казалось, разлетались если не на весь штат, то точно уж на пару-тройку миль в радиусе от скромного однокомнатного номерка в придорожном мотеле. Кастиэль первым прервал поцелуй и уставился на своего человека затуманенными желанием синими глазами. Дин взял его за руку и потянул к кровати. *** Следующим утром Дин проснулся раньше своего ангела и долго-долго рассматривал его, спящего, спокойного, умиротворенного. Кас спал на животе, смешно сплющив правую щеку об подушку. Дин осторожно встал с постели и как можно более тихо приготовил кофе, за неимением джезвы – в кастрюльке, настоящий, ароматный, приберегавшийся для особых случаев. Кастиэль проснулся через пару минут после того, как Дин разлил по чашкам горячий напиток. Ангел щурился на лучи солнца, прокравшиеся в комнату, и счастливо улыбался Дину. Дин забрался с ногами на кровать, удобно уселся рядом с Кастиэлем, вручил ему чашку и отметил, что раны, которые он полдня и полночи целовал, вызывая восторженно-смущенные вздохи Каса, уже не кровоточат, и болезненная краснота практически спала. «Крылья будем растить вместе, — думал он. — Одни на двоих»