Пути к счастью

Полночь. Люблю это время. Можно отключить зрение и использовать только слух и интуицию. Замечать с виду незначительные детали, как например блеск зрачка. Левой рукой мягко откидываю волосы, золотые как солнце. Не только девушкам нельзя гулять темными ночами по глухим переулкам. Медленно, не дыша, подкрадываюсь к своей жертве сзади. Главное не спугнуть. Правой спокойно, почти нежно, но очень быстро делаю небольшой разрез на его шее. Медицинский скальпель мягко скользит по грубой коже. Как неприятно. На его шее проступили алые пятна и, наконец, из раны заструилась густая кровь. Она алого цвета. Это веселит, люблю алый. Конечно, в темноте не видно, но у меня богатая фантазия. Не знаю почему, но в этот момент мне всегда хочется смеяться! Нет, хохотать и… танцевать? Я вздыхаю. К сожалению, этого нельзя делать, иначе меня заметят. Вижу несколько капель крови на темном холщовом плаще, на платье ни капельки, это хорошо. Я становлюсь все аккуратнее. Практикуюсь… Раньше приходилось каждый раз менять платья. А плащ? И так понятно, что он на один раз. Я шью плащи из старых холстов, на которых остались испорченные рисунки сестры Анабель. В рисовании она излишне требовательна к себе, но и рисует неплохо. Ну, вот я дома. Так, плащ бросить в камин. От горения холста всегда столько копоти, что мои руки и лицо давно покрылись золой. Однажды я случайно оставила черные следы на коже жертвы. С тех пор они зовут меня Зола. Странно, люди не могут связать милую дочку местных дворян по прозвищу Золушка с серийной убийцей Золой. Идиоты. А я продолжаю, и сегодня тоже. Да что рассказывать-то? Вы же сами все слышали. Надеюсь, вам тоже было весело смотреть за алой-алой кровью. Хотя сегодня было на редкость скучно, он же меня знал. Он был удивлен. Он тоже идиот.  — Золушка! — мачеха зовет меня вниз. Какой же противный голос у этой женщины. Когда-нибудь мачеха меня доведет, и она почувствует мой скальпель на своей молочно-белой, рыхлой коже. Это будет весело! Наверное, вам интересно как я дошла до такой жизни? Ну, мучать читателя — плохой тон, поэтому расскажу все сразу. Мне было, кажется, лет десять. Да, точно, десять лет. Моя «любимая» старшая сестренка решила «развлечься». Тогда её развлечения казались мне странными и пугающими. Она любила причинять боль. Этого я не понимаю и сейчас. Какой смысл смотреть как корчатся люди? Она решила прирезать мою собаку. Красивого, наверное, породистого белого как снег пса, которого я подобрала пару дней назад. Анна достала изящный клинок, который она стащила из мастерской и нанесла удар собаке. Это произошло очень быстро, я просто не успела ничего сделать. Потекла кровь, именно это событие полностью переменило мою жизнь. Первая кровь, увиденная мной. Тогда я была зла на Анну, но… белое на красном… это так красиво. Вспышка злости будто обожгла меня. Я взяла оружие и резко, неумело прочертила кинжалом тонкую и изящную линию на руке Анны. Рана была очень красивая, расположенная параллельно вене. Ярко-красное с белым! Как красиво. Я заворожено смотрела на рану. Анна тихонько скулила от боли вместе с умирающей собакой. Вошедшая на задний двор через пару минут крестная была в ужасе от увиденного. Но, не растерявшись, она мгновенно наложила сестре шов. Анна потом сказала, что упала на торчащую из стены палку. Конечно же, она не пожаловалась, ведь тогда бы все узнали про нож, который она стащила в лавке и её «милые» развлечения. Вот так я впервые почувствовала запах крови и полюбила его. Но тогда это желание не было оформленным. У детей не может быть подобных желаний. Я постаралась забыть. Но через несколько лет моя крестная начала учить меня медицине. Я впервые увидела скальпель, а когда она показала мне, как легко он режет, то я была поражена. Желание все ещё было не понятным мне, но я все равно стащила скальпель у крестной. И через некоторое время начали происходить убийства… Ну ладно, мне надо идти, некогда думать о прошлом. Спускаюсь по широкой парадной лестнице. И тонким голоском спрашиваю:  — Вы что-то хотели, матушка? — я умею изображать идеальную дочь.  — Золушка, — своим писклявым голосом продолжила мачеха, — я хочу, чтобы ты продумала бальные наряды своих сестер. — опять все на мне. У меня идеальный вкус и потому мачеха не спешит обзаводиться модисткой.  — Матушка, а можно и мне пойти на бал? — конечно, я поеду с моей крестной, но вдруг. Чуда не произошло. Я получила закономерный, насквозь фальшивый ответ:  — Извини, милая, но мы с твоим папой не настолько богаты, чтобы вывозить в свет сразу трех дочерей.  — Да, я все понимаю матушка, — говорю грустным голосом. Продолжаю играть свою роль.  — Ладно, можешь идти к себе. Поднимаюсь в свою комнату. Мне нравится моя комната: небольшая, уютная с огромным камином. Никто не слышит и не видит чем я занимаюсь. Красота! Достаю блокнот с эскизами. Пытаюсь что-то нарисовать, но не выходит, хотя нет. Вот! Похоже это вдохновение. Люблю рисовать. Оба платья готовы, но это только черновики. Их ещё переделывать и переделывать. Над ними я буду работать дней десять. Как же много времени занимают эти несносные сестры! Золушка то, Золушка се! И вообще у меня имя есть: Эмели! Надоели. Здорово, уже завтра праздник. Наконец-то можно будет отдохнуть. Но вот опять: «Золушка! Сходи на рынок!» Я захватила корзинку и побежала на рынок. Очень долго пришлось выбирать овощи. Зато сейчас уже ночь. Спокойно иду по улице. Тут моего слуха достиг душераздирающий вопль. Женский. Потом мольба: «Нет! Не надо! Пожалуйста, нет!» Я была уже недалеко от дома, поэтому сразу поняла, что это из тупика. Я решила сходить посмотреть. Увиденное меня не поразило. Ну все понятно, пьяный мужчина собрался насиловать какую-то женщину, нет вру девчонку, ей на вид лет пятнадцать. Только странно, что у неё взгляд какой-то злой, такая будет драться до последнего. Необычный взгляд для будущей жертвы насильника. Эх и зачем я это делаю? Он уже съехал с катушек от похоти и не заметит даже пушки под носом. А меня уже захватил азарт охотника. Мягкими, отточенными движениями, еще бы я уже два года этим занимаюсь, подкрадываюсь к жертве. Она заметила меня и вроде бы узнала. Девчонка посмотрела на меня, будто говоря: «Уходи!» Это очень плохо. Пока она не успела ничего сделать, я тихонько кладу руку на плечо мужчины. Он непонимающе оборачивается. Пока этот «человек» не включил мозги, быстрым, резким движением рассекаю ему горло. Упоительное ощущение, когда видишь, а скорее интуитивно чувствуешь такую красивую ярко-алую кровь. Я улыбаюсь. Но упоение было слишком сильным. Пока я улыбалась девчонки и след простыл. Это очень плохо, она может рассказать обо мне. Нужно что-то делать. Ладно, завтра бал! Отброшу все мысли о плохом. Вхожу в дом, как всегда через черный ход, плащ сразу в огонь. Отнести купленное на кухню и все. Теперь можно и отдохнуть. Придя в свою каморку, я без сил повалилась на матрас. Честно говоря, когда начинала, я не могла и подумать, что убийство такое тяжелое дело. С такими мыслями я очень быстро уснула. Утром я проснулась совершенно разбитой. И почти сразу же снова вопль:  — Золушка! — я все-таки когда-нибудь её прикончу. Ненавижу! Я спустилась. Она непривычно ласково сказала:  — Милая, одень свое самое лучшее платье и приведи себя в порядок. Сегодня вечером перед балом мы ждем важного гостя. Я скажу девочкам, чтобы они тебя не беспокоили. Интересно, с чего это она сегодня такая добрая? Наверное, замыслила какую-нибудь гадость.  — Да, матушка, — говорю добрым голосом с ноткой предвкушения. Я и не надеюсь на что-то хорошее, но зачем мачехе знать об этом. Поднимаюсь к себе и открываю небольшой шкаф с моими нарядами. Достаю отдельно висящее на вешалке платье синего цвета. В дверь тихо постучали.  — Войдите, — сказала я. Это была служанка, которую прислала мачеха. Она помогла мне надеть платье и сделать прическу. Как ни странно, мы долго провозились. Может она знает, что за гадость замыслила мачеха. — Ненси, милая, спасибо тебе! Ты очень мне помогла, — её взгляд окрасился жалостью, значит попала. Но что же замышляет мачеха?  — Госпожа Эмели, я… Я… спасибо вам, это ваша матушка, она приказала подготовить вас к встрече с жен… — тут девчонка оборвала себя. Но поняла, что сказала лишнее. Значит, мачеха нашла мне жениха. Интересно кто же он? Наверное, гад какой-нибудь. Может это и не понадобится, но на всякий случай, прошу Ненси передать мне шпильку. Она отворачивается. А я беру тяжелый медный подсвечник и несильно бью девушку по голове. Но ей хватило и она потеряла сознание. Положив Ненси на кровать, я заперла каморку и спустилась в гостиную. Внизу стояли мачеха и сестры с отцом. Рядом с ними стоял какой-то старый хрыщ. И он мой жених?!  — Эмели, — начал отец, только он один в этом доме знает, что у меня есть имя, — я бы хотел представить тебе мистера Смита, он будет твоим женихом, — отец указал на старого хрыща. Я вижу, у него трясутся руки. Чтобы не смотреть на них перевожу взгляд на небольшое окно. Странно, я умудрилась провозиться до вечера. Главное на бал не опоздать. Люблю балы. Это очень красиво.  — Надеюсь, ты не будешь против провести этот вечер с мистером Смитом? — сказала мачеха елейным голоском. Тьфу, противно. Как же так?! Не поехать на бал?! Потом до меня дошло. Этот человек станет моим мужем. Ни за что! Все я в ярости. Смотрю на большие часы. Крестная подъедет с минуты на минуту. Значит нужно действовать быстро. Подхожу к нашему гостю, скромно и смущенно улыбаюсь, делаю реверанс и достаю скальпель из кармана. Нет времени на красоту, я быстро провела скальпелем по горлу, пока он падал, подобрав платье, ухожу вправо и резко пробиваю скальпелем горло Анны, чувствую как течет кровь. Упоение… Нет рано, рядом со мной еще трое. Мачеха сообразила и схватила тяжелый поднос. Два удара: по руке и по горлу. Анабель замерла, она всегда была медлительной. Не хочется её убивать, она неплохая, но придется. Стараюсь, чтобы удар был безболезненным. Отец, не могу, но выхода нет. Прости меня. Он не сопротивляется просто замер и что-то шепчет. Мягко разрезаю горло. Все. На радость и азарт времени нет. Быстро стираю кровь с рукава и бегу в гардеробную, там меняю испачканное кровью платье на бальный наряд Анабель, мы с ней почти одинаковые. Не забыть заткнуть скальпель за манжет. Он мне пригодится. Запираю двери. Мне очень повезло, что слуг сегодня отпустили пораньше. Бегу через ход для слуг к крестной.  — Милая, ты в порядке? — спрашивает крестная, видя, что со мой что-то не так. Она всегда за меня беспокоится  — Главное, чтобы с тобой все было в порядке, моя добрая фея, — я весело улыбаюсь. Я очень люблю крестную.Она всегда помогает мне. Когда мне было плохо из-за издевательств Анны или мачехи, она всегда меня утешала. До дворца осталось полчаса. Так что я могу спокойно подумать. Итак, у меня очень мало времени, слуги вернутся к полуночи, поэтому нужно успеть. Вот мы и приехали, мы с крестной входим в огромный сияющий зал. Нас сразу встречают знакомые, которым мы кланяемся и улыбаемся. В другое время я бы с ними с удовольствием побеседовала с ними, но сейчас у меня другая цель. Принц. Пробираюсь сквозь толпу. Ему повезло, что пока собрались только наиболее старые гости бала, и принцу никто не досаждал. А вообще в обычное время к нему не подойти. Вокруг него так и вьются девушки. Как бы невзначай прохожу мимо парня, ему лет шестнадцать. По виду и не скажешь, что принц. Такой невзрачный. Обворожительно улыбаюсь в пространство. Принц делает скорбящее лицо, так теперь покажем, что я не из тех, кто вертится перед ним каждый бал. Скромно опускаю глаза, отворачиваюсь и ухожу в другую сторону. Он удивлен. Принц мягко идет за мной. Он улыбается. Звучит вальс.  — Позвольте пригласить вас на танец, — говорит он. Делаю вид, что смущена.  — С удовольствием. Мы кружимся в вальсе. Он нежно обнимает меня за талию. Мои руки на его плечах. Рядом раздаются восхищенные вздохи. Но вот музыка затихает, и мы останавливаемся. После танца я немного устала.  — Не хотели бы вы чего-нибудь выпить? — он довольно галантен.  — Да, пожалуй, немного сока будет в самый раз, — улыбаюсь смущенно и одновременно польщено, еще бы не каждый день за мной ухаживает сам принц. Он подал мне бокал с соком. Дальше были дежурные вопросы, на которые я односложно отвечала. А потом настало время действий. Я отворачиваюсь от принца и бегу к выходу из зала, хорошо, что крестная меня не видит. Я бегу довольно медленно, но успеваю выбежать из замка раньше, чем принц. Он с трудом меня догоняет. Принц что-то говорит про то, что не правильно так сбегать. Я делая вид, что смущена, что-то отвечаю про важные дела. Он начал уговаривать меня остаться, я соглашаюсь лишь немного прогуляться по королевскому парку.  — Посмотрите насколько прекрасны звезды, но они меркнут по сравнению с вами… — он начал было петь мне дифирамбы, но сразу же осекся. Конечно, не каждый сможет говорить, когда ему в горло упирается скальпель. Я стою сзади и прижимаю инструмент к его горлу.  — А теперь, мальчик, — левой рукой нежно убираю ему челку со лба и продолжаю, — ты будешь слушать меня очень внимательно, а потом выполнишь все мои требования. Вот они. Первое — ты сейчас же пошлешь стражу или кого-нибудь еще, чтобы они убрали тела из моего особняка. А чтобы ты меня не убил, я стану твоей законной женой. Это второе. Сейчас ты сообщишь об этом своему отцу. Ты согласен или… чуть сильнее, но не до крови прижимаю скальпель к горлу принца. Парень судорожно произнес:  — Д-да. Я понимаю, что он играет, поэтому оставлять его без опеки нельзя. Как только меня не будет рядом, он сразу же поднимет тревогу и меня, в лучшем случае, повесят. Я взяла его под руку и повела обратно в зал. Мы шли по залу, а я тихо радовалась тому, что мои желания сбылись. Теперь у меня будет спокойная жизнь, а скальпель останется лежать до худших времен. Может быть, а может и нет. Есть разные пути к счастью, я обязательно расскажу про это моим детям. Но ещё я обязательно поведаю им про свой путь к счастью. Может быть. Не полностью, конечно. Улыбка растянулась до ушей, а мальчик, взглянув на меня, задрожал. Наверное, думает, что я буду с ним делать. Вечер обещает быть интересным.