когда?

– надеюсь, это был последний раз. – ацуши буднично отмывал руки, подумывая о том, выкинуть замаранную кровью одежду или бросить отмокать - есть ли шанс, что она отстирается? но не успел он решить эту диллему, как услышал знакомый голос позади себя: – ну что, муженёк, скучал? – он не видит, но в интонации говорящего ясно прослеживается улыбка - оно и неудивительно. – нет, знаешь ли. я же не просто так от тебя избавиться пытаюсь, сам понимаешь, – словно бы извиняясь, пожимает плечами. выключив воду и вытерев руки о висящее рядом полотенце, разворачивается всем телом к Рюноске, стоящему в дверном проёме и опиравшемуся на косяк. –я тебя тоже ненавижу. но против клятвы не попрёшь - вместе и в горе, и в радости, и в жизни, и в смерти. ничего мне сказать не хочешь? – ну, раз ты так быстро вернулся, скажи мне - есть ли смысл замачивать это всё, или проще сразу выбросить? моя любимая футболка, между прочим, - ты только её никогда не надевал, но теперь она вся в тебе, а я так старался, прятал в самых укромных уголках квартиры! – так я носил её, только ты не замечал, – говорит, подходя и сокращая этим расстояние, берёт ацуши за подбородок своими тонкими длинными пальцами, изгибая их и вдавливая длинные ногти в нежную кожу щёк возмущённого парня. – джи-и-инко, глупый-глупый джинко, думаешь, что сможешь что-то спрятать от меня? – усмешка и поцелуй. хотя, сложно назвать это поцелуем, скорее это драка между двумя людьми с одной лишь целью - откусить часть другого. побеждает акутагава - его острые зубы прокусывают нежную нижнюю губу ацуши до крови, и та стекает тонкой струйкой по подбородку. рюноске, отрываясь от губ, слизывает её. накаджима, поймав момент, слегка вытягивает шею, опуская голову, и кусает его за плечо - тот дёргается с неожиданности: – ого, так у тебя зубки прорезались? не ожидал, тебе же рано ещё, маленький совсем. – как будто ты большой, аку-та-га-ва, – медленно цедит через зубы, а в глазах виднеется смесь ненависти с возбуждением. да, в прочем-то, взглянуть ниже - ещё одним доказательством будет шикарный стояк. который, кстати, был замечен, и ему даже на живот руку положили. – знаешь, дикая природа удивительна - ты маленький, но зато у тебя большой... как странно, правда? что делать будем, а? – а рука спускается ниже, пока он говорит, заходит под штаны и трусы, а затем хватает член, сгибая пальцы и впиваясь ногтями в кожу столь нежного органа. ацуши шипит от боли и неожиданности, отдёргиваясь и выдирая руку суженного чуть ли не вместе со своим пенисом. – с-совс-с-сем с-сдурел, придурок? – но дальше, чем прыгнул, не отходит. хоть и жгёт неприятно внизу, стояк лишь немного упал и теперь на него уже неприятно давят штаны. акутагава смотрит, ухмыляясь, и совсем не ожидая внезапного нападения на себя. а накаджима не хочет мириться с возбуждением, которое наверняка не только его одолевает, только вот у другого оно спрятано за огромной и длинной рубашкой, которая сейчас явно лишняя... и, расстегнув верхнюю пуговицу, стягивает её с рюноске, который от неожиданности даже помогает себя раздеть. откинув её на пол, как явно не нужную, ацуши приникает к шее, присасываясь, будто пиявка, и кусает, сильно, как можно сильнее, пока акутагава не отдирает его голову, схватив за волосы и больно оттягивая. встречаются глазами, заполненными страстью. – джи-инко, где же развлечения? скучно до ужаса, знаешь ли... – а в ответ ему с силой давят на плечи, и тот понятливо опускается на колени, и расстёгивает штаны парня. те падают на пол, широкие ведь, не на чём держаться на тонком теле. стягивает трусы немного - ровно настолько, сколько надо для члена, и, слегка облизав головку, берёт его в рот, слыша испуганный вздох - боятся, что укусит - и принимает его в горло. пару секунд, чтобы привыкнуть - и начинает двигать головой, вперёд-назад, вперёд-назад, размеренные ритмичные движения. в какой то момент, видимо, близкий к разрядке, накаджима хватает его за волосы, но в ответ ногти впиваются в спину почти до крови. боль провоцирует оргазм, и горячая струя спермы бежит в горло рюноске, который мстительно слегка прикусывает основание члена - слышится нервный вздох. обессиленный ацуши сползает на пол. акутагава о себе позаботится сам, нечего было так рано воскресать.