Не исчезнем

Джонни настолько отвык чувствовать себя неправильно, что поначалу, не совсем понимая что именно происходит, он запаниковал. В своей манере, конечно же: Выкрики при малейшем триггере, нервная ходьба, прищур глаз от очередного жеста с очками — в одну секунду те мешали, а уже в другую были спасением. Он стал сплошной агрессией. Но ведь привыкаешь к ней и человека становится искренне жаль. В случае с Сильверхендом он просто становился жалким. Аж самого блевать тянуло. Да, Ви был парнем. Странноватым, юным и местами наивным. Ничего такого... А еще стремительно шедшим в мир иной в свои двадцать с хуем. Из-за Джонни. Конструкт привязался пиздец как несправедливо. Но хуже того было, что и сам пацана к себе же привязал. И даже не в этой их паразитической ситуации дело было. Джонни вновь ломал важного ему человека, но в этот раз не специально. Да и самому страшно же... Лишь бы снова не впасть в цифровую бездну, гадая, а долго ли ему осталось. Лишь бы не дать впасть в нее Ви. И раньше, до бесконечных цифровых лет в заточении, Сильверхенд мог выплескивать весь коктейль негативных эмоций на окружающее его, меняя, отторгая и, наконец, ломая. Сейчас сорваться он мог лишь на одного человека, но не срывался. Только не на Ви, нет. И в голове прочно засела мысль. Нет, скорее даже мелодия, слова. Когда кто-то говорил, что он не был рокером, музыкантом, Джонни злился и отвергал. А чуть позже, один на один с текилой, проклинал самого себя — музыка и правда была просто инструментом. Когда слышал скандирование своего имени — блевать тянуло. Когда вспоминал увлеченные глаза Керри — усмехался. Горько, с завистью. Но сейчас, кое-как гладя гребаного Нибллса, понял. Джонни косо глядит на сонного наемника. Пришла, наконец, муза? А потом фыркает и отворачивается — звучит сопливо. Вместе с тем правда.

***

Ви спал мало, крайне мало и Джонни чувствовал себя последним конченным, блять, ебланом. Но ему осталось не так много, да и он ненадолго же. Ви даже не узнает, проснется бодрым. Наверное. А в ином случае расскажет Сильверхенду очевидные вещи про то, какой же он эгоист. В их ситуации это даже к лучшему — легче прощаться будет. Но держа в руках потрепанную гитару, Джонни не может думать. Он просто растворяется, закрывая глаза и давая волю чувствам. Аккорды ставятся сами, раздаются агрессивно и громко, пугая ранее спящего кота. За столько времени он смог отполировать песню вдоль да поперек и сейчас безумно не хватало баса и раздирающих ударных. Но это ничего, не страшно — он наконец смог бы назвать себя кем-то. Рокер, музыкант, исполнитель — не важно. Не сейчас. И сколько раз в его голове проносилась эта песня. Но сколько раз помимо голоса своего он слышал чей-то другой. И не Керри, как раньше. Далеко не Керри. Когда Джонни начинает петь... Воздух заканчивается, ладонь скользит по грифу, вызывая оглушающую тишину. Он убирает гитару и ложится на кровать, чувствуя себя безумно жалким. Не смог вытерпеть его голос? Девочка малая. Последнее, что чувствует — мягкое тельце Нибблса.

***

Каждое пробуждение — пытка. Паника, словно вскочил из-за взрыва поблизости во время войны. Быстрый анализ того, что его окружает и судорожные попытки прийти в себя. Он живой... Он живой? Правда? Ведь это распирающее нутро чувство бывает лишь у живых? А потом тихое уютное ворчание сбоку и Джонни накатывает тупое облегчение. Неважно. Абсолютно неважно жив он или нет. Важно, что Ви все еще был здесь, с ним. И Джонни из раза в раз ловил себя на мысли, что нихуя он не привязывался. Он просто стал зависим. Живой или нет, зависим просто потому что или из-за чипа — похуй. Есть лишь здесь и сейчас.

***

— We'll never fade away... — Непринужденно напевает под нос Ви. Джонни напрягается, хмурится, думает, молчит. А потом все же выдает: — Откуда ты ее знаешь? — Так она твоя же. — Ви даже не оборачивается. — Так я ее не исполнял. — Вырывается само собой. Сильверхенд шумно выдыхает и надевает очки. Еблан. Он не видит Ви, но слышит как тот тяжело думает. — Ты ее всю знаешь, да? — Все же спрашивает с малой надеждой на отрицательный ответ. — Ага. — Ви вызывает тачку. Вот и поговорили, блять.

***

И так день за днем: паника каждый раз по пробуждению; круговой повтор своей песни; не-очень-то-сука-ловкие ситуации с Ви. Недолгая поездка на американских горках могла бы не входить в последний пункт. Ви, кажется, так не считал. — Что делать будешь если, ну, где-то валяется копия твоего тела и.. — Не начинай, Ви. — Что? Почему? — Наемник хмурится. — Мне интересно. — Я не думал об этом. — Брови его сводятся еще больше и Джонни вздыхает. — Да ну, ебать. У тебя на это было просто дохуя времени. — Раньше всего что я хотел, так это прикончить Арасаку и, может, даже войну какую-нибудь спровоцировать. Но.. все изменилось. Я не хочу думать о том, что может быть если. Особенно когда этого "если" не будет. — Но вдруг..? И Джонни безумно хочется испариться, сбежать. Но песок, мирные волны и солнце Пасифики, лучи которого слишком уж ахуенно ложились на лицо наемника, лишали каких-либо сил. — Я бы уехал. Туда, где Корпораций поменьше и где можно начать новую жизнь. А твои планы? Ви молчит. Волны проходят сквозь ноги Джонни. — Знаешь... Я чувствую себя ебанной потеряшкой. Раньше у меня была семья, свобода, но я.. я устал от этого. От жизни в клане. А потом случился Найт-Сити и я думал, что наконец стал счастлив. Деньги, новая свобода, возможности. Но после смерти Джекки все оказалось пустым. — Может из-за того, что я тебе мозг разъедаю? — Пытается отшутиться. Провально. — Из-за этого я только больше запутался, че я хочу вообще. Всю жизнь убивать? — Ты помогаешь людям, Ви. — Редко, а своим близким я помог лишь на тот свет отправиться. И Джонни знал, к чему он ведет. — Мы разберемся. — Пацан на это лишь смеется, а конструкт цокает и поджигает сигарету. Была, блять, не была. Он никогда не был знатоком утешений или прочих "милых" жестов — зачастую все портил и упивался ненавистью да жалостью к себе. Поэтому то, что Ви не въебал ему как только он аккуратно обнял того со спины, было сладкой победой. — We'll never fade away, запомни. — Джонни делает затяжку, мажа пальцем по носу наемника. — Не убедил. — Ви, пососемся только когда ты не будешь стремительно подыхать, а то подцеплю чего... — Конструкт расстягивает последние слова, пытаясь игнорировать стук в груди. Чье это сердце? Его или... — "Ты не в моем вкусе". Ви улыбается. Джонни не может не ответить ему тем же. — Попизди.