Причина

Их называют псами сегуната, боятся и ненавидят. При виде них распахиваются все двери и закрываются на замки ставни. Им приходится частенько обагрять свой меч, и повод не всегда достаточен и весом. Они существуют под гнетом жесточайшей дисциплины, их устав надежно удерживает своих подопечных от опрометчивых поступков, а каждый проступок карается смертью. Они должны вести достойную жизнь круглосуточно, вставать спозаранку, справляться с работой, жить в казарме и беспрекословно подчиняться приказам. В этом нет ничего нового или невыполнимого, это хороший путь для самурая и мужчины, тем более, в тех редких случаях, когда душа и сердце поют о другом, Кондо-сан заставляет отойти от пути официального, лишь бы не утратить тот путь, что горит в каждом из них едва ли не с момента рождения. И сам Кондо-сан — величайший из военачальников, да и Хиджиката-сан, несмотря на то, что он — настоящая заноза в заднице, вовсе не так плох, как об этом принято думать. Он разумен, вместе с Кондо-саном они искренне заботятся о подчиненных и об их благополучии, ведут отряд по верной дороге, уничтожая преграды на пути своими телами. Не прячутся за спинами и не отсиживаются в безопасном месте. Да и он сам авторитетен и опасен, сумел добиться от своих людей почтения и уважения, послушания и даже любви. Большое достижение для мальчика, который долгое время только и мог, что дуться по пустякам, бездельничать, отлынивать и прятаться под юбку сестры. Впрочем, кое-что из этого не изменилось до сих пор. Причины, правда, стали другими. Сого все еще помнит, как весело было им всем стоять на равных друг с другом и плескаться в одних набедренных повязках посреди прохладного озера. А затем налетать на арбузы и драться за самый лучший кусок. Он помнит, насколько звонкий и искренний смех разливался по округе в те благословенные времена. Он помнит, как в додзе все широко улыбались, тыкали друг в друга пальцами, творили, что хотели, бесконечно переругивались и пересмеивались. Он помнит, какой надеждой были наполнены сердца каждого из Шинсенгуми, когда они только-только начали свой путь в простой одежде и скудными узелками на шее. Как собрали все свои пожитки и смело двинулись вперед, потому что искренне верили: дальше будет только хорошее. Сого не любит жить прошлым, он не привык ворчать, как старый дед или вспоминать славные былые деньки. Просто… Просто иногда он смотрит в посеревшие от усталости и тревог лица товарищей, слушает их наполненные серьезностью речи, отмечает заученные до автоматизма строевые движения. А видит при этом светлые воды озера и стекающий по белоснежным повязкам липкий арбузный сок. Потому-то он и делает все это. Спит на дежурствах, уходит в раменную с миссий, подкидывает табаско в еду, разговаривает с командованием как с надоедливой матерью и стреляет из базуки, не выбирая целей. Он ждет, что рано или поздно его товарищи все же рассмеются при виде хорошей шутки, отпустят себя и вновь станут теми, кем были в самом начале: семьей. Сого не терпит скуки, не верит в дисциплину и наказания, не знает, что это: долг по обязанности, служба вопреки совести. Сого делает все, чтобы его товарищи тоже никогда и ни за что не узнали подобных страстей. Кстати, давно он не подбрасывал дохлых тараканов в майонез Хиджикате-сану… Стопроцентно отпадной получится шутка!