sunoo:
хён, ты где? почему ты уехал без меня?
sunghoon: значит ты ничего не помнишь?sunoo:
нет
Ответа не было долго, и за время его ожидания Сону успел себя максимально накрутить. Сонхун был немногословным в общении лично, а в переписках и подавно. Нет, конечно, блондин поддерживал разговор, но иногда он мог просто замолчать, намекая, что ему не хочется дальше обсуждать эту тему. Или же он резко менял курс беседы на то, что будет интересно именно ему. Вообще, с Паком было довольно сложно в этом плане — он был интровертен, в то время как Сону представлял собой воплощение социальной бабочки. sunghoon: ладно, не важно. не хочешь приехать? я вызову тебе такси По правде говоря, Ким сейчас был не в состоянии делать что-либо. Хотелось лишь выпить литр воды из-за дикого обезвоживания и завалиться обратно в кровать — последствия алкоголя напрочь отбивали желание жить. Однако сейчас это было непозволительной роскошью, ведь Сону не давала покоя неизвестность. Что же произошло этой ночью? Он с трудом поднялся с постели и прошёл к выходу, напоследок кинув взгляд на Ники — тот с головой зарылся в одеяло, из-за чего на виду была только его тёмная макушка. Кощунственно было бы вырывать Нишимуру из царства сна, поэтому Ким просто прикрыл за собой дверь. Другие студенты, скорее всего, ещё спали. Дом был полностью погружен в тишину, и даже не верилось, что несколько часов назад тут полным ходом шла вечеринка. Хотя, верилось — на первом этаже всё ещё находились последствия пьяного веселья в виде полнейшего бардака. Сону аккуратно обошёл все сомнительные предметы на полу и последовал к кухонному уголку, ведь очень сильно хотелось пить. Утолив жажду, он зацепился взглядом за корзину с фруктами. В плетёном углублении лежали: красочные яблоки, апельсины, персики и бананы. Энергия Кима была на нуле, поэтому он потянулся за бананом, чтобы хоть как-то её восполнить, но рука внезапно замерла в паре сантиметров от желаемого фрукта. Он не мог дать этому особое объяснение, просто в мозгу будто зазвучал голос: «тебе и правда необходимо это съесть?». Этот голос принадлежал ему самому, но его появление оказалось таким неожиданным, что Сону впал в ступор. Он серьёзно задумался над заданным вопросом, придя к выводу, что обойдётся и без этого злосчастного банана. Просто его сейчас немного тошнило, но потом он поест. Ким надел свой пуховик и вышел на улицу, где его уже поджидало такси.***
Дорога до дома Сонхуна заняла минут двадцать. Тот жил в спальном районе недалеко от их университета — расстояние было всего в две станции метро. Сону вышел из машины и, засунув руки в карманы куртки, торопливо зашагал в подъезд новенькой многоэтажки. Поднявшись на восьмой этаж, он нашёл нужную квартиру, в которой успел побывать уже множество раз, и нажал на дверной звонок. Дверь открыли сразу же, будто хозяин квартиры ошивался у её порога, но по виду Сонхуна этого и не скажешь — тот безразлично окинул фигуру своего парня взглядом. Лишь отошёл в сторону, давая пройти гостю. — Пришёл всё-таки? Я уж думал, твой японец тебя не отпустит. — Что это? С кем ты подрался? — Сону, проигнорировав слова Пака, подлетел к лицу напротив и обхватил его руками, как только заметил лиловый синяк на скуле. — Угадай. Небрежно отбросив чужие ладони и кинув нечитаемый взгляд на их обладателя, Сонхун проследовал на кухню. Обычно тот целовал Кима при встрече, обвивая руки вокруг его тонкой талии, но не сейчас. Напряжение ощущалось физически, а холод, исходящий от парня, заставил поёжиться. — Я не понимаю тебя, хён. Объясни, пожалуйста, что случилось, — Сону уставился на затылок Пака, который упёрся руками в столешницу. — Это Ники. Ники меня ударил, потому что не захотел отпускать тебя вместе со мной, — немного подумав, он безразлично добавил. — А ты остался вместе с ним, ни в какую не желая уходить. Поэтому я и уехал. Сону не мог помнить события вчерашнего вечера, поэтому принял каждое слово за чистую монету. В груди разлилось вязкое чувство вины перед Сонхуном и обиды на Ники. Как последний мог ударить Пака? — Прости, — услышав извинения, Сонхун развернулся лицом к собеседнику. — Когда я пьян, то не контролирую свои действия. Не знаю, что на меня нашло. — Хорошо, что ты признаёшь свою ошибку. Мне было неприятно вчера, — вдруг он проскользнул руками от талии до лопаток Сону, крепко прижав к своей груди. — Если хочешь загладить свою вину, то придётся выполнить одну мою просьбу. Тёплое дыхание над ухом заставило Кима невольно напрячься. — Какую? — Давай сходим на каток. Прямо сейчас, — тонкие длинные пальцы поглаживали спину Кима. — Помнится мне, ты хотел посмотреть, как я катаюсь. Сону сморгнул удивление, успев представить в голове кучу различных просьб Сонхуна, к своему стыду понимая, что все из них имеют сексуальный характер. Конечно же, каток. Недели две назад Кимом было выражено яркое желание лично увидеть способности Сонхуна на льду. А сегодня Пак вспомнил об этом и предложил невинно провести время вместе. Покраснев, Сону подумал, что только у него тут были пошлые мысли. И можно было бы с радостью согласиться на предложение Сонхуна, но Ким всё ещё чувствовал себя не лучшим образом — голова трещала нещадно. Вот только моментально отказаться ему не позволяла совесть, которая винила своего хозяина во всех бедах Пака — чего стоил один только темнеющий синяк на прекрасном лице. По мнению Сону, портить такую красоту — грех. — Я не уверен… Может, в следующий раз? У меня очень сильно болит голова. — Так выпей лекарство, — Сонхун отстранился. — Я пока переоденусь. Он покинул кухню и оставил Кима одного. Такое равнодушие в свой адрес заставило Сону почувствовать себя не в своей тарелке. Он всё ещё не мог привыкнуть к быстрой смене настроения своего парня — остаётся лишь гадать, в каком расположении духа тот будет через минут пять. Но с кем не бывает. Сейчас поведение Сонхуна было вполне обоснованным — Ким расстроил его, поэтому не стоило ждать какого-то особого отношения к своей персоне. Но, как ни крути, было больно и неприятно. Сону налил в стакан холодной воды и начал искать в аптечке хоть что-то от головной боли. Отыскав баночку с обезболивающим, он закинул в рот сразу две капсулы — чтобы уж наверняка. Как раз в этот момент висках заныло, что побудило парня зажмуриться. Он сел и устало опустил голову на сложенные на столе руки. Чужие прохладные ладони проскользнули от плеч к затылку, неспеша пробираясь к вискам и аккуратно их массируя. Приятная ласка расслабила тело и Сону облегчённо выдохнул, понимая, что Сонхун на него не сердится. В груди разлилось тепло от этой мысли, поэтому Ким почувствовал себя самым счастливым человеком в мире. — Прости, сильно болит? Можем не ехать сегодня, — холодные пальцы накрыли веки Сону, создавая контраст с горячей кожей. Как можно было быть таким идеальным? Забота Сонхуна позволяла ощущать себя на седьмом небе от счастья. Сону млел от бархатного голоса, не представляя себе жизни без его обладателя. Конечно, это были его первые отношения, и пока что не с чем сравнивать, но он порой даже сомневался в себе, думая о том, почему именно ему выпала возможность познать взаимность Сонхуна. Кандидатов на роль его второй половинки было навалом — что парней, что девушек, — но это место занял Ким, который был ничем не лучше их, а в некоторых аспектах, может, даже и хуже. — Нет, всё хорошо. Скоро пройдёт, — Сону отнял его ладони от своего лица и неуверенно протянул, пересекаясь взглядом с изучающими тёмными омутами напротив. — Поцелуй меня? Губы Сонхуна, в отличие от его рук, были тёплыми — они щедро дарили ласки в виде лёгких прикосновений к щекам и губам. С замирающим от нежности сердцем Ким доверчиво положил ладошки поверх плеч Пака. Поцелуи имели невинный характер, представляя собой обычные касания губ друг к другу, и Сону любил именно так — медленно и невесомо, без намёка на дальнейшее продолжение на горизонтальной плоскости. Совсем недавно, познав вкус сексуальных отношений между двумя парнями, он сильно разочаровался. Реальность совершенно отличалась от того, что было написано в книгах и показано в фильмах. На самом деле всё было больно и неприятно — до выступающих слёз горечи и обиды. Никаких бабочек внизу живота — лишь бесконечное терпение для удовольствия второго партнёра. К счастью для Сону, сексом они занимались не так часто, поэтому столь неприятный аспект их отношений можно было и пережить. Сонхун аккуратно высвободился из хватки парня и сделал шаг назад. — Ну, тогда поехали.***
Ледовая арена почти в самом центре Сеула была заполнена людьми — немудрено, ведь на календаре было воскресенье, а значит, люди желали активно повеселиться перед новой рабочей неделей. Милая девушка вручила двум парням коньки, и они направились ближе ко льду. — Может, я тут постою? — Сону нервно оглядывал людей, подмечая, что среди них нет никого, кто не умел бы кататься. Сам он стоял на коньках, примерно раза три, что абсолютно не сравнимо с умениями Пака. — Нет. Зачем тогда приезжали, раз ты не хочешь? — Просто… Я думаю, что буду тебя отвлекать, потому что я вообще не умею кататься. Сонхун раздражённо цокнул языком. — Побольше уверенности, Сону. Вот, даже несмышлёные дети умеют кататься, — он махнул рукой в сторону. — Давай ты не будешь понапрасну гадать, а просто выйдешь на лёд? Не дожидаясь ответа, он подтолкнул Сону к выходу на арену. Последний неловко замахал руками, безуспешно пытаясь удержать равновесие — тело не слушалось и всё равно заваливалось назад. Однако упасть ему не дали чужие руки на талии, которые без труда зафиксировали вертикальное положение туловища. Они сцепились в замок на животе Кима, прижимая того спиной к груди. — Ну как, уже не так страшно? — низкий голос над ухом заставил Сону покраснеть. — У-уже нет. Сонхун слегка оттолкнулся вперёд, позволив их телам неторопливо плыть на морозной глади. Ким замер в его руках, полностью доверяя свою безопасность Паку, который легко объезжал преграды в виде других людей на их пути. Внезапно одним резким движением Пак развернул Сону лицом к себе и переплёл их пальцы. Хитрая усмешка появилась на его прекрасном лице, когда он ускорил движения ногами, катясь уже спиной вперёд. — С-сонхун-хён! Мы сейчас врежемся в кого-нибудь! — Всё будет в порядке. Неужели ты мне не доверяешь? — он рассмеялся, обнажая белоснежные клыки. Сонхун сам по себе был самоуверенным, но именно на катке он ощущал огромнейшее превосходство над другими людьми. Находясь на льду, он чувствовал себя так же, как рыба в воде. Пока кто-то вяло волочет свои конечности, он без труда плывёт вперёд, не без насмешки глядя на остальных. А зрители, например, в лице Кима, только подпитывали его азарт и желание увидеть в глазах напротив такое приятное для собственного эго восхищение. Отцепив от себя пальцы испуганного парня, Сонхун принялся с весельем наблюдать за его действиями — стало интересно, что же он будет делать без него. Сону неожиданно лишили опоры, отпуская в свободное плавание, из-за чего не привыкшее самостоятельно держать равновесие тело рухнуло на колени. — Ай… Хён, почему ты меня отпустил? — обиженно протянул Ким, потирая ушибленное колено — завтра наверняка на этом месте будет синяк. — Прости, я не думал, что всё настолько плачевно, — он приблизился, помогая встать Сону. — Ну и заставил же ты меня испугаться — ты так сильно грохнулся, я думал, от твоего веса лёд по швам пойдёт. Наигранный смех Сону. Слова Сонхуна задели что-то внутри, но он отмахнулся от этих ощущений. — Давай… Лучше ты покажи какой-нибудь прыжок или вращение. Интересно увидеть вживую. — Хорошо. Только убедись в том, что не оторвёшь от меня глаз, — он игриво подмигнул и отъехал в сторону, разгоняясь для предстоящего трюка. Наблюдая за ним со стороны, любой мог бы сказать, что Сонхун потрясающий фигурист. Его выточенные до совершенства движения, прямая осанка и холодный уверенный взгляд говорили о том, что никто на этом поле не сможет с ним потягаться. Это завораживало. Он развёл руки в стороны, сосредотачиваясь на расположении своего тела. Фигурист оттолкнулся зубцом левого конька и совершил тройное вращение, после приземляясь прямо на правую ногу, а левую отводя назад. Послышались аплодисменты от немногочисленных зевак, что завороженно уставились на Пака. Сону был ничем не лучше их — он тоже был ослеплён его красотой и умениями, разница лишь в том, что уже относительно давно. Сонхун упивался чужим вниманием ещё немного, плавно покружив на льду, прежде чем он остановился около Кима. — Ну как тебе? — Ты… просто потрясающий, — Сону не увиливал, в его голосе слышалось явное восхищение. — Как называется этот прыжок? — Тройной тулуп. Конечно, было немного так себе из-за того, что я долго не практиковался… — Шутишь? Я не разбираюсь в фигурном катании, но ты в нём прекрасен! Я столько видео с твоих выступлений посмотрел… Ой, — Ким смущённо замолк, понимая, что сдал самого же себя с потрохами. — Мило, — Сонхун потянул его за щёчки. — Не хочешь пойти в кафе? Я не завтракал и ты тоже. По правде говоря, Сону хотел. Голод ощущался физически, побуждая пустой желудок сжиматься от отсутствия пищи. Рациональная и привычная всем сторона парня согласилась бы не раздумывая, мыслями уже выбирая, какой торт она закажет. Но сейчас в Сону поселился червь сомнения — тот же самый, который заставил утром отказаться от банана. Он подумал, что присутствие этих размышлений — хороший знак, потому что, действительно, надо бы начать следить за своей фигурой и питанием. Тем более, необходимо соответствовать неземной красоте Сонхуна и его немаленьким стандартам. Пустой желудок теперь ощущался не как проблема, которую нужно поскорее исправить, заполнив его до отвала, а как нечто хорошее, к чему, наоборот, надо стремиться. — Если честно, я не голоден, хён. Ты уже хочешь уйти? — Да. Я так хотел тебя угостить твоим любимым тортиком, — грустно протянул Сонхун. — Точно не голоден? Или уже разлюбил мятный шоколад? — Не разлюбил, — натянуто улыбнулся Сону. — Ладно, пойдём.