Вечер всё ближе.
Рассеянный луч солнечного света мучительно обжигал каждую уродливую ссадину на молочно-прозрачной коже. Шерлок протяжно стонал. По-своему изящные холодные ладони пробежались вдоль выпирающих косточек шейных позвонков и осторожно спустились по их длинной мраморной лестнице ниже. Мягкие подушечки пальцев старшего брата рачительно коснулись тянущихся нитями шрамов. Глаза рефлекторно зажмурились. — Шерлок, — хриплый голос Майкрофта отдался коротким эхом в самое ухо, — ты вообще слышал что-нибудь о технике безопасности? Будущий великий детектив в ответ лишь фыркнул с отвращением. Эти проклятые им руки, словно алмаз «кохинур» в короне королевы, распространяющий смерть, завладели его обрисованной кровью спиной, ущупывая и умертвляя каждое её пятнышко. Унизительное, теряющее чувство. Едкий запах перекиси водорода раздирал лёгкие изнутри и пропитывал широкие стены особняка; но дышать тяжело не только поэтому... Вата неприятно щипала разного размера гематомы и отёки, отрывисто затрагивая родное сахарное тело. Шерлок поморщился, соединив яркие брови в одну густую гряду и сжав под собой простыню, сдавливая эмоциональный рык. Но Майкрофт, правда, старался быть нежным и не причинять ему сильной боли. — Потерпи, — успокаивал он младшего брата, уже не обрабатывая его подгнившие раны, — ещё чуть-чуть. Пластыри и бинты цвета слоновой кости постепенно окутывали каждый уголок израненной кожи, укрывая выпуклый позвоночник и глубокие язвы от внимательных, почти кристально-чистых глаз. Холмс-старший не сразу осознал, что он любуется. Наслаждается. Именно сейчас Шерлок казался ему особенно утончённым: слегка отросшие, словно бархат, чёрные кудри изящно лежали на хрупких плечах, растекаясь скрученными линиями по багровой тощей спине.Это восхищало.
Болезненно сдавив внутренние органы, Майкрофт дёрнул за повязку в последний раз и затянул небольшой филигранный узел. Но он не отпрянул, нарочно перебирая педантичное сплетение бледными пальцами слишком долго. Развязный взгляд с будоражущей жадностью скользил вдоль вытянутого тела младшего брата, цепляясь за каждую, даже самую неприметную кофейную родинку и редкий волосок: нужно запомнить все детали. — Майкрофт, ну сколько ещё? Тот, пропустив вопрос мимо, придвинулся чуть ближе и сползнул ладонями к стройной талии, неудержно охватывая её со всех сторон. Младший Холмс, вздрогнув, мнительно затих. Он не знал, почему старший брат делает это. И, если честно, не хотел знать. Ледяные руки властно сжали его тонкий пояс, наверняка чувствуя на себе быстрое переливание крови в поджилках и мелкие бугорки мурашек, моментально покрывшие бесцветную кожу. Майкрофт всей грудью вдохнул свежий аромат тёмных волос, с хищностью зарываясь в них своим носом. Они никогда не сидели так близко друг к другу. И вряд ли будут ещё... Когда обсохшие губы и влажный язык братца коснулись его шеи сзади, Шерлок окончательно потерялся. Пульс миновал отметку 100, зрачки животно расширились, стирая блекло-серый свет в глазах: он был дьявольски напуган. Нежный и трепетный поцелуй, деспотично покрывающий всю его ломкую спину, заливал часто бьющееся сердце густой карминовой жидкостью. Желание броситься подальше от этих странных ласк незаметно заполонило рассудок, и Холмс-младший поддался ему, неровно толкаясь от брата. Ловко увернувшись и поднявшись на костлявые ступни, он начал простреливать взглядом, полным наигранной ненависти, его бездонное и мутное грязно-голубое нечто. Натянутые на мышцы глазные яблоки Майкрофта не выявляли абсолютно ничего, кроме почти что неуловимой завороженности. Удовольствия. Ему даже не нужно было прикасаться, — достаточно лишь видеть.И это пугало ещё больше.
— Ты не сделаешь этого, — голос Шерлока, лениво ползущий по самой низшей из возможных граней слышимости, предательски дрогнул. Он прекрасно знал, что тот сделает это. Последующий чужой вздох оказался совсем близко, на ощупь пробравшись сквозь мерклую пустоту к прозрачной паутинке барабанной перепонки: большой брат поспешно, практически неприлично встал напротив. Думалось, что дух грязного искусителя резко вселился в тело и заставлял его с каждым ритмическим сокращением действовать всё более и более опрометчиво. Всё более грязно. Белые костяшки пальцев уже сгладили большинство заострённых черт лица будущего великого детектива, охотно принимаясь за новые. Он ощутил боль в грудной клетке от собственного дыхания. Понимание того, насколько много для него значит Шерлок, накрыло с головой. — Я тебя люблю. Признание вырвалось из горла Майкрофта прежде, чем он успел подумать об этом. Надломленная линия его узких губ тут же вжалась в чужую, бледновато-розовую и пухлую, начиная вовлекать её в томительно-нежный, ненасытный поцелуй. Шерлок по необъяснимой причине впервые за вечер не вздрогнул с тревогой: наоборот, расслабленно выдохнул, открываясь для сыгранной нежности. Язык старшего брата, измокший и гладкий, фривольно проскользнул внутрь, тягуче переплетая и подкашивая другой, не менее мягкий. Его длинные пальцы пробежались по замотанным в белую повязку рёбрам и лопаткам, словно в полосу солнечного света, скручивая и тут же раскручивая очередной торный узелок. Тела любовно тёрлись друг о друга, соприкасаясь каждой выступающей венкой и вызывая новые реакции. Возбуждение. Младший Холмс с замешательством и с трепетом почувствовал, как где-то внизу распространялось непривычно жаркое пламя, зажигающее и стремительно увеличиващее область его паха. Он, пошатнувшись на месте, вновь резко отстранился и сделал несколько оторопелых, растерянных шагов назад. Лицо раскраснелось. Дыхание частое. Но нужно постараться собрать мысли в кучу: это дело никак не должно затянуться... Не менее взвинчённый Холмс-старший внимательно очеркнул взглядом знакомо мятущийся силуэт, спрятанный во мраке тени, и в тот же миг без всякого труда всё понял. Шерлок — девственник, явно не готовый к подобному. По крайней мере, сейчас. — Я тоже тебя люблю, — почти глотая и с трудом вытаскивая из себя каждую букву пробормотал он себе под нос, конфузливо прикрыв двумя руками вставший член. — Но нет, Майкрофт. Тот отрешённо кивнул, впиваясь короткими ногтями в бедро. Он явно готовился вдаться в долгие объяснения, раздумывая обо всём произошедшем слишком много, и набрал в лёгкие больше воздуха прежде, чем начал говорить. Но слов стало посредственно мало, и заместо заготовленной речи Майкрофт, усмехнувшись, произнёс: — Когда перестанешь бояться — жду у себя.