Волшебное измерение.
Планета: Даймонд
Королевский дворец Даймонда. Я морщусь как от зубной боли, но покорно начинаю взбираться по крутой винтовой лестнице, ведущей из подвала. Туда, откуда пришёл приказ придти. К моему не желанному отцу, ныне королю Планеты Даймонд. Форма правления которого монархия. Мне уже одиннадцать, и ко мне по-прежнему обращаются, без всякого уважения, да и градация не меняется. Сегодня вообще не мой день. Эксперимент, на который я убила месяцы работы и немалую часть своих сбережений, пошел к чертям, и на финальной стадии рунический артефакт... хм… взорвался. Хотя нет, не так — он не просто взорвался, а оставил чудную разлапистую хризантему копоти на потолке лаборатории и обрушил с полок другие мои эксперименты. Примерно так. От взрыва меня спасла мраморная стена, за которой я вовремя успела залечь. И спасибо ей. А вот от расправы Отца или же «Его величества» меня спасать некому… жаль. — Доброго дня, сэр, — подчеркнуто вежливо говорю я, появляясь перед разгневанным родителем. Вежливость никогда не бывает излишней, хотя, если судить по стремительно наливающемуся раздражением лицу, сегодня она не поможет. — Вы желали меня видеть? Я бы на его месте над желанием еще подумала, потому что вид у меня ещё тот: мантия в подпалинах, лицо чумазое, еще утром чистые волосы напоминают серое мочало, выражение лица... не знаю, не следила. Вижу только, что ему и оно не нравится. — Да, желал. Я хотел бы узнать, что ты такое творишь в этой своей норе, что в гостиной рухнул стеллаж с древним фарфором?! — Это всего лишь неудавшийся эксперимент, — тихо, в противовес «Его величеству», говорю я. — Прошу прощения, что потревожила вас. — Ты сама один сплошной неудавшийся эксперимент! — раздраженно шипит на меня отец с высоты своего немалого роста и восседая на троне. — Я позволил тебе устроить в подвале это гнездовье не для того, чтобы ты причиняла беспорядки. «…а для того, чтобы ты поменьше мозолила мне глаза, — мысленно добавляю я и также мысленно продолжаю. — Я так и знал, что от тебя будут одни проблемы. Мало того, что ты - несмываемый позор нашего рода, так ты даже не пытаешься быть полезной! Твои эксперименты не доведут до добра. И это вместо благодарности? Я позволил тебе жить в достатке. Я назначил тебе содержание и сделал все, чтобы ты росла приличным членом общества. А ты… если бы только в тебе не было капли моей крови, ноги бы твоей в этом свете не было. С меня хватит! Твои выкрутасы окончательно мне надоели. Отправляйся в свою комнату немедленно и не попадайся мне на глаза в ближайшее время, иначе я не поручусь за твою безопасность. Но сначала…» — …убери за собой. Без магии и без помощи дворцовых слуг. Я отдам им соответствующее распоряжение. И чтобы никаких больше походов в лабораторию, Дороти Хейл. Свободна! Я резко разворачиваюсь на каблуках и быстрым шагом выхожу из тронного зала. Краем глаза заметила, как за окном небеса медленно чернели и порыв ветра становился всё сильнее, а с далека вспыхивали фиолетовые молнии. Прямо под стать сегодняшнему настроению. Я начинаю спускаться в сотворенные мною самолично ад и хаос. Стоило ли лезть наверх для того, чтобы выслушать речь, содержание которой за эти годы выучила от первого до последнего слова? Повод каждый раз новый, а суть все та же. Впрочем, забыла представиться — Дороти Даймонд Хейл. Несмываемый позор королевской семьи Даймонд, бастардка. Мне, как я уже говорила выше, в феврале исполнилось одиннадцать лет, и я живу вместе с приставленной ко мне няней Мэрит, в заброшенной части дворца. Помимо биологического отца, у которого есть законная супруга, ещё у меня есть старшая сводная сестра Айси четырнадцати лет и совсем уж младшая сводная сестра Сапфира девяти лет. Эти двое являются законнорожденными и прямыми наследницами престола. В это время, они обычно прогуливаются снаружи. Что еще сказать? Ну, в принципе, я любитель-артефактор, склонна считать что талантом не обделена. Сама артефакторика является магической наукой создания артефактов, смежная ветвь заклинаний и трансфигурации. Его не следует путать с Артефактологией. Артефактология изучает уже созданные артефакты и является исключительно теоретическим разделом науки. В то время как Артефакторы используют заклинания для добавления предмету новых, не имеющихся в нем ранее, магических свойств. Тут необходимо помнить, что артефактом может быть только неживой объект. Радует меня больше всего то, что по-настоящему умелые артефакторы ценятся в волшебном измерении также высоко, как и талантливые целители с той только разницей, что зарабатывают они, зачастую, больше. А значит, когда я сбегу с этой планеты вместе с няней, у меня будет больше возможностей позаботиться о нас. Да, за всеми этими откровениями я чуть было не упустила самый порочащий факт собственной биографии, над которым я, увы, не властна и из-за которого у меня постоянные проблемы не только с отцом, но и с вышеупомянутой семьёй. Не помню, упоминала ли? В любом случае, я - это следствие неудавшегося плана. Моя мать будучи приближенной служанкой королевской семьи, в жажде завладеть или приблизиться к месту нынешней королевы, опоила короля стимулятором, тем самым проведя с ним ночь. Всё учла, ведь тех, в ком течёт кровь королевской семьи, так просто к смертной казни не приговоришь. План работал ровно до того момента, пока не появилась я. С момента моего рождения, на неё этот закон не распространялся. Она думала, у неё будет время очаровать короля. Кто же знал, что этого шанса, ей даже не предоставиться. Говорят, дети рождаются с любовью к матерям на генном уровне. Только, ко мне это правило применить вряд ли получится. Я никогда не питала жалости, сочувствия или ненависти к своей биологической матери, что уж говорить о большем. Я не знала Корнелию Хейл в те времена, когда она была ещё жива, и понятия не имею, насколько хорошим или паршивым человеком она была на самом деле. О чем она тогда думала? Что натолкнуло пойти на такой шаг? И истинна ли поведанная мне история? Мне неизвестно. В любом случае, во всей этой истории, именно мне выпала роль «штатного козла отпущения», и может показаться что «Её величество» только и делает, что угнетает меня со страстью мачехи при несчастной Золушке. Что ж, это не совсем верно. Её величество меня не любит — это точно. Но с чего бы ей, спрашивается, меня любить? Однако она и по сей день нежно любит «Его величество». Настолько, что не только закрыла глаза на моё существование в этом замке, но и своих детей держит от меня в стороне. Если кто не понял, я этот жест с её стороны действительно ценю — она была бы в своем праве, даже если бы оставила меня с голоду помирать. Вместо этого, она решила оставить меня в покое, посчитав, что дети не должны нести ответственность за поступки своих родителей. Из-за чего нынешний король, без лишних хлопот, спокойно оставил меня в замке и обеспечил необходимыми любому ребенку вещами, вроде еды и одежды, даже личными учителями обеспечил. И пусть мне сурово достается за малейший промах, где-то в глубине души, я считаю, что мне повезло. Но именно что в глубине, и явно не сейчас, когда я, скинув мантию, вручную драю лабораторию, прекрасно понимая, что без магии, все мои усилия стремятся к нулю. Бросив это гиблое дело, уже на подходе к своей комнате я натыкаюсь на няню, с отрешенным видом смотрящую в окно. Я сбавляю шаг, невольно ее разглядывая: красивая она у меня. Ей еще только шестьдесят два, а выглядит она и того моложе, хотя в густых черных волосах уже и серебрится заметная проседь. Сегодня волосы у неё собраны в тугой пучок на затылке, одежда с иголочки, строгие глаза. Только круги под глазами, углубившиеся морщины и чуть заострившиеся черты лица выдавали всеобщую усталость. Но осанка её, была по прежнему безупречна. — Няня? — кажется, она задумалась слишком глубоко, потому что от звука моего голоса чуть заметно вздрагивает. — Что ты тут делаешь? Ты должна была отдыхать. Время было позднее. — Здравствуй, Дори, — она слабо, как-то растерянно улыбается и делает шаг мне навстречу. В следующую секунду я чувствую прикосновение губ к своей щеке. — Я услышала, что тебя вызвали к Его величеству... Что ты успела натворить? — Ничего сверхъестественного, — я пожимаю плечами с независимым видом. — Так… взорвала к чертям свою лабораторию, и как следствие, у отца какая-то священная горка с древней посудой опрокинулась. Вот он и опечалился немного… Не волнуйся, ничего неожиданного. — Дори, — она с упреком заглядывает мне в глаза. — Ну сколько можно все вокруг себя переворачивать вверх дном? Ты же уже не маленькая девочка. —Она, чуть отступив, быстро и встревоженно оглядывает меня с головы до ног, но поскольку видимых повреждений на мне нет, успокаивается. — Дракон с ней, с посудой, восстановить ее проще простого, но ты понимаешь, что могла пораниться? Понимаешь или нет? — Няня-няня… — на этот раз я, уже не сдерживаясь, хохочу в голос, — Мне уже не пять лет и мы говорим не о разбитой коленке. Поверь, достать меня задачка непростая — какому-то там артефакту я не по зубам. — Ты хвастаешься, — констатирует она и треплет меня по волосам как щенка, но тут же хмурится снова. — Для тебя наступают непростые времена. Поэтому помни, что любые темные времена – это возможность для кардинальных перемен. Ведь жизнь всегда меняется, как и ситуация вокруг. — Почему ты говоришь так, будто прощаешься? Я озадаченно смотрю на няню, и та под моим взглядом как будто гаснет. Уголки губ опускаются книзу, и в глазах появляется задумчивое, несколько печальное выражение. — Да, я хотела тебе показать… — она на секунду запинается и протягивает мне что-то. Только теперь я обращаю внимание на то, что в руках ее зажата коробочка. — И что я должна там увидеть? — спрашиваю я, послушно глядя на миниатюрную коробочку, с неведомыми мне символами. С любопытством снимаю картонную крышку, отбрасывая её в сторону. — Ого! — За восторгом я потеряла бдительность. Не заметила как в коридоре замка становилось всё холодней. Как за окном, город скрывался под толстым слоем льда и становился замороженной могилой для местных жителей. Кулон был хорош. Судя по длинной цепочке, это все-таки кулон, выполненный в форме сердца. Не кокетливого сердечка, каким его рисуют на страницах любовных писем, а именно сердца. Судя по конструкции, человеческого. С такого расстояния, даже я безошибочно могу различить серебристые ответвления-обрубки легочных артерий и отливающую медью дугу аорты, под которую и продета цепочка. Прямо скажем, украшение не на каждый день. Но, в то же время, оно мне очень нравится. Кажется, что стоит только взять его в руки, как почувствуешь ровный ритм сокращающегося под ладонью металла. Из окна в небесах светятся и звучат ужасающие молнии. В том же направлении слышится пробивающий до костей злобный смех. И именно в этот момент, я будто просыпаюсь от наваждения. — Дороти, если сможешь, прости меня. — Сверху доносится надломленный голос няни. Тем не менее, она твёрдо смотрела мне прямо в глаза. — Няня, о чём.. ? Едва до меня доходит суть её слов, как в следующую секунду я буквально кожей чувствую сокрушительный толчок магии, в последний момент, наконец осознавая, что меня переносят. Продолжение следует…