Переполох в Юньмэне

Сегодняшняя ночь в Юньмэне была поистине яркой. Пристань Лотоса без устали готовилась к фестивалю Драконьих Лодок Дуаньу несколько дней, впечатляя прибывающих гостей из различных кланов со всех уголков страны. Жители города украшали здания, вешая фонари, колокольчики и яркие огни, чтобы Пристань могла сиять своим великолепием до самого утра. Это была прекрасная возможность для дружеской встречи: Цзинь Лин, успевший провести с дядей всю неделю и замученный до смерти хлопотами, которые, желая помочь ему, сам же на себя и взял, ожидал приезда своих друзей как ничто иное. К полудню его желание было наконец исполнено: кланы Лань и Оуян прибыли на прием вовремя. Сперва, правда, друзья не смогли даже пообщаться: по правилам приличий наследнику Цзинь нужно было сначала со всеми поздороваться, оттого Цзинь Лин оказался занят приветствием глав тех кланов, о которых даже никогда не слышал. Лишь после того, как спина его окончательно устала от поклонов, а дядя исчез из поля зрения, Жулань смог сбежать с праздника — и тогда-то молодые заклинатели отправились искать приключения. Но стоило им только выбраться из центра праздничной суеты, как случилось то, чего он не мог ожидать: их с Сычжуем друзья ускользнули куда-то, никем незамеченные! Разве не собирались они вчетвером покататься на лодке, а затем отправиться на ночную охоту?! Это было попросту невежливо и нечестно — вот так бросать их, хотя они договаривались совсем об ином! — А-Лин, все в порядке? — Лань Сычжуй взглянул на него. Он чутко ощущал, когда его дорогой друг был не в духе, и знал, как его успокоить: осторожно коснувшись его руки, он взволнованно заглянул ему в глаза. — Я слышал, А-И и Цзычжэнь хотели попасть на ярмарку до того, как торговцы закроют свои лавки, чтобы посмотреть на фестиваль. Они непременно присоединятся к нам, только несколько позже. Он улыбнулся ему, так открыто и светло, что на смену дурным мыслям в голову Цзинь Лина вдруг пришла другая догадка — в некотором роде Цзинъи и Цзычжэнь сделали и им одолжение, оставив наедине. — Хорошо… — смущенно смотря на него, Цзинь Лин вздохнул. — Хочешь пройтись по главным улицам? Там сейчас красивее всего, я все самые крутые украшения знаю! Кто знает, быть может эти двое специально дали им возможность все прояснить?.. В это же самое время упомянутые юные заклинатели были совсем не на ярмарке. Улучив момент, они сбежали от своих друзей на пристань, чтобы полюбоваться видами только вдвоем. — А-Чжэнь, смотри! — Лань Цзинъи налетел на бортик небольшой лодки — та немного покачнулась — и восторженно махнул рукой. С борта их прогулочного судна открывалась невероятная картина: по озеру проплывали две внушительные лодки с пестрыми, разукрашенными драконами на носу. Они все будто сияли, и свет огней от заклинательских талисманов, в большом количестве прикрепленных к лодке, проникал глубоко под воду, освещая озерное дно. Было ли это тайное свидание? О, несомненно! Скрывать отношения оказалось непросто: до сих пор ни Цзинь Лин, ни Лань Юань не знали об их связи. Привыкшие старательно учиться внутри стен резиденций и выходить лишь на ночную охоту Сычжуй и Цзинъи, а также Цзычжэнь, которого отец загружал делами по полной программе, уже, казалось, и забыли, что значит слово «праздник». Пожалуй, лишь Цзинь Лин чувствовал себя словно рыба в воде в окружении такого количества ярко разодетых людей: статные мужчины в костюмах и женщины, южные красавицы, которые носили лишь самые модные платья, сновали по городу, улицы которого были переполнены торговыми, праздничными и закусочными лавками. Вечерняя суета Юньмэна наполняла жизнью и любовью ко всему живому всех, кто оказывался на празднике и имел возможность съесть порцию цзунцзы и выпить аирового вина — вот уж увеселений на Дуаньу было предостаточно! — Как красиво! — произнес Оуян Цзычжэнь из-за спины своего спутника. В следующий момент тот ощутил, как Цзычжэнь прижался сзади, опершись ладонями о борт лодки по обе стороны — Цзинъи внезапно оказался в объятьях возлюбленного. Аж дыхание перехватило. — Приглядись, ведь это состязание: как думаешь, какая лодка достигнет того берега быстрее? Вкрадчивый голос Цзычжэня, звучавший прямо у самого уха, вызвал у Цзинъи волну мурашек по спине, однако он не обернулся, пряча покрасневшие щеки. — Да какая разница! Люди до сих пор делают вид, будто ищут следы Цюй Юаня, но давно уже превратили это в весеннюю забаву. Ты наверняка знаешь истоки этого праздника, мой начитанный друг? — он хмыкнул и почувствовал, как Цзычжэнь над ухом тоже улыбнулся. — Вспомнишь что-то из его стихов? Наследник Оуян озадаченно моргнул и, подумав, нашел в памяти подходящее произведение, — раз его возлюбленный просит, как можно отказать и выставить себя в дурном свете! Поэтому он откашлялся и принялся читать нежным тихим голосом, едва не касаясь уха Лань Цзинъи губами: — В далеких горах Востока Живет прекрасный юноша, Очи его лукавы, Прелестна его улыбка, Ласково его сердце, И красота чудесна*. Цзинъи, будучи выходцем из клана Лань, получал должное образование и в поэзии и, хотя не отличался особенным усердием на этом поприще, все же понял, что Оуян Цзычжэнь намеренно изменил оригинал произведения! Он с возмущением обернулся, смущенно воскликнув: — А-Чжэнь! Однако тот предвосхитил его дальнейшие слова поцелуем, теплым, мягким и самую малость жадным — они не виделись столь долго, что терпеть было невозможно. Цзинъи охнул от неожиданности, обняв возлюбленного за шею, — от жажды близости он тут же углубил поцелуй, прижимаясь ближе. Стыд и мысли о том, чем они занимаются, как легко могут быть замечены в весьма двусмысленной позе, захватили его — Цзычжэнь совершенно вскружил ему голову, прижав плотнее к бортику лодки, и целовал, целовал до бесконечности. Цзинъи плавился в его ласковых руках, тяжело дышал и вскоре понял, что совсем перегрелся. Сначала мир закружился перед глазами, а затем вдруг Цзинъи очутился на главной улице. — …в Ланьлин. Ну, знаешь, чтобы сходить на Ночную охоту вместе. Что ты об этом думаешь? — Цзинь Лин, которого Цзинъи увидел перед собой, переминался с ноги на ногу. Видеть друга таким притихшим было необычно — же это такое сегодня творится? Жулань, оторвав взгляд от своих ботинок, взглянул прямо на Цзинъи, и лицо его оказалось решительнее некуда. Он осторожно взял его за руку, легко погладил тыльную сторону ладони, а затем и вовсе переплел с ним пальцы. Сердце Цзинъи, которое все еще не отошло от произошедшего в лодке, вновь подскочило. — Эй, ты че творишь! — Цзинъи отдернул ладонь, отступив на шаг. — Ты зачем меня трогаешь?! Жулань опешил, испуганно пряча руки за спиной. Он нахмурил брови, точь-в-точь как его дядя, скрывая этим жестом непонимание, растерянность и обиду. Быть отверженным оказалось так больно и неприятно, но все же он сдержался и лишь закусил губу. — Сычжуй, ты чего?.. — Какой я тебе Сычжуй, с дуба рухнул, что ли? — Цзинъи удивленно оглянулся: как он здесь очутился? Они с Цзычжэнем ведь только что… Цзинь Лин взглянул на Лань Юаня: в его возлюбленном что-то вдруг переменилось, точно в него вселился кто-то другой. Ведь Сычжуй никогда так не выражался! Он всегда был спокойным, уравновешенным и достаточно вежливым, чтобы не использовать жаргонные словечки. — А-Лин, это я, Цзинъи, — вздохнул Сычжуй и потер лоб. — Мы сегодня участвовали в эксперименте учителя Вэя, должно быть, поэтому мы с А-Юанем случайно поменялись телами. Не спрашивай подробности! Я не знаю, как это произошло, — он вдруг вспыхнул и бросил взгляд в сторону озера. Без сомнения, перед ним был Лань Цзинъи. Получается, Сычжуй теперь был на его месте?! — Черт возьми, ну почему сейчас?! — взорвался Жулань, от досады всплеснув руками. Он выглядел ужасно несчастным: целую неделю он торчал здесь один, ожидая момента, когда сможет признаться Лань Юаню! — Я почти… почти сказал ему! Проклятье, как теперь вернуть вас обратно?! Цзинъи схватил его за плечи и слегка тряхнул, от переживаний едва не крича ему в лицо: — Успокойся! Пойдем скорее к озеру, там… — он не смог выговорить этого, и выпалил только: — Там Цзычжэнь! Упомянутый наследник клана Оуян вовсе не заметил, что что-то переменилось. Он целовал и целовал своего друга, нежно, страстно, пока вдруг не почувствовал ладони, упирающиеся ему в грудь, — и лишь тогда отстранился. Все лицо Цзинъи покраснело, от кончиков ушей и до самой шеи. Он глядел на Цзычжэня абсолютно шокированным и непонимающим взглядом, и шальная мысль закралась в затянутое возбуждением сознание Цзычжэня — разве так должен смотреть его А-И на своего возлюбленного? Да он ведь был испуган! — А-И, что случилось? — взволнованно спросил Цзычжэнь своего возлюбленного, поглаживая того по узкой ладони. Тот, сглотнув, тихо отозвался: — Я… я — не А-И. В этот момент Цзычжэнь потерялся окончательно. То есть как это? Лань Цзинъи, стоящий перед ним прямо сейчас, выглядел точно также, как и мгновения назад — прическа со смешно торчащими прядями, медово-карие глаза, родинка на подбородке, которую Цзычжэнь так любил целовать. Ничего в нем не поменялось! — А-И, ты, должно быть, снова меня разыгрываешь, — Цзычжэнь тихо рассмеялся, утыкаясь лбом ему в плечо, и слегка боднул. — А я уже почти поверил! Как тогда, когда ты сказал мне, что А-Юань и А-Лин встречаются… От этого высказывания его друг напрягся только сильнее. Но, сделав несколько глубоких вдохов, он наконец признес, почти спокойно: — А-Чжэнь, мы с Цзинъи, должно быть, поменялись местами. Это все эксперимент учителя Вэя! Мне очень жаль, что я подобным образом помешал вам, но ты можешь не беспокоиться — А-И, наверное, сейчас с А-Лином… Теперь настал черед Цзычжэню краснеть и смущаться. Это что же, вот так они с Цзинъи расскажут своим друзьям об отношениях? Какой позор! Он отошел от Сычжуя, стараясь не смотреть на него, и сел на скамейку, сходя с ума от стыда. Но Лань Сычжуй не был бы самим собой, если бы не сумел прочитать ситуацию и грамотно сделать выводы. Потому он добавил сразу же: — Я не расскажу никому, если вы того не захотите. Но, как мне кажется, сейчас самое время вернуться. Нужно выяснить, отчего именно мы поменялись телами и можно ли это теперь каким-то образом исправить. — Да, — Цзычжэнь кивнул, все еще не в силах отойти от шока. — Да… отправимся прямо сейчас. На пристани их уже поджидали друзья: Цзинь Лин нервно заедал стресс печеньем чжан-дуй, купленным в лавке по дороге, пока Цзинъи наворачивал круги вдоль борта пирса, ожидая, когда же Цзычжэнь и Сычжуй вернутся. Жулань был ужасно недоволен тем, что такой прекрасный вечер обязательно должен был пойти не так, хотя ничто не предвещало беды. Цзинъи же волновался о том, что, должно быть, Сычжуй теперь знает об их отношениях… — Ребята, вы здесь! — Оуян Цзычжэнь и Лань Юань быстро направлялись к ним. Цзинъи, заметив их, снова покраснел, вспомнив, чем они с возлюбленным занимались, когда произошел обмен — он тут же подумал, что, возможно, если снова провернуть нечто подобное, то все может вернуться на круги своя. Это его не обрадовало. — Как вы, все в порядке? А-Юань? — Цзинь Лин кинулся к Сычжую, взволнованно разглядывая его: за исключением того, что тот выглядел прямо как Цзинъи, все было хорошо. Успокоение пришло к нему, когда Лань Юань, как и обычно, улыбнулся ему, и тогда Жулань вернулся к насущному вопросу. — Объясните, какого черта это произошло?! Цзычжэнь столкнулся взглядом с Цзинъи, и тот произнес, осторожно подбирая слова: — Думаю, это случилось из-за нас. Из-за меня. — Так это ты виноват?! Придурок! — воскликнул Цзинь Лин сжав руки в кулаки, привлекая внимание посторонних. Его охватила такая досада, что он совсем расстроился. — И что теперь делать? Вэй Усяня мы сейчас не найдем, он же гуй знает где! — А-Лин, тише, — Сычжуй ласково погладил друга по плечу, приводя его в чувство. Жулань поумерил свой пыл и шумно вздохнул, лишь сердито глядя на Цзинъи. — Сам ты дурак, не ори, я знаю, почему мы переместились, — фыркнул тот, скрестив руки на груди, и, набравшись смелости, на одном дыхании выпалил: — Это… это произошло, когда мы с Цзычжэнем целовались, поэтому, наверное, нужно снова это испытать, чтобы вернуть все обратно! Только… только надо прям с чувством это делать, иначе не выйдет ничего! Цзинь Жулань подавился своим печеньем. Это что еще за шутки? Так, получается, эти двое сбежали на свидание, чтобы самим втихушку целоваться, а не намеренно решили помочь ему и Сычжую все обсудить! — Ну так целуйтесь уже! — недовольно бросил он, покачав головой. — Так и будете тянуть? Поскольку Цзинъи так и не сдвинулся с места, напряженно смотря на друзей, Цзычжэнь решил сам все разрешить. Немного подумав, он потянул своего возлюбленного к себе, чтобы поцеловать, но тот неожиданно запротестовал: — Подожди, А-Чжэнь! Я… я против! — Почему? — растерялся Цзычжэнь. — Ты что, не видишь? Я же в теле Сычжуя! Нет, стой, и А-Юаня целовать не надо, это ведь не я, хотя тело мое! Не смей ни с кем целоваться! — раскраснелся Лань Цзинъи, возмущенно бурча. — А-И, нам ведь нужно это исправить, — успокаивающе произнес Сычжуй, беря друга за руку. — В этом нет ничего такого, это для дела. — Ну уж нет! — Подождите, так кого мне целовать? — беспомощно переспросил Цзычжэнь, переводя взгляд с одного Ланя на другого. Он совсем растерялся, не зная, что и делать! Цзинь Лин, устав наблюдать за этими бессмысленными препираниями, молча подошел к Сычжую в теле Цзинъи и решительно притянул его к себе за плечи. Поцелуй, последовавший за этим, оказался очень теплым, объятья — крепкими, и Лань Юань, никак не ожидавший подобного, но втайне мечтавший об этом, ошеломленно замер — но затем ответил на ласку и прижался к Жуланю. Этим оба высказали все, что ранее прятали в своих сердцах — существовало ли лучшее решение проблемы? После этого все встало на свои места. — Все? Успокоились? — ухмыльнулся Цзинь Лин. — Развели тут сцену, придурки. Какая разница, чье тело? Главное — душа! *** — А-ха-ха, вы что же, ой, не могу, Лань Чжань, Лань Чжань, поди сюда! — хохотал Вэй Усянь так, что Облачные Глубины содрогались. Утирая слезы от смеха, он продолжил. — Вы чуть ли не переругались из-за того, что Цзинъи и Сычжуй поменялись местами? А Цзинь Лин, он что, просто взял и поцеловал моего бедного А-Юаня, даже не предупредив? И с чего вы вообще взяли, что это сработает? А-ха-ха! — Ну, — проворчал Цзинъи, красный до самых ушей, не смотря на своего чертового учителя. — Честно говоря, если бы не ваши эксперименты, учитель Вэй, этого всего бы и не было! И не смейте никому рассказывать, что я целовался с Цзинь Лином, фу! — Может и не было бы, зато какой вы усвоили урок! — Усянь покачал головой. — Разве ж этого мало? — О том, чтобы любить не за тело, а за душу? — Сычжуй мягко и мечтательно улыбнулся. — Да, это и вправду очень важно… — Нет, нет, я совсем не об этом, — он махнул рукой. — Это другое. Урок-то вот в чем: не соглашайтесь на мои эксперименты, не спросив о побочных эффектах!