Пьеса предательств и убийств.

Неровная, но такая загадочная мелодия разносится по всему заброшенному музыкальному зданию. Ноги нажимали на специальные педали, а кровавые и такие тонкие пальцы медленно и плавно играли незамысловатую мелодию, что сама убийца придумала для своего любимой и особенной жертве.

***

Слезы накатывались на глаза, тёмные кудри, на которых застыла кровь его коллег и друзей, прикрывали лицо плачущего. На коленях лежал труп его лучшего друга, чье лицо застыло в ужасе и немом крике. Он уже и сам не помнит, сколько находится в этом здании, и уже сам не помнит, сколько раз он пытался выбраться отсюда. Как бы он не хотел, ему не разрешила она выходить из этой проклятой заброшенной музыкальной школы. Она угрожала ему, избивала, делала всё — лишь бы он с ней остался. Он никогда не хотел такой жизни, никогда не хотел прощаться со своими друзьями и коллегами и видеть их мёртвые тела, что были так жестоко истерзаны. Но кто его, черт возьми, спрашивал? Жизнь такая сложная, что даже сам жертва всех этих обстоятельств не мог держаться больше на ногах. А как же те подбадривающие слова Догги? Да черт возьми, он уже и позабыл о нём после того чертово леса, где он вновь потерял лучшего друга и коллегу. Он не смог остановить мистера Пи, так какой он тогда вообще герой?! Ах, ты мой милый Адам, Как я любила, тебя. Ты не знаешь насколько сильно Я, любила тебя! Эта грёбанная мелодия врезается в уши, заставляя ещё сильнее рыдать и обнимать мёртвый труп. Он не хочет любить её! НЕ ХОЧЕТ! Мелодия раздаётся кажется, по всей школе, привлекая сюда ещё больше заражённых. Слышатся ноты, и слышатся то, как чертова предательница ухмыляется. Он был готов поклясться, что она придёт сюда, за ним. Так оно и было. Мелодия прекратилась, но не голос. Она всё ещё напевала песню. Хотелось вырвать ей голосовые связки, чтобы она к чертям заткнулась. Слышатся шаги. Такие ровные и умеренные, словно вальс в темпе andante. Ты моё солнце, ты мой рай, Ты мои звезды. Я ни за что, и никогда Тебя не отпущу... Она держит его за подбородок и улыбается самой ужасной улыбкой, что Адам когда-либо видел. Другой рукой, та держит жертву за плечо, такой стальной хваткой, что точно останется синяк. Адам переводит взгляд на откинувший труп его друга и хнычет сильнее. Хочется просто проснутся и понять, что это был тупой кошмар. Но нет. Это не так. Вкус металла ощущается на губах Рэйчел. Как он ненавидит это имя. Ненавидит Рэйчел Андерсон. Предательница требовательно сует свой язык внутрь полости рта парня, а тому ничего не остаётся делать как повиноваться. Она обследует его рот, играется с языком. Но это никак не романтично. Это просто отвратительно. Боль в области живота. Юноша скулит и хнычет, но кричать не может. Больно. Очень больно. Нож остаётся в животе, пока сама Рэйчел целует шею того и кусает. Но это даже не настолько больно как предательство самой девушки. Он никогда не думал, что она возьмёт и предаст всех их. Предаст самого Адама. В глазах темнеет, как и сам рассудок. Казалось, что из него вытекла абсолютно вся кровь вместе с органами. Адам хрипит и говорит на последок: — Я.. Ненавижу тебя... Рэйчел, кхе, Андерсон.. — И я тебя очень люблю, Адам Харрис.