В самое сердце
Сергей Лазарев
Дуло пистолета было направлено прямиком на парня с виду лет двадцати пяти. Он учащённо дышал, на лбу уже выступили бусинки холодного пота, а глаза, полные жалости, уставились на оружие. Антон ждал. Он уже около пяти минут сверлил свою жертву пронзительно-равнодушным взглядом, ожидая, пока тот произнесёт заветные слова, что было маловероятно. — Н-не надо, пож-жалуйста, прошу-у, — взмолился наконец парнишка, взмахнул головой, чтобы убрать с лица чёлку, которая уже прилипала ко лбу, и поднял на убийцу отчаянный взгляд. Выстрел. Шастун спрятал ещё горячий пистолет в кобуру, сделал пару фото и быстро удалился из частного дома. Кому убирать тело — не его проблема. Его дело — выполнить заказ и предоставить фото клиенту. Антон прошмыгнул в своё авто и на всякий случай отъехал подальше от дома, в котором пристрелил человека несколькими минутами ранее. Парень тяжело вздохнул, снял перчатки и вновь взглянул на фразы, которые знал наизусть. Это Лизиантус, он же эустома. Антон поджал губы. Это первая фраза, которую скажет его соулмейт, когда встретит Антона. Его родственная душа явно любила цветы, или в принципе была как-то с ними связана. Поэтому он в свободное от работы время заходил в цветочные магазинчики в надежде встретить там ту самую, или того самого, но пока всё было тщетно. Не прячь пули, стреляй смело. А это — последняя. Очень многообещающе, когда ты работаешь наёмным убийцей. Шастун натянул обратно перчатки, завёл автомобиль и ринулся прочь с места преступления.■
В его жизни всё всегда шло своим чередом и строго по плану, который он, сам того не заметив, выстроил у себя в голове. Всё спокойно, тихо, можно даже сказать, скучно и обыденно. Однако самого Арсения это вполне устраивало. Он привык и к посменному режиму работы, и к банальности этой самой работы. Привык к тому, что каждое воскресенье, хотел он того, или нет, уезжал ранним утром за город, чтобы навестить родителей, рассказать им, как прошла рабочая неделя, и, конечно же, получить пару упрёков за отсутствие личной жизни. Каждый раз возвращаясь домой поздним вечером того же последнего дня недели, он сидел перед телевизором в полном одиночестве и сверлил взглядом надпись на своем левом запястье. Лизни анус? Повезло ему, конечно, с родственной душой, ничего не скажешь. Первая фраза его соулмейта на запястье, которая была посвящена именно ему — Арсению — выглядела многообещающе. А со второй, то есть последней фразой его соулмейта, было всё куда хуже. Её вовсе не оказалось. Арсений долго копался в интернете, чтобы найти причину отсутствия текста на своём запястье, и, наконец, нашёл, только вот легче от этого не стало. Это говорило о том, что, либо Арсений со своей родственной душой живут в разных временных промежутках, причём счёт шёл на целые века и эпохи. Либо о том, что Арсений уйдёт из жизни раньше, чем его родственная душа. Так себе расклад. Может, именно поэтому он не стремился найти своего соулмейта? В современном мире это вообще была большая редкость — встретить того, кого приписала тебе судьба. К тому же, понять, что это именно тот самый человек — ещё сложнее, чем столкнуться с ним. Может, ты встречаешь его чуть ли не каждый день, проходя мимо на улице, и даже не подозреваешь о том, что вот она — та самая душа. Однако время от времени Арсений всё-таки из интереса пытался найти того, кто был предначертан ему судьбой. Только вот безуспешно. Хватило не надолго — он потерял энтузиазм и бросил эту затею. Теперь он жил строго для себя, по принципу — надо будет, сам найдётся, а если не найдётся, то и фиг с ним. Железная логика, конечно. Так и жил: посменно работал флористом в собственном магазинчике, после смен иногда заглядывал в бар, по воскресеньям навещал родителей, а в субботу отсыпался или шатался по торговым центрам с небольшой компанией знакомых. Вот и сейчас Арсений после смены пошёл в уже знакомый бар.■
— Ты выполнил заказ того владельца компании? — Эд взглянул на Антона, а тот кивнул и опрокинул в себя второй шот. Вся компания из четырёх человек покосилась в сторону мужчины, который только что прошёл в заведение и присел на высокий стульчик рядом с барной стойкой, сделав заказ. — Помнишь, что отдаёшь нам часть суммы, которую он тебе перечислит? — Сергей перевёл взгляд с незнакомца на Антона и стал говорить раза в два тише. Шастун неохотно кивнул. — Хотя мне, надо признать, не очень хочется, — парень зажал между окольцованными пальцами ещё один шот. — Мы тебя на него вывели, — Дима сложил руки на груди и недовольно прищурился. — Значит, где-то одна треть — наша. Антон удивлённо вскинул брови. — А немного ли вы хотите за информацию? Между прочим, я один его убивал, вас там не было! — вырвалось куда громче, чем стоило бы. — Тише ты, придурок, — прошипел Выграновский, толкнув своим коленом в антоновское. — Не нравится мне этот, — он кивнул на мужчину, который спокойно сидел за барной стойкой, потягивал мартини с апельсиновым соком через трубочку и клацал пальцем по экрану своего телефона. Антон обернулся, взглянув на незнакомца, и пожал плечами. — А по-моему, ему пофиг, — он вернулся к алкоголю. Выграновский наблюдал за тем, как брюнет не отвлекался от гаджета в руках и иногда поднимал глаза на бармена, перекидываясь с ним короткими фразами. — За такую безалаберность, Антон, тебе я и поручаю его убрать, — Эд поднялся из-за стола, поймав на себе пару удивлённых зелёных глаз. — Причём, хочу заметить, это сугубо в твоих интересах. Антон страдальчески простонал и откинулся на спинку кресла, закатив глаза. Лучше бы вообще с этой компашкой не связывался. Работал бы себе один и радостно убивал людей, не завися ни от кого. Совсем скоро мужчина, оставив сумму за свой заказ, вышел из бара, сев в такси. Дима кивнул на бармена и взглянул на Антона. Шастун недовольно фыркнул, натянул на лицо чёрную маску с милой рожицей до глаз и поднялся, подойдя к барной стойке. Он оглянулся, удостоверившись, что в заведении сидели только те, с кем он был знаком, и направил на работника бара оружие. Тот вздрогнул и уже потянулся к тревожной кнопке. — Ну-ну, тише, не стоит. — Антон немного прищурился. — Видишь тот столик? У каждого из них по несколько огнестрелов, так что они убьют тебя и скроются раньше, чем прибудет охрана. Бармен сглотнул ком в горле и медленно убрал руку с кнопки. — Ты оказываешь мне простую услугу и остаёшься в живых, идёт? — Антон сразу же получил кивок. — Отлично. Расскажи всё, что знаешь о том брюнете, который тут сейчас сидел. Желательно, в подробностях. Бармен сделал глубокий вдох и закивал. — А-арсений его зовут. Работает обычным флористом, тут совсем недалеко как р-раз его магазин, давно сюда х-ходит уже, в-всё, больше я правда ничего не знаю! Антон окинул его недоверчивым взглядом. — Точно больше ничего? Бармен быстро-быстро закивал и заметил пустующий столик, за которым сидела вся компания. Антон медленно отошёл на пару шагов, всё ещё направляя дуло на трясущегося парня. Шастун ринулся к выходу, залетел в свою машину и уехал на поиски цветочного магазинчика.■
Парень подъехал к магазинчику, за владельцем которого он умело следил уже пару дней. И все эти два дня на парня безбожно давили, чтобы тот действовал быстрее. Эд, который сам говорил, что это было больше в интересах Антона, писал парню чаще остальных. Хотя Шастун мог его понять — репутация Выграновского, как и всей его банды, была поставлена под угрозу. Шастун бы тоже на его месте запаниковал. Эд, 19:49 Как успехи? Антон тяжело вздохнул.Вы, 19:50
Я на месте.
Всё сделаю, не переживай.
Он заблокировал экран телефона и поднял глаза на цветочный магазинчик. Ему было жалко этого человека. Арсений в принципе ни в чём не провинился вовсе. Парень поджал губы и опустил глаза на свои запястья. А ведь этот Попов тоже чья-то родственная душа. Антону было бы очень больно осознавать, что его соулмейта лишили жизни просто за то, что он, как говорится, оказался не в то время, не в том месте. Парень опустил глаза на свои запястья и вздохнул. Телефон в кармане вновь завибрировал. Эд, 19:55 Скинь адрес. Антон закатил глаза. Он порой был куда лучше этого Эда, а тот всё равно его контролировал чуть ли ни во всём. Шастун отправил адрес, чтобы не нарываться на выговор, а то и ещё чего похуже от Выграновского. Он спрятал оружие под кожаной курткой в кобуре и вышел из машины. Шастун уже минут пятнадцать ходил по магазинчику и разглядывал цветы. Парень не мог настроиться. С ним такое редко случалось. Антон поднял глаза на чуть ли ни единственные цветы, которые знал. — Это Лизиантус, он же эустома, — подал голос Арсений, который наблюдал все это время за парнем. Левое запястье пронзила жгучая боль. Антон тут же вздрогнул, потерев руку, чтобы ослабить боль, и обернулся. Неужели он его нашёл? Шастуну не верилось в реальность всего происходящего. А что бы было, если бы он просто выстрелил в него, как только зашёл в магазинчик? Антону даже думать не хотелось. К горлу подступил ком, который парень сглотнул и приподнял уголки губ в слабой улыбке. Он только сейчас вспомнил, что не надел маску. — Лизни анус? — со смешком переспросил Антон, а сам старался не пустить слезу от осознания того, что происходящее сейчас — не сон. Он придумал эту «шутку» уже очень давно. Голубые глаза широко раскрылись. Арсений почувствовал неприятные ощущения на левом запястье и тут же ринулся к парню, что так и стоял ошарашенный возле вазочки с эустомами. Антон заключил своего Арсения в объятиях и уткнулся носом в тёмную макушку, почувствовав аромат лаванды. Нет, он его не убьёт. Ни за что, нет, нет. Плюнет на всё, разорвёт связи со многими людьми для его же безопасности, пожертвует своей работой и репутацией, но ни за что не спустит курок. Антон почувствовал, как Арсений прижался к нему, как неуверенно тыкнулся носом в шею. Антон мог простоять так вечность, но его вовремя встряхнула мысль о том, что тут уже совсем скоро мог оказаться Эд. Парень быстро чмокнул свою родственную душу в тёмную макушку и отстранился. — Нужно… Нужно уходить отсюда, а то нарвёмся на не очень хорошего человека, — произнёс Антон, поправив чёлку брюнета. Арсений кивнул и пошёл закрывать кассу, выключать ноутбук и прочую технику. Он старался сделать всё как можно быстрее. Антон тем временем стоял у одного из окон и высматривал машину знакомого. — Готов? Антон обернулся к мужчине, а тот кивнул, добавив задумчивое «почти». Голубые глаза были устремлены в экран ноутбука. — Надо же, не обманул даже и верный адрес мне скинул, — Эд улыбнулся, закрыв за собой двери. Антон вздрогнул. Он не успел. — А чего это ты так тянешь, Шастун? Арсений замер. Парень поджал губы и потянулся к пистолету. Антон достал его и медленно направил его на флориста, который ошарашенными омутами глазел то на Шастуна, то на незнакомого ему парня. Эд недовольно закатил глаза и, вынув пистолет, прокрутил его разок в руке. — Если этого не можешь сделать ты, наёмник с большим стажем, то это сделаю я, — уголки губ Выграновского чуть-чуть приподнялись, а на Арсения уже было направлено два оружия. Антон широко раскрыл глаза и задержал дыхание. Он мигом перевёл дуло своего пистолета на Эда. — Очень интересно, — прошипел Выграновский, заметив боковым зрением, как Антон направил на него свой браунинг. Арсений боялся даже с места тронуться. Он взглянул на парня. — Не прячь пули, стреляй смело. Руку Антона пронзила ужасная боль. Она оказалась куда сильнее, чем в первый раз на левой руке. Выстрел. Антон вздрогнул. Нет. Этого не могло случиться. Безжизненное тело повалилось на белый кафель. Эд кивнул сам себе, а Антон подлетел к Арсению. — Ты убил мою родственную душу, — сорвался шёпотом с губ Шастуна. Эд пожал плечами и со словами «мир жесток, тебе ли не знать?» вышел из магазинчика. Антон прижал к себе мёртвое тело и зажмурился, уткнувшись носом в тёмную макушку. Он отказывался это принимать. Они едва были знакомы. Это было несправедливо. Лучше бы вообще не встречались. Было бы легче. Но жизнь — сложная штука. И порой она подкидывает нам довольно трудные испытания и невыполнимые задачи. За стенами цветочного магазинчика лил дождь, огромные капли долбили по крыше, эхом раздаваясь в помещении, где на полу сидел парень, прижимая к себе безжизненное тело.