Vertigo

В помещении стоит гвалт из лая, мяуканья, рычания, скрежета, клацанья, писка и визга. А так же несильно приятный, можно с уверенностью сказать раздражающий все обонятельные рецепторы разом, ужасный запах. Для такого небольшого здания здесь было слишком много клеток с постоянными или не очень обитателями. Потревоженные животные забесновались в клетках. Ярко рыжая кошка начала бросаться на прутья клетки и шипеть. Совсем щенок лабрадора заскулил и посмотрел невозможными огромными глазами. Еще несколько собак заметались и замахали хвостами со скоростью пропеллера. Алекс невольно поморщился. У него никогда не было идеи приходить в приют за питомцем. Он знал, что все такие организации не зависимо от финансирования выглядят примерно так. А еще ему не по душе была сама мысль выбирать кого-то. Своего нового друга, новую часть семьи и, самое главное, ответственность. Дружба и любовь не должна быть запланирована, да и не работает это так — чтобы тебя просто полюбили в ответ за твой выбор — он сам убедился в этом. Точнее, может и работает, но в одну сторону. И несколько сеансов психотерапии тоже предостерегали от навязчивого решения проблемы — желания быть любимым — посредством заведения домашнего питомца. Его очень раздражал тот факт, что после столького количества времени потраченного на домашние занятия в виде списков, таблиц и схем своего подсознания, ему сказали: «Вы хотите быть безусловно любимым, Александр, это часть вас самого. Только когда это чувство вновь одолеет вас, постарайтесь найти правильного человека. Но самое главное, не заглядывайте в приют при этом!». Сомневаться в профессионализме этой женщины Алекс начал еще в первый час, но эти сессии были необходимы для простой галочки, чтобы не было проблем при выходе на работу. Его бывший устроил слишком много сцен для одного расставания на квадратный метр офиса. В лицо коллеги ему не скажут об этом, но после вынужденного отпуска, лучше всего под флером проработки травм, отношение к нему будет лучше. Ну или как страховка для случая, если на него все—таки подадут в суд. Он бы уже ничему не удивился. Так что где-то именно из-за таких причин Алекс пытался справиться со всеми этими парами глаз, умоляюще смотрящими на него. Вот чего ему точно не хотелось — жалости. Ни испытывать к кому-то, и уж точно не чувствовать к себе. Еще пара шагов вперед. Как оказалось, при чуть лучшем рассмотрении, на тускло освещенных участках, клеток было не так много. Да, они громоздились одна над другой, занимая место от пола до потолка, но они были довольно просторные, не меньше полутораметрового куба для собак, и в два раза меньше для кошек. И не все они были заняты. Некоторые стояли пустыми, но странно подготовленными к новым «постояльцам» или еще страннее — будто так и не убранными за прошлыми. Миски, наполненные водой и сухим кормом, постеленные пеленки с пятнами. Алексу это место нравилось все меньше и меньше. Он еще раз попытался окликнуть кого-нибудь, но на его «Здравствуйте!?» так никто и не отзывался. Алекс осторожно прошел вглубь помещения. Ему лишь нужно было найти, если ему не изменяет память, мистера Моллса, старого приятеля своих родителей, у которого должны быть ключи от их летнего дома в здешней глуши. Штат Мэн не сильно отличался разнообразием пейзажей, хвойные и просто лиственные леса тянулись вдоль дороги, усыпляя после первого часа езды. Даже пустыня выглядела разнообразнее. Алекс арендовал огромный пикап, для того, чтобы без проблем проехать по бездорожью. Конечно, весь этот зеленый массив и его яркость и свежий прохладный воздух после жаркой и душной Калифорнии, навеял на него ту самую фразу «Дайан, сейчас 11:30 утра 24 февраля, я въезжаю в город Твин Пикс … никогда в жизни не видел столько деревьев». Для Алекс то было не совсем правдой, он ведь бывал здесь в детстве, но будучи уже взрослым, он также поразился этой природе. От аэропорта Бангор ему надо было проехать около трех часов в самую лесную глушь на северо-запад. Крошечный Таунбрук когда-то и не на всех бумажных дорожных картах отображался, не говоря про GoogleMaps, его запросто можно было пропустить, если не заметить старый покосившийся указатель и небольшой съезд. Алекс помнил, как мама все время напряженно всматривалась в дорогу, чтобы не пропустить его, а отцу же всегда подсказывала какая-то внутренняя интуиция. Он ехал в семейный лесной домик, чтобы прийти в себя. Терапия тишиной и покоем была так необходима Алексу сейчас. Семейный юрист сказал, что по документам дом все еще был в их собственности, но как там фактически — представлялось только узнать ему самому. Алекс был немало удивлен, что подъехав к воротам, обнаружил их в хорошем состоянии и на крепком замке. Перепрыгнув через не самую высокую изгородь из древесных бревен, он подошел через почти не заросшую сорняками лужайку к дому, построенному по проекту самого отца, который был архитектором. Он любил эту деревянную хижину. Неправильной формы крыша, с одной стороны косо уходящая вниз, а с другой вмещающая кабинет отца, занимавшего почти весь второй этаж и расположенная горизонтально. Алекс почти не помнил, как было обустроено все остальное внутри — кухня, гостиная, две спальни и что-то еще, но он точно помнил огромный отцовский кабинет, в который ему, как и его маме, входить строго воспрещалось. Панорамные окна, выходящие на лесную глушь, двери патио, смотрящего на небольшое озеро, как и двери главного входа — были в полном порядке и заперты. Ломать собственное имущество не хотелось, а запасных ключей в почтовом ящике и под дверным ковриком не было. Тут ему вспомнилось, что отец упоминал о хозяине приюта, с которым был дружен, когда они жили здесь. Если кто-то и присматривал за домом, то тот хотя бы должен знать, кто это делал на постоянной основе уже чуть больше десяти лет. Поэтому и направился прямиком в «Domino’s Shelter». Но внутри никто не отзывался. Только всполошились животные, да пара флюоресцентных ламп гудели под потолком, освещая лишь очертания приюта. Он сделал еще пару шагов по тускло освещенному помещению с клетками по обеим сторонам, как из темного угла на него полыхнули янтарным два огромных глаза. От такого взгляда у него все похолодело внутри, заставляя сердце сначала замереть, а потом участить удары. Но почему-то иррационально захотелось подойти ближе. Будто уверенность была не только из-за крепких прутьев клетки, но чего-то большего, манившего в этом жидком золоте взгляда. Совсем неопасного и притягивающего своей теплотой. Еще шаг. Соседние обитатели будто даже притихли. Вот уже показались металические прутья клетки и за ними очертания большой волчьей головы. Из открывшейся двери подсобного помещения пролился теплый свет и Алекс вздрогнул, подпрыгнув и отступив на два шага назад. Два глаза цвета расплавленной магмы принадлежали огромной черной собаке (Алексу бы хотелось назвать животное волком, но он понимал, что вряд ли бы его держали здесь). Животное было явно больше метра в высоту, стоя на четырех лапах и почти касаясь спиной потолка клетки, черная шерсть была тусклой и спутанной, но достаточно длинной, чтобы сбиваться в колтуны, а лапы были толщиной с голень самого Алекса и заканчивались «подушечками», которые явно могли раздавить человеческий череп. А морда с чуть ли не десятидюймовыми белыми клыками явно не была помесью от золотистого ретривера. Но взгляд у животного, направленный на Алекса был внимательным и даже грустным, переменившись лишь когда из подсобного помещения вышел человек. На него метнулся уже озлобленный и затравленный. — Ого! Наш К-9 оживился, — Алекс обернулся на голос. Из боковой двери, вышел молодой парень в медицинской форме. — Обычно я никому не рекомендую забирать его, так и оставляя ждать эвтаназии, но вы первый, к кому он подошел! И даже без рычания! Словно в ответ на эту фразу, раздалось низкое утробное рычание, от которого по спине и рукам побежали стаи мурашек. Алекс не мог отвести взгляда от этого явно опасного животного. Но пришлось взглянуть на подошедшего человека, так как у Алекса была конкретная цель визита сюда, но часть фразы никак не могла выйти у него из головы. — Вы сказали эвтаназии? — голос Алекса звучал хрипло. — Да, у нас положено, что после десяти лет нахождения здесь и безуспешности попыток обрести хозяина, животное усыпляется, — молодой человек подошел ближе и встал рядом с Алексом напротив клетки. — Это служебный пес. Разбирал завалы еще 9/11. Поэтому и зовем его К-9, в общем-то. После теракта он еще некоторое время работал в спасательных службах, но так и не смог оправиться от депрессии, полученной после Башен Близнецов. Скитался по нескольким приютам, так и попал к нам. Алекс не переставал смотреть в эти янтарные глаза. Хоть пес уже лег, разместив морду на передних лапах, но он не переставал следить за людьми. Казалось, он понимает каждое слово в разговоре и принимает свою судьбу. — О, я совсем забыл представиться, меня зовут Тони, чем могу быть полезен? — молодой парень протянул руку, Алекс в ответ протянул свою. — Выбираете питомца? — Алекс отметил, что рукопожатие затянулось чуть дольше, чем требовалось. — Я Алекс, приятно познакомиться, — он пытался улыбнуться и звучать увереннее, поборов внутреннюю стеснительность. — Вообще-то нет, я ищу мистера Моллса, может вы мне поможете? — Так вы уже его нашли, — улыбка на лице парня становилась все шире и слащавее. — Я Энтони Моллс, мы с отцом владеем этим приютом. — Вашего отца должно быть зовут Томас, — на ответный кивок Алекс продолжил, — это прозвучит странно, но наши отцы дружили еще лет двадцать назад. Мы с семьей приезжали на лето в ту хижину на озере. — Ничего себе, да ты Тернер, вот кого я уж точно не ожидал увидеть здесь, — Алекс чуть отшатнулся от такого обращения и тем более, уж совсем неуместного объятия за плечи. — А мы с отцом все гадали, когда кто-нибудь из вас объявится! Алекс постарался отстраниться из объятий и сохранить приемлемую дистанцию. Возможно, как ему и рассказывали по пути сюда, здесь довольно дружелюбные простые деревенские люди, но такое внезапное панибратское отношения и вторжение в личное пространство было неприятно Алексу. — Я просто хотел уточнить, не знаете ли вы, кто ухаживает за домом и у кого ключи, — стоило только Алексу отстраниться, как его опять заключили в объятие и повели к подсобному помещению. Ему пришлось еще раз отстраниться уже настойчивее. И даже извиниться за это. Уже войдя в ярко освещенное помещение, до Алекса донеслось все то же низкое рычание. Энтони подошел к столу, заваленному разноцветными папками с бумагами, отдельными листами и даже какими-то инструментами. Позади стола были железные ящики, как в архивах, на которых валялись различные книги и коробки. В другом углу, около небольшого зарешеченного окна, стоял даже на вид мягкий и удобный диван, а рядом с ним современный телевизор и приставка, джойстик от которой валялся на диване. Вот почему нового посетителя не сразу услышали. — Мы с отцом заботились о доме, прибирали пару раз в год, чинили крышу и забор. Мародеров у нас не водится, так что внутри все цело. Ключи должны быть где-то здесь, — парень продолжал рыться в ящиках, поясняя ситуацию для Алекса, и очень гордясь проделанной работой. — А вот и они! На вытянутой руке лежала связка ключей. Довольно большой и толстый, как успел понять Алекс, был от замка на воротах, и еще несколько почти одинаковых от дверей в доме. — Сколько я вам должен за ваши услуги? — Алекс взял связку ключей с раскрытой ладони. —Так вы же и так все оплачивали! Каждый сезон по приличной сумме! Нам хватало с лихвой и на ремонт и на оплату счетов, — Тони рассмеялся, будто услышал лучшую шутку. Алексу стало еще некомфортнее. — Простите, это наверняка отец позаботился. Он не упоминал об этом, — Алекс убрал ключи в один из многочисленных карманов своей зеленой парки. Ему захотелось как можно быстрее принять ванну и лечь в постель. Хоть время только перевалило за полдень. — О, Дэвид очень любезный человек, — Тони снова приблизился к нему, отчего Алекса рефлекторно отступил назад. — Водопровод, электричество — все работает. Можно заезжать и жить хоть прямо сейчас. К чему Алекс и хотел приступить как можно скорее. Еще раз неловко поблагодарив молодого человека, Алекс двинулся обратно к выходу. Он уже прошел половину пути и большую часть клеток с животными, как что-то заставило его обернуться. Глаза уже не блестели янтарем, лишь чуть отливали листвой позднего осеннего леса. Будто все оживление и даже вся жизнь утекла из этого взгляда. Алекс затормозил. Повернулся к все также не отстающему от него Тони. — Я хочу забрать его.