***
— Неужели это так необходимо… — недоумевающе начал высокий мужчина в белых одеждах. Золотое Солнце. Он смотрел в сторону и, несмотря на раздраженные нотки в голосе, не отрывал глаз от видимого зрелища. — Она заботится о своих людях, — невозмутимо прервала мужчину женщина, сидящая рядом. Её длинные, доходящие до пят, белоснежные волосы на концах переходили в оттенки самого чистого изумруда. Изумрудный оазис.Женщина посмотрела в ту же сторону, что и мужчина. На неё. В том месте, куда смотрели двое, прогулочным шагом прохаживалась девушка. Там, где ступала она, распускались цветы и зеленели травы, а путь ей устилал серебристый лунный свет. Серебряная луна. Когда на мёртвых землях не осталось просветов, всё застилали травы и цветы, девушка с элегантностью и радостью повернулась к наблюдателям. — Это просто невероятно! — благоговенно воскликнула «луна» подбегая к женщине с белыми волосами. — То есть деревья… Они так прекрасно сюда подходят! Подбежав девушка приобняла «оазис» со спины, положив голову той на плечо. Она протянула правую руку, в ней был тряпичный мешочек, и помаячила им пред глазами женщины. — Надеюсь ты мне не льстишь. Араджа уверял, что это лучшие семена для пустынного климата, поэтому, с каплей божественной силы, легко прирастут, — женщина поймала мешающий мешочек одной рукой, а другую положила на макушку девушки, слегка потрепав. «Луна» хихикнула на это действо. Между тем мужчина сидящий рядом хмыкнул и ревниво нахмурился. На что получил удивлённый взгляд от недавно танцующей девушки. — Что? — хмуро спросил «солнце». Теперь уже «оазис» рассмеялась, прикрывая улыбку свободной рукой. Две пары глаз ошарашенно перевели на неё взгляд, на что та лишь с улыбкой покачала головой.***
В оазисе среди цветов при лунном свете, склонив голову, на коленях стоял мужчина в белых одеждах. — Неужели это было так необходимо? — холодно прозвучал вопрос, заданный женщиной, чьи длинные, доходящие до пят, белоснежные волосы на концах переходили в оттенки самого чистого изумруда. Мужчина поднял голову. Его лицо, не капли не изменившееся с того дня, выражало бесконечные страдания. Ведь прямо перед ним… Лежало тело девушки, когда-то прекрасно танцующей. Одежды мужчины были уже отнюдь не белоснежны… В тот момент, когда он осознал содеянное, а лунный свет украсил его алые одеяния, женщина стоящая позади одарила его печальным взглядом. Он обратил взор к мудрости, не скрытой в греховных глубинах, и внял печальному шёпоту: — «Когда луна сойдёт с твоей ладони и заберёт с собой одинокий луч серебряного света, озаряющий лабиринт пустыни, надеюсь, ты вспомнишь, как пламенел в ослепительных солнечных лучах спутник твоих сновидений».***
— Неужели это было так необходимо? — вновь прозвучал вопрос, ответ на который не знала даже богиня мудрости. В этот раз не было женщины чьи длинные, доходящие до пят, белоснежные волосы на концах переходили в оттенки самого чистого изумруда. Здесь и сейчас, стоя на коленях, навзрыд плакала маленькая девочка. Она обратила взор к мудрости, не скрытой в греховных глубинах, и вняла печальному шёпоту: — «Мир забудет меня…»***
Как жаль, что ни один оазис не помнит своих создателей.