your problems - my problems

Осень. Ветер холодными потоками врывается в окно, настежь распахивая его. Бумаги с перечёркнутыми текстами песен и разными рисунками летят в окно и на пол. Эйс хватает карандаш и в попытке нарисовать что-то красивое и жизнерадостное сгибается над бумагой. По щекам текут слёзы. Из горла вырвался сдавленный стон. Находиться в таком состоянии врагу не пожелаешь. Больно и неприятно ощущать то, что от тебя все отвернулись, а ты тонешь в своих привычках. Тебе остаётся несколько вдохов, после ты навечно уйдёшь под воду. На листке появляется очерк девушки, которая плачет и кричит. Эйс резко сжал листок в руках и смял его. — Почему я такая бездарность?! — звучит больше как обращение к Богу, нежели к себе. — Фрейли, куда ты катишься? Следи за собой, будь осторожен. Ничего подобного. В руках мелькнула бутылка недопитой водки и Эйс прильнул губами к горлышку. Становится интересно, потянет ли истощённый организм Туза водку с кокаином. — За моё одиночество. — мысленно чокаясь бутылкой, произнёс Фрейли. Внезапно дверь в гримёрку открылась. Вошёл парень с сумкой наперевес. Большая копна кудрявых волос почти полностью закрывала лицо. Эрик нажал на выключатель и глаза Эйса получили ожог от яркого света. — Эйс! Приветик! Чего ты тут в темноте сидишь? — улыбаясь, спросил Карр. — Привет. — Эйс обернулся, быстро смахнув слёзы с глаз, и натянул улыбку. — Я не в темноте. Просто забыл включить свет. Он улыбался Эрику, пряча спину, сплошь изрезанную лезвиями. Так легче. Эйс не любил излагать свои проблемы людям, у них и своих заморочек хватает, а тут ещё выслушивать вполне решабельные проблемы гитариста-наркомана. Только сам Эйс не считал проблемы решабельными. Эрик прошёл к окну и посмотрел на пол под ним. Взгляд стал внимательным. Листок с рисунком оказался у него в руках. — Ты красиво рисуешь. — сказал Эрик, изучая странное творение коллеги. — Да не ври. — буркнул Эйс. — Я бы сказал, рисуешь как Пикассо, но это обидно. Скорее, как Микеланджело. — Спасибо. — Фрейли шмыгнул носом. Глаза жгло от боли. Сейчас будет истерика, если не паническая атака. Слеза скатилась по щеке Туза, за ней последовала вторая. — Эй, всё в порядке? Я обидел тебя? — обеспокоенно спросил Лис. Звучало очень мило и наивно. — Ты не причём. Я обидел себя. — сказал Эйс и нервно выдохнул. Несколько таких вздохов и слёзы вырвались наружу. Чувствовать безысходность хуже всего. Это когда тебя на плоту унесло в море, когда пилот самолёта сообщает, что двигатель неисправен и мы падаем, когда твоя нога застряла в рельсах, а на тебя с бешеной скоростью летит поезд. Эйс сейчас чувствовал что-то похожее. Это пугало. Эрик бросил сумку и подбежал к нему. Он сел перед ним на корточки и взял его руки в свои. — Ш-ш-ш, что происходит? Расскажешь мне? — спросил Эрик. — Я больше так не могу. Я…я просто не выдержу. — тараторил Фрейли, слёзы лились ручьём, он начал чаще дышать, будто ему не хватало воздуха. Грудь болела, Эйсу стало страшно, может ли он сейчас умереть от остановки сердца? Его бросило в жар, он, будто в агонии, сорвал с себя свитер, оставшись лишь в футболке. Эрику самому стало не по себе, но бросить его просто так — просто зверство. — Чего именно не выдержишь? — мягко поинтересовался Каравелло, поглаживая своими руками руки Эйса. — Я уже год пытаюсь слезть с этого…но я не могу. У меня просто не получается. — он пальцем указал на стол, в котором лежало то, что Эрик никогда не хотел бы видеть. — Тише-тише, малыш… — Карр раскинул руки и Фрейли сполз со стула прямо в объятия Лиса. У него вдруг появилось такое чувство, будто он хочет только плакать. — Вот так…тише… Ш-ш-ш. Хочешь чай? Я пойду сделаю. Эрик только собрался встать, как Эйс вцепился обеими руками ему в воротник. — Н-не уходи… — всхлипывая, сказал он. — Ладненько. Тебе как легче станет, ты скажи, хорошо? Эйс молча кивнул, не поднимая головы. Он всё сидел, обхватив руками торс Эрика и плакал, но уже не так сильно. Карр и вправду, очень хороший человек. Когда Эйс достаточно успокоился, Эрик всё же позволил себе встать. Он прошёл в угол гримёрки и начал возиться с чаем. Через пару минут Фрейли уже держал в руках горячую кружку, которая обжигала пальцы и ладони. — Ой, Эйс! Ты поаккуратнее будь, а то обожжёшься. Сейчас он похож на заботливую маму, которой не было у Эйса, которой ему так не хватало. — Эрик, знаешь, если я когда-нибудь откажусь от того, что сейчас скажу, можешь меня пристрелить на месте. — сказал Эйс, ставя кружку на пол. — Ты когда входил, ты дверь закрыл? — Да. Что ты хотел? Эйс придвинулся ближе к Эрику и притянул его к себе. Эрик ощущал дыхание Фрейли. Хотелось просто раствориться в нём, как сахар в горячем чае. Эрик нередко сравнивал Эйса с птицей Феникс - сгорает дотла, а потом возрождается из пепла. Сравнивал с маленьким, будто фарфоровым цветочком, который каким-то образом нашел в себе силы прорости через асфальт. Сравнивал с деревцем, которому переломали все ветки, а потом они снова как-то отросли и обзавелись цветочками и листиками. Эйс был похож на каждое творение природы: такой же уникальный, красивый, но такой хрупкий. — Это то, о чём я думаю? — Если ты о том думаешь. Поцелуй. Парни будто слились воедино, их больше не разделить. Эйс немного постанывал, чем заводил Эрика ещё сильнее. Как сорвать с него всю одежду? Как украсть его ото всех проблем и ужасов, которые его преследуют? Как? Эрику нужен был только способ, он его сам воплотит. Он скроет его в своём доме, он защитит его, такого хрупкого и милого, своим телом. Он согреет его своим теплом. Эрик готов быть для Эйса всем, чем угодно, лишь бы он не плакал и не употреблял всякую дрянь. — Я люблю тебя, Лисёнок. — И я. — с губ Карра слетел смешок. — Может, из группы я уйду, но из твоей жизни — никогда. Эрик понимал, что так нужно. Эйс прав, из его жизни он никогда не уйдёт. Он всегда будет рядом. И Эрик всегда будет рядом. Всегда. Эйс просто не понимал, как он будет жить без него.