Случайные встречи не случайны

У Арсения бывает только два состояния: либо жизнь идёт по пизде, либо она идёт по пизде в двойном размере. Хотя здесь стоит задуматься, можно ли к его жизни употреблять слово «пизда», если вся его натура крутится вокруг хуёв. Жизнь идёт по хую — не звучит, так что пусть идёт по пизде. Проблема в том, что в его жизни совсем нет белых полос. Чёрная зебра выглядит пугающе, и ей бы хоть одну белую полосочку, но его жизненная зебра, видимо, решила стать пантерой. Арсений уже даже начал верить в перерождение, потому что он явно что-то отвратительное сделал в прошлой жизни — иначе за что его так сильно мотает? Всё началось с глубокого детства, когда отец бросил его мать сразу после рождения сына. Сказал, что дети — это не его, и вообще он хочет жить молодой жизнью, а не возиться с памперсами. А дальше было столько неудачных случаев, что и не счесть — взять тот же пятый день рождения, когда Арсений очень долго уговаривал маму устроить ему огромный праздник и в итоге заболел ветрянкой, когда всё уже было организовано и заплачено. Или, например, первое сентября первого класса, когда он умудрился упасть в грязь прям перед самой школой, в результате чего все новые одноклассники запомнили его как мальчика из лужи. Все его неудачи можно перечислять бесконечно, потому что судьба его явно невзлюбила. К своим тридцати двум годам Арсений уже смирился с тем, что спокойной жизни у него не будет, и научился довольствоваться тем, что есть: относиться проще к своим неудачам, не принимать их близко к сердцу и не впадать в депрессию каждый раз, когда у него снова что-то не получается. Возможно, судьба ещё и подшутила над ним, сделав геем, но он скорее считал это за благословение, а не за наказание. Арсению было тринадцать, когда он впервые испытал симпатию. Тогда его даже ничуть не смутило то, что предметом его обожания стал мальчик, а не девчонка — девочки ему никогда не нравились. Он даже банально не понимал стремления своих одноклассников завоевать их внимание. Ему всегда в детстве казалось, что они скучные, с ними не о чем поговорить, да и вообще они только и делают, что сплетничают между собой и странно хихикают. Зато с мальчиками ему было в разы интереснее, и с ними всегда была куча тем для разговоров. Его первый поцелуй случился совершенно неожиданно и настолько неловко, что Арсению до сих пор стыдно это вспоминать. Он просто запнулся о свои же ноги (это он умеет) и упал в руки красивому старшекласснику, уткнувшись ему в грудь лицом, а когда поднял глаза, то просто утонул в карих омутах и не заметил, как чмокнул незнакомца в губы. Тот парень поднял такую шумиху, что, честно, лучше бы Арсений никогда не получил свой первый поцелуй, чем таким образом. С отношениями ему никогда не везло. Его первый парень продержался с ним два дня, в конце просто бросив его со словами: «Девчонки меня заводят больше». Ну, здравствуйте. Сосался с пацаном два дня и только потом понял, что ему не нравится. Попахивает обманом. Со вторым парнем Арсений переспал, воодушевлённый идеей лишиться девственности (он тогда начитался на каких-то сайтах, что все неудачи идут из-за отсутствия половой жизни), а тот сразу после заявил, что использовал его только ради секса и вообще Арсений в кровати отстой. Совсем не то, что он ожидал услышать после своего первого раза. Ладно, этот хотя бы не заявил, что ему девчонки больше нравятся — Арсений бы тогда совсем не знал, плакать ему или смеяться. Наверное, самые адекватные отношения случились у Арсения на втором курсе института. Правда и они продлились всего месяц, потому что потом его парня просто отчислили и он свалил в армию. Ждать никто никого, конечно, не собирался — не те чувства. На четвёртом году Арсений вообще закрутил романом с преподом, который в один день просто заявил, что у него вообще-то скоро свадьба. Арсению тогда было настолько противно, что он даже подумывал отчислиться, лишь бы не видеть этого человека больше никогда, но вовремя поразмыслил, что это необдуманное решение. Будет он ещё свою жизнь разрушать из-за одного подлого изменщика. Пробыв в ещё одних неудачных отношениях в двадцать шесть, Арсений уже смирился с тем, что не построить ему любовь — вечно всё против него — и проще просто бросить эту затею и не брать партнёров всерьёз. С тех пор в его жизнь плотно вошли одноразовые свиданки, случайные половые связи и никаких чувств и обязательств. Разве что секс в грязном туалете клуба он себе не позволяет — уважает себя. Рестораны, кафе, приличные бары — пожалуйста, но только не те места, где буквально несёт блевотиной, пóтом и бактерий на квадратный метр больше, чем людей в Китае. У Арсения нет идеальной работы, нет огромного количества денег, шикарной квартиры и дорогущей машины. У него абсолютно обычная работа, на которую каждый будний день приходится рано вставать и тащиться на общественном транспорте, ему вполне хватает денег на жизнь, но позволить себе поездку на Мальдивы или одежду в брендовых бутиках он не может, его вполне устраивает уютная однокомнатная квартира, и он совсем не страдает по отсутствию машины — ему всегда куда проще добраться на общественном транспорте, чем по несколько часов стоять в пробках. Он не жалуется, и, наверное, это и есть главный успех жизни — принимать её такой, какая она есть, и не завидовать другим людям. Это обычная среда, когда Арсений, заскучав в душном офисе, вдруг решает, что сегодня нужно обязательно выбраться потусить. Хорошенько выпить в баре и подцепить взглядом какого-нибудь красавчика, с которым можно удачно и с пользой провести время. План — идеальный, проверено на опыте. Арсений в целом довольно привередливый клиент, поэтому предпочитает ходить в разные заведения (он обычно выжидает как минимум год до того, чтобы пойти в то же место). Ещё ни одно пока не зацепило его настолько, чтобы он хотел возвращаться туда снова и снова на постоянной основе. Да и к тому же сходил он пару раз в один и тот же клуб и в итоге понял, что посетители в нём особо не меняются, а ему всё же нужно разнообразие. Как говорится, один раз переспали — спокойно разошлись, а вот два раза просто так вместе не спят, это уже звоночек, а непрошеные гости в своей жизни ему не нужны. Арсений быстро заскакивает домой после работы, чтобы переодеться и перекусить, и выдвигается по нужному адресу, который предварительно отыскал ещё на работе. Бар не представляет собой ничего необычного: длинная барная стойка, тройка симпатичных барменов, столики с диванчиками вдоль стены и в конце помещения небольшая сцена с пультом для диджея. Народу внутри уже приличное количество, поэтому Арсений спешит занять себе свободное место у барной стойки — уж больно сильно хочется выпить, да и отсюда всегда самый лучший обзор на всё, что происходит внутри. — Эй, красавчик, — подзывает он бармена. — Налей виски с колой, пожалуйста. Красавчик быстро выполняет заказ, забирая оплату вместе с небольшими чаевыми, и спешит к другим клиентам. А жаль, Арсений бы был не против с ним поболтать. Через минут пятнадцать за пультом оказывается девушка и весь бар наполняется громкой музыкой. Люди начинают выходить на середину, пританцовывая, кто-то уже откровенно сосётся за столиками, кто-то в ужасе бегает глазами по заведению, видимо, совсем не понимая, что происходит вокруг — ох уж эти наивные людишки. Арсению становится скучно. Все, кого он подцепляет взглядом, либо не в его вкусе, либо уже заняты. Какой-то противный мужик даже пытался к нему подкатить, но Арсений ловко отшил его, надеясь, что провернул всё так, что тот даже на метр к нему больше не приблизится. Такого счастья ему в жизни не надо, спасибо. Через полчаса становится уже совсем невесело. Алкоголь начинает давать в голову, и, как обычно, у Арсения просыпается жгучее желание целоваться и трахаться, а приличных вариантов вокруг совсем не предвидится. В какой-то момент он уже даже думает понизить свои требования и начать флиртовать с каким-то неудачником (как и он сам, ха), как в бар входит молодой человек, который буквально спасает его от вынужденного и неловкого флирта. Вошедший сразу привлекает к себе внимание — красивые зелёные глаза, кудрявые волосы (личный фетиш Арсения), стильная одежда и рост, выделяющий его среди всех остальных. Он полностью во вкусе Арсения, так что тот решает не медлить, пока его золото не украли, и сразу пойти ва-банк. Алё, Вам звонят из банка, у нас пропало золото, что же делать? Искать его у Арсения. — Привет, — хищно улыбается Попов, подходя к незнакомцу вплотную и заглядывая в глаза. — Ты красивый, и у тебя такие манящие губы. Сразу с козырей. «Золото» усмехается и, прищурив глаза, наклоняется чуть ближе. — Нагло, — останавливаясь в нескольких сантиметрах от губ Арсения, произносит он. — Мне нравится, — незнакомец тянется ещё ближе, и Арсений уже прикрывает глаза, ожидая поцелуй, как тот так же быстро отстраняется, с усмешкой в глазах облизывая губы. — Но я здесь не за этим, — и уходит, специально задев Арсения плечом. Так красиво его ещё не отшивали, и интерес становится только сильнее. Ему попался крепкий орешек, а игры Арсений любил всегда. Азарт у него в крови. — Мне такой же шот, пожалуйста, — заняв место рядом с кудряшкой (Попов тот ещё любитель прозвищ), произносит Арсений. Бармен быстро подаёт ему его заказ и смеряет обоих подозрительным взглядом. Арсений бы сказал ему не лезть не в своё дело, но сейчас совсем не до него. — Вместе? — Попов обращается к незнакомцу, что всё это время сидел и ждал его. — Допустим. Хищный взгляд глаза в глаза, и горькая жидкость оказывается в горле, обжигая всё внутри. Арсений морщится с непривычки — он никогда не был любителем шотов — и сразу же возвращает взгляд на своего собеседника. — Ещё? Они повторяют то же самое снова, затем третий раз и четвёртый. От такого количества алкоголя уже начинает мутить, но Арсений не может позволить себе сдаться и проиграть «золоту» в пятом шоте. На шестой ни один из них уже не решается — обоих откровенно мутит. — Пиздец, — схватившись за голову, произносит кудряшка. — Пять шотов подряд для меня сильно. Учитывая то, что я ещё и до этого пил. — Та же хуйня, — соглашается Арсений. Они сидят молча какое-то время, просто привыкая к ощущению опьянения. Голова перестаёт кружится уже так сильно, и мир перед глазами стабилизируется. Арсений плохо соображает, но он хотя бы уже может ходить, а не просто сидеть на стуле и умирать от резкой волны алкоголя в своём теле. — Надо покурить, — внезапно бросает незнакомец и идёт в сторону выхода на улицу. Арсений, не долго думая, следует за ним, чуть пошатываясь из стороны в стороны. Свежий воздух приятно обдувает, и Арсений блаженно вдыхает его, прислонившись спиной к стене здания. Они стоят за углом, просто смотря в тёмное небо. Кудряшка курит, а Арсений терпеливо ждёт. — Так и чего тебе надо? — внезапно спрашивает незнакомец, стряхивая пепел с сигареты. — Прицепился ко мне и не отлипаешь. — Ты единственный интересный человек в этом баре, — хрипло произносит Арсений и сразу же прочищает горло. Он никогда не был фанатом сигарет, но сейчас дым совсем не раздражает. Наоборот, было что-то возбуждающее в том, как этот парень держит сигарету между своих розовых губ. — И как ты это понял? — Как-то. Исчерпывающий ответ. Они стоят так ещё пару минут, даже после того, как незнакомец уже выбрасывает сигарету и просто в открытую рассматривает его. Пусть смотрит. — Я, кстати, Антон. — А я уже прозвал тебя кудряшкой, — усмехается Попов. — Арсений. Лучше просто Арс. Арсений не помнит, сколько времени проходит после — может, минута, а может, и три, он не считал. Просто в какой-то момент Антон быстро сокращает между ними расстояние и накрывает его губы своими, утягивая в жаркий и глубокий поцелуй. Поцелуи всегда распаляли Арсения слишком сильно, буквально заставляя голову кружиться от ощущений, а всё тело гореть от бушующего внутри жара. Антон не церемонится, он сразу же проникает в его рот языком, углубляя поцелуй. Грязно, пошло и до мурашек хорошо. Быть прижатым к стене — особое удовольствие. Когда ты понимаешь, что путей к отступлению нет, что ты полностью во власти одного человека — невероятное чувство. Арсению нравится чувствовать себя под чужим контролем, нравится отдавать, зная, что тебя поведут и присвоят себе. С каждой секундой тело накаляется всё больше, и Арсений не может больше держать руки на месте. Кожа к коже — вот что нужно. Он пробирается пальцами под футболку Антона и блаженно выдыхает в поцелуй, коснувшись тёплой спины. — Стой, Антон, — Арсений отворачивается, когда чужие руки касаются его ширинки. Они стоят в грязной подворотне, где в любую минуту может пройти человек — о чём тот думает вообще? — Мы же на улице. — Зануда, — закатив глаза, произносит Антон и, хватая его за руку, тянет Арсения куда-то в сторону. Он уверено переводит их через дорогу и, завернув за угол, останавливается возле чёрной машины. — Моя, — быстро объясняет и открывает Арсению заднюю дверь. Окей, допустим. Сейчас уже всё равно где, что и как. Арсений пролезает внутрь и любопытно оглядывается вокруг, изучая содержимое машины. Вроде никаких женских штучек или детских игрушек не валяется — хочется верить, что Антон из нормальных людей, а не из тех, что изменяют своей семье, разрушая чужие жизни. — Ты же говорил, что пил до бара? — прищуривается Арсений, не понимая, что здесь делает машина. — А я и не говорил, что не живу напротив него, — Антон хитро усмехается и наваливается на Арсения сверху, заставляя того лечь на сиденье. А он красивый. Нет, конечно, Попов сразу оценил его внешность, но сейчас, снизу вверх, она почему-то кажется в разы более притягивающей. Арсений улыбается и осторожно нажимает на родинку на кончике носа — что за милота. Сколько нежности внутри взывает обычная точка на теле, ужас. Арсению срочно нужно потрахаться, пока он не начал сочинять стихи о любви. Антон замирает над ним, хлопая глазами и пытаясь понять, к чему было это касание, и, как только он уже хочет озвучить свой вопрос вслух, Арсений тянет его вниз и втягивает в поцелуй. Все мысли из головы сразу же вылетают, потому что кровь вновь начинает приливать к паху и думать получается только о том, как сильно хочется человека рядом. Арсений всегда был слаб на поцелуи, ему всегда было их мало. Была бы его воля, он бы целовался часами. Пару раз он даже уходил посреди секса, потому что очередной партнёр делал всё, что угодно, кроме поцелуев, а на все попытки Арсения притянуть его к себе, чтобы соприкоснуться губами, просто уворачивался — отвратительная безвкусица. Может, именно поэтому Антон так сильно цепляет к себе уже на данном этапе. Арсений сходит с ума от долгих и жадных поцелуев и каждый раз, когда Шастун отстраняется, думает, что всё, закончилось счастье, но тот снова и снова припадает к губам вновь, выбивая из головы все здравые мысли. Арсений даже не замечает, как остаётся без рубашки, и понимает это только в тот момент, когда его пробивает яркой вспышкой — Антон сжимает пальцами его сосок. Сильная чувствительность настолько ужасна и настолько восхитительна одновременно. С одной стороны, вечно некуда деть себя от острых ощущений, а с другой, каждое прикосновение приносит столько удовольствия, что никогда не хочется прекращать. Антон быстро просекает его фишку и в следующую же секунду обхватывает другой сосок уже губами, заставляя Арсения прогнуться в спине от ощущений. Отвратительно прекрасно. К его паху ещё ни разу не прикоснулись, а он уже готов кончить. Антон хорош, и Арсений убеждается в этом как никогда, стоит тому дорожкой из поцелуев спуститься ниже. Обычно все случайные связи Арсения не отличались красивым сексом — в основном это просто взаимное желание получить разрядку и доставить удовольствие самому себе за счёт другого человека. Здесь же ситуация складывалась совсем иначе — Арсений уж точно не ожидал, что в пьяном сексе возле бара ему сделают самый восхитительный минет в его жизни. Он и на обычный-то минет не рассчитывал, а тут сразу двойное вознаграждение. — Блять, — уже даже всё равно на то, что они стоят возле дороги и в любой момент рядом могут пройти люди, Арсений предпочитает просто забить хуй на всё, что может случиться, и сфокусироваться на том, что реально происходит. А происходит сумасшествие в чистом виде — и где Антон только научился так сосать. Арсений ставит себе в голове заметку спросить у того потом. Кто знает, может, посоветует хорошие курсы по минету. Арсений бы сходил. Антон вытворяет вещи, которые заставляют Арсения дрожать от ощущений и задыхаться от собственных стонов. Он так ловко орудует языком, вырисовывает им круги вокруг плоти, а щёки втягивает так сильно, что можно взорваться от ощущений. Голову сносит совсем, стоит Антону взять на всю длину. Арсений, конечно, не один раз делал горловой минет и всегда наслаждался реакцией партнёров, но никогда сам не ощущал все его прелести на себе, а, оказывается, это просто рай на земле. Хотя, честно говоря, он на каждое движение Антона мог бы применить это выражение. Арсений останавливает его нехотя, но с чётким осознанием, что так нужно. Зная своё тело, он уже давно понял, что весь запал моментально пропадает после долгожданной разрядки, а последнее, чего он хочет сейчас — это потерять горящий внутри огонь и очнуться от застилающей глаза пелены. Хочется растянуть эту сладкую негу на как можно больший срок. — Ты где, блять, такому научился? — тяжело дыша, спрашивает Арсений. Он никогда не сможет признать прямым текстом, насколько другой человек хорош в постели, но в этот раз просто надеется, что Антон и сам всё поймёт — ему почему-то хочется это знание донести. — Годы практики, — и хитрый прищур. Боже, у Арсения мурашки бегут от одной только этой ухмылки и выражения глаз. Он нашёл себе не просто золото, а самый настоящий бриллиант. Арсений удивляется ещё больше, когда Антон убирает его руки с собственного паха и всё с тем же хитрым взглядом просто переворачивает его на живот. Попов даже хмурится и хлопает глазами, впившись взглядом в ручку на двери машины. В смысле человек только что добровольно отказался от минета или банальной дрочки? А как же правило, что в случайных связях самое главное — это собственное удовольствие? Что-то здесь не так. Такого опыта у Арсения ещё не было. Хотя, может, Антон просто фанат исключительно анального секса — и такое ведь бывает. Наверное, Арсению стоит не забивать себе голову подобными вопросами. Антон очень аккуратен, он делает всё тягуче медленно, да так, чтобы в один момент Арсений сам уже не выдерживает и просит ускориться. Настолько долго и нежно Арсения ещё никто не растягивал, и если поначалу эти плавные движения были до жути непривычными и казались даже скучными, то вскоре Попов входит во вкус и сходит с ума уже от новых телу ощущений. Арсений всегда считал, что ему больше нравится грубость, резкость, потому что так все чувства обостряются. Однако сейчас, лёжа на заднем сиденье автомобиля и ощущая, как в нём невозможно размеренно и неторопливо движутся два пальца, он переосмысливает всю свою сексуальную жизнь и приходит к выводу, что вот оно — то, чего ему всегда недоставало в сексе. В неторопливых движениях Антона словно сочится забота, а его нежные поцелуи в шею и между лопаток посылают табун мурашек по коже — и всё это комбо вместе доводит Арсения до дрожи. Он даже ловит себя на мысли, что готов чуть ли не заплакать, потому что к нему ещё никто никогда не относился с таким трепетом и аккуратностью. Арсений чувствует себя особенным, нужным, и эти ощущения не сравнимы ни с чем. — Всё в порядке? — с лёгким испугом интересуется Антон, когда замечает, что Попов уже какое-то время лежит, не издавая звуков и не откликаясь на ласку. Арсений дёргается, выходя из транса, в который сам же себя загнал мыслями, и, повернув голову назад, улыбается Антону уголком губ. Шастун же ничего не отвечает, а просто наваливается на него сверху, жадно целуя в губы. Чёртов разряд тока по телу. Арсений пугается самого себя, потому что всё то, что он начинает чувствовать, совсем неправильно. Антон, оторвавшись от его губ, тянется к бардачку, чтобы достать оттуда пачку презервативов. Странный человек — смазку хранит на заднем сиденье, а презервативы прячет, а то вдруг кто увидит. Логика зашибись, Арсений заценил. — Если будет больно или неприятно, сразу скажи. Антон какой-то слишком заботливый, ей богу, Арсений как будто девственности лишается. Знал бы его первый партнёр, как нужно, может, вся жизнь Арсения пошла бы по-другому, потому что теперь в его сознании чётко отложилась мысль, что он больше, чем на потрахаться, никому не нужен. Антон осторожно толкается, входя всё так же плавно и медленно, как делал буквально всё. А ведь по нему не скажешь — заприметив того в клубе, Арсений даже и подумать не мог, что он окажется таким внимательным и заботливым. Тело пронзает током, и Арсений блаженно прикрывает глаза. Он мог бы написать дипломную работу на тему: «Почему анальный секс — это истинное удовольствие, и как много мужчины упускают, не попробовав его». Хотя бы в этой сфере он точно был профессионалом, в отличие от других. Это тянущее чувство внутри не сравнится ни с чем, и каждый раз Арсений восхищается тем, как же потрясающе оно ощущается. Голову сносит от приятных вибраций. Антон двигается неспешно (кто бы удивился), но он делает это настолько метко, что Арсения вновь и вновь пронзает волной удовольствия. Обычно активам, чтобы найти чувствительную точку внутри, требовалось много времени, потому что они почему-то вечно забывали о ней и просто наслаждались собственным удовольствием. Антон же каким-то чудесным образом сразу попадает в нужном направлении и не перестаёт бить именно туда, отчего Арсения то и дело потряхивает от приятных ощущений. Странно чувствовать себя не просто куклой, в которую безвкусно долбятся, или не жертвой в лапах какого-то слишком странного актива, который восхищается Арсением так, словно ему первый раз в жизни дали. Странно ощущать себя живым человеком, которого везде ласкают, целуют, повторяют, как в нём хорошо, и на чьё удовольствие не забивают хуй (в прямом смысле этого слова, потому что хуй в него как раз и забивают). Антон умудряется и двигаться внутри, каждый раз проходясь по простате, да ещё к тому же и дрочить Арсению рукой, усиливая ощущения в два раза. Вот знаете, вам может быть и двадцать, и сорок, и даже пятьдесят, вы можете перепробовать десятки партнёров, поэкспериментировать со всеми фетишами, игрушками, ролевыми играми, но в один момент на вас просто нагрянет осознание, что лучше секса у вас в жизни не было. Пусть он противоречит всем вещам, к которым вы привыкли, но, может, именно в этом и есть его изюминка. Арсений теряется в ощущениях. Он полностью отключает голову, просто ловя каждый толчок и каждую приятную волну по телу, фокусируясь на этих самых ощущениях, на чувстве Антона внутри себя, на тяжёлом дыхании над ухом и сильных руках, что держат крепко. Арсения настолько захватывает весь процесс, что он и не замечает, как Антон ускоряется и с каждым толчком становится всё грубее — и это опять новая смесь из ощущений, которая накрывает его с головой. — Я сейчас, — тяжело дыша, произносит Антон и одновременно с тем ускоряет движения рукой, доводя и Арсения до разрядки. Когда яркая вспышка пронзает всё тело, Арсений просто открывает рот, не в силах выдавить из себя ни звука, и падает головой на сиденье, быстро дыша. В голове крутится только одно слово: «Охуеть». Антон практически сразу встаёт с него, потянувшись за салфетками. Как он умудрился в процессе собственного оргазма ещё и уследить за тем, чтобы поймать сперму Арсения в свою ладонь, не дав той растечься по сиденью, это для Попова загадка. Сам он чувствует себя сейчас настолько опустошённым и выжатым морально, что не готов думать ни о чём и хочет просто провалиться в сон. Антон осторожно вытирает свои руки и спину Арсения, собирая все капли, и, поцеловав того между лопаток, принимается натягивать на себя одежду. Арсений, что до этого краем глаза наблюдал за ним, сразу же начинает копошиться и принимает сидячее положение. Точно, он ведь и забыл совсем, что это был одноразовый секс и никаких валяний в обнимку не предусмотрено. Расслабился тут. Антон одевается и просто остаётся сидеть на краю сиденья, смотря куда-то в одну точку перед собой. Арсений, считав это как ожидание, когда же он уже уйдёт, тянется за своей одеждой и спешит поскорее натянуть её на себя. Как только с этим покончено, Попов, в последний раз взглянув на Антона, легонько улыбается краем губ, тянется к ручке, открывает дверь и выходит на улицу. Главное правило — не оборачиваться и не смотреть. Главным правилом в принципе было никогда не ловить никаких чувств во время случайных связей, и Арсений столько раз твердил себе эту мантру, но всё равно провалил всё. Он идёт по улице быстрым шагом, но хочется сорваться на бег — лишь бы поскорее скрыться отсюда, оказаться за миллион кварталов и забыть всё как страшный сон. Потому что сейчас Арсению просто хочется расплакаться. Ему холодно, его всего трясёт, а на душе настолько погано, что он бы сейчас не отказался от упавшего на Землю метеорита — и именно ему на голову. Почему в его жизни всегда всё так? Почему он не может быть просто счастливым? Арсений столько лет собирал свою жизнь по кусочкам, выстраивал вокруг себя крепкую преграду, убеждал себя в том, что больше никаких чувств, никогда и ни за что — потому что всё, что они ему приносили, резало больно по сердцу и постепенно убивало его. Он нашёл спокойствие в случайных связях, чтобы просто удовлетворять благодаря им свои потребности и хоть призрачно находиться в тесном контакте с людьми. А теперь все его стены рухнули с громким треском. Чёрт бы побрал его идею идти сегодня в бар, именно в этот бар, именно в это время, подметить именно Антона и довести всё до этой точки. Жил же себе спокойно, а теперь что? Никогда нельзя давать слабину и нарушать собственные запреты. Никаких чувств, это просто секс. Просто чёртов секс, который теперь Арсений возненавидел всем сердцем, потому что ни хрена это не просто секс. Его переклинило, он позволил затуманить себе голову и теперь жалел об этом. Отвратительный день, просто отвратительный. *** Арсений заходит домой и громко хлопает дверью. Его сейчас совсем не волнует, что о нём могут подумать соседи. Всё, что его волнует сейчас — это желание сходить в душ, смыть с себя всё, просто лечь спать и забыть сегодняшний вечер. Говорят же, что утро вечера мудреней, так вот Арсению очень хочется верить в то, что на утро все его проблемы исчезнут и он перестанет чувствовать себя завядшим листком, про который все забыли и не поливали несколько месяцев. На цветок он пока не тянет. По крайней мере, сам Арсений так считает. Холодная вода приятно обволакивает тело, покрывая кожу мурашками. Голова отпускает все мысли, и всё нутро просто расслабляется. Арсений стоит с закрытыми глазами под душем и ловит себя на мысли, что хочет просто здесь остаться. За дверью ванной почему-то всегда словно иной мир, где все проблемы испаряются, хоть и на короткий срок, а тело и мозг отдыхают. Вообще, Арсений всегда был любителем горячего душа. Такого, что потом все стёкла запотевшие, а помещение наполнено паром. Он в принципе достаточно мерзлявый, так что на меньшее согласен просто не был. Однако сейчас именно холодный душ так необходим, чтобы разгрузить себя и отключить все чувства и мысли. Выйдя из душа, Арсений кутается в тёплый халат и, предварительно поставив рядом с кроватью стакан воды и таблетки от головы, ложится под уютное одеяло. Сейчас нужно просто быстро уснуть, пока мозг не успел подкинуть сотню мыслей для размышлений, и хочется верить, что у него так и получится. *** Арсений просыпается от звонка будильника — возможно, ходить в бар посреди недели не самая лучшая идея, но прошлого уже не воротишь. Голова раскалывается, так и норовясь то ли убить, то ли просверлить в нём дыру. Таблетка, вода, и должно стать хоть чуточку лучше — по крайней мере, в теории. Арсений быстро вылезает из кровати, умывается, надевает рабочую одежду, на ходу делает себе простенький бутерброд и, налив в термос кофе, выходит из дома. До работы ему ехать минут сорок, а выходит он всегда с запасом, так что сейчас спокойно идёт до метро, наслаждаясь утренним солнышком и вкусным, бодрящим кофе. Утро Арсений всегда любил, правда куда с бóльшим удовольствием он бы сейчас шёл гулять по Москве, а не на работу, но что есть, то есть. Грех жаловаться, когда должность вполне устраивает и зарплаты хватает для комфортной жизни. День пролетает достаточно быстро, и Арсений совсем не замечает, как наступает уже время уходить домой. Коллеги всё пытались позвать его с ними в бар, но он вежливо отказался — какой ему бар второй день подряд. Да и, если честно, после прошлого опыта, Попов теперь вообще не уверен, что хочет ходить в них. Хватило, спасибо. Идеальный вечер для Арсения — это вовсе не клуб или бар, не громкая посиделка с друзьями, а просто уютное время дома за просмотром очередного фильма и с вкусной едой. В планах было заскочить в магазин, купить всё необходимое, а дома замутить вкуснейшую карбонару — готовить он всегда любил и умел. Час пик в метро никогда Арсения не радовал (да и кого он в принципе может радовать). Эта толкучка, словно они живут в муравейнике, сильно раздражает, но тем не менее деваться некуда и приходится терпеть. Пересадки так вообще отдельный вид мучения, особенно когда возле эскалатора стягивается огромная толпа, пытающаяся пробиться вперёд. Единственное, что спасает — это мысли о предстоящем вечере и любимая музыка в наушниках. — Блять, — что естественно, то не безобразно, а манера речи у Арсения точно была естественная. Как ещё отреагируешь на собственный телефон, падающий по лестнице, по которой идёт толпа людей. Арсений всего лишь хотел переключить песню, как его резко кто-то толкнул сбоку, из-за чего он не успел отреагировать вовремя и выронил телефон из рук. Хорошо хоть, что человек–причина этого оказался не бессовестным эгоистом, а сразу же побежал вниз за телефоном, стараясь поймать его. — Простите, — голос звучит знакомо, и Арсений смутно пытается понять, где слышал его. Правда, стоит только человеку повернуться к нему лицом, как всё быстро встаёт на свои места. Нет, всё-таки час пик в метро — это самая отвратительная вещь в мире. Лучше бы Арсений стоял в пробках по два часа, чем вот это всё. Антон протягивает ему телефон, экран которого покрылся трещинами, и виновато поджимает губы. Это ведь даже не его вина, если честно. В толпе всех шатает из стороны в сторону, и Арсению изначально не нужно было этот проклятый телефон доставать из кармана. Они стоят возле стенки внизу лестницы, и Арсений очень сильно об этом жалеет — были бы они сейчас в самой гуще толпы, можно было бы легко слиться с ней и свалить. — Он работает хоть? — тихо спрашивает Антон, переминаясь с ноги на ногу. — Работает, — выдохнув, отвечает ему Арсений. Камера в порядке, а защитное стекло он просто заменит. Остаётся надеяться, что под ним никаких трещин нет, что кажется маловероятным. — Давай я оплачу замену стекла. И этот человек вчера Арсению при первом взгляде показался типичным факбоем, которого волнуют только собственные чувства и никто другой? Арсению явно надо пересмотреть свои взгляды на жизнь и людей вокруг. — Это защитное, поменяю просто, — отмахивается Попов. Нужно было срочно придумать план побега, но ноги словно приклеились к полу и отказывались сдвигаться с места. — Уверен? Арсений кивает. — Ладно. Антон выглядит задумчивым и неуверенным в чём-то, но Арсений старается не придавать этому значения. Нужно просто уйти и поехать домой, карбонара сама себя не приготовит. Арсений хочет уже было двинуться, как Антон резко останавливает его и смотрит в голубые глаза таким несчастным взглядом, что Попов просто не может позволить себе проигнорировать это и пойти дальше. — Арс, я… — Антон прикусывает губу и опускает взгляд в пол, а Арсений просто замирает в ожидании. — Возможно, это прозвучит странно и совсем тебе не понравится, но… Ты бы не хотел сходить со мной на свидание? Что? Арсений так и стоит, просто хлопая глазами и пытаясь понять, что только что произошло. Какова вероятность, что у него глюки и он всё себе выдумал? Антон вроде ощущается настоящим. Да и его растерянный взгляд, ожидающий ответа, тоже явно не кажется галлюцинацией. Что там Арсений говорил про отношения и про переспать два раза? Так вот, вычеркнуть, выкинуть, стереть из его головы. — Хорошо. Улыбка Антона стоит всего. *** Антон оказывается тем ещё романтиком. Он твёрдо заявляет, что не скажет Арсению ничего, кроме даты и времени, и самостоятельно заедет за ним домой, чтобы отвезти в нужное место. Одна интрига, да и только. А ещё Антон какой-то слишком идеальный, и Арсения это даже немного пугает. Не может же всё быть настолько хорошо? Тем более в его неудачной жизни. В пятницу вечером Арсений, одетый в обычную синюю рубашку, расстёгнутую на две верхние пуговицы, и чёрные джинсы с порванными коленками, уже стоит возле подъезда и ждёт Антона. Тысячу раз успел себе представить, как неловко будет сидеть в его машине. Но зато он хотя бы уже знает, где искать смазку и презервативы — вдруг пригодится. Антон подъезжает спустя пару минут, и Арсений сразу же усаживается на переднее сиденье, очень упорно стараясь не смотреть назад. Флэшбеки те ещё. — Тебе не жарко? — интересуется Антон. Сам он в обычной белой футболке с надписями на спине, синих джинсах, белых кроссовках, а на шее и руках красуются различные цепочки. Красиво. Арсению безумно нравится этот стиль, и он не может не отметить, как Антону идёт сегодняшний образ. — Вечер же. — Как знаешь, — Антон равнодушно пожимает плечами и нажимает на педаль газа. Кого Арсений обманывает, ему уже ужасно жарко. Главное — не подавать виду. Первое время они едут в тишине, потому что никто так и не решается начать разговор. Арсению кажется, что лучше промолчать, чем спрашивать какой-то бред, а ему в голову лезет почему-то только он. Антон же думает о чём-то своём, при этом внимательно следя за дорогой. — Я хотел всё объяснить, — спустя почти десять минут езды, наконец, начинает Шастун. — Ты не представляешь, как я рад был тебя встретить в метро. В смысле, я совсем не рад, что пострадал твой телефон и всё такое, однако я не могу не признать, что, если бы не он, я бы тебя просто не заметил. Арсений молча слушает его, кивая самому себе — дурацкая привычка. Он всегда делал так, когда чувствовал себя неловко и не знал, как поддержать разговор и показать собеседнику, что он заинтересован во всём происходящем. — Я испугался, честно скажу, — а вот это уже становится интереснее. — В моём понимании идеальной картинки ничего вообще не должно было произойти, но эти шоты дали мне в голову сильнее, чем я думал, ещё и ты весь такой, и я просто потерялся, сорвался и, как мне кажется, натворил хуйни. Я не фанат случайных связей и никогда не считал это чем-то хорошим для себя. Сейчас я понимаю, что нужно было остановиться вовремя, потому что ты мне правда понравился и я уж точно не хотел всё портить, а в итоге всё вылилось, во что вылилось. Я до сих пор виню себя за это, прости. Антон сейчас серьёзно извиняется перед ним за самый лучший секс в его вымученной жизни? За самый нежный, аккуратный и чувственный? Испорченный здесь исключительно сам Арсений, который только после половой связи понял, насколько Антон ему симпатичен и какой он хороший. Шастун винит себя за то, на что Арсений сам же его спровоцировал, и это было в корне неправильно. — Тебе не нужно извиняться, — помотав головой, произносит Попов. — Если кому и нужно извиняться здесь, так это мне. — За что? — За то, что я такой. Антон хмурится и кидает быстрый взгляд в сторону Арсения, а затем, смягчив лицо, тихо произносит: — Ладно, давай сойдёмся на том, что никто ни за что не должен извиняться. — Идёт. С Антоном легко, и Арсений ловит себя на мысли, что ему давно не было с кем-то настолько хорошо и спокойно. Разговором о среде они словно убрали всю неловкость, потому что дальше она уже совсем не ощущалась. Они разговаривают обо всём на свете, пока едут: о работе, о жизни в целом, о мечтах, увлечениях — в общем, всё то, что нужно, чтобы узнать нового человека. В каждом слове Антона Арсений находит комфорт, и ему безумно нравится это чувство. — Мы почти приехали, — спустя сорок минут езды говорит Шастун. Арсений до сих пор не знает, что у них в планах, поэтому с любопытством принимается рассматривать всё по сторонам. Тот факт, что они в центре, вовсе не помогает догадкам. Отсюда можно уйти куда угодно. Антон припарковывает машину и спокойно ведёт Арсения по улице в нужном направлении. Спустя минут семь они подходят к небольшому ресторанчику, и здесь Арсений сильно удивляется, потому что Шастун открывает ему дверь и пропускает вперёд себя внутрь. Когда Арсений говорил, что Антон тот ещё романтик, он явно не преувеличивал. Арсений заходит внутрь и сразу же морщится от неприятного запаха. Пахнет тиной и морепродуктами — истинное фу. Рыбный ресторан — это сущий ад на земле. Антон, довольный, заходит за ним следом, улыбаясь во все тридцать два, и Арсений только хочет к нему обратиться, как к ним подходит пожилой мужчина азиатской внешности, который однозначно очень хорошо выглядит для своего возраста, и принимается Антона обнимать. Пришлось просто стоять в стороне и хлопать глазами. — Арс, познакомься, это Харуки-сама, он японец и владелец этого ресторана. Очень не хочется, конечно, его обижать, но чем дольше Арсений здесь находится, тем больше ему хочется поскорее выйти на свежий воздух и вдохнуть приятный запах. — Приятно познакомиться, — добродушно кивает Попов и осторожно дёргает Антона за край футболки, пытаясь намекнуть ему на то, что им срочно нужно поговорить. — Взаимно! — радостно восклицает Харуки. — Наслышан. Я подготовил для вас самый лучший столик. Классное свидание. О чём он там наслышан, остаётся только гадать. Японец провожает их за столик, что отгорожен от основного зала шторкой, и, улыбнувшись напоследок, скрывается из виду. Арсений сразу же подлетает к Антону, потому что разговор не требует отлагательств. — Антон, пиздец, — получается даже чересчур красочно. Шастун оборачивается на него и сдвигает брови к переносице, пытаясь понять суть. — Нужно в другое место. — Почему? — искренне удивляется Антон. — Я специально привёл тебя сюда, хотел сюрприз сделать. Я просто здесь работаю. Ситуация: Арсений — самый удачливый человек. — Ты здесь работаешь? Кем? — Шеф-поваром, — так жизнь Арсения не подводила ещё никогда. Вот бывают на свете зима и лето, день и ночь, которые не могут существовать друг без друга, но при этом не пересекаются путями. А бывают Арсений и рыба, которые на дух друг друга не переносят, и пересекать их совсем нельзя. Попов просто плюхается на диван и прикрывает лицо руками. Конечно, ничего в его жизни не может быть идеально. — Арс? — Антон выглядит озадаченным и даже немного расстроенным. Нельзя забывать, что он всё ещё понятия не имеет, что происходит. — Я ненавижу рыбу, Антон, — подняв на того взгляд, произносит Арсений. — Мне буквально плохо от запаха здесь. Жизнь не без иронии. Только Арсению мог понравиться парень, который по совместительству работает с тем, что он терпеть не может. Идеальный по всем параметрам парень. Почему жизнь так его не взлюбила? А может, он в прошлой жизни был рыбаком, который всю свою жизнь посвятил ловле рыб, разбивал рыбьи семьи, и поэтому они теперь его так ненавидят и мстят за все причинённые беды? — Бля, Арс, прости, — виновато произносит Антон. — Я должен был уточнить, прежде чем вести тебя сюда. Иди на улицу, я сейчас всё отменю. Арсений послушно выходит из ресторана, с удовольствием вдыхает свежий воздух и принимается ждать Антона. Тот выходит спустя минут пять и сразу же начинает снова извиняться. — Прости, я такой дурак. Арсений хочет то ли заклеить Антону рот, потому что тот совсем не дурак, то ли потрогать его, чтобы убедиться в том, что он настоящий, а затем ущипнуть и себя, чтобы наверняка. Антон слишком хороший, слишком. Такого не бывает. — Мы сейчас найдём что-то получше, прости, — Шастун быстро лезет в карман за телефоном, пытаясь в поисковике срочно найти хорошие рестораны поблизости. Арсений просто смотрит на него, на его дрожащие руки и в какой-то момент, не выдержав, хватает Антона за запястье, заставляя того остановиться и посмотреть на себя. — Не переживай так. Антон выдыхает, прикрывая глаза. — Я просто хотел, чтобы всё прошло идеально, — с грустью в голосе признаётся он. — Идеально не бывает, Антон. — Конечно, — Шастун поджимает губы и кивает головой. — Но мне и не нужно, чтобы всё было идеально. Достаточно просто тебя. Антон нерешительно поднимает на него взгляд и смотрит с такой надеждой, что у Арсения пробегают мурашки от этого взгляда. — Как насчёт просто взять доставку и посидеть в машине, посмотреть какой-нибудь фильм на телефоне? — в таких простых действиях для Арсения было даже куда больше романтики, чем в походах в дорогие рестораны. — Хорошо, — Антон счастливо улыбается и кивает. Хорошо. Они уезжают подальше от центра, заезжают в КФС за едой и, найдя тихое место возле парка, где нет проходящих мимо людей, останавливаются. Арсений настаивает на ужастике, хоть Антон и пытается всячески переубедить его (шах и мат — это только сильнее убеждает Арсения в том, что нужно выбирать именно ужастик). — Зачем ты идёшь в дом?! — кричит Шастун, когда главная героиня, как типичная главная героиня ужастиков, отправляется в самую гущу нечисти. Арсению нравится наблюдать за реакцией Антона. Его слишком сильно забавляет, как тот возмущённо комментирует чуть ли не каждую деталь и как искренне возмущается сюжетом. Что уж говорить о тех моментах, когда Антон пугается и подпрыгивает на кресле, или же сразу закрывает себе глаза руками. — Твою мать! — в очередной раз кричит Шастун, когда на экране резко появляется страшное лицо крупным планом. Антон подпрыгивает так, что стукается головой о крышу машины, отчего Арсений заливается сильным смехом. — Антоооон, — смеясь, протягивает Попов, пытаясь вытереть слёзы, что уже начинают литься из глаз (нельзя же его так смешить в самом деле, ну). — Больно? — заметив, что Антон неприятно морщится, спрашивает он. — Немного. Арсений тянется к нему, чтобы осмотреть место ушиба, и нащупывает небольшую шишку. Ничего ледяного у них в машине, конечно же, нет. — Антон, блин. Аккуратнее надо быть. Шастун неловко улыбается и заглядывает в голубые глаза. Арсений буквально нависает над ним, и они настолько близко друг к другу — качнись чуть вперёд, и всё: пожар, буря, безумие. — Нужно, наверное, уже закругляться, — тихо произносит Арсений, не разрывая зрительного контакта. — Да, — кивает Антон. А потом всё: пожар, буря, безумие. Арсений так и не понимает, кто из них не выдерживает первым — казалось, что они одновременно двинулись навстречу друг другу, встречаясь на полпути. Да это и не важно. Куда важнее ощущение чужих губ на своих и то, насколько же хорошо и правильно они к ним подходят. Антон тянет Арсения на себя, обхватив за талию, и тот перелезает к нему на сиденье, садясь к Шастуну на колени. Арсений сразу же обхватывает щёки Антона ладонями, направляя ближе к себе, потому что ему всё ещё мало. Антон целуется превосходно. Было ли в этом мире хоть что-то, что он делал бы не восхитительно? Разве что ходить в толпе в час пик он не умеет, но это приходит с опытом. Арсений всё ещё не может поверить в то, что нашёл настолько идеального человека, который буквально будоражит всё внутри него и восхищает каждой своей частичкой (за исключением работы, правда). Антон подходит ему как недостающий кусочек пазла, который легко и точно вписывается в каждое его пристрастие и желание, в каждый незакрытый жизненный гештальт. Антон даёт Арсению всё, что тому нужно, сам того не зная, и Арсений всё ещё упорно не понимает, почему настолько потрясающий человек заинтересован в нём. В обычном неудачнике, которого всю жизнь только и делали, что бросали и использовали. — Антон, — оторвавшись от таких манящих губ, произносит Арсений. Ему нужно спросить это именно сейчас, иначе он не сможет дальше спокойно жить, — почему? Антону пояснять не нужно, он и так прекрасно понимает, о чём речь. — Потому что ты потрясающий, Арсений, — это было произнесено настолько искренне, что по телу Попова пробегает дрожь. Ему никогда в жизни не говорили подобных слов. Арсений качает головой. — Ты же идеальный. — Я — идеальный? — усмехается Антон. — Нет. Во мне столько минусов, что и не счесть. — Например? — Например, я слишком занудный и скучный. А ещё отвратительно некрасиво целуюсь и одеваюсь так, словно меня из цирка забрали. Я ужасен в постели, я делаю слишком банальные комплименты, я слишком наивный, и во мне нет какой-то брутальности, я недостаточно мужественен, излишне романтичен и совсем не понимаю намёков. Пока Антон перечислял это всё, у Арсения сердце сжималось. Какой же бред. — Кто тебе это сказал? — Все? — пожимая плечами, отвечает Шастун. У людей совсем нет вкуса. — Ты с ума сошёл? — искренне удивляется Арсений. — Это же не так. Ты вовсе не скучный, с тобой очень легко идёт разговор и тебя интересно слушать. У тебя потрясающий стиль, а сегодняшний образ — это просто вершина всего, тебе бы на обложку журнала. Кто сказал, что ты должен быть брутальным, что нельзя быть романтичным и обязательно быть излишне мужественным? Бред. Про всё остальное я вообще молчу, мне никогда в жизни так не сносило крышу, как от твоих поцелуев, а в среду вообще был самый лучший секс в моей жизни, слышишь? Ты невероятный, не слушай никого. Антон смотрит на него с такой благодарностью и таким удивлением, словно всё ещё не может поверить в то, что ему всё это говорят. — Единственный минус в тебе, конечно, это твоя работа, но я же говорил, что идеалов не бывает. Антон начинает смеяться так тепло и искренне, что Арсений и сам заряжается от него этой радостью. Чёрт, ему так хорошо сейчас. Жизнь иронична, но не беспощадна. Можно бесконечно искать в себе недостатки, верить тому, что говорят о тебе люди, разочароваться в себе, но в один момент появится человек, который не увидит в тебе ничего из этого. Человек, с которыми вы совпадёте идеально как две детали одного пазла. Человек, который будет восхищаться тобой и любить каждую частичку. Арсений даже подумать не мог, что когда-нибудь найдёт вот такого Антона, который ворвётся в его жизнь так непрошено и залечит все раны, который будет ценить его и с трепетом ждать каждой встречи. Арсений всегда считал, что отношения — это не его. Считал, что его никто никогда не полюбит, и смирился с вечным одиночеством. А теперь он с прищуренными глазами и скрещенными на груди руками стоит у стены в коридоре и ждёт, когда Антон войдёт во входную дверь, и внимательно следит за тем, чтобы тот не забыл сразу же пойти в ванную, принять душ целиком, обязательно почистить зубы, закинуть всю свою одежду в стирку и тщательно вымыть руки с мылом. Шеф-повар шеф-поваром, но рыбу оставляем за дверьми. У них здесь fishless apartment. Арсений уже научен на опыте и точно не хочет наступать на те же грабли. Когда он проснулся однажды посреди ночи от неприятного запаха и долго не мог понять, что это, а потом нашёл аккуратно сложенные стопочкой вещи Антона с работы, то твёрдо заявил тому, что впредь вся одежда сразу же отправляется в стиральную машинку. А учитывая то, что на обед они все в ресторане в основном ели рыбу, то и мимо чистки зубов пройти нельзя было. — Чисто! — с довольным лицом произносит Антон, подпрыгнув на месте. Он так соскучился за весь день, а приходилось ещё минут тридцать торчать в ванной, прежде чем его ворчливый парень подпускал к себе. Но Антона забавляет вся эта ситуация до жути, да и комфорт дорогого человека для него на первом месте. Арсений сканирует его взглядом и, убедившись в том, что все улики рыбных готовок уничтожены, в два шага сокращает между ними расстояние и впивается Антону в губы долгожданным поцелуем. Он и сам жутко соскучился. — В последнее время соседская кошка поправилась, тебе так не кажется? — прищурившись, спрашивает Арсений, заглядывая в глаза напротив. — Понятия не имею, о чём ты. — Кто-то явно её подкармливает. — Интересно, кто же? — наигранно удивляется Антон. — Надо будет спросить. Арсений никогда не думал, что сможет назвать себя счастливым, но он нашёл своё счастье в зелёных глазах, в родинке на кончике носа, в милых кудряшках на голове и в ста девяноста семи сантиметрах роста, и он бы точно не променял это счастье ни на какое другое. Шеф-повар итальянского или мясного ресторана, конечно, не помешал бы, но что поделать.