Недосказанности

Подорвавшись с кровати по первой трели звонка, Итадори рванул к воротам в обнимку с аптечкой едва проснувшись, даже не задумываясь о внешним виде. Телефон благополучно был оставлен на кровати подростка что бежал следом, трубку розоволосый даже не поднял. А смысл? Кто будет звонить посреди ночи если не приехавший с альфами Нанами. — Юджи, помедленнее, тебе нельзя так бегать! — молодой альфа взволнованно вскрикнул буквально слетающему со ступеней мраморной лестницы парню, что даже сейчас, на седьмом месяце, был быстрее чем он. Златоглазый парень мысленно отмахнулся от замечания, не сейчас, когда лёгким ночным ветром в горящие лёгкие доносились мрачные, не добрые феромоны двух глав. Какого-то черта клановая территория такая огромная? Он бежит уже из последних сил, с трудом тормозя перед подлетевшим к нему светловолосым альфой. — Итадори-кун, опасно так бегать ночью в твоём положении. Кенто не любил нравоучения, и даже в этот раз лишь констатировал факт, накрывая своим чистым пиджаком разгоряченного, хрипящего омегу что готов выхаркать лёгкие, но не отпустить аптечку. — Дыши носом, я проведу тебя к ним, — внимательно наблюдая за состоянием своего подопечного, Нанами осторожно подхватил его под локоть, ведя к своим начальникам, все ещё сомневаясь в правильности своих действий. — Главное не волнуйся, хорошо? Дыши глубже, тебе нужно для начала самому быть в порядке. Ещё и в шлепках выбежал… Омега с трудом вздохнул, замерев в паре метров от вышедших им на встречу мужчин. Даже в свете слабой подсветки включенной из-за этого переполоха он видел этот ужас, как и подбежавший подросток. Кровь. Много крови. Маленькие тела на их руках. Дети. Итадори с ужасом уставился на разговаривающих между собой мужчин чувствуя как омега внутри начинает рваться к ним. Сейчас дети ее особенная слабость, а увиденный кошмар заставлял волосы встать дыбом. Заметив приближающихся к ним, якудзы растерялись, не зная как реагировать. Никто из них не думал о том что парень примчится сюда сейчас, ночью. — Юджи? — Годжо напряжённо вздохнул, улавливая коктейль из феромонов своей пары держащегося за локоть Кенто из последних сил чтобы не броситься к ним как коршун. Он не должен сейчас быть здесь и видеть это. — Что ты… Оторвавшись от своего компаньона, Итадори поймал своего блондина за окровавленный рукав рубашки, прерывая его. — Покажи мне. — Юджи послушай…тебе нужно успокоиться. — Я не уйду пока не увижу все собственными глазами. Я не уйду, слышите?! — Юджи, не кричи пожалуйста, мы тебя слышим. Они живы, но ранены. Голубоглазый мужчина осторожно соприкоснулся лбами с взволнованным парнем пытающимся разглядеть состояние ребенка у блондина, стараясь не запачкать его и не потревожить безвольное тело на своих руках, но хоть как-то успокоить его показав. — Мы в порядке. Я привез твоего альфу-гуляку домой как ты и просил, — блондин не выдержав фыркнул не сдерживая свой юморной порыв. — Представляешь, этот гаденыш за это время завел парочку детей на стороне! Ты что, готов его за это простить? — Только если он сам их родил. Двое? — Больше, но остальные относительно в норме и о них уже позаботились. Гето не знал как омега отреагирует на его поступок. Он притащил двух детей в крови. Напуган он их видом точно, точно так же как и побелевший Фушигуро уже стоявший рядом с Кенто. — Я вызвал Иери и ещё бригаду медиков, нужно осмотреть девочек и остальных. — Хорошо, спасибо, Нанамин. Итадори с трудом выдохнул убедившись что визуально мужчины целы. — У нас нет сейчас свободных комнат, и подселить к Мегуми их нельзя, — осторожно поправив темную челку, так что бы она не ложилась на раненный участок лба ребенка, омега поднял взгляд на выжидающего Гето. — Придется расположить их пока в нашей комнате, ты ведь неспроста их сюда привез, так ведь, Сугуру? Я позабочусь о них, так что несите их к нам, нужно их помыть и осмотреть, помогу чем смогу. Альфа облегчённо выдохнул. Парень принял его поступок и не возражает. — Я сам справлюсь! — Дай хотя бы занести их нам в ванную, — голубоглазый глава нервно сжал губы, этот упертый парень иногда бесил этим качеством безумно. — Я повторяю, Юджи, тебе нельзя таскать тяжести! Ты и так уже набегался, прекрати. — Мы не будем смотреть как ты это будешь делать, только поможем, пойми. Они без сознания, так что сейчас можно не сильно напрягаться по поводу того что мы альфы. Помыть девочек оказалось самым сложным, златоглазый решил включить свою «всесильность» не учитывая тот что сам носит ребенка. Спорить с омегой сложно? Попробуйте поспорить с упертой нервной беременной омегой из-за детей, и нервничать будете в основном вы. Иери приехала как не зря кстати, и помогла с обработкой ран и повреждений, хваля Итадори за проделанную работу. Уж ее парень пропустил без вопросов, медик же у нас существо бесполое… Мужчины синхронно закатили глаза, их пара — это самое сложное испытание за сегодня. — Завтра, как очнутся, нужно будет провести полноценное обследование обеих, а пока мы сделали все что можно было. — Хорошо, — Гето благодарно кивнул, укладывая тельце светловолосой девочки на свою кровать. — Будем надеяться что это у нас получится без проблем. — Если не получится, вызовите меня, я буду ночевать сегодня тут, так что если что, знаете где меня искать. Желаю вам ночи без происшествий. Не желая задерживаться, сонная и уставшая альфа подхватила свои чемоданы и удалилась из чужой спальни, оставляя их наедине. Нерешительно помявшись, розоволосый собрал с пола сброшенные окровавленные ошмётки одежды маленьких омег, и снятые рубашки мужчин. Пальцы машинально погладили шёлковую чёрную рубашку, с некогда красивыми коричневыми узорами, что сейчас больше походили на сатанинские символы прочерченые кровью перед тем как отправить в мусор. Раз. Два. Пять. Семь. Итадори поджал искусаные в ожидании губы, пересчитывая пальцами каждую дыру в испорченном шёлке. Семь дыр, а значит и семь ран о которых альфа что связал с ним свою жизнь умолчал. А ведь Сатору утверждал что они в порядке. Солгал или было не до осмотра? Было бы их меньше, если бы он не задержал Годжо? Какова цена упущенного времени из-за его хотелок? Глубокий нервный вдох, и пальцы все же разжались и отпустили шёлк в урну, позволяя проскользнуть сквозь пальцы тяжёлой мокрой ткани оставляя разводы на них. Демонстрация. Да, Итадори продемонстрировал себе свою безмятежность кровавыми разводами на ладонях, пальцах, чужом теле. Он, и никто иной отвлекает их. Из-за него, на их телах остаются шрамы, а дела идут наперекосяк. Скучно было? Повеселился? И стоило оно того? Глухая злоба не смывается водой как кровь Гето, нет. Он ответственный за раненого альфу. Второго по счету. Опять из-за него. Наскоро вытертые руки моментально застегнули пуговицы джинсовой рубашки и собрали рюкзак. Сколько у него есть времени до пробуждения детей? В лучшем случае несколько часов, если сильно повезет, то часов 6-7. — Мышка, ты куда? — вышедший из душа блондин успел ухватить взвинченого златоглазого за капюшон, не давая выйти. — По делам. — В 4 часа утра? Какие у тебя дела в это время? — Мне нужно в магазин, девочкам нужна одежда. Не думаю что они будут счастливы проснуться в чужой кровати голыми. — Эй-эй, сладкий, — развернув парня к себе лицом, голубоглазый альфа приобнял его. — я понимаю твои чувства, но ты должен сейчас спать, а не в магазин лететь. Я попрошу привезти одежду, ты просто скажи что нужно, ладно? — Я тоже хочу чтобы от меня был смысл и польза, Сатору. Отпусти меня. Я могу и сам сходить и купить. — Сходить? Сладкий, куда? Тут в паре километров нет даже намека на магазин вообще, — не слушая златоглазого, Годжо прижал его к своей груди, вжимая в махровый халат, нежно зарылся в взъерошенные волосы омеги, поглаживая его по голове. — Мышка. Мышулечка моя, ты не предмет или работник чтобы ты приносил пользу или имел смысл. Ты и есть смысл: нас, наших отношений, всего этого… Голубоглазый альфа указал на детей, объясняя свои слова. — Я знаю что ты перенервничал, ты переживал. Но сейчас, у тебя бушуют гормоны и бьёт максимализм, так что не руби с плеча, пожалуйста. — Это не гормоны, это здравый смысл. — Гормоны, ещё какие гормоны. У нашей беременной мыши их на толпу хватит, и ещё останется на сдачу. Расскажи мне, что тебя так сильно беспокоит? Почему ты говоришь такие слова о себе? Альфа опустился на колени, беря свою пару за руки. Его омега принижает себя, чувствует себя некомфортно, и он не знает причины этого. — Ты же помнишь, что мы не закрываемся в своей скорлупе? Мы делимся всем друг с другом, даже глупыми мыслями. Итадори поджал губы отвернувшись от ожидающего мужчины, заставляя того покачать головой. — Так дело не пойдет, Юджи. Слова даны чтобы говорить, а эмоции чтобы чувствовать и переживать, делиться ими. Ты обижен на Сугуру? Зол на него за все это? — Нет, я не зол и не обижен на него. Он сделал то что сделал. — Ты не хочешь говорить со мной? Хорошо, я могу позвать его. — Нет. Не зови, — голубоглазый мужчина тревожно погладил пальцами сжавшиеся пальцы омеги, в его голосе он отчётливо уловил испуг. Годжо осторожно, как можно менее явно вдохнул тихие феромоны парня, анализируя его эмоции. Сложно, парень закрылся, не даёт им источаться как обычно, закрылся сильнее чем до течки. — Хорошо, я не буду его звать. Тревога, страх, стыд — самое узнаваемое из уловленной чутким носом мужчины какофонии эмоции. — Ты не хочешь его видеть? — получив робкий, неуверенный кивок в ответ, Годжо удивлённо вскинул голову. — Объяснишь почему? — И ты отпустишь меня? — В магазин? Нет. Мы поговорим, я тебя раздену, покупаю, и уложу спать. Если хочешь, то пойдем спать отдельно, или его выселим обратно. — Я не хочу его обижать… — Но и видеть тоже. — Но я обижу его, понимаешь? Я не хочу его обижать, — блондин понимающе кивнул, внимательно слушая. — Из-за меня, он сегодня пострадал, уехал один. Я знаю что он ранен, Сатору, я видел его рубашку. — Не из-за тебя, ты в этом не виноват, Юджи. Он не предупредил нас, вот и все. — Но если бы ты был рядом, то поехали бы вместе, но из-за меня он пострадал, Сатору. Из-за того что мне было скучно, ты понимаешь? Если бы меня не было, то вы были бы в порядке. Ты с шрамами из-за меня, а теперь и он будет из-за меня страдать. Вы постоянно из-за меня вынуждены страдать, работать, париться. Носитесь со мной как с ребенком из-за того что мне скучно! — Не смей говорить так! Итадори испуганно дернулся, блондин впервые серьезно на него кричит, но бледные руки удержали его на месте. — Я тебе уже говорил, что я умру за тебя и нашего ребенка, и я сделаю это если придётся! Каждый мой шрам — это моя гордость, гордость за то что я достоин тебя как альфа, как твоя пара и могу защитить своими руками свою семью. Думаю, Сугуру того же мнения. Если один из нас за тебя, для тебя или просто погибнет, умрет, не важно что случится, второй должен быть рядом всегда, по этому, если бы вдруг что сегодня случилось и мы были бы там вдвоем, ты мог остаться один. Я знаю что ты сильный, умный, заботливый, но хотя бы кто-то из нас должен остаться рядом с тобой до конца наших дней. Если умру я, то Сугуру возьмёт на себя мою долю, защищать тебя и будет воспитывать наших детей, а если наоборот, то я воспитаю его детей и буду с тобой до последнего вздоха. И поверь, мы будем благодарны друг другу кому бы что не досталось. Пойми, ты живой человек, и ты имеешь право грустить, вредничать, скучать, это нормально! Мы все так делаем, это жизнь и ты не угадаешь что случится потом. Если бы тебя не было, то мы бы вряд-ли остепенились, и вероятнее всего, отдали концы в какой-нибудь заварушке проклиная весь белый свет за гадкую прожитую жизнь. И если ты, тот, ради кого мы ляжем костьми, отдалишься от нас или уйдёшь, мы…я даже не знаю что с нами будет! Мы зачахнем. Мы уже вкусили эту жизнь с тобой, и если ты исчезнешь, мы не сможем жить как раньше. Мы каждое утро приветствуем рядом с спящим тобой, благодаря этот мир за тебя, и засыпаем рядом с желанием следующее утро встретить точно также. Годжо встал, и обняв омегу серьезно взглянул в покрасневшие золотые глаза, осторожно вытирая слезы рукавом халата. — Я не буду извиняться за те жестокие слова что я тебе сказал, потому что это правда, самая что ни есть истина. Но я добавлю, мышка. Сугуру — мой лучший друг, товарищ, компаньон и многое другое, он часть нашего трио, твоя пара, и мой побратим, но пожалуйста, не обижай его. Он рискует ради тебя, в какой-то мере он мягче меня, сердобольнее к слабым и детям, вон, пополнение нам раздобыл, представляешь? Мы не гордимся только душевными ранами. Он никогда не обидит тебя, и если ты поговоришь с ним, он тебя всегда поймёт. Но он может начать винить себя, если ты так резко начнёшь его избегать. Ну, все мой сладкий, не кусай губки, а то скоро дырявыми будут, как нам потом тебя целовать? — нежно улыбнувшись ревущему Итадори, альфа чмокнул соленые губы припухшие от постоянного кусания понемногу расстёгивая рубашку на нем. — Быстренько сделаем «купи-купи», полечим царапины нашего Сугуру и почмокаемся перед сном, ладно? Получив одобрительный кивок, мужчина с улыбкой утащив в ванную вытащил розоволосого из одежды параллельно чмокая все до чего смог дотянуться, а с его ростом и возможностями это значит что зачмокал всего с ног до головы вызывая счастливое хихиканье сквозь всхлипы. По быстрому искупав омегу, потому что до утра не так много времени, а он и так долго его «раздевал», Годжо оставил его сушиться и переодеваться. — Осталось только полечить кое-кого, и помазать моего мышонка кремушком, папуля за ней очень скучал! Она за нас наверняка переживала, моя маленькая красавица. Готовь крем и аптечку, я тебе сейчас приведу твоего сердобольного альфу. Я мигом! Итадори послушно выполнил все требования и подготовил все что нужно, ожидая прихода мужчин в их гостиной. Годжо ввел друга в курс дела, предупреждая о настроении и состоянии омеги прежде чем завести к нему. — О моя любовь, я привел тебе жертву, — блондин подтолкнул подрастерявшегося напарника, вверяя его в лапки своей пары. — если она вам не по вкусу, ее можно выселить. — По вкусу, по вкусу, — Итадори смущённо пискнул, не ожидая что черноволосый якудза неожиданно накинется на него с объятиями. — Эй, у меня ножницы в руках вообще-то! — Одной раной больше, одной меньше! Моя маленькая мышка-глупышка, — Гето с счастливым мурчанием приглаживал голову омеги к своей груди, целуя в макушку. — безумно скучал по тебе. Ты меня простишь? Я же тебя о-о-очень люблю! — Даже если меня инфаркт схватит из-за тебя? — Конечно! — Тогда прощаю тебя горемыку. Отпускай и садись, буду тебя лечить. — Поцелуйчиками? — Аппендицит в случае чего тоже поцелуйчиками лечить будем? Опять бацилы Сатору на тебя воздействуют? — Эй, а чего мои сразу?! — голубоглазый альфа насупившись показал язык розоволосому. — Как что, так сразу я! — Это потому что мы тебя очень любим. — Да? Ну, тогда ладно! Раз уж по любви..... тогда меня тоже так лечите! К счастью, раны оказались действительно не серьезными и парень управился быстро, особенно когда бледные руки перестали мешать своей помощью. Омега растерянно уставился на мужчин осознав новую проблему, отвлекая их от мурлыканья и борьбы руками в креме за свой живот. — Слушайте, а где мы спать будем? — Ну, придётся потесниться сегодня, а завтра заселим их в ближайшей гостевой, я не смогу так каждую ночь спать вшестером, с Мегуми даже сложновато было, а так будет вообще жесть. Годжо согласно закивал, подтверждая слова напарника и пользуясь случаем оккупировал живот омеги, и получив приветственный лёгкий пинок изнутри, радостно улыбнулся урча во всю. — Не спит? Делись давай, а то занял лапищами все место! — длинноволосый альфа убрал одну из рук напарника и занял своей освободившееся место, ожидая свою порцию внимания от ребенка. — Моя малышка так поздно не спит, ужас-с-с! Нужно наругать твою маму, и отправить спать правда? А то не даёт тебе спать. Почувствовав и «свой» толчок, мужчина восторженно закусил губу ощущая как внутренний альфа плавится от радости и любви получая внимание от своего ещё неродившегося ребенка. — Как закончите, обязательно пойдем спать, главное чтобы успели до того как я проголодаюсь. — Тогда, придётся поспешить! Златоглазый осторожно, тихонько дотронулся до черноволосого мужчины, отвлекая от складывания одежды. — Вот, — Итадори протянул телефон Гето, отдавая его законному владельцу. — ты забыл его, вот, возвращаю его тебе. — Спасибо, мой маленький, — альфа благодарно улыбнувшись, принял свой гаджет, и отложив на столик, притянул омегу к себе. — За все спасибо, мышка. Он мне все рассказал. Я правда виноват что так резко и без предупреждения сорвался и уехал, заставил вас волноваться, особенно тебя, в твоем то положении, дурная моя голова. Но прошу, не руби все с горяча, ты же знаешь что это гормоны, они все на максимум выкручивают, мы это понимаем, и если ты поделишься с нами всем как мы договаривались, то все будет супер. Договорились? Больше не будешь букой вредной? — Не обещаю, но постараюсь… — Уже хорошо. Пойдем спать? Годжо довольно вдохнул полную грудь сладких феромонов, понимая что теперь их ничто не блокирует и парень больше не пытается закрыться. Наверное, Сугуру сейчас тоже наслаждается, сейчас он спит в обнимку с омегой, ведь тот с краю, у спящих детей, заботится о том чтобы с просонья они не были так напуганы и в случае чего смог среагировать вовремя. Чудесная омега.