Танцпол Райских Сумерек

Почистить зубы, сходить в туалет, ещё раз умыться. С отражения на него смотрело нечто мрачное, болезненное. Совсем не хорошо выглядящее, как ранее утверждала Кейт.  Немного паники из-за заевшей дверной ручки, и Аарон сразу же устремился обратно к себе в комнату.  Сегодня они уезжают обратно в Пальметто, а он… а он просто разваливался по самой тупой причине. Как и ожидалось — самосаботаж. Отказаться от любых социальных взаимодействий, спуститься вниз за едой только вечером, позволить себе тонуть в ненависти к себе.  Сильные громкие стуки по двери и громогласное «не спустишься сейчас, сам будешь добираться» заставили Аарона наконец сдвинуться.  В животе урчало, и когда он забрался в машину, то немного слишком долго пялился, когда с переднего сиденья задралась рука и швырнула запакованный сэндвич ему на коленки. Он прожигал взглядом спинку водительского кресла, желая просто открыть окно и вышвырнуть этот сэндвич на дорогу. Или вышвырнуться самому, пока они не отъехали. В том году Джостен вон как-то ж добрался до Пальметто сам. Хотя бредовая мысль, он же не такой псих.  Ники сидел посередине, неловко вжав руки между коленками, и в кои-то веки не говорил. Аарон не стал обращать внимание на то, что никто из них не говорил. Это точно не связано с ним.  Живот вновь проурчал, и Аарон, сцепив челюсть, лишь откинул еду на коленки Ники, заставив того вздрогнуть. Было плевать, кто из них что думал. Подачки ему были не нужны. На Кевина всё ещё не получалось смотреть. Аарон не заслужил прощения, даже если знал, что по сути ничего не сделал. Но это грёбаная привычка — заставлять себя страдать сильнее. Мозг не мог переключиться. Почему-то дорога до Пальметто пролетела словно секунды, хотя он не спал. Просто выпал из реальности, продолжая вариться в том, что случилось, что пошло не так, что не нужно было делать, что нужно было сделать. И тысячи-тысячи «а если бы», которые всё равно были бессмысленны без какой-нибудь машины времени.  «Марти Макфлай, одолжи свою тачку на пару минут. Я врежусь на ней в какое-нибудь дерево». Аарон собрался выйти, но дверь не поддавалась, хотя с другой пассажирской стороны Ники уже поспевал за Кевином.  — Какого чёрта? — буркнул он, слыша, как Ники закрыл за собой дверь, и Джостен тоже вылез из машины. Эндрю всё ещё не вылезал. Даже наоборот — не отстёгивал ремень и откатил машину назад от входа. — Чё ты, блять, творишь?  Аарон вцепился в водительское сиденье, уставившись на профиль Эндрю.  — Сам ты не прекратишь играть в нытика и страдальца.  И пока Аарон проклинал его всю поездку, пиная ногами кресла, но не настолько, чтобы помешать езде, Эндрю продолжал бесить своим молчанием. Только когда они подъехали к какому-то многожилищному зданию, он развернулся к Аарону. — Последний раз я собираюсь разгребать твоё дерьмо. Потому что если после этого ты не начнёшь делать это сам, не удивляйся, когда я врежу тебе.  Аарон замер, в нём за секунду вскипели гнев и ненависть, пока он не увидел подошедшую к машине Добсон.  — Какого хуя?! — Мы разберёмся с этим сейчас. Если ты не собирался наебать всех своим изменением в терапии, ты оторвёшь свой зад от сиденья и пойдёшь к ней со мной.  — Никуда я… — Если нет — пиздуй пешком обратно, я словами не разбрасываюсь.  — Сукин сын, — с силой дёрнул за ручку Аарон, чуть ли не вываливаясь, а потом с громким и демонстративным хлопком закрывая дверь этой выёбистой тачки. Кровавые деньги одного мудака покроют любой ущерб. А если нет — не его проблемы.  Эндрю вышел следом, кивая докторше, которая с лёгкой улыбкой уже ждала их. Аарон не обращал внимания на их светскую беседу, и пришёл в себя только когда его усадили на кресло. Такая скромная гостиная. Но выдавала куда больше личности в Добсон, чем её грёбаный кабинет.  — Аарон, ты хочешь что-то попить?  Он назло покачал головой, хоть в горле и сушило. Он допил остатки бутылки воды ещё часа в три ночи, проснувшись от кошмара. И с тех пор в рот не попадала никакая жидкость.  Добсон же ушла быстро на кухню, и вернулась с графином чего-то. Кажется сока. Ясно, она была одной из этих поехавших, которой либо делают сок в соковыжималке, либо переливают его из оригинальной упаковки в стеклянный графин. В любом случае звучало слишком муторно и излишне. Эндрю принял стакан.  — Полагаю, Аарон, тебе не хочется сейчас говорить и я не стану тебя заставлять, — начала как обычно свою мантру «никакого давления» Добсон. — Но я хочу задать Эндрю несколько вопросов. Не стесняйся добавить что-то, если тебе будет что сказать.  Он же знал, что это провокация. Она специально начнёт грузить Эндрю вопросами, ответы на которые выбесят Аарона, ибо они будут косвенно связаны с ним.  Добсон начала с обычных вопросов о самочувствии Эндрю и том, что он делал в выходные, упоминая, что обычно они ждали больше времени, чтобы обговорить такие вещи. Аарон всё буравил взглядом сок, не собираясь поддаваться на провокации, когда Добсон наконец задала долгожданный вопрос.  — Эндрю, разве ты сам не помнишь, каково это — принудительные сессии? — неожиданно включила слегка осуждающий тон Добсон, удивив этим Аарона и заставив Эндрю нахмуриться. — У меня не было намерений, чтобы Аарон считал наше общение наказанием, иначе это серьёзно может повлиять на весь его прогресс.  Эндрю сложил руки на груди и фыркнул.  — Он сам прекрасно справляется с тем, чтобы всё похерить. Я же притащил его сюда, чтобы он послушал о себе со стороны.  Их взгляды пересеклись, и Аарон отметил, что они сидели почти что зеркально. За исключением того, что собственные ноги он задрал на кресло, не волнуясь об обуви. Будто бы делая всё, лишь бы иметь контроль над тем, что он разочарует других людей раньше, чем это случится само собой. Такова уж терапия — он понимал, что творит, но не мог остановить. Не хотел.  — Я не хочу, чтобы это походило на наш обычный сеанс, — посмотрела Добсон на Аарона. — Поэтому я не жду, что ты будешь говорить. Эндрю написал мне о твоём состоянии, что является не совсем здоровой реакцией на что-то произошедшее за эти выходные. Мы можем обсудить это в четверг, но до четверга я лишь хочу быть уверена, что ты не избегаешь естественных нужд.  — И что, Эндрю ничего не выбил из своего лучшего друга? — скривил губы Аарон, напоминая им обоим о том сеансе, где не верил, что Эндрю и Кевин такие уж друзья. Но если это так, то Дэй должен был рассказать, как Аарон налажал.  — Очевидно, он винит себя, потому что не собирался говорить с тобой, решил дать время, — ровно ответил Эндрю, но раздражение в его голосе было слышно. — Что он сделал?  Внезапно сменившийся тон заставил Аарона замереть на секунду.  — «Он»? — уточнил Аарон. — Этот придурок выглядит виноватым и не собирается мне ничего говорить. Что он натворил?  — О, так теперь ты защищаешь меня? — экспрессии в голосе хватило, чтобы раздражить Эндрю сильнее. — Ты уже определись, кто из нас твой приоритет. — Аарон, мы можем… — вклинилась Добсон, но ей не дали закончить. — Если ты не забыл, ты всё ещё мой брат.  — Ах да, тот самый брат, ради которого ты жертвовал столь многим. А если б я тебе сказал сейчас, что Кевин причинил мне вред? То что бы сделал? Пошёл бить морду и угрожать ещё одним удушением своему «лучшему другу»? Ах прости, — закатил глаза Аарон. — Только Джостен достоин, чтобы ради него ты плевал на свои сделки.  Эндрю помрачнел, сжимая кулаки.  — Он посмел тронуть тебя? — тихо и ровно выделил только эту часть его всегда идеальный телохранитель в лице брата. Аарону стало аж тошно.  — Расслабься, всё было добровольно, нет нужды очередной раз ради меня садиться в тюрьму, — демонстративно отмахнулся он. — Но раз уж ты так хочешь знать подробности, то вини, блять, себя, — тыкнул пальцем в его сторону Аарон. — Всё из-за твоего ёбаного чувства долга. Конечно, кто кроме Эндрю может решить его серьёзные проблемы? Если бы ты только рассказал мне ещё в первом моём письме к тебе, что тебе нужна помощь, ничего бы из этого не было!  — И как моё желание, чтобы ты держался подальше от меня, связано с твоим нынешним кризисом? — самоуверенно поднял бровь это засранец, будто не видел связи. Будто реально оставался таким слепым ко всей логической цепочке. Где же его хвалёный ум? — Если так хочешь послушать, слушай, — скривился Аарон, всё ещё смотря в сторону брата со всей враждебностью и намерением пошатнуть чужое равновесие вечно пустого лица. — Тебе обязательно нужно лезть на рожон и доказывать, что ты хоть чего-то стоишь, пока прикрываешь задницы других. Дай угадаю — единственной твоей целью в жизни было дать этой жизни смысл в том, чтобы другие нуждались в тебе, в твоей защите. Поэтому ты так радостно принял мою просьбу помочь, затем Кевина и Джостена. Тебе было плевать на себя, главная задача — показать другим, насколько ты нам нужен. До сих пор строишь грёбаные отношения именно так!  И Эндрю всё ещё не выглядел даже на секунду взволнованным его речами. — Тебе что, в кайф получать пизды за нас всех? Ты делал это, даже когда никто не просил. Я не просил тебя попадать в колонию, лишь бы ублюдок Спир не добрался до меня. — У Эндрю сжалась  челюсть. — Но ты решил играть в брутального супер мачо, которому поебать на всех, главное — показать, что он готов сохранять чужие жизни. Только вот в твоём плане огромная такая дыра — из-за своей непогрешимости и нежелания хотя бы рассказать о возможной угрозе, Дрейк, — Эндрю сжал кулаки ещё сильнее, — всё равно добрался. И, конечно, же ты как гордый герой принял на себя удар, а я даже права не имею сейчас жаловаться! Хотя это дерьмо всё ещё в моей голове. Та картинка постоянно тут, даже без такой идеальной памяти как у тебя. Потому что это первый раз в жизни, блять, когда я увидел, что тебе нужна помощь.  Аарон сделал глубокий вдох и даже не дал прерывать себя, махнув в сторону Добсон, которая наверняка хотела прекратить стрессовую ситуацию для Эндрю. Он сам его сюда привёз. Он заслужил быть в стрессе.  — Каждый мой рецептор запомнил всё произошедшее там. Кровь у тебя на башке, спущенные у вас обоих штаны, как пахло разлитым вином и как застряла клюшка в его проломленном черепе, — подавил тошноту Аарон, вскочив с места. — О, великий Эндрю Миньярд так старался уберечь всех подряд, что всё равно проебался как раз потому, что не дал помочь изначально себе! Если бы ты просто ответил на то письмо, рассказав мне всё, я бы тебе, блять, поверил! Я заставил бы маму забрать тебя, придумал бы что угодно, потому что я тогда очень хотел брата. Настоящего, а не телохранителя, блять!  Аарон помотал головой, пока зрение немного плыло.  — И тогда бы ничего не произошло! Ты бы жил с нами, мы бы подали на этого уёбка в суд, тебе не пришлось бы сидеть в колонии, пить ебучие таблетки, вновь подвергаться насилию. А мне не пришлось бы убивать человека, который вопреки твоим стараниям всё равно засел у меня здесь! — тыкнул он себе на висок, уже не заботясь о том, как реагировал Эндрю. — Из-за которого я, блять, даже не могу подрочить чуваку, который мне типа нравится, потому что всё напоминает мне о том грёбаном дне. И лучшая часть — что я даже жаловаться на это не могу. Не меня же трахнули.  Нервный смешок вырвался из него, а в следующую же секунду нога Эндрю дёрнулась на месте, тут же сбивая журнальный столик, с которого в миг упал кувшин, разбиваясь вдребезги и пропитывая светлый ковёр ярким соком.  Оба уставились на темнеющий ворс. Аарон глянул на Эндрю, чей взгляд завис словно в удивлении от того, что он это сделал. Случайно? Хуй поймёшь. Но звон стекла всё ещё стоял в голове Аарона.  — Я уберу, — тихо сказал он. — Не волнуйся об этом, — обеспокоенно звучала Добсон. — Не трогайте стекло. Я сейчас приду.  Она быстро покинула гостиную, убежав за чем бы то ни было, а Аарон вперился взглядом в брата. Всё ещё не мигающий взгляд в сторону протёкшего на ковёр сока, пока собственные пальцы с силой сжимали кружку. И пока не случилась ещё одна трагедия, Аарон подошёл к нему, протянув руку.  — Отдай, пока не разбил ещё и это, — потребовал он, и Эндрю наконец моргнул.  На секунду Аарону показалось, что чашку сейчас кинут в него, а затем повалят на покрытый осколками ковёр. Их было не так много, высота была не такая большая, но всё же. Когда Эндрю перевёл взгляд на него, Аарон смутился из-за того, каким тот потерянным сейчас казался.   — Я не мог знать, что ты способен помочь, — тихо, но всё так же размеренно произнёс Эндрю. — Ровно как и я не мог знать, что ты помог бы мне с матерью. Но я всё равно надеялся на это. И не надо мне говорить, что надеяться бессмысленно.  Эндрю молчал. Кажется, ему понадобится больше времени, чтобы принять происходящее. А Аарон на удивление осознал, что высказав всё это, наконец, он… ощутил усталость всех выходных, свалившуюся ему на плечи. Он просто хотел поесть и лечь спать.  Эндрю всё продолжал сидеть, пока Бэтси с Аароном прибирались. Дополнительное время с психиаторшей явно нужно тут сейчас не Аарону, так что он потребовал с Эндрю ключи от машины, чтобы оставить их наедине.  Ему не было совестно за то, что он наговорил, возложил на Эндрю часть вины, хотя прекрасно понимал, что их вырастили по-разному. У Эндрю было куда меньше доверия к миру, наивности, даже если эти качества могли бы уберечь его от большой части хаоса, который творился потом. Но придурку-близнецу нужно было это услышать. Что Аарон чувствовал. Пусть Добсон или ещё кто разбирается с последствиями, Аарон просто… должен был заставить Эндрю почувствовать то, что было внутри него всё это время. Беспомощность, страх, отвращение к себе, бесполезность. Может, тот и не заслужил этого, но Аарон высказался и… стало легче. Тело наконец ощутило себя усталым, но живым. Не отчуждённым и замерзшим во времени.  Аарон сидел на заднем сиденье и вертел  мобильник в руках, подумывая написать что-то Кевину, дать знать, что он… пришёл в норму и готов поговорить в ближайшие дни. Но мысли прервала открывшаяся с его стороны дверь. Подняв голову, Аарон заметил Эндрю, чьё лицо казалось ещё более бледным, чем ранее.  — Вылезай.  — Что? Ты не заставишь меня идти пешком до общежития, — начал возмущаться Аарон.  — Сейчас. Стиснув зубы в раздражении, Аарон всё же шагнул из машины, с силой захлопывая дверь, на что Эндрю никак не отреагировал.  — За руль, — бросил он, оставив Аарона в оцепенении от услышанного, а сам отправился к пассажирскому сиденью. Моргнув, Аарон тяжело сглотнул, но открыл дверь со стороны водителя, не понимая, что происходит. Это какой-то тест? Розыгрыш? Наказание? Он сядет за руль, а Эндрю по пути дёрнет его, они врежутся в дерево и погибнут? Что за чертовщина?  Пока Аарон пристёгивался, он поглядывал на теперь ничего не обращающего внимания Эндрю. Поразглядывав ещё несколько секунд, Аарон решил не испытывать терпение и завёл машину. Никаких угроз и оскорблений не было кинуто в его адрес, когда он немного неровно вывел машину с парковки дома на дорогу. Эндрю будто отключился от мира, смотря в одну точку, и Аарону стало даже жутко.  Только когда он неловко парковался у общежития (подальше от их обычного места и большинства машин, чтобы не поцарапать эту), до него дошло, как тряслись его руки. Он не садился за руль года три — с тех пор, как сдал на права, а Эндрю никогда не позволял ему это ни с прошлой, ни тем более с этой выпендрёжной машиной, которую делил с другим уродцем. Говоря об уродцах. Вместо Кевина Аарон открыл контакт, который никогда не думал, что будет ему нужен, и быстро напечатал сообщение. И ждать, на удивление, не пришлось. По счастливой случайности мобильник у Джостена был поблизости сегодня. Может быть, когда Эндрю увёз их, тот ждал когда ему напишут. Неважно. Ответ пришёл быстро, и через несколько минут Джостен уже был на парковке. Аарон вышел из машины, бросив последний взгляд на Эндрю, теперь только понимая, что тот бы не довёз их самостоятельно. — Что ты ему наговорил? — враждебно потребовал Джостен, и Аарон лишь выставил средний палец.  — Это он решил меня отвезти к Добсон. Так что расхлёбывайте теперь вместе.  Ему плевать, насколько злился сейчас этот засранец, главное — чтобы позаботился об Эндрю. Аарон — не тот человек, который ему нужен в данный момент. И тот факт, что Эндрю не остался у психиаторши, показывал, что и она не помогла бы ему. Эндрю специально дал ему возможность довезти их сюда, чтобы они остались в безопасности. Так что теперь это проблема Джостена.  Аарон же наконец сможет заставить свой бурчащий живот угомониться. А затем его ждёт долгий долгий сон. И на этот раз он был уверен, что выспится.