невозможность

Доктор Бан — интересная личность. Думаю, люди, которые его знают, восхищаются им. Мало того, что он потрясающий врач, так он является и творческим человеком. Чан ведет ютуб канал, где выпускает свои собственно сочиненные песни, естественно не показывая своего лица, а также ему нравится фотографировать. Снимает он достаточно давно и хорошо, поэтому на его страничке в инстаграм довольно много подписчиков. Но несмотря на это, основным доходом все-таки является медицина, хотя она ему менее нравится. Нет, Бан считает достойным лечить людей, даже в каком-то степени крутым. Но душа лежит всё-таки к творчеству. Чан давно запреметил группу Минхо и следит за ними почти с дебюта, хоть он и не ценитель танцев. Поэтому он был даже немного рад, когда к нему обратился его друг с просьбой вместо него поехать на вызов компании. — Я рад, что вы почти поправились, и это всего за две недели. Это удивительно. — Это все благодаря вашему назначенному лечению. Спасибо вам, доктор Бан. — Это моя работа, но мистер Ли, вы не думайте, что на этом все. Растяжение обычно заживает минимум две недели, а такое тяжелое и то дольше. Поэтому все равно надо наблюдать за вашей ногой, из-за чего наши встречи сократятся до двух раз в неделю. — Хорошо, я вас понял, но доктор. — Да? Что? — Я могу выступать на концерте? — Насколько я помню, он через неделю, правильно? — Минхо не стал отвечать, а просто молча кивнул, прикусывая нижнюю губу. — Несмотря на то, что нога почти зажила, выступать вам все же не стоит. — Но доктор, я прекрасно себя чувствую, — Ли очень расстроен. Он старался из-за всех сил, чтобы выздороветь и даже получилось, а тут врач все обламывает. — Мистер Ли — Мистер Ли, мистер Ли. Хватит, — всё. Похоже истерика началась. — Я же сказал, что со мной все в порядке, так почему вы не разрешаете выступать. Вы хоть понимаете, что значат для меня, для группы эти концерты? Я не могу подвести своих младших. Они видят во мне опору. — Но эта опора не в лучшем состоянии. Раз вы так переживаете за младших, то подумайте, что с ними может случиться, если вы еще сильней навредите себе. Поэтому давайте сделаем так: сейчас я вам разрешу вернуться к репетициям, но если вы согласны на некоторые мои условия, — у Ли сразу глаза засверкали, и он начал быстро кивать головой в знак согласия, что Бан счел очень милым, и это заставило его улыбнулся. — Да, я согласен. — Хорошо. Тогда, во-первых, на репетициях не выкладываться в полную силу, пока еще слишком рано, во-вторых, при даже малейшей проявлении боли, вы сразу прекращаете тренировку и звоните мне, и в-третьих, вы каждый день будете ходить ко мне на прием. Только в этом случае, вероятность того, что вы будете участвовать на концертах увеличится. Вы согласны? — Да, я сделаю все как вы скажите, доктор. *** Дни шли. Минхо делал всё, как сказал врач. Ходил каждый день к доктору Бану, чувствуя на своей ноге одновременно нежные и крепкие руки, а также как возникает чувство симпатии к старшему. Почему она начала возникать? Минхо не знал. Когда это началось? Тоже без понятий. Но знал точно, что ему нравилась аура этого человека, что было необычно для характера Минхо. Несмотря на то, что Чан младшему симпатизирует и, что он дал слово, что не будет ему врать, он врет, хоть и понимает какой вред может нанести. Боль так и не ушла. Она с той же силой осталась, но если только немного уменьшилась. Как говорится? Вранье во благо? Минхо так и думает. Он думает, что правильно поступает. Но приведет ли это к чему хорошему? На это Ли только надеется. Тренировки продолжались, только теперь вместе с болью, но что не сделаешь ради мемберов, фанатов и себя. Ради этого, Минхо пришлось обратиться к своему другу-врачу, чтобы тот выписал сильное обезболивающее. Пусть лекарство всю боль не убирает, но хоть что-то. Самое замечательное здесь для Ли казалось это только то, что его вранье еще никто не раскрыл. — Минхо, постой. — А, да, здравствуйте, Менсо хен, — «главное сейчас сильно не хромать» — сразу произнеслось в голове. Парень сейчас вышел из зала для танцев очень уставшим, и нога ужасно гудела. — Как твоя нога? Что говорит доктор Бан? — Все нормально. Вот уже в строю. Доктор Бан одобрил, но естественно под его наблюдениями. — Это хорошо, что ты быстро восстановился. Концерты не придется отменять. — Это все благодаря доктору Бану. Он хороший специалист. — Если ты так думаешь, тогда я поговорю с директором, чтобы подписать с ним контракт. — Думаю это славно. Извините, хен, мне надо идти. — Да, конечно, иди. *** «Большое спасибо обезболивающим. Благодаря им я смог это сделать и никого не подвел. Осталось еще немного потерпеть и можно будет попробовать взять отпуск» — начал мозговой штурм парень как только приехал в общежитие после последнего концерта в Сеуле. Состояние Минхо было не из лучших. Его ноге было все хуже и хуже. Его спасало от вранья только то, что доктор Бан верил на слово, что все в порядке. Иначе его бы не допустили и до концертов в Сеуле. К следующему утру воспаление уменьшилось, поэтому Минхо было легче пойти к доктору Бану. — Как вы себя чувствуете? — как всегда эта улыбка с ямочками. Ли соврет если скажет, что он не влюбился в эти ямочки. Они стали такими родными, как бы их не потерять. — Замечательно, доктор Бан, — улыбается в ответ и Минхо, но все также врет. — Я рад это слышать. Ладно, садитесь на кушетку. Минхо начал замечать, что в кабинете доктора Бана ему становится спокойно, потому и расслабляется, наслаждаясь каждой минутой проведенной в этих стенах. Но больше всего он наслаждался каждой минутой проведенной с мистером Баном. К мысли, что Чан начал ему симпатизировать, Минхо пришел довольно быстро и даже сопротивляться ей не стал. А зачем? Жизнь и так короткая, да еще и запреты из-за контракта. Поэтому Ли и старается наслаждаться возможностями, которые преподносит ему судьба. Минхо все же решается и говорит, пока судьба не забрала эту возможность. — Доктор Бан, — мужчина поднимает голову и смотрит в глаза собеседнику, молчит и ждет, когда тот продолжит говорить. — Вы мне нравитесь. И тут началась игра в гляделки. О чем думал сейчас Чан? В принципе это не так важно для Ли. Танцор живет с девизом «сделай и после жалей», поэтому ему и не важно, что сейчас скажет старший, хотя где-то в глубине он надеялся, что Бан ответит ему тем же. Все-таки Чан первый прерывает эти тихие трех минутные гляделки. Он поднял голову, смотря на потолок и поджав губы, вздохнул и вновь посмотрел в глаза младшего. И опять подвис на две минуты. — Вы знали, что я ваш фанат? — наконец-то он хоть что-то сказал, но все же ответом Минхо был не особо доволен. — Нет. Я не знал. — Думаю на этом закончим, — Бан встал и пошел мыть руки. — Сегодня не нагружайте ногу. Вы хорошо поработали. Когда у вас начинается мировой тур? — Через три дня вылет? А что? — Ничего. Не нагружайте ногу эти дни. До свидания. Это было очень неожиданно. Бан не думал, что все будет так, когда соглашался на эту работу. Парень, за которым он наблюдает с дебюта, оказался совсем иным, нежели он себе представлял. Но Чан соврет, если скажет, что эта сторона, которую он для себя открыл в младшем, ему не нравится. Ладно, его мама учила, что врать нельзя, ну или хотя бы не делать это в отношении к себе, из-за чего, в принципе, Бан все-таки не отрицает факт того, что Ли ему симпатизирует. Но отвечать взаимностью врач не видел смысла, да и в отношениях вообще. Да, в принципе, Минхо ничего взаимного и не ожидал, когда признавался. Он не понимал и не понимает до сих пор причину того, что его сподвигло на такое. Может быть Ли думал, что он говорит про себя, у себя в мыслях, и только после понял, что он признался в слух. Косяк. Но, в принципе, Минхо и не жалел, но если только чуть-чуть. Он просто навсего следовал своему принципу и не подумал как может отреагировать на его признание старший. «Может все же не стоило в этот раз следовать принципу. Тем более контракт с агентством все еще действителен, потому и отношения вообще-то все еще запрещены.» Но самая главная преграда для них являются их статусы. Сложно будет переступить через них, и эти двое прекрасно это понимают. Но разве не интересней попробовать, чем все профукать? Но парни негласно решили, что не в этот раз. Не с этой ситуацией. *** Остальные три приема до тура прошли в тишине, нарушаемая только вопросами о состоянии пациента и ответами на них. Было даже немного неловко. Минхо думал о том, что он сделал и понял, что поспешил, возможно, надо было это сделать позже. Даже немного корил себя, потому что не подумал о чувствах старшего. Вдруг он против отношений с тем же полом, что и он. В итоге мысленные терзания парня закончились одним предложением, которую он выдал на кануне перед вылетом. «Я с лишком занятой, чтобы думать о чувствах других и об отношениях вцелом.» Может быть и эгоистично, но Минхо подумал, что так будет лучше. Что же касается Бана, он просто навсего решил оставить всё как есть и просто работать, как и планировал всю жизнь. Так как Минхо все еще жалуется на поврежденную ногу, компания позаботилась о том, чтобы Бан полетел вместе с группой в мировое турне, даже забронировало билет рядом с группой. Всё ради своих артистов. Когда же Ли узнал, что его врач летит вместе с ними, да еще и на соседнем сиденье, сразу рванул к своим младшим, намереваясь поменяться с кем-нибудь из них местами, но у него ничего не получилось. Младшие отправили его обратно, объясняя это тем, что у них уже есть планы на этот полет. Нет, он, возможно, и рад, что этот мужчина летит на соседнем кресле, но Ли до сих пор не говорит правду, хотя они давали друг другу слово, что не будут врать, и из-за этого Минхо стыдно. Но делать нечего, приходится садится рядом. Впервые Минхо чувствовал себя настолько не уютно. Даже музыка не спасала, плюс нога опять начала болеть, заставляя Ли еще сильней нервничать. Танцор посмотрел на соседа и, удостоверившись, что тот спит, опустил руку вниз, начиная аккуратно разминать ногу, что ужасно болела. Сейчас Минхо жалеет, что не дал ноге должного отдыха, но и другого варианта он, к сожалению, не видел. В конце концов Ли дал себе слово, что когда концерты закончится, он обязательно возьмет больничный. Минхо вздрогнул, когда почувствовал крепкие ладони, которые аккуратно берут его ногу, укладывают на колени своего хозяина и начинают осторожно массировать. Ощущения иные, нежели это делал сам Ли. Бан дотянулся до своего рюкзака и достал мазь, начиная втирать ее в кожу младшего. — Болит? — бархатный глубокий тихий голос. Такой красивый. Минхо на секунду подумал, что хотел бы слушать его вечно. — Нет, — опять вранье. Ли самому от себя тошно. Как же парень хочет не врать, человеку который заботится о нем. По крайней мере так думает сам Минхо. — Просто немного нудит, доставляя небольшой дискомфорт. — Вы же помните, что мы договорились не врать друг другу? «Да, я помню. Простите, доктор Бан, но я не могу иначе.» Минхо вновь залипает на профиль доктора. В который раз. Ему нравится все в своем враче, но самое важное в этом всем Ли заметил, что в компании Бана ему очень комфортно. Комфорт, который парень давно не чувствовал. Комфорт, которого давно ему не хватало. Уж слишком давно. — Вы сейчас во мне дыру просверлите, — похоже Минхо долго на него смотрел, из-за чего Бан немного смутился. Чан хотел этим хоть чуть-чуть отвлечь младшего от себя, но из этого ничего не получилось. — Мистер Ли? — Вы такой красивый. Минхо вновь перешел черту, что не особо нравится Чану. Для него всегда на первом месте стояла карьера, а к отношениям относился уж слишком категорично. Всегда, когда возникал хоть какой-нибудь намек на отношения, сразу пресекал все эти попытки. Это все потому что он понимал, что это может помешать его будущему. Даже сейчас, когда с карьерой все устаканилось, Чан ни в какую не хочет быть в отношениях, ведь в них надо уделять внимание партнеру, для которого нужно время, которого у мужчины нет. Бан давно уже понял, что ему лучше быть одному, что делает и планирует делать. — Я знаю, — нога младшего теперь просто покоится на коленях доктора. — Пускай будет вытянутой. Так будет лучше. — и закрывает глаза, пытаясь скрыться, но не все так легко. Минхо продолжает смотреть на своего врача. — Прекратите на меня смотреть, господин Ли. Пожалуйста. — Извините, но я ничего не могу с собой поделать. Мой взгляд всегда направлен на все красивое. — Мистер Ли, — Чан тяжело вздохнул, собираясь с духом, и все-таки решился, оглядываясь, проверяя, чтобы их никто не подслушивал. — Да, доктор Бан. — Мистер Ли, я вам нравлюсь? — была не была. — Да, нравитесь. И что? — Минхо все ответы произносил очень легко, а когда слушал старшего выпячивал нижнюю губу. Для Чана такое поведение младшего не казалось серьезным, потому и считал, что с ним играются. — Мистер Ли, мне льстит то, что я вам нравлюсь, но мы не можем быть вместе. — И почему же? — «Он издевается чтоли? На самом деле чтоли не догоняет? Что за тупой парень? Допустим я ему на самом деле нравлюсь, но думать то надо.» Чану остается только тяжело вздохнуть. — Ну хотя бы потому что вы не позаботились о моих чувствах. Вы мне не нравитесь, господин Ли. — Думаю это не проблема, доктор Бан. Я всем нравлюсь и вам понравлюсь, — «как наивно, господин Ли, пф» — Вы знаменитость, господин Ли, а это причина важнее моих чувств, из-за которой между нами уж точно не может быть никаких отношений. — Знаменитости вообще-то тоже люди и имеют право любить, — манера речи Минхо резко изменилась с игривого на более серьезный, и нога младшего тоже решила сменить положение, Ли убрал ее с ног старшего. — Я вас уверяю, ваши чувства это простая симпатия и она быстро пройдет. — Вы не можете отвечать за мои чувства. — Да, я не могу отвечать за ваши чувства, но. — Минхо не нравится этот разговор, поэтому решает закончить его, встав с места и решаясь пройтись. — Вы куда? Минхо не отвечает, а хромая уходит в уборную. Оставшийся путь полета проходит в тишине и в небольшой неловкости. Неловко было в основном Ли. Как только он вернулся на свое место, спустя двадцать минут отсутствия, Минхо сел на свое место и направил взгляд в иллюминатор, а когда Ли подумал, что с ним хотят вновь заговорить, надел наушники и закрыл глаза, начиная проваливаться в дремоту. В каком же он был недоумении, когда его ногу вновь уложили на чужие колени. Минхо даже предпринял попытки вернуть ее на место, но не получилось, так как ногу держали крепко и, решив оставить все как есть, тяжело вздохнул, устроился поудобнее и вновь закрыл глаза, намереваясь спать до конца полета. И только сквозь чуткий сон Ли почувствовал, как доктор аккуратно гладит больное место, а боль слегка, но уменьшалась, и улыбнувшись, проваливается в более глубокий сон.