Разрывая

      Микки грёбанный наркоман. Он безнадёжно провалился туда, откуда выбраться, ой как, тяжело. Алкоголь, никотин, наркотики – всё это побочки не столь страшные, как могло показаться на первый взгляд.       Микки зависим от острых ощущений. Он уже привычным жестом хлопает себя по щеке, криво улыбается, провоцирует Шади. Он жаждет драки, жаждет резкой боли, которая позже приятной тяжестью разольётся по всей челюсти. Микки смеётся – единственное, что он хочет и может делать. Горячая кровь заполняет рот, кислит на языке и он, как настоящий наркоман, сглатывает её без остатка.       Микки любит секс, ему нравится выводить и подначивать Веро, но ему чертовски осточертела побочка – их отношения. Вплетать свои холодные пальцы в шелковистые волосы – приятно. Видеть перед собой модельное личико в своей сперме – верх совершенства. Слушать Веро о "них" – тошнотворно. Микки честно пытается отыгрывать роль верного парня (как бы не хотелось признавать – плюсов больше), но видеть слёзы непонимания и ненависти в чистых "невинных" глазках – очередной выброс адреналина. Он и вправду поломанный, а она достаточно умна, но по закону: "Иди ты нахрен!"       Микки не кричит который год. Он в очередной эйфории когда отцовский нож проходится по спине, разрывая плоть. Отчим опытен – доставляет максимальную боль, не доходя пару сантиметров до костей, – блаженство, отдающееся при каждом соприкосновении спины с поверхностью. Веро помнится жалела его, зацеловывая каждый шрам, – наивная, каждый шрам это очередной трип которому Микки был несомненно рад.       Микки и "Генератор радости" это синонимы. Каждая доза – проверка на прочность, заряд энергии, мимолетное счастье. И с каждой дозой всё меньше и меньше удовольствия. Несколько клинических – вот оно приключение! Выброс адреналина максимален, организм всеми силами пытается заставить работать мозг, активируя инстинкт самосохранения. Но Микки не знает, что таковой имеется, точнее имелся когда-то раньше, может быть в детстве. Сейчас иначе. Сейчас каждые выходные необходимо закинуться по самое не хочу, до цветных мух перед глазами и состояния овоща, что бы пена изо рта, а после и содержимое желудка. Отходняк – единственный найденный Микки минус наркоты. Всё остальное только плюсы.       Он сам по себе один большой плюс. В нём всего два минуса: щербинка между зубами и вечно растрёпанные волосы, которые приходится укладывать лаком. А минус на минус это плюс. Большой такой, заставляющий Микки улыбаться и называть себя шутом.       Он в очередной раз устраивает вечеринку, словно пир во время чумы. Надевает, пиздец как подходящие, черные крылья и выходит к гостям. Его любимый цвет определённо чёрный – тьма, остающаяся после выброса адреналина. Микки твердил Кате, что является демоном во плоти, олицетворяя людские грехи. Та соглашалась, в очередной раз сминая бледные губы. Измена – прекрасный способ получить острые ощущения дозу.       Сидя на пепле Микки не плачет – не умеет. Полуобхватывает Джизуса и складывает свои губы в смешке. Вот и настало время независимости. Без родителей, только собака и "белые деньги" на карте.       Миша бесконечно любит воду, даже не так. Океан. Прохлада манит его, спокойные волны безмятежно накатывают друг на друга, стараясь укрыть словно одеялом. Ветер обветривает бледные губы, сильнее охлаждая тонкие кисти. А ещё ветер отдаёт солью на языке.       Миша в очередной раз соврёт если скажет, что любимый цвет – черный. Синий, прозрачная голубизна, благородные оттенки синевы – истинная услада для глаз. А ещё Миша безбожно соврёт если скажет, что не способен любить. Он отчаянно бьёт ладонями в окна, смотря как пламя обволакивает человеческие силуэты на полу. Солёная слеза катится по молочной щеке прямо в уголок рта. Следующая падает на землю и Миша падает вместе с ней.       Он пиздецки сломан. Отцом, алкоголем, академией, людьми. Миша завидует Шади по чёрному, тот небось покоится вместе со своей Кариной на облачках. Завидует и живым, и мёртвым, тем кто счастлив, по-настоящему. Мишу выталкивает на поверхность после каждого трипа с осознанием своего одиночества. Неважно провел ли он ночь трахая вместе со смазливым пареньком не менее смазливую девушку. Или целуясь с Веро, слушая признания в любви.       Миша и сам "смазлив". Типичная золотая молодёжь, как он себя уверяет, закрывая глаза и лоб холодными ладонями. Раны на лице начинают кровить и Миша не может сдерживать рвотные позывы, вызванные запахом крови – вытирает разбитую губу. Он ласково чешет серое недоразумение кошку за ушком, роняя слёзы на чёрную водолазку. Мише невероятно идёт белый цвет, но у него он ассоциируется только с мокрыми кровавыми полосами на спине матери. Не уметь говорить правду – бремя, стена с которой Миша сталкивается. Это столкновение жёсткое, не похожее на столкновение с морской волной.       Миша привык спать на животе, не тревожа раны прошлого, настоящего и, увы, будущего. Ему снится беспокойное. Каждую ночь он в другом месте, в другое время, в других обстоятельствах. Другой человек.       Миша не знает и совершенно не понимает, что и сейчас другой. Его непослушные блондинистые волосы придают невероятный шарм лицу, а аккуратная щербинка только украшает искреннюю улыбку, влюбляя людей. Он не в курсе, что Катя тогда соврала, согласившись с ним. Миша вовсе не демон, скорее ангел. Павший ангел, отчаянно ищущий свободу, любовь и что-то своё, родное.